Семантика и прагматика обращений в эпистолярном дискурсе (на материале переписки В. Маяковского и Л. Брик)

• 1.    Эпистолярный дискурс в аспекте когнитивно-дискурсивного подхода Антропоцентрическая парадигма современной лингвистики определяет тот факт, что в фокусе исследовательского внимания оказывается не только сам текст, но и личность адресанта, особенности влияния индивидуальности на порождаемое произведение. Картина мира конкретного автора существенно отличается от объективного описания свойств, предметов, явлений, от научных представлений о них, поскольку, по справедливому замечанию исследователей, «субъективный образ объективного мира» характеризуется как модель, сконструированная сквозь призму сознания и языка писателя, результат его духовной активности [2, с. 42–43]. И.А. Тарасова полагает, что «в индивидуальной картине мира проявляются основные категории человеческого миро-видения, но в их личностной интерпретации, с учетом ценностных установок, целей и мотивов субъекта» [5, с. 19]. Наиболее очевидным этот тезис становится при изучении текстов, в которых глубоко и полно раскрывается личность автора. Целью предлагаемой статьи является установление семантикопрагматического потенциала обращений в эпистолярном дискурсе на материале переписки В. Маяковского и Л. Брик.

2.    Эмотивные адъективы в эпистолярномтворчестве В. Маяковского

• 3.    Языковая игра при моделировании обращений в эпистолярном дискурсе В. Маяковского

Эпистолярный дискурс как зеркало национальной или индивидуально-авторской картины мира неоднократно становился источником филологических исследований (работы И.С. Алексеевой, М.М. Бахтина, Н.И. Белуновой [1], А.В. Курь-янович, Т.В. Кыштымовой, Н.В. Ланге, О.Р. Лихо-летовой, И.И. Матвеевой, Н.В. Нижниковой, О.П. Фесенко [6] и др.), однако до сих пор отсут- ствуют научные лингвистические работы, посвященные описанию переписки двух выдающихся личностей начала ХХ в. – В. Маяковского и Л. Брик. В частности, своего осмысления и комплексного описания требует система обращений, виртуозно используемая выдающимся футуристом. В данной статье все фрагменты писем В. Маяковского оформлены с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Широта и многообразие личных именных форм определяются, в частности, тем, что, по убеждению лингвистов, «выбор той или иной формы имени придает общению указание на различные оттенки взаимных отношений людей, на степень их знакомства, на официальность или неофици-альность обстановки общения и т. д.» [7, с. 221].

Обращаясь к Л. Брик, В. Маяковский использует ряд слов, отражающих его отношение к возлюбленной. Так, в сочетании с именем Лиля и его дериватами (Лиличка, Личик, Лиленок, Лилек, Лилик, Лилятик) активно функционируют позитивно коннотированные адъективы, выражающие чувства и эмоции поэта: дорогая Личика [8, с. 47], дорогой дорогой Лилик [8, с. 48], дорогой, любимый, зверски милый Лилик [8, с. 51], дорогой и милый Лилик [8, с. 52], дорогой и необыкновенный Лиленок [8, с. 54], дорогой и сволочной Лиле-ночек [8, с. 56], любимый Лиленок [8, с. 56], дорогой дорогой дорогой Лисик [7, с. 59], дорогой мой милый мой любимый мой обожаемый мой Лилик [8, с. 60], дорогой и милый Лилятик [8, с. 61], До- рогой Лилек! Милый Лилек! Замечательный Лилек! [8, с. 71] и т. д.

