Селфи как культурный феномен и креативная практика в дискурсе современного историографического знания

В последние годы наметилась тенденция к исследованию selfie в рамках «visual studies» (исследований феномена визуальности), но рассмотрение такой важной художественной проекции как визуальноэстетический образ в фотографическом автопортрете (селфи) всё ещё остается без должного внимания. Отсутствие фундаментальных работ, посвящённых феномену селфи и его многочисленным манифестациям как семантически насыщенной культурной реальности и недостаточная степень разработанности в культурологии методов анализа сюжетной

Креативная экономика и социальные инновации Creative Economics and Social Innovations атрибутивности фотографического автопортрета, включая фон, цвет, композицию – всё то, что участвует в формировании визуального образа, принуждает нас исследовать данную проблему.

Обращение к визуальным образам и креативным формам художественного проектирования в значительной мере связано с переходом современной цивилизации к глобальным интеграционным процессам и новым технологиям [2-5]. В меняющемся мире пробуждается желание зафиксировать момент, остановить время, запечатлеть исчезающее и становящееся в незыблемом образе постоянства [2].

Разбирая различные историографические дискурсы, мы сосредотачиваемся на проблеме почитания образа в современной культуре, которая может быть описана с логикой поклонения идолу. Присоединяясь к известному постмодернистскому дискурсу, важно обратить внимание на ситуацию катастрофического положения визуальности в современную техническую эпоху. При этом необходимо определить доминирующие в современной коммуникативной практике эстетические интенции и мотивации, которые чаще сориентированы на эпизодические и фрагментарные ценности. Представляется, что такое стремление к передаче мгновенных фаз бытия характерно для визуальной практики селфи, которая все чаще сводится к воспроизведению только внешних, преходящих черт и может обернуться потерей внутренних характеристик модели.

В технике Instagram имеются средства для создания обобщенного образа. В его распоряжении организация и расположение предметов в кадре, выбор позы, выбор точки съемки, модели смартфона, характера освещения, фильтров. Специфические, присущие Instagram и шире, фотоискусству в целом, средства выразительности помогают отделить главное от второстепенного и создавать обобщение.

Креативная экономика и социальные инновации Creative Economics and Social Innovations

В наше время развития информационных технологий и новых медиа мир переживает повальное увлечение фотографическими автопортретами, публикуемыми в соцсетях. Более 400 миллионов пользователей Instagram сопровождают свои изображения и видео словом «селфи». Число таких изображений с хэштегами #я, #селфи, #автопортрет, #I, #me, #myself, #self, #selfie, #selfies, и #selfportrait составляет более 600 млн. по данным на июнь 2016 года.

По словам журналистки Элизабет Дэй первый хэштег #selfie появился на сайте фотохостинга Flickr в 2004 году [14, с.4]. Тогда еще трудно было представить, что селфи, как медиа формат, люди будут производить в таких астрономических количествах и что «наше желание снимать самих себя и обмениваться снимками» станет глобальным явлением, равно привлекательным как для рядовых пользователей, так и для знаменитостей -от Барака Обамы до папы римского.

Рост популярности селфи, начавшийся в 2010-2011 годах, чаще всего связывают с появлением тогда же смартфонов, оснащенных фронтальной камерой и приложения для обмена фотографиями и видеозаписями с элементами социальной сети Instagram. Придуманное разработчиками из Сан-Франциско Кевином Систромом и Майком Кригером, это приложение для iPhone, позволяющее снимать фотографии и видео, применять к ним фильтры (все более сложные и прихотливые с течением времени), а также распространять снимки через свой сервис и ряд других социальных сетей (Facebook, ВКонтакте, Twitter) стало настоящим наваждением — само название Instagram кажется уже нарицательным и понятным едва ли не на всех языках мира.

Феномен селфи особенно широко стал обсуждаться в мировых медиа после того, как Оксфордский словарь назвал «селфи» словом 2013 года. На просторах интернета можно встретить бесчисленное количество 59

Креативная экономика и социальные инновации Creative Economics and Social Innovations журналистских материалов всех мастей, в которых одни поднимают вопросы пользы и вреда селфи для психологического состояния и здоровья людей, а другие говорят о селфи как способе прославиться или заявить о своих правах [6].

В то же время академических статей за исключением некоторых западных публикаций практически нет, особенно это касается вопросов эстетики селфи, а ведь рассмотрение этого явления с эстетических позиций представляется особенно актуальным, потому как Instagram по средствам многочисленных графических фильтров дает практически неограниченные возможности для настройки и стилизации Селфи, что, в известной степени, определило облик целого поколения.

