Система ценностей и образ жизни: региональный аспект

Позитивным следствием регионализации России за последнее десятилетие следует признать то обстоятельство, что субъекты Российской Федерации научились жить самостоятельно, породили новую волну социальных проектов, а также новую систему управленческих практик. Вместе с тем развернулось строительство новых «культурно-экономических» регионов. Последние интенсивно формируются как сообщества, основанные на пространственной локализации определенных видов экономической деятельности, центром которой является управление финансами и собственностью, разработка новых технологий и продуктов, а также создание необходимой для этого информационно-коммуникативной инфраструктуры и сферы социально-культурных услуг. Строительство «культурно-экономических» регионов основывается на иных приоритетах, главным из которых становится человеческий капитал, обладающий доминирующим значением по отношению к основным доходам и природным ресурсам. Соответственно особое значение приобретает система ценностей, которая функционирует в обществе. Наиболее существенная ее характеристика состоит в том, что именно в ней сосредоточены представления людей о смысле их жизни.

Применительно к оценке изменений, происходящих в регионе, важно дифференцировать мнения, суждения, представления, оценки различных групп населения в зависимости от их социального статуса и роли. «Водораздел» оценок пролегает между представителями органов управления и рядовыми гражданами. В основу авторского диагностирования эмпирических данных мониторинговых исследований положено утверждение, что условием стабильного функционирования региона как социальной системы является тождественность социального ожидания объекта и субъекта управления.

В отличие от экономических показателей, отражающих экономические затраты и ресурсы, социальные, фиксируя внимание на изменении социально-экономических условий жизнедеятельности человека, отражают социальную эффективность этих изменений. Иными словами, воздействие изменившихся социально-экономических условий влияет на социальное поведение и социальную деятельность человека. Значительный интерес в этом плане представляет выявление количественных и структурных соотношений образа жизни некоторой выборочной совокупности населения региона.

Понятие «образ жизни» отражено во всех семиотических системах общества. Различные его аспекты характеризуют многие сферы общественной жизнедеятельности: как «уклад жизни» оно относится к социально-экономической структуре общества; как «уровень жизни» принадлежит сфере управления экономикой и оценке экономической эффективности; как «стиль» и «качество» жизни входит в культурную практику.

В интегральном значении эта субкатегория охватывает политико-экономическую и идеологическую структуры общества. Российские социологи выделяют в образе жизни две взаимосвязанные и взаимообусловленные стороны - качественную и количественную. Количественная сторона образа жизни в общем и целом совпадает с уровнем жизни и может быть выражена в определенной системе показателей, т.е. измерена количественно. Уровень жизни выражает в первую очередь экономическую сторону благосостояния людей, количество материальных и культурных благ, приходящихся на душу населения.

Сложнее обстоит дело с определением качественной стороны образа жизни. На наш взгляд, ее можно назвать комплексной, интегральной характеристикой положения человека в различных социальных системах, выражающей степень его социальной свободы (или несвободы), возможности (или препятствия) для всестороннего развития, содержания культурных и духовных ценностей (образования, религии, науки и т.д.), представленных в его распоряжение.

Сложность образа жизни как формы социального процесса мотивирует сложность используемого для ее изучения исследовательского аппарата. Возникает необходимость концентрации вспомогательных дисциплин, разработки особых методик, направленных на компактное отражение образа жизни в системах согласованных понятий и показателей. В ряду этих методик следует выделить операцио-нализацию исследовательского понятия «ситуация», с помощью которого категория «образ жизни» получает конкретное социологическое наполнение.

Понятие «ситуация» широко используется в различных науках. Оно обозначает совокупность условий, определяющих особенности протекания того или иного процесса. В социологии понятие ситуации связано с конкретным обозначением жизненного процесса социальных групп и индивидов. В конкретно-социологическом контексте ситуация рассматривается как единица анализа социальной информации. Она может интерпретироваться в трех аспектах. Так, «конкретно-историческая ситуация» – применительно к анализу образа жизни на уровне общества в целом и региона в частности; «социальная ситуация» – для характеристики особенностей образа жизни. Кроме того, она может рассматриваться как многомерная, т. е. одновременно детерминированная набором факторов, характеризующая ее связь с множеством аспектов жизнедеятельности, и как одномерная, т. е. в связи с тем или иным отдельным аспектом указанных условий, например, как социально-экономическая, социально-политическая, демографическая, статусно-групповая, социально-культурная, социально-психологическая и пр., аналитически дифференцируемые – ситуации.