Анализ корпуса писем В. Маяковского позволяет сделать вывод, что в структуру большей части обращений (более 80 %) входят позитивно маркированные эмотивные адъективы, выражающие чувства и отношение адресанта к своему адресату-возлюбленной. Наиболее часто В. Маяковский использует прилагательное «дорогой» («3. Такой, к которому испытывают привязанность, любовь, нежность, близкий сердцу; милый, любимый» [4, с. 433]), стоящее в препозиции по отношению к номинации субъекта, что говорит о возлагаемой на него семантической нагрузке.Таким образом, с первых же строк своих писем автор заявляет о той ценности и важности, которую представляет для него адресат. Эта же задача реализуется при неоднократном повторении лексемы дорогой без пунктуационных знаков между адъективами («дорогой дорогой дорогой Лисик»). Данный прием выполняет функцию смыслового усиления, умножения. Кроме указанного адъектива весьма частотными являются прилагательные с субъективной оценкой с яркой позитивной коннотацией ( необыкновенный [8, с. 54], замечательный [8, с. 58], обожаемый [8, с. 60], ослепительный [8, с. 76], прекрасный [8, с. 83], чудный [8, с. 83], удивительный [8, с. 83], сладкий [8, с. 83], обворожительный [8, с. 84], потрясающий [8, с. 84], фантастический [8, с. 84] , зверскимилый [8, с. 51] и др.).

Интересными для анализа представляются языковые конструкции, где наблюдается одновременное сочетание двух и более эмоционально окрашенных лексем, при котором яркую позитивную коннотацию несут и адъектив (-ы), и субстантив: мой любименький солник [8, с. 102], солнышко дорогое [8, с. 102], ослепительное и родное солнышко [8, с. 118], дорогой милый и замечательный Кис [8, с. 58], дорогая киска [8, с. 64] и др.

Креативный потенциал эпистолярного творчества В. Маяковского проявляется на уровне языковой игры, в частности, такого ее приема, как контаминация. Особенности контаминации, по замечанию В.З. Санникова, заключаются в двух ключевых тезисах: «1) формально в новообразовании представлены, хотя бы одной буквой (точнее, фонемой), оба исходных слова; 2) в значении новообразования сложным образом переплетаются значения обоих исходных слов» [3, с. 164]. Наиболее показательными примерами словообразовательной контаминации являются окказионализмы дорлил (дорогой Лилек) и кисица (киса + лисица), расшифрованные самим же автором и неоднократно использованные в письмах к возлюбленной.

Ключевые субстантивные обращения, адресованные Л. Брик, можно разделить на следующие лексико-грамматические группы:

• 1)    субстантивы, образованные от имени Лиля : Лиличка, Лилик, Лиленок, Лиленек, Лиленочек, Лилек, Лилятик, Линочек и др.

• 2)    субстантивы, производные от слова лис ( лиса ): Лисик, Лисек, Лисеныш, Лисит, Лисенок, Лисятик и др.

• 3)    субстантивы, производные от слова киса : Кис, Кисанка, Кисит, Кисица и др.

• 4)    двукомпонентные субстантивные сочетания, в состав которых входят два обращения: Ли-личка Киса, Деточка Кисик, Детик Лис и др.

• 4.    Языковые единицы образной системы при формировании обращений в переписке В. Маяковского и Л. Брик

Подчеркнем, что ведущим способом словообразования, используемым В. Маяковским при создании субстантивных обращений, является суффиксация, при этом автор моделирует преимущественно не традиционные и используемые в языке единицы, а окказиональные формы, позволяющие расширить диапазон образных средств, участвующих в создании индивидуально-авторского эпистолярного текста.

Значимое место в эпистолярном творчестве В. Маяковского занимают конструкции интимно -лирического содержания с ядерным семантическим значением любовь, обращенные к Л. Брик: […] как любил я тебя семь лет назад так люблю и сию секунду чтоб ты ни захотела, что б ты ни велела я сделаю сейчас же сделаю с восторгом [8, с. 99], как ужасно расставаться если знаешь что любишь[„.] [8, с. 99], я люблю, люблю, несмотря ни на что и благодаря всему [8, с. 113], любил, люблю и буду любить [8, с. 113], все равно люблю. Аминь [8, с. 113], ты родная и любимая [8, с. 123], ничто никогда и никак моей любви к тебе не изменит [8, с. 126], люби меня немножко детик [8, с. 128], люблю тебя [8, с. 128], я тебя ужасно ужасно как люблю [8, с. 136].