Весьма трудно наверняка утверждать, когда именно появилось слово «селфи». На данный момент первое его упоминание датируются 2002 годом, и приписывается анонимному пользователю австралийского интернет-форума ABC Online. Если же мы обратимся к истории самого явления, то убедимся, что, как часто это бывает, оно может существовать и до обретения своего (в данном случае более или менее) устоявшегося названия.

В предельно широком смысле слова селфи являются разновидностью жанра автопортрета и в качестве такового считаются ровесником западной традиции изобразительного искусства. Это та же самая идея — желание запечатлеть себя и предъявить запечатленное миру. Селфи, однако, обладают собственными узнаваемыми чертами — расстояние до лица автора на вытянутой руке, ракурс, наклон головы. Один из автопортретов Ван Гога, сделанный в 1889 году, отчаянно напоминает современные селфи: в кадре верхняя часть фигуры художника и его левая рука, держащая палитру с красками. В 1935 году Эшер создает литографию «Рука с отражающим шаром» — автопортрет, на котором художник держит в левой руке зеркальный шар, где отражается рука, комната и автор. Благодаря 60

Креативная экономика и социальные инновации Creative Economics and Social Innovations характерному ракурсу и жесту Эшера можно с полным основанием считать одним из пионеров культуры «аналогового» селфи, существовавшей до появления веб - камер и смартфонов. На роль самого легендарного «праотца» претендует Пармиджанино, который в 1524 году пишет «Автопортрет в выпуклом зеркале», на котором рука художника больше его головы [8, с.76].

Считается, что первый фотографический автопортрет был сделан американцем Робертом Корнелиусом в Филадельфии в 1839 году. Он сфотографировал себя в окне семейного магазина. Корнелиус усовершенствовал использовавшуюся тогда для создания фотографий дагеротипическую пластину, сократив время выдержки до одной минуты, в течение которой ему пришлось абсолютно неподвижно сидеть перед камерой. И хотя результат не отличался особой непринужденностью, благодаря этому улучшению он смог сделать первый в истории отчетливый снимок человеческого лица, а по совместительству и первое селфи.

Джинн был выпущен из бутылки, и уже XIX столетие оставило после себя десятки известных исторических селфи. Подборки таких фотографий сейчас пользуются большой популярностью и публикуются даже серьезной прессой [8, с.77]. Первым же русским селфи принято считать снимок дочери Николая II - великой княжны Анастасии Романовой, сделанный ею в 12летнем возрасте. В известной степени его можно считать и первым «классическим» селфи, потому как сделано оно подростком, и отправлено в письме по почте другу с подписью: «Я сделала фотографию самой себя, глядя в зеркало. Это было непросто, потому что у меня дрожали руки». Здесь мы наблюдаем почти все то, что сегодня предлагает нам Instagram: сделать снимок и поделиться им с друзьями, предварительно сопроводив его комментарием. Из слов великой княжны мы можем понять, что фотоаппараты в те дни обладали помимо длинной выдержки еще и большим весом. Так до появления в начале XX века портативных любительских камер, 61

Креативная экономика и социальные инновации Creative Economics and Social Innovations таких как Kodak No.1, фотография по большей части оставалась уделом исключительно профессионалов с их дорогим и массивным оборудованием.

Но уже с изобретением компактных камер селфи становится повальным увлечением. Теперь можно было довольно удобно фотографировать самого себя, просто протянув руку в сторону, - для этого больше не требовалось ни специальных знаний, ни даже зеркала. По всей видимости, первое пришествие европейского селфи случилось в Германии накануне Второй мировой войны. По крайней мере, нацистские журналы того времени в карикатурах высмеивали привычку немцев-обывателей при всяком удобном случае делать снимки самих себя [12]. Публикаций селфи в ту эпоху по вполне понятным причинам не было. Художественной ценности такие фотографии чаще всего не имели, поэтому до изобретения социальных сетей они оставались делом сугубо частным. Селфи хронологически появляются в эпоху массмедиа, но раскрывают свой потенциал только после ее окончания с приходом новых цифровых медиа[8, с.77].