Социальную ситуацию в регионе следует рассматривать, с одной стороны, как конкретно-историческую, с другой – как многомерную категорию, на которую воздействует целый ряд факторов социальной среды. Если конкретно-исторический контекст обусловлен происходящими в регионе социальными изменениями, то из множества факторов, определяющих ситуацию в регионе, целесообразно выделить социально-экономические, социально-по- литические, статусные, социально-психологические.

Понятие «жизненная ситуация» употребляется для обозначения образа жизни индивидов как представителей регионального сообщества, которое, в свою очередь, дифференцировано на различные слои и группы. Термин «жизненная ситуация» объединяет в себе объективные и субъективные аспекты жизнедеятельности индивидов. В качестве объективных компонентов берутся относительно устойчивые (для рассматриваемого периода) элементы материальных и социокультурных условий, социальных отношений и способов жизнедеятельности индивидов. В качестве субъективных компонентов жизненной ситуации изучаются, во-первых, индивидуальные или групповые потребности, интересы и цели, проявляющиеся или осознаваемые в этих условиях; во-вторых, оценки этих условий; в-третьих, готовность и наличие у индивидов и групп ресурсов для поддержания или изменения существующих условий, отношений или способов жизнедеятельности. В жизненной ситуации, с одной стороны, отражаются все виды социальных ситуаций, а с другой – она сама порождает ситуации более высокого структурного уровня.

В эмпирической социологии исследование отдельных ситуаций-событий является общепринятым методом. Проблема, однако может возникнуть тогда, когда исследователь пытается отграничить один круг событий от другого. В исторической науке ограничение, маркировка событий производится по этапам развития форм собственности, перелома в развитии производительных сил, переворотов в политико-идеологической надстройке общества. С точки зрения социологического анализа, перечисленные выше факты являются определяющими факторами социальной среды региона, в которой анализируется жизненная ситуация. Кроме того, в эмпирической социологии помимо этого ограничение мотивируется еще и операциональной целью, задачами исследования.

При изучении образа жизни, когда социальная действительность, развертывающаяся как процесс, может рассматриваться как дискретное событие, историчность и данность, жизненные ситуации задаются индивиду обобщенным сочетанием социально-экономических, социокультурных и субъективно-личностных факторов. Однако, познавая, индивид расчленяет жизненный процесс на дискретные ситуации, ибо только через взаимодействие с отдельными элементами условий жизнедеятельности формируется его отношение к окружающей среде.

В связи с этим интересна субъективная оценка жителями Волгоградского региона социальной ситуации в целом и экономического положения в области в частности. Методом формализованного интервью в различных районах Волгограда и области респондентам предлагалось оценить экономическое положение в течение последних лет. 44% опрошенных дали оценку «среднюю», каждый третий отметил плохое экономическое положение, «хорошим» его считают только 3% и очень плохим – 6%. При этом ближайшие 12 месяцев (опрос проводился в феврале 2002 г.) большинство опрошенных (42%) оценили «ни плохим, ни хорошим временем» для экономики области, 20% считают, что это будет плохое время, 20% затруднились ответить на вопрос, и только 14 % с оптимизмом считают, что наступят хорошие времена. По сути, почти половина опрошенных (44%) негативно оценили перспективы развития экономической ситуации в регионе, тогда как затруднившиеся ответить на этот вопрос, видимо, оптимизма на ближайшее будущее не испытывают. Почти каждый второй занял выжидательную позицию «ни хорошо, ни плохо».

Ответы на прогностический вопрос о перспективах развития области на следующие пять лет выявили большее количество затруднившихся ответить (34%), что вполне понятно и объяснимо: слишком высок уровень дестабилизации как в обществе в целом, так и в регионах в частности. Почти каждый четвертый (21%) считал, что скорее будут «хорошие времена», т. е. надежда умирает последней, что также характерно для российской ментальности; 15% отмечали «плохие времена», и почти каждый третий (30%) – «ни плохие, ни хорошие».

В целом на уровне субъективных оценок респондентами перспектив развития экономики региона можно сделать вывод о том, что жители региона не склонны видеть в радужном свете собственное будущее. Об этом свидетельствуют и показатели социального самочувствия опрошенных:

36% испытывали страх, неуверенность и разочарование в будущем, и только 13% – оптимизм и уверенность в завтрашнем дне, 45% – спокойствие и надежду на лучшее.

