Скотоводческие заговоры в традиционной культуре тувинцев эрзинского кожууна

Kew words: Erzin’s Tuvinian people, tradition, ceremony.

Эрзинский кожуун (район) с административным центром с. Эрзин расположен на юге Республики Тыва. Он граничит на юге с Монголией, на западе – с Овюрским, на востоке – с Тере-Хольским, на севере – с Тес-Хемским кожуунами. Изучение традиционной музыкальной культуры Эрзинского кожууна ведется нами с 2005 года.1

Наши полевые материалы показывают, что в настоящее время жанровая система песенного фольклора эрзинских тувинцев в значительной степени трансформирована по сравнению с недавним прошлым, поэтому не все ее жанры представлены в архивных и полевых записях в равной мере. В песенной традиции эрзинцев функционируют два основных жанра2 – ырлар (ед.число ыр/ыры)3 и кожамыктар (ед. число кожамык). Обычно эту пару терминов переводят как «песни» и «припевки». В настоящее время в Эрзинском кожууне как ыры, так и кожамык поют в различных ситуациях: во время работы (выделки шкур, когда пасут скот, косят сено и т.д.), досуга (при встрече родственников, гостей, во время концертов, среди молодежи), в различных празднично-обрядовых ситуациях: во время встречи «Шагаа» (Нового года), «Наадыма» (летний праздник чабанов), проведения свадьбы, обряда «Хылбык» (первая стрижка волос ребенка, от хыл ‘волос’). Песни исполняются в дороге во время езды, как на традиционном, так и на современном транспорте. Значительная часть песенного репертуара исполняется вне связи с конкретными ситуациями: многие исполнители сообщали нам, что они поют в одиночестве, «для себя».

Для эрзинской традиции, как и для культуры тувинцев в целом, характерен запрет исполнения песен во время периода похоронно-поминальных обрядов, а также в сакральных местах (перевалы, источники, священные горы), где нельзя шуметь и громко разговаривать.

Помимо ырлар и кожамыктар в Эрзинском кожууне распространены монгольские песни, что было отмечено в свое время А.Н. Аксеновым [1, с. 231]. Для их обозначения используется термин моол ырлар ‘монгольские песни’, что весьма любопытно. Термин ыр является исконно тюркским, ему соответствует монгольский аналог дуу. Последний тер- мин известен эрзинцам, однако, исполняя песни, они предпочитают определять их тюркским понятием. Нами было записано всего десять монгольских песен, тем не менее, этот небольшой материал достаточно репрезентативен, поскольку он зафиксирован во всех сумонах (кроме Эрзина – кожуунного центра) от значительного числа исполнителей (9 человек) и включает разные по жанрам и стилистике образцы. На наш взгляд, моол ырлар требуют отдельного исследования. По предварительным наблюдениям, они отличаются от халха-монгольской песенной традиции и, скорее всего, связаны с культурой проживающих на территории Монголии локальных групп тувинцев.

Большое распространение в культуре эрзинцев, как и в других локальных традициях, имеют өпей ырлар ‘колыбельные песни’. Содержание поэтических текстов өпей ыры связано с темами скотоводства, охоты, будущей жизни ребенка. Можно сказать, что для них характерны элементы прогностической магии.

Несмотря на то, что носителями өпей ыры являются женщины, имеется традиция исполнения колыбельных мужчинами в стиле хөөмей. По сообщению информаторов, мужчины пели өпей ыры, когда женщины вынуждены были заниматься хозяйством (например, доить скот). По словам носителей традиции, термином өпей ырлар в старину называли горловое пение хөөмей. Встречаются и другие названия өпей ырлар: хөөмей ыры ‘песня хомея’, өпея ыры ‘песня ребёнка’. Поют колыбельные песни узун суук аялгалар-биле ‘длинными плавными мелодиями’. Нередко колыбельные песни называют песнями матери, хотя песни матери – это отдельная жанровая разновидность внутри ырлар или ко-жамыктар, выделяемая по содержанию поэтического текста.

Для өпей ыры характерно использование разнообразных по стилистике напевов. Так, имеются свойственные только этому жанру напевы, которые некоторыми чертами родственны напевам обряда приручения животных мал алзыр1. В отдельных образцах өпей ыры можно встретить напевы, родственные жанрам ыры, кожамык, хөөмей. При этом обязательным является обращение к ребенку со словами: «өпей, өпей, өпей, сарыым» («опей, опей, опей2, милая»), «увай, увай, увай, уруум» («увай, увай, увай, доченька»). Также нередки случаи, когда после традиционного основного напева исполнитель в импровизационной форме продолжает пение өпей ыры до неопределенного времени, пока не заснет убаюкиваемый ребенок. Здесь исполнитель может включать между пением в им-провизационно-речитационной форме повествовательные монологи – отрывки детских сказок, поговорок, благопожеланий или же «свои» рассказы и т.д. Этим они также родственны скотоводческим заговорам.

Довольно большое распространение имеет горловое пение хөөмей. Нами зафиксированы образцы горлового пения от семи исполнителей во всех населенных пунктах Эр-зинского кожууна, причем их возрастной диапазон довольно широк – от 36 до 70 лет3. Информантами были исполнены основные стили горлового пения – каргыраа4, хөөмей5, сы-гыт6.