Жанр селфи в узком смысле слова возникает после того, как была создана технологическая инфраструктура. Это мобильные устройства с цифровыми камерами, имеющими встроенные средства редактирования фотографий, подключенные к скоростному интернету, либо первоначально стационарные веб-камеры, подключенные к настольным компьютерам. Безусловно, важную роль сыграли платформы в социальных медиа, позволяющие мгновенно публиковать фотографии и получать обратную связь в виде лайков и комментариев [8, с.78]. Так в начале 2000-х годов, до того как Facebook стала доминирующей социальной сетью, «самоснимки» были широко распространены на MySpace. Тем не менее, писатель Кейт Лосс указывает, что между 2006 и 2009 годами (когда Facebook стала более популярной, чем MySpace) селфи стало носить репутацию дурного вкуса для пользователей новой социальной сети Facebook, так как это считалось 62

Креативная экономика и социальные инновации Creative Economics and Social Innovations пережитком менее популярной социальной сети MySpace (тогда селфи называлось «MySpace pic»). Ранние аватары Facebook, напротив, как правило, были хорошо сфокусированными и более формальными, и снимки производились на расстоянии. Улучшения в дизайне, особенно -фронтальной камеры американских, корейских и японских мобильных телефонов и мобильных фотоприложений, таких как Instagram, привело к возрождению селфи в начале 2010-х годов [10].С этого момента селфи претендуют на серьезный разрыв с традицией классического автопортрета. Автор снимка действует спонтанно, делает десятки кадров и выбирает лучший, автопортрет становится частью повседневности, меняются представления о телесности, интимном и публичном (прежде нам редко приходилось пристально разглядывать людей с расстояния в несколько десятков сантиметров) [8, с.78].

В своем эссе «Искусство на расстоянии вытянутой руки» [13] американский арт-критик Джерри Салц пишет о том, что сегодня история селфи, по всей видимости, находится на стадии «наскальной живописи», и тем удивительнее видеть, сколь многое изменилось с 1999 года, когда появились первые автопортреты, снятые для публикации онлайн. Тогда самый естественный способ сделать такой автопортрет предполагал использование веб-камеры. Обстановка для съемок почти всегда была домашней, подтекст — прямо сексуальный. На типичных кадрах того времени — женщина, демонстрирующая пирсинг в языке, или мужчина с голым торсом и нунчаками. «Эти снимки выглядят сегодня словно фотографии Парижа XIX века», - заключает Салц. Он полагает, что нынешняя популярность селфи - лишь начало пути. Нам посчастливилось стать свидетелями рождения жанра изобразительного искусства, причем, очевидно, одного из жанров, претендующих на господствующее положение, - событие чрезвычайно редкое. Язык селфи будет развиваться. Салц

Креативная экономика и социальные инновации Creative Economics and Social Innovations предсказывает появление новых мастеров, создающих селфи протеста, приключений, семейной истории, скуки и смерти. Он пишет, что появятся полноразмерные анимированные селфи-голограммы, и восторгается их перспективами для порнографии. Будут педагогические селфи и селфи-короткометражки [8, с.78].

Заголовки зарубежных изданий, таких как NewYork Magazine, Time и другие, все чаще обращаются к данному феномену, описывая его как яркое проявление нарциссизма, а также одиночества человека («у него нет друга, который мог бы сделать его портрет»). Что касается последнего положения, то необходимо также помнить о том, что одиночество может иметь различную природу, потому как селфи часто делается и в присутствии других людей, которых можно было бы попросить сфотографировать себя. В данном случае желание обращаться даже с такой пустяковой просьбой к окружающим отсутствует. Ведь за услугу, даже за небольшую, надо благодарить, хотя бы словом «спасибо». Селфи освобождает от такой необходимости и указывает на нежелание быть обязанным, на недоверие к людям [9, с.154]. По мнению некоторых психологов, такое «одиночество в толпе» прямо говорит об эгоизме тех людей, кем движет устойчивое стремление делать селфи. Эгоист одинок, у него может быть «свита», почитатели – это те, кто ниже в его понимании, но у него не может быть равных – друзей и любимых. Помимо всего прочего, это указывает на повышение индивидуализма и снижение коллективизма в обществе, 64

Креативная экономика и социальные инновации Creative Economics and Social Innovations снижение общественной солидарности. Анализ психологических моментов этого феномена указывает на иллюзию солидарности на фоне углубляющегося скрытого внутреннего отдаления людей друг от друга [9, с.154].