Косвенным показателем оценки социальной ситуации через субъективный компонент является блок ответов респондентов на вопросы о материальном положении их семей. Почти половина (48,5%) оценили его как среднее, 0,5 – очень хорошее, 7 – очень плохое, 9 – хорошее, каждый третий опрошенный (34%) – плохое. Причем за последние 6 месяцев также каждый третий отметил, что положение его семьи ухудшилось, каждый второй (52%) – не изменилось, и только 16% отметили позицию «скорее, улучшилось».

Изменится ли материальное положение респондентов в ближайшем будущем? Почти половина опрошенных (49%) считают, что не изменится; надеются, что улучшится, – 16, ухудшится – 17, затруднились ответить 18%. Если суммировать два последних показателя, то 35% респондентов довольно пессимистично оценили свое будущее с точки зрения изменений материального положения.

О чем говорят данные приведенных трех блоков ответов на вопросы? Стабильно в выборке большинство респондентов (почти каждый второй) оценивали свое материальное положение как среднее, при этом никаких изменений не предвидели. Видимо, поэтому большинство респондентов (40%) считали, что сейчас не время делать крупные покупки для дома, слишком велик риск остаться без средств на самое необходимое – питание, лекарства.

Как можно проинтерпретировать оценку среднего материального положения? 40% опрошенных в выборке, по их собственной оценке, имеют общий доход от 2000 до 5000 руб. (если учитывать все виды доходов всех членов семьи). Дифференцированно ответы респондентов можно представить в табл. 1 (см. с. 69).

Каждый третий в выборке имеет семью из 3 человек, почти каждый четвертый (23%) – из 4. По уровню доходов респонденты склонны отнести себя к среднему (38%), значительно ниже среднего уровня чувствуют себя 22% опрошенных, несколько ниже среднего – 32%, значительно выше среднего уровня ощущает себя только 1%. Как видно из приведенных данных, практически каждый второй счи- тал, что его доходы или доходы его семьи ниже среднего уровня – 54%. С одной стороны, они оценивали свое материальное положение как среднее (48,5%), с другой (54%) - считали, что их доходы ниже или значительно ниже среднего уровня. Это разночтение, по-видимому, можно объяснить несколькими факторами. Во-первых, беспрерывным ростом инфляции в явной и скрытой форме, которая отражается на семейном бюджете. Во-вторых, бюджет прожиточного минимума для волгоградцев в 2001 г., например, по сравнению с 2000 г. увеличился на 15,5%, или на 212 руб. По данным на август 2001 г., он составил 1296 руб. 13 коп. Правда, для некоторых жителей города минимальный бюджет должен быть гораздо солидней. Так, работающему мужчине нужно было почти 1702 руб. в месяц, чтобы сводить концы с концами, а трудоспособной женщине чуть меньше – 1446 руб. Прожиточный минимум пенсионера по сравнению с маем в июне вырос на 28 руб. и стал равен 863 руб. Чтобы накормить и одеть ребенка дошкольного возраста, нужно потратить, по меньшей мере, 936 руб., а 7 - 15-летнему - 1378 руб.1 Нетрудно подсчитать, что на семью из трех человек (муж, жена, ребенок 7 – 15 лет) необходимо 4526 руб. Это среднестатистическая семья, а если в ней двое детей, да еще родители-пенсионеры, получающие минимальные пенсии. Естественно, статистические расчеты прожиточного минимума не идут ни в какое сравнение с реальными расходами населения.

Таблица 1

Уровень дохода всех членов семьи за февраль 2002 г.

Показатель самооценки дохода , руб.	%
От 400 до 1000	8
От 1000 до 2000	9
От 2000 до 3000	13
От 3000 до 4000	17
От 4000 до 5000	10
От 5000 до 6000	5
От 6000 и выше	4
Отказ от ответа	28

Хотелось бы дополнительно привести некоторые статистические данные, за которыми стоят социальные изменения в обществе и соответственно в регионе. Последние десять лет показательны для граждан России и с точки зрения изменения отношения к деньгам как средству реализации своих социальных потребностей. Десять лет принесли гражданам страны несколько потрясений – либерализацию, приватизацию, девальвацию, дефолт. Что стояло за этим? Данные статистики так оценивают покупательную способность рубля 1991 г. На прожиточный минимум (ПМ) 1991 г., определенный в 71 руб. 83 коп., можно было купить 74 буханки хлеба или 6,2 кг мяса, 6,5 кг колбасы, 13,5 л растительного масла, 163 л молока, 6 кг сыра, 160 яиц, 28,7 сахара, 3,5 л водки. А если месяц не есть и не пить, можно было накопить на 0,09 пальто, 0,26 пары ботинок, 0,12 костюма или 0,25 пары женских туфель. Теоретически жизнь среднего россиянина выглядела не вполне пристойно. Трагизм положения усугублялся полным отсутствием перечисленных выше товаров (за исключением хлеба) в свободной продаже по государственным ценам.