Комплексный анализ переписки В. Маяковского и Л. Брик позволяет сделать вывод о том, что многие обращения эксплицируют интегральные семантические компоненты ῾грустьʼ, ῾тоскаʼ, что говорит о непростых этапах при взаимоотношениях между адресантом и адресатом: я в грустях [8, с. 81], тоскую без тебя ужасно ужасно [8, с. 93], извини - но грусть [8, с. 123], я тоскую по тебе [8, с. 72] , ничего не может быть тоскливее жизни без тебя [8, с. 75], скушно скушно скушно скушно без тебя [8, с. 125], я ужасно грущу по тебе [8, с. 126], соскучился по тебе [...] совершенно невыразимо [8, с. 126], совсем грустно! [8, с. 126], люблю и тоскую [8, с. 132]. Интегральные семантические компоненты ῾грустьʼ, ῾тоскаʼ реализуются также с помощью использования образных средств (преимущественно метафор), выражающих отношение В. Маяковского к возлюбленной: жизни без тебя нет [8, с. 99], сентиментальная взрослость [8, с. 99], весь я обнимаю один твой мизинец [8, с. 101], если буду совсем тряпка - вытрите мною пыль с вашей лестницы [8,

Лингвистическая дискурсология…

с. 112], без тебя [...] я прекращаюсь [8, с. 113], тороплюсь к курьерам как поезд [8, с. 85].

Контексты, в состав которых входят единицы, моделирующие лексико-семантическое поле боль , являются менее частотными и зависимы от временных событий, таких как ссоры и размолвки, случавшиеся между адресантом и адресатом. В письмах В. Маяковского подразумевается боль душевного, психического уровня, на что указывают выделенные нами контексты: я понимаю что ты их пишешь больше для того что б мне не было зря больно, [8, с. 102], […] ты же можешь сделать двумя строчками то чтоб мне не было лишней боли [8, с. 103], боль черезчур! [8, с. 103], лишней не надо боли детик [8, с. 104], мне просто больно [8, с. 108], больно писать эти письма […] [8, с. 108], я сижу в кафэ и реву надо мной смеются продавщицы [8, с. 99]. Примечательно то, что при описании душевных страданий автор использует преимущественно глагольные формы и безличные конструкции, что говорит, в частности, о динамическом характере его переживаний.

Заключение

Изучение индивидуально-авторской картины мира как основы мировидения и самого автора, и представляемой им национальной культуры привлекает внимание ученых различных областей гуманитарных наук. Особенно актуальными подобные работы становятся в контексте антропоцентрической парадигмы, при которой происходит смещение фокуса исследовательского внимания с языка как «вещи в себе и для себя» на самого «человека говорящего», языковую личность, организующую свое пространство.

Языковая личность известного автора вдвойне интересна потому, что его картина мира интересует миллионы читателей, увлеченных творчеством.

Индивидуально-авторская картина мира Владимира Маяковского как одной из ключевых фигур начала ХХ в. неоднократно становилась объектом осмысления, однако в данной статье впервые было проведено исследование обращений как ценного фрагмента эпистолярных текстов данного автора. Анализ показал, что обращения В. Маяковского к Л. Брик характеризуются широким коннотативным потенциалом, реализованным как за счет внутренних ресурсов (расширение дерива- ционных возможностей), так и посредством синтагматики.

Комплексное изучение писем В. Маяковского позволяет сделать вывод о том, что ведущее место при его обращении к Л. Брик занимают эмотивные адъективы (дорогой, милый, любимый, необыкновенный, замечательный и др.), показывающие не только ценность и значимость адресата, но и силу испытываемых адресантом чувств. Расширение спектра субстантивных обращений происходит посредством языковой игры: моделирования окказиональных слов с помощью словообразовательной контаминации и суффиксации. При описании обращений важное место занимают языковые единицы образной системы, лежащие в основе развернутых метафор и сравнений. Именно комплексный анализ всего спектра языковых значений позволяет описать систему обращений, глубоко и полно характеризующих языковую личность В. Маяковского и особенности его отношения к Л. Брик.