Если же говорить о человеческом нарциссизме, то психологи указывают, что селфи способствует удовлетворению нарциссических наклонностей, потребности в восхищении и одобрении, ощущении своей уникальности и чувстве собственной значимости. Исследователи уже давно установили, что самодемонстрация себя для получения социального одобрения связана с внутренним ощущением нехватки любви к себе, с низкой самооценкой, что часто не осознается и может проявляться, наоборот, в завышенном самомнении о себе, демонстрации своего превосходства над другими. Компенсаторным механизмом является как раз получение суррогата любви в виде социального одобрения («лайки» и комментарии) [9, с.155]. В свою очередь Клайв Томпсон, автор книги «Smarter Than You Think: How Technology Is Changing Our Minds for the Better», считает что селфи – всего лишь новый уровень развития человеческого нарциссизма. Это не эволюция человека и его представлений о себе и своей роли в обществе, это технологическая эволюция естественной человеческой потребности, которую раньше мы просто воспринимали менее остро в силу отсутствия доступных каналов распространения информации. Эволюция нарциссизма продолжится, уверен Томпсон. Один из ее следующих уровней – сервисы, гарантирующие сохранение наших визуальных образов на века, что, по его мнению, в будущем кардинально изменит методики антропологических, исторических и социологических исследований.

Креативная экономика и социальные инновации Creative Economics and Social Innovations явление через призму технологической революции и ее последствий для человеческого мозга. Сам по себе нарциссизм не привел к эпидемии фотографических автопортретов в XX веке, хотя популярность бытовой фотографии была очень высока; не сформировала культуру селфи даже ломография, хотя принцип необычного ракурса вполне подразумевал и самофотографирование. Интернет и мобильные телефоны кардинально изменили самоощущение и мышление фотографа, считает Карр: если раньше основным мотивом для него была память, то сейчас человек со смартфоном стал одним из элементов мирового информационного рынка. Сохранение памяти сменилось производством новостей про себя. Исследователь приводит данные опросов, которые показывают, что активные пользователи Instagram воспринимают ленту сервиса как источник новостей, и селфи в данном случае лишь предельно личный уровень новостной повестки. «Это функциональный нарциссизм, который необходим среднестатистическому пользователю, чтобы о нем услышали и узнали. Селфи – лишь самая удобная форма для этого, позволяющая быстро встроить себя в мировой поток данных».

Нарциссизм, или радикальный эгоцентризм, появился в культуре гораздо раньше, чем селфи. Однако в течение большей части человеческой истории медиа тиражировали лишь лица элиты — правителей, затем знаменитых актеров, писателей и ученых, наконец, звезд. Начиная со Средневековья и вплоть до эпохи глянцевых журналов это правило оставалось неизменным. Селфи стали не столько свидетельством глобальной эпидемии нарциссизма, сколько великим демократизатором, эмансипировавшим бесчисленное множество человеческих лиц, которых больше не сдерживали ни сословия, ни звезды, ни профессиональные редакторы, ни отсутствие массового интереса публики или профессиональных навыков. Жизнь звезд была отделена от нас пропастью — 66

Креативная экономика и социальные инновации Creative Economics and Social Innovations они были по ту сторону экранов, мы по эту. Теперь каждый из нас сам себе звезда. Селфи заполняют собой разрыв между нами и телевизионной картинкой [8, с.79]. Так критик Алиша Элер определяет селфи через историю о том, как каждый человек стал «самым большим фаном самого себя, личным папарацци». В свою очередь, для звезд селфи становятся способом заявить о том, что они такие же люди, как все, запустив персональную PR-машину собственной личности, контроль над которой принадлежит исключительно вам [11].

Еще одну концепцию предлагает Дженнифер Оуллет, автор книги «Me, Myself and Why: Searching for the Science of Self»: селфи – виртуальный аналог материальных тотемов (например, сувениров из поездок, постеров, любимых игрушек, открыток и т.д.), цель которых – соединить наш внутренний мир с внешним. Это одна из форм личного перформанса, заявление о самоидентичности, возможность «упаковать» себя и свой мир в правильную обертку, даже если в реальности она совсем другая. Здесь действует тот же механизм, что и на рекламном рынке: в социальных сетях тексты воспринимаются хуже, чем фотографии объектов и процессов. В мире всепобеждающей рекламы и тотального маркетинга человек начинает считать себя социальным товаром и, сам часто не замечая этого, ищет возможности «продать» себя обществу. Более эффективного инструмента, чем селфи, для реализации стратегии «казаться, а не быть» человечество еще не придумало, считает Оуллет [1]. Селфи буквально становятся инструментом самоовеществления, self-коммодификации. Мы не просто делаем снимок себя, мы производим образ «нормального мужчины», «нормальной женщины», «хорошего друга», «весельчака», «туриста», «семьянина» и т. д. Я механически снимаю с себя этот образ и переношу его в пространство социальных сетей, где ко мне будут относиться соответствующим образом, и отнюдь не как к сартровскому проекту, 67