Прошло десять лет структурных изменений в российском обществе. Прожиточный минимум на начало 2001 г. по стране составил 1285 руб. На эти деньги россиянин мог позволить съесть мяса или рыбы, или макарон вдвое больше, чем в 1991 г., употребить в 4,5 раза больше яиц, сварить в три раза больше каши, сыпать в чай в три раза больше сахару, заливать в сковородку в четыре раза больше растительного масла. Число живущих за чертой бедности сократилось почти на 6 млн человек. Реструктурировались расходы российских граждан. Люди стали меньше тратить на еду и больше на непродовольственные товары и услуги, на накопления. Например, по данным Госкомстата России Волгоградского областного комитета государственной статистики, в 1999 г. платных услуг населению региона было оказано на сумму 4990 млрд руб. при доходах бюджета области 86440 млрд руб., а сумма вкладов в Сберегательном банке (на конец года) составила 3 130 млрд руб. Цифры впечатляют, но, к сожалению, уровень и качество жизни граждан области сравнивать в зависимости от этих показателей некорректно, т. к. сущест- вуют разные секторы экономики, в том числе депрессивные, в которых зарплата не дотягивает до прожиточного минимума

В среднем по области в промышленной сфере зарплата увеличилась на 43% за первые два месяца 2002 г. по сравнению с аналогичным периодом 2001 г. В денежном исчислении средняя заработная плата работника промышленного производства составляла 3 173 руб. Причем по данным того же Волгоградского Комитета государственной статистики, стоимость продовольственного набора из 33 основных продуктов питания на одного человека в сентябре 2003 г. в Волгограде составляла 928,3 руб., по области – 903,3 руб.

Важным индикатором включенности в социальную ситуацию на региональном уровне является ранжирование респондентами по степени значимости социальных проблем, с которыми они сталкиваются. Кроме того, оценка важности в «меню» потребителей показывает, какие факторы влияют на социальное самочувствие жи- телей региона. При интервьюировании опрашиваемым предлагалось по четырехбалльной шкале оценить, в какой степени их беспокоят перечисленные проблемы. Самую большую тревогу у респондентов вызывает высокий уровень преступности – 79%, вооруженный конфликт в Чечне – 76,4, недоступность медицинского обслуживания – 73,7, высокая стоимость коммунальных услуг – 70,4%. Следующую группу проблем возглавляют «постоянная нехватка денег» – 69,6%, «падение нравственности, морали, уровня культуры» – 66,6, «возможность террористических актов» – 59,4%, «взятничество, коррупция в органах власти и управления» - 56,9%. Если первые две проблемы можно отнести к уровню социальных ожиданий респондентов от условий их жизнедеятельности, то три последующие – это признание социальной неудовлетворенности качеством жизни, которое напрямую связано с деятельностью органов власти и управления. Ранжирование социальных проблем выглядит следующим образом:

Таблица 2

Приоритетность социальных проблем для жителей региона, % от числа опрошенных

Проблем а	Отношение
	сильно беспокоит	слабо беспокоит	не беспокоит	нет проблем
Плохие жилищные условия	37,7	30,3	21,9	10,1
Нерешенность вопроса о купле-продаже земли	33,2	30,8	26,9	9,1
Покупка областных предприятий крупным российским капиталом	31,4	32,5	27,9	8,1
Отсутствие условий для развития национальной культуры	25,6	33,5	25,7	15,2
Бытовые конфликты на национальной или религиозной почве	21,3	30,7	30,2	17,8
Отъезд людей из нашей местности в другие регионы	12,3	28,2	47,5	12,0
Принятие текста и музыки Государственного гимна	8,7	23,4	46,9	20,9
Отсутствие условий для осуществления религиозных обрядов	6,7	17,1	47,6	28,6

Из данных, приведенных в таблице, видно, что один из самых низких рейтингов значимости социальных проблем населения региона получила позиция, связанная с принятием Государственного гимна: 67,8% совершенно не озабочены дискуссией и поляризацией мнений в общест ве по этому вопросу; либо респонденты считают само собой разумеющимся возвращение Советского гимна, либо их не волнуют внешние атрибуты государственности.