Мелодические речитации при обряде приучения животных поют, когда самки домашних животных – козы, овцы, коровы, кобылицы или верблюдицы бросают своих только что родившихся детенышей и не кормят их. Причиной отказа являются разные ситуации: гибель самки-матери, появление у детеныша незнакомого запаха (во время холодов детеныш, побывав в юрте, приобретает новые запахи, в результате мать отказывается кормить его). Для того, чтобы заставить самку кормить детеныша, ему смазывают хвостик солью и молоком самки и поют в стиле мелодических речитаций заговор аян тудар1, в основе которого лежат специальные звукосимволические слоги2.

Мал алзыр – это общее название для всех заговоров, наряду с которым используются и специальные названия для различных животных. Так, в Эрзинском кожууне встречались следующие названия обряда приручения животных: чучуулаар (обращение к козе); тоотпалаар (обращение к овце); хөөглээр (обращение к корове); курийлээр (обращение к лошади); тоорлаар, буурлаар (обращение верблюдице).

На каждый вид животного существуют отдельные многократно повторяемые слова, например, на корову – хөөг, хөөг. Эти же слоги используются для подзывания животных. От них происходят и названия соответствующих заговоров:

коровы – «хөөг, хөөг» (>хөөглээр) ;

овцы – «тпроогэт, тпроогэт» (> тоотпалаар);

козы – «чу-чуу, чу-чуу»; «чи-чии, чи-чии» (> чучуулаар);

лошади – «куриий, куриий» (> курийлээр);

верблюдицы – «тоор, тоор» (> тоорлаар).

Навыками пения заговора, или аян тудар, владеет не каждая женщина. И раньше, и в наше время для подобных целей специально приглашают исполнителей, владеющих данной традицией. Нотированные звукозаписи напевов мелодических речитаций данного обряда опубликованы в монографиях А.Н. Аксенова [1, с. 20-21] и З.К. Кыргыс [5, с. 9799]. Эрзинских примеров среди опубликованных записей нет. А.Н. Аксенов отмечал, что напевы скотоводческих мелодических речитаций близки к мелодиям колыбельных песен өпей ыры и, по наблюдениям писателя В. Кок-оола, к напевам речитаций шаманов [1, с. 22].

В Туве напевы заговоров обряда приучения животных распространены повсеместно, кроме заговора приучения верблюдицы. Данный обряд функционирует в Эрзинском кожууне, где разводили данный вид скота. Остановимся на нем подробнее.

По словам информантов-эрзинцев, к только что родившемуся верблюжонку следует относиться как к новорожденному ребенку и так же внимательно за ним ухаживать. Верблюдоводство считается трудным занятием, требующим много усилий и терпения. Раньше во время обряда приучения верблюдицы приглашали игилчи3 – мастера–инстру-менталиста4. Игилчи устраивался рядом с верблюдицей и начинал играть очень длинные, протяжные мелодии импровизационного характера, в основе которых могли лежать напевы тувинских традиционных песен. Существует также произведение для моринхуура5 «Өскус ак бодаган» («Сирота белый верблюжонок»), о верблюжонке, потерявшем свою мать. Инструмент моринхуур до сих пор бытует в данной местности.

Автор данной работы считает, что мелодические речитации обряда приучения животных играют большую роль в формировании тувинской народной манеры пения в целом, являясь одним из ее основных базовых компонентов. В педагогической вокальной практике они применяются в качестве упражнения для распевания голоса. Предлагаются следующие рекомендации: упражнения (мелодические речитации) следует петь с четким представлением образно-смысловой интонации. Для начала распевания напевы скотоводческих заговоров следует петь на различные гласные звуки - Э; О; И; У; А. Упражнения следует начинать петь в удобной тональности, затем подниматься по полутонам до возможного предела. В процессе распевания следует добиваться единого и ровного звучания, только тогда переходим к пению с использованием традиционных специальных звукосимволических слогов - хеег, тпроогэт, чу-чуу, чи-чии, курий-куриий, тоор-тоор, далее можно включить между пением в импровизационно-речитационной форме повествовательные монологи - рассказы, посвященные своим животным, отрывки детских сказок, поговорок, благопожеланий или же «свои» рассказы, а также песни. В результате систематического выполнения рекомендуемых упражнений, у певца должно возникать ощущение голосовой свободы и, тем самым, формируется самобытная естественная народная манера пения. Использование скотоводческих заговоров в педагогической вокальной практике требует отдельной методической разработки. В дальнейшем автором планируется более подробное исследование по данной теме и издание сборника с методическими указаниями и нотными приложениями.

В целом, скотоводческие заговоры, встречающиеся в Эрзинском кожууне, выделяются развитостью своей мелодической линии и импровизационностью исполнения. Тем самым, они отличаются от скотоводческих заговоров других кожуунов Тувы. Во время обряда мал алзыр исполнительницы часто включают в структуру обряда отрывки из благо-пожеланий йерээл; рассказы, посвященные своим животным; а также поют песни, которые сочиняют экспромтом; горловое пение хