Семантическая модель совершения поступка в русском языке

Исследования в области моделирования картины мира на основе лингвистических данных ведутся достаточно давно и имеют различные решения. Примером формального подхода к языку могут служить высказывания Л. Блумфилда, который критиковал представителей «менталистских взглядов», отрицая присутствие «народного духа», но признавая, однако, что «ограниченные группы людей строят свои высказывания, используя один и тот же запас лексических и грамматических конструкций» [Блумфилд, 1968, с. 52]. В последнее время все более актуальной становится противоположная точка зрения с пониманием природы языка «как зеркала культуры» [Толстой, 1995]. Исследования в этой области ведутся уже с XIX столетия – это выделение «народного духа» (В. фон Гумбольдт), идея структурного сходства языка и мира Л. Витгенштейна, философско-поэтическая герменевтика М. Хайдеггера; работы французских структуралистов (К. Леви-Стросс; Р. Барт), теория лингвистической относительности Э. Сепира – Б. Уорфа и т. д. Таким образом, язык существует в культуре и культура познается через язык, поэтому изучение языка как модели понимания мира приобрело в современном языкознании значимость. Единицей описания картины мира в данной работе является концепт, определяемый нами как устойчивое понятие культуры, связующее звено между культурой и языком по типу «Культура – Концепт – Язык», где «концепт – это как бы сгусток культуры в сознании человека; то, в виде чего культура входит в ментальный мир человека» [Степанов, 1997, с. 40].

Понятие поступок достаточно актуально и значимо для современной русской картины мира и может быть описано с различных позиций: как факт, событие; форма реальности или культуры, которую воспринимает человек; как концепт (понятие), способ освоения человеком данной ему реальности; как лексема, единица языка, посредством которой в сознании человека констатируется фрагмент реальности. Значимость данного концепта для русской культуры подтверждают и многочисленные исследования. М.М. Бахтин в работе «К философии поступка» говорит о мире человеческого действия, который называет «миром события», «миром поступка», «вся жизнь в целом может быть рассмотрена как некоторый сложный поступок» [Бахтин, 1986, с. 83]. Д.А. Леонтьев, обращаясь к теме поступка, соотносит понимание поступка в философии (М.М. Бахтин, М.К. Мамардашвили, К. Войтыла) и психологии (В.В. Петухов, В.В. Столин, А.Н. Леонтьев, С.Л. Рубинштейн и др.). Опираясь на работы исследователей, автор рассматривает поступок как действие над порогом ситуативной необходимости и выделяет следующие характеристики поступка: полимотивированность поступка; осознанный характер поступка; соотнесенность поступка целостной личностью. Поднимая вопрос «об основаниях, согласно которым субъект осуществляет свой ответственный выбор возможностей, реализующийся в совершении поступка», Д.А. Леонтьев приходит к выводу, что содержание поступка раскрывается при обращении к этимологии слова поступок и связывает его со словом ступать, основанного на метафоре движения по некоторому пути. Поступок всегда в определенном смысле продвигает субъекта как личность, в отличие от действия, которое в лучшем случае приближает к цели [Леонтьев].

В большей части лингвистических работ слово поступок рассматривается в сравнении с другими словами событийного ряда, в частности с действием .

С.Л. Сахно толкует поступок «как сознательное действие, акт нравственного самоопределения человека, в котором он утверждает себя как личность в своем отношении к другому человеку» и соотносит поступок с действием с точки зрения говорящего («свой мир» / «чужой мир»), «совершение поступка предполагает преодоление некоторой нормативной границы в поведении», в отличие от совершения действия [Сахно, 1992, с. 94]. Ф. Фичи Джусти, сравнивает русское слово действие с его итальянским эквивалентом azione, которое в большинстве случаев переводится русским поступок [Джусти Фичи, 1992, с. 136]. Разницу между действием и поступком автор видит в том, что в языке действие «соотносится и с источником, и с результатом», то есть точкой отсчета для его рассмотрения будет «результат». Поступок является целенаправленным процессом, то есть «в «поступке» сохраняется отношение к действующему лицу, которое утрачивает «действие» [Джусти Фичи, 1992, с. 136]. Л.А. Бушуева, рассматривая имена поступка в русском и английском языке, приходит к выводу, что имена поступка отличаются от имен действия тем, что содержанием поступка становится оценка с этической или нормативной точки зрения. С позиции оценки автор распределяет имена поступков в пять групп: 1) слова, выражающие только положительную оценку (благодеяние, помощь, подвиг); 2) слова, выражающие только отрицательную оценку (гадость, донос, предательство); 3) слова, выражающие оценку с позиции «справедливо / несправедливо» (месть, возмездие, осуждение); 4) базовые имена поступков (акт, дело, деяние, поступок); 5) слова, называющие поступки, оценка которых зависит от ситуации (побег) [Бушуева, 2006, с. 146].

Итак, можно выделить следующие семантические признаки, присущие поступку : соотнесенность с действующим лицом; целенаправленность процесса; наличие оценочной семантики; значимость нормативного аспекта. Таким образом, лексема поступок может выполнять текстообразующую функцию, выступая в качестве предиката предложения.

Предикат (как правило, эксплицируемый глаголом) определяет структуру пропозиции и несет в себе существо, «положение дел» – признак предмета или отношение между предметами [Белошапкова, 1989, с. 686], на функции предиката базируется пропозитивная семантика [Арутюнова, 1976, с. 79]. Элементом пропозиции является семантическая валентность (актант, участник, семантическая роль, аргумент, семантический падеж). «Глагольная лексема, будучи употреблена в высказывании, описывает некую ситуацию. Тем самым лексема (или говорящий с помощью данной лексемы) концептуализует определенный фрагмент внеязыко-вой действительности, сопоставляя ему нечто, что можно назвать «концепт ситуации», и этот концепт включает определенный набор участников» [Падучева, 2004, с. 52].

В настоящей статье мы рассмотрим семантическую модель совершения поступка в русском языке.

Совершение поступка предполагает как минимум два компонента: 1) совершение действия (событийный компонент); 2) определение этого действия как поступ- ка и его оценивание (оценочный компонент). В общем редуцированном виде структура поступка выглядит следующим образом:

Субъект оценки u

Оценка u

Объект оценки

(Агенс — Действие о Нарушение нормы).

В соответствие с компонентами поступка мы выделяем в структуре поступка две микропропозиции: диктумную / событийную (совершение поступка) и модус-ную / оценочную. Каждая микропропозиция включает свой набор участников (актантов).

Диктумная микропропозиция «Совершение поступка» Нарушение нормы ft

Субъекп [Мотив] о Действие о [Объект] u

[Результат]

Субъект 1 (Агенс) совершает действие, нарушая социальную или личную норму. Мотив, Объект и Результат являются в данной микропропозиции факультативными участниками.

Модусная микропропозиция «Оценка действия».

Субъект 2 (оценки) → Оценка 1 [Оценка 2 ] → Объект.

Субъект оценки (Наблюдатель, Автор текста) дает оценку действию, совершенному Субъектом 1 (Агенсом), во-первых, определяя данное действие как поступок (Оценка 1 ) и, во-вторых, характеризуя поступок (Оценка 2 ), действие же становится объектом оценки.

Рассмотрим общую структуру поступка на примере.

Впервые в истории человеку удалось выжить [Результат] после падения в Ниагарский водопад [Нарушение нормы] . 40-летний Кирк Джонс [Субъект 1 ] на глазах у десятков туристов перелез через ограждения и вошел в реку Ниагара на границе между Канадой и США [Действие]. Совершив небольшой заплыв, он вместе с бурлящим потоком упал с 55-метровой высоты.

Через несколько минут любитель экстремального купания самостоятельно выплыл у подножия водопада. Однако власти [Субъект2] расценили героический [Оценка2] поступок [Оценка1] Джонса [Субъект1] как незаконные действия [Результат]. И теперь ему грозит штраф в 10 тысяч долларов [Результат] [].

Диктумная микропропозиция

Субъект 1 ( Кирк Джонс ) → Действие ( перелез через ограждения и вошел в реку Ниагара ) → Нарушение нормы (‘ не каждому удается выжить после прыжка в Ниагарский водопад ’) → Результат ( удалось выжить после падения в Ниагарский водопад ).

Модусная микропропозиция

В рассматриваемом нами тексте два Субъекта оценки: во-первых, Автор текста (не эксплицирован) [Субъект 2 оценки ] оценивает прыжок в Ниагарский водопад [Действие / Объект оценки] как героический [Оценка 2 ] поступок [Оценка 1 ]; во-вторых, Власти [Субъект 3 оценки ] расценивают поступок Джонса как незаконные действия [Оценка 2 ]. И теперь ему грозит штраф в 10 тысяч долларов [Результат].

Итак, в модели совершения поступка реализуются как минимум два действия: первое эксплицировано через событийный предикат с соответствующими актантами (диктумная микропропозиция), второе эксплицировано как оценочное (мо-дусная микропропозиция). Это означает, что семантической структуре поступка изоморфна синтаксическая структура текста.

Таким образом, лексема поступок является семантическим центром, или семантическим ядром, которое получает свое семантическое распространение в контексте. Каждая из значимых сторон поступка (событийная, оценочная) занимает определенное место в тексте так, что лексема поступок не всегда напрямую сообщается с ними, наблюдается сложное соотнесение семантики слова и его «валентностей», текстовых связей. Анализ пропозитивной модели поступка показал, что поступок предполагает не только совершение какого-либо действия со своими актантами / участниками, но и оценивание поступка, то есть совершение оценочного действия, которому соответствуют другой набор актантов.