Совершенно индифферентны опрошенные и к отсутствию условий для осуществления религиозных обрядов – 76,2%. Ве- роятнее всего, проблемы, не связанные с бытом и повседневностью людей, их конкретным жизнеобеспечением, практически их не волнуют. Можно предположить, что абстрактные идеологические конструкты значимы для части московской политической элиты, но не актуальны для населения регионов. Кроме того, потребность в культовых действиях, сопричастность к деятельности местных религиозных организаций давно уже исчезли из жизни нескольких поколений наших сограждан.

Как видно из табл. 2, респондентов тревожат пути решения центральной властью проблем населения (81,1%). Поэтому уместно скоррелировать этот показатель с оценкой работы Правительства РФ по пятибалльной шкале. Каждый третий (37,7%) считает, что оно работает удовлетворительно; 30,8 – неудовлетворительно; 17,8 считают, что оно работает хорошо, и только 6,2% оценили его деятельность на «пять». При этом основные претензии к деятельности исполнительного органа власти лежат в плоскости тех же самых проблем, которые вызывают наибольшую тревогу у респондентов. Так, 57,2% отметили, что правительство не может справиться с ростом цен, падением доходов населения; 41,1 считают, что оно «не заботится о социальной защите населения», 37,7 – «не может обеспечить людей работой», 35,5 – «не может решить проблему Чечни», 30,4% – «не может справиться с кризисом в экономике». Каждый четвертый отметил, что правительство, т. е. силовые структуры, не может обеспечить безопасность граждан. Почти каждый четвертый (24,4%) считает, что правительство «коррумпированно, действует, в первую очередь, в своих интересах»; 23,2 – у исполнительной власти нет продуманной программы выхода из кризиса; 19,7 – правительство недостаточно эффективно борется с преступностью, при этом 14,0 отмечают, что оно «действует в интересах мафиозного капитала» а 11,5% – «в интересах иностранного капитала».

Если бы такие претензии к правительству были выявлены в какой-либо европейской стране, то оно должно было бы немедленно уйти в отставку. В России ситуация иная. К сожалению, общественное мнение, особенно в последнее время, не имеет ни политического, ни социального веса в обществе; политическая элита не учитывает его. Это обстоятельство в значительной степени обусловлено тем, что государство, власть в той или иной степени влияют на СМИ, которые формируют общественное мнение, и используют их как механизм управления обществом. Мы еще очень далеки от ситуации, когда бы общество с помощью общественного мнения контролировало государство.

Российских граждан за последние десять лет приучили к тому, что «от перемены мест слагаемых сумма не меняется». Правительство возглавляли Кириенко, Примаков, Касьянов. Список можно продолжить, а констатировать реальное улучшение жизни людей, повышение качества жизни пока вряд ли возможно. Вместе с тем, когда респондентам задали вопрос об их поддержке идеи вотума недоверия правительству, то 50% указали, что не поддерживают эту идею; 23,8 – поддержали бы и 26,5% затруднились ответить. Этому есть два объяснения: или наши сограждане не верят, что со сменой правительства решатся проблемы, которые их беспокоят, или объяснение следует искать на более глубоком уровне. У населения нет четкого понимания связи между политическим устройством государства и материальными условиями существования людей.

Оценка жителями региона всех ветвей государственной власти показана в табл. 3.

Таблица 3

Оценка жителей региона властных структур, % от числа опрошенных

Властные структуры	Оценка
	« 1 »	« 2 »	« 3 »	« 4 »	« 5 »
Какую оценку в баллах от 1 до 5 вы поставили бы деятельности Президента РФ В.В. Путина?	3,7	7,5	26,7	35,5	21,1
Какую оценку Вы бы поставили деятельности Государственной думы РФ?	19,6	26,4	33,0	9,0	3,5
Какую оценку Вы бы поставили деятельности губернатора Волгоградской   области Н.К. Максюты?	20,8	17,1	27,2	10,0	6,9

Как видно из данных таблицы, самую высокую оценку деятельности на основании мнения опрошенных получил Президент страны В.В. Путин. Суммарно 56,6% респондентов, т. е. большинство, оценили его работу положительно и только 11,2% – неудовлетворительно.

Деятельность Государственной думы, наоборот, только 12,5% оценивают положительно; 46% считают, что ее работа неудовлетворительна (опрос проводился накануне выборов в Государственную думу созыва 2003 г.). Более того, если бы Президенту пришлось выбирать между Думой и Правительством, по мнению респондентов (каждого третьего (38,2%), надо было бы распустить Государственную думу; 19,7% предложили отправить Правительство в отставку; 42,0% затруднились в выборе между этими двумя ветвями власти. Но совершенно очевидно, что симпатии респондентов явно не на стороне законодательного органа власти.