Креативная экономика и социальные инновации Creative Economics and Social Innovations открытому в будущее. В духе Андрэ Горца предположим, что так работают еще более изощренные институты отчуждения, присущие актуальному капитализму. На фабриках XIX века капиталисты превращали человека и его жизнь в товар, но оставляли ему право бороться за свою свободу. В Instagram капитализм заставляет нас самих делать из себя визуальный объект, который продается как товар на рынке медийного капитала. Если вы этим не занимаетесь, это уже сегодня вызывает подозрения: «Почему вашего лица нет в социальных сетях?» Марина Гальперина, делавшая в США крупнейшую «Национальную портретную галерею #selfie», говорит, что селфи не про нарциссизм, но про превращение самого себя в цифровую аватару [8, с.81].

Брюс Худ в книге «The Self Illusion: How the Social Brain Creates Identity» объясняет феномен селфи стремлением гуманизировать онлайн-мир, называя этот процесс «новой субъективностью». Этот же процесс ответственен, по его мнению, и за бум социальных сетей и фотосервисов (Instagram и последователей), но селфи – его абсолютное, конечное и самое чистое проявление. Разные технологии (транспорт, бытовые приборы и т.д.) долгое время были дополнением к жизни и быту, а не их неотъемлемой частью. Сегодня же человек предельно привязан к технологиям, он буквально живет и спит с ними, смартфоны и гаджеты становятся искусственным продолжением человеческого тела. «Люди ищут комфортный режим сосуществования с доступными технологиями, формируя с их помощью и внутри них бесконечный поток человеческих лиц. Так обживается пустой дом, когда хозяйка расставляет по полкам фотографии семьи». Кстати, желание придать роботам человекоподобные формы – тоже часть этого процесса. Селфи оказался самым доступным и оперативным вариантом очеловечивания технологического мира: твое лицо с тобой всегда [1].

Креативная экономика и социальные инновации Creative Economics and Social Innovations

Такое понимание феномена селфи во многом наследует идеям канадского философа Маршалла Маклюэна, описанным в ставшей уже почти классической работе «Понимание медиа», где он говорит, что применение любой технологии становится для человека продлением, расширением своего тела. Маклюэна выводит это заключение из оригинальной трактовки мифа о Нарциссе. Философ пишет: «Греческий миф о Нарциссе имеет прямое отношение к некоему факту человеческого опыта, на что указывает само слово «Нарцисс». Оно происходит от греческого слова наркозис , или «оцепенение». Юный Нарцисс принял свое отражение в воде за другого человека. Это расширение его вовне, свершившееся с помощью зеркала, вызвало окаменение его восприятий, так что он стал, в конце концов, сервомеханизмом своего расширенного, или повторенного образа» [7, с.46]. Опираясь на такое понимание греческого мифа можно предположить, что популярность селфи связана также с тем, что люди, наблюдая собственное изображение на экране смартфона, становятся завороженными увиденным, принимая себя за кого-то другого.

А Памела Рутледж, психолог и директор Media Psychology Research Center, считает, что ключевое слово, объясняющее феномен селфи, это не идентификация, а коммуникация. Селфи – это сообщение, привлечение к диалогу, к одобрению или обсуждению своих действий. Визуальная коммуникация становится определяющей, картинки говорят больше, чем слова, и лучше подталкивают к какой-то реакции. Собственный портрет с определенным выражением лица и в определенном контексте, считает Рутледж, может сообщить больше, чем два абзаца текста. Молодые люди искали удобный и оперативный способ быстрого общения, который бы при этом ярко подчеркивал их индивидуальность (чего сложно добиться, например, в чате, если не переходить на совсем экспрессивный уровень общения), и нашли его [1].

