Символизм и живопись В. Э. Борисова-Мусатова

Настоящей статьей продолжается цикл авторских публикаций в данном журнале, посвященных творчеству русских художников символистов. При этом символизм рассматривается как «способ миропонимания» (А. Белый), выступая универсальной категорией в трактовке процесса восприятия человеком мира. Мировоззренческая доктрина обнаружения идеального бытия посредством символов, обоснованная немецкими философами (А. Шопенгауэр, Ф. Ницше), являясь теоретической базой творчества художников интеллектуалов, обретает конкретные интерпретации ее моделирования в каждом авторском варианте. Поэтому в качестве основной задачи всей данной серии публикаций рассматривается вопрос об индивидуальном своеобразии художественных «моделей» мироздания, представленных в их авторском разнообразии с позиций философии символизма. Основная задача данной конкретной статьи заключается в выявлении авторских «акцентных» мировоззренческих позиций символизма в творчестве известного русского художника В.Э. Борисова-Мусатова. В статье это осуществляется при абстрагировании от принятых в искусствоведении суждений о творчестве Борисова-Мусатова, ставших досадными штампами, упрощающими сложнейший характер творчества великого мастера. В связи с этим, в очередной раз, актуализируется вопрос понимания мировоззренческих смыслов в искусстве символизма, «языковой» материал которого характеризуется семантической закрытостью, поэтому в статье традиционно используются приемы герменевтической логики, способствующие «прочтению» глубинных, мировоззренческих смыслов в искусстве условно-символического характера.