Результаты опроса свидетельствуют о довольно низкой оценке деятельности губернатора области. Неудовлетворительно ее оценили 37,9%; удовлетворительно – 27,2, и только 26,9% респондентов довольны его работой. Следует отметить, что эти оценки получены уже после того, как губернатор был избран на второй срок.

Симпатии представителей Волгоградского региона на стороне главы государства. Ему они отдают предпочтения в своих оценках в отличие от Государственной думы, которая превратилась в «марионеточный» орган власти. При невысокой оценке деятельности действующего губернатора области, он тем не менее набрал самый «высокий» процент доверия среди действующих политиков и общественных деятелей в регионе. В их числе респонденты назвали следующие имена: Н.К. Максюта – 7,5%, О.В. Савченко – 2,3, Е.П. Ищенко – 2,2; А.В. Апарина – 1,6, В.Н. Плотников – 1,0%. Большинство респондентов (43,7%) отметили, что не видят деятелей-политиков, которым они могли бы доверять, затруднились назвать имена 34,4%. Причем то обстоятельство, что в этот список попали О.В. Савченко и Е.П. Ищенко, по-видимому, свидетельствует о «раскрученности» их избирательных кампаний на пост губернатора области и мэра Волгограда.

Фактически 78,1% опрошенных жителей региона не испытывают доверия к ре- гиональным политикам. Ситуацию можно прокомментировать только одной фразой: «Если хочешь что-то получить от людей, должен дать им что-то взамен». В российском обществе, и как в его зеркальном отражении в региональном сообществе, сложилась прочная тупиковая социальная ситуация, когда правители живут своей жизнью, а о народе вспоминают только перед выборами.

Наши соотечественники при всех своих социокультурных и психологических особенностях мало чем отличаются от всех других. Демократические, либеральные права, о которых говорят с любой трибуны наши политики разного уровня – от федерального, регионального до муниципального, волнуют прежде всего тех, у кого нет проблем с удовлетворением базовых потребностей в еде, одежде, жилье, гарантированной зарплате и т.д. Свобода слова важна прежде всего тем, кто много читает и много говорит. Свобода выезда за границу – тем, кто может заплатить за билет, визу и гостиницу или кого может пригласить за свой счет «принимающая сторона»; свобода ассоциаций – тем, у кого есть время и силы в этих ассоциациях участвовать. Даже свобода голосовать нужна прежде всего тем, у кого есть возможность интересоваться политикой.

Показателен возможный выбор выхода из сложных социально-экономических ситуаций, на который указали респонденты. Ответы жителей региона проранжи-рованы по степени их значимости в решении социальной ситуации последних лет. (табл 4) (см. с. 73).

Большинство респондентов отмечают, что разрешают сложности социальной ситуации, надеясь только на самих себя, пытаясь «обезопасить» своих близких, добросовестно работая, философски относясь к происходящему. При этом более чем каждый второй не ждет социальной помощи от местных или областных органов власти и управления, не просит помощи и поддержки у тех, кто сильнее. Почти каждый второй (48,6%) не ищет поддержки ни у Бога, ни у церкви, ни у какой-либо общественной организации. Более того, 83,3% никогда не принимают участия в деятельности политических партий или общественных движений. Из этих ответов респондентов, вероятнее всего, следует вывод о том, что люди понимают невозможность защищать, изменять или улучшать свое положение посредством социального действия. Этому их научила зависимость от бюрократической иерархии, которая внедрялась в их сознание и социальное поведение десятилетиями. С другой стороны, именно отсутствие реальной помощи, заботы, внимания со стороны властей подталкивает наших сограждан к использованию в практической жизни индивидуалистической стратегии. Иначе говоря, респонденты своими ответами показали ориентацию на индивидуальное приспособление к существующей системе.

По рангу вариантов выхода из сложных ситуаций пятое место занимает позиция «хожу голосовать на выборы», которую не отметили более половины опрошенных (54,7%), на шестое – ожидание помощи от президентских решений (48,9%). Настораживает отсутствие логики в ответах респондентов. С одной стороны, полное игнорирование решения своих проблем через взаимодействие с политической сферой, с другой – каждый второй ходит голосовать за избрание того или иного политика. Объяснение этому, видимо, можно найти в самой процедуре интервью. По укоренившейся привычке респонденты в процессе публичного общения (а именно таковой была для них беседа с интервьюером) говорили то, что «положено».