Креативная экономика и социальные инновации Creative Economics and Social Innovations

Пожалуй, самая обширная политическая дискуссия, связанная с селфи, развернулась в рамках феминизма. Рейчел Симменс, практикующая феминистка и основатель Института женского лидерства, считает, что публикация селфи в социальных сетях — это демонстрация силы женщины, которая постепенно преодолевает ограничения, навязанные ей образом «хорошей девочки» в конце класса, постоянно извиняющейся за то, что осмелилась раскрыть рот [8, с.82].

Более традиционный подход, характерный для феминисток, ближе к противоположной интерпретации. Селфи не столько освобождают «Я» женщины, не столько манифестируют ее присутствие в мире, сколько заставляют ее «показывать себя» во вполне буквальном смысле слова -предъявлять себя как объект потребления мужчин, соответствующий социальным представлениям о красоте и «свежести». Именно с этим можно связать тот факт, что молодые женщины являются основными производителями селфи, в то время как в возрастной группе старше 30 лет их вклад снижается. Селфи пока не стали предметом рассмотрения в социальнотеоретических работах феминисток, но публицистических текстов об этом довольно много. В частности, критика оптимизма Симменс дана в эссе Эрин Райан. Обыкновенное селфи, пишет она, совсем не связано с фигурой женщины, успешно прошедшей тест спецназовца, как и с женщиной, получившей престижную работу или только что закончившую публичное выступление. Объект селфи — это лицо женщины, которая молчит. Делая селфи, женщина выполняет ту роль, которая предписана ей обществом, -демонстрировать себя, оставаясь в качестве субъекта действия или речи в тени мужчин. Райан развивает эту мысль: социальные сети, в которых публикуют селфи, - это не столько пространство гордости, сколько место одобрения. Типичный лайк - не столько знак того, что вы делаете что-то крутое, сколько социальное одобрение ваших действий. Если бы общество 70

Креативная экономика и социальные инновации Creative Economics and Social Innovations поощряло женщину быть умной, то место селфи занимали бы diplomie -публикации в социальных сетях академических успехов.

В нынешних условиях селфи являются рынком оценки товара. Молодые женщины не уверены в том, как они выглядят, насколько они привлекательны и круты, и именно для этого они нуждаются в оценках со стороны пользователей социальных сетей, знакомых и незнакомых. Необходимость делать селфи в этой перспективе есть следствие индоктринации молодых женщин стандартизированными и идеализированными представлениями о женской красоте и сексуальности, которыми их ежедневно атакуют массмедиа. Достаточно ли я хороша для того, чтобы выглядеть как модель? Вот тот вопрос, который подразумевается публикацией селфи молодой женщины в социальной сети. Конечно, Райан признает, что иногда селфи - это акт иронии, а женщины, в принципе, действительно могут просто нравиться себе, но это не отменяет общего нерефлексивного и сексистского контекста культуры селфи, которого не избегают и самые ироничные, привлекательные и образованные участницы производства self-образов. В конечном счете, гендерный дисбаланс культуры селфи (большинство селфи делают молодые женщины) подводит Райан к выводу о том, что мода на селфи в условиях современного общества - лишь способ усвоения женщиной декоративной функции в качестве естественной. Вы должны радовать подписчиков социальных сетей своей красотой каждый день, так же как радовать ею мужа, работодателя - коллективного мужского субъекта-вуайериста. В самом деле, нет ничего удивительного в том, что в мире, где публично восторгаться «ножками» можно лишь в том случае, если речь идет о женских ногах, а говорящий - мужчина, селфи - занятие преимущественно женское [8, с.83].

Одновременно полароидный снимок, семейный альбом для одиночки и цифровая подпись, манифестирующая наше присутствие, селфи выполняет в

Креативная экономика и социальные инновации Creative Economics and Social Innovations актуальном мире психотерапевтическую функцию, ежедневно доказывая стабильность саморепрезентации и идентичности невротического обитателя социальных сетей. Все френды будут отфренжены, все лайки забыты, все статусы Facebook перейдут в собственность корпораций, но селфи устоят и продемонстрируют мимолетным свидетелям нашего существования, что оно было подлинным [8, с.84].

Таким образом, современная культура проецирует различные сюжетные линии и смысловые конфигурации, принуждая всякий раз раздвигать границы видимого мира через вторжение в невидимое, неоформленное и рассредоточенное. Видимому требуются особые условия, чтобы появиться, и эти условия невидимы (Ж-Л. Марьон). По существу речь идёт о большой провокации и радикальной инсценировке трансформирующейся культуры, о новом арт-сгенерированном контенте креативной практики и визуальной драматургии информационного общества.