Подобную индивидуалистическую стратегию можно определить как адаптационный индивидуализм. Российские «индивидуалисты» преследуют свои цели, приспосабливаясь к правилам игры системы или изобретательно обходя их. Но при всех обстоятельствах можно предположить, что они неизменно демонстрируют свою преданность этим правилам, часто маскируя тем самым свои личные цели и позиции. По-видимому, не случайно каждый третий респондент на вопрос «Кем вы себя в большей степени ощущаете?» ответил: 32,9% – «членом своей семьи», 25,3% – «гражданином Российской Федерации», 13,0 – «жителем своей местности», 11,0 – «гражданином Советского Союза», 5,6 – «сталинградцем» и 2,7% – «гражданином мира».

Таблица 4

Возможные варианты действий, суждений жителей региона в сложной социальной ситуации, %

Показатель	« Как правило »	« Иногда »	« Никогда »
Стараюсь, чтобы членам семьи жилось лучше	86,7	10,2	-
Добросовестно выполняю свою работу	82,3	13,5	-
Привожу в порядок свою жизнь и быт	76,6	20,3	3,0
Принимаю жизнь такой, какая она есть	65,0	24,4	10,5
Хожу голосовать на выборы	54,7	33,7	11,3
Ожидаю справедливых решений от Президента РФ	48,9	35,9	14,8
Ищу дополнительные источники дохода	42,3	34	23,6
Любыми путями добиваюсь своей цели	36,3	42,1	20,9
Помогаю тем, кому нужна помощь	32,7	60,0	7,1
Пытаюсь добиться увеличения заработной платы	31,8	32,0	35,4
Жду, что все само собой утрясется и образуется	27,1	37,9	34,7
Активно интересуюсь политикой	25,7	47,3	26,9
Надеюсь на помощь и поддержку окружающих	20,3	47,5	31,8
Ощущаю, что хочется жить только для себя	19,7	41,3	38,9
Ищу поддержку у Бога или церкви	15,6	35,5	48,6
Ожидаю социальной помощи от местных или областных органов власти и управления	11,3	34,8	53,6
Занимаюсь общественной работой	10,7	32,5	48,6
Прошу помощи и поддержки у тех, кто сильнее	7,9	35,8	56,1
Считаю, что во всем виноваты люди других национальностей, другой веры или приезжие	6,0	24,6	69,1
Принимаю участие в деятельности политических партий или общественных движений	4,0	12,3	83,3

Интересны ответы респондентов на прогностический вопрос: «Если бы у Вас лично появилось желание или возможность уехать из Волгограда, то что бы Вы предпочли?». Большинство участвовавших в опросе (62,0%) никуда бы не уехали; 16,6% -выбрали бы заграницу; 8,5 % уехали бы в другую область или другой город России.

Социологический анализ образа жизни в регионе, возможностей его преобразования и адаптации человека к новым социальным условиям весьма актуален в связи с формированием культурно-экономического пространства в регионе. Без выявления механизмов деятельности и поведения индивида невозможно осуществить построение демократического общества. Как известно, социологию интересуют не любые виды деятельности, а только социальные. В таких понятиях, как «социальная деятельность», «поведение личности», социология фиксирует не просто реакцию человека на стимулы внешней среды, а осознанные, целенаправленные действия, основанные на учете потребностей, интересов, ценностей личности.

Своеобразие поведения человека, индивида зависит от характера его взаимоотношений с социальной общностью, которой он принадлежит, от общих норм, ценностных ориентаций, ролевых предписаний. Личность предпринимает социальные действия тогда, когда нарушается равновесие между ее потребностями и социальной средой, т. е. когда вызревает противоречие между тем, что необходимо человеку, и тем, чем он обладает в конкретном обществе. Естественно, что определением социальной деятельности и социального поведения личности выступают объективные условия ее жизни, порождающие определенные потребности и интересы. На основе последних формируются и ценностные ориентации человека, которые отражают фундаментальные социальные интересы и определяют стратегическую направленность его деятельности.

Ценностные ориентации формируются при усвоении индивидом социального опыта. Коренное изменение социальных условий жизнедеятельности людей, как в нашем конкретном случае, обусловливает и ломку системы ценностных ориентаций. Если в советские времена люди ориентировались на идеалы коллективистских форм жизнедеятельности, на безоговорочное принятие политических и идеологи- ческих установок, то в современных условиях становления рыночных отношений и демократизации общества они стремятся опереться на собственные силы на фоне нарастающего неверия в позитивную роль и деятельность власти всех уровней. Кроме того, в ситуации сегодняшнего развития общества в целом и регионального сообщества, в частности, увеличивается число маргинальных слоев, совмещающих ценностные ориентации социальных общностей, интересы которых существенно различаются.

Фактически ценность для опрошенных – это семья и дом как очаг стабильности и незыблемости их жизненных устоев. Можно предположить, что семья как социальный институт поставлена респондентами на первое место. Совершенно очевидна их установка на семью, которая купирует все другие и является стержнем их жизненных ориентаций – ценностей. По-видимому, в расстановке приоритетов респондентами явно прослеживается «индивидуалистическая шкала ценностей» в отличие от «коллективистской», т. к. большинство опрошенных в выборке продемонстрировали высокую степень включенности именно в семью детей как фактор стабильности, зависящий только от самого человека.

Следующую группу ценностей, выделенных респондентами, можно определить по сфере деятельности (труд и общение). Так, 69,3% отметили что для них важно чувствовать себя независимыми; 66,8 – иметь хорошую работу; 65,5 – настоящий друзей; 47,3% – образование. Только на 11-е место вынесена позиция «Хорошо одеваться» (46%), «Общаться с интересными людьми» (42,9%). Каждый третий хотел бы иметь возможность путешествовать, 29,0% – возможность для развлечений, и только 27,0% – свой бизнес.

Несмотря на то, что в общем терминальные ценности фактически приняты и осознаны большинством участвовавших в опросе с большей или меньшей включенностью в ту или иную ценность, вызывает недоумение и чувство тревоги низкий процент желающих заняться бизнесом. Ведь бизнес, дело или предпринимательство – это возможность для реализации всей системы ценностей, которые отметили респонденты, тем более в ситуации рыночных отношений. По-видимому, малое число респондентов, желающих зани- маться бизнесом для себя, говорит о том, что люди боятся и не верят в правовую и личную защищенность, социальные гарантии со стороны государства и региональных органов власти. Они не удовлетворены той средой, в которой развивается бизнес в регионе.

Панельное исследование системы ценности жителей Волгограда, проведенное в конце 2003 г., т. е. через год, дало результаты, показанные в табл. 5.

Таблица 5

Система ценностей жителей Волгограда, %

Ценность	% от числа ответивших
Обеспечить будущее своих детей	94,4
Иметь образование	81,1
Иметь домашний уют	78,4
Иметь благоустроенное жилье	76,1
Иметь хорошую работу	74,8
Чувствовать собственную защищенность	70
Иметь семью	67,7
Иметь настоящих друзей	66,7
Заниматься любимым делом	63,7
Чувствовать себя независимым	60,8
Реализовать свои возможности	57,5
Хорошо питаться	52,3
Общаться с интересными людьми	41,7
Иметь возможность путешествовать	36,2
Хорошо одеваться	34,9
Иметь большие деньги	31,5
Иметь возможность для развлечений	21,8
Иметь свой бизнес	19,8

Как видно из ранжированных ответов респондентов, за последнее время практически не изменился набор приоритетных ценностей. Отмеченные на последних четырех местах позиции не стали для опрошенных базовыми приоритетами в их жизненных установках, которые агрессивными коммуникативными потоками насаждаются с экранов телевидения в рамках «рыночных ценностей». По-прежнему большинство видят себя защищенными в теплом, уютном доме, рядом со своими детьми. Низкий процент опрошенных по-прежнему ориентирован на создание собственного бизнеса, видимо, понимая отсутствие государственной поддержки и гарантий этому виду деятельности.

Можно сделать вывод, что образ жизни как субкатегория социальных изменений жителей региона в полной мере отражается в их оценках своего социального настроения, самочувствия, ситуации в области, а также приоритетных проблем, которые волнуют рядовых граждан. Эмпирические данные по этим показателям образа жизни свидетельствуют о том, что за последние 2 – 3 года чувство стабильности и социального удовлетворения от условий жизнедеятельности у наших граждан не сформировалось. Система ценностей, описанная выше, говорит о том, что население региона имеет «здоровую» индивидуалистическую стратегию выживания в ситуации сегодняшнего дня, но она еще далека от общепринятых европейских норм жизни.

Г. Е. НИКИТИНА (Москва)

СОВРЕМЕННЫЕ ПОТРЕБИТЕЛИ – СОЦИОЛОГИЧЕСКИЙ ОБЪЕКТ РЕКЛАМНОГО ВОЗДЕЙСТВИЯ

Российское общество переживает сложный и противоречивый этап в своем развитии. Произошла кардинальная ломка всех сфер социальной жизни. Идет сложный процесс формирования нового сообщества. Характерной особенностью современного этапа развития России в рамках проводимой модернизации общества является трансформация всех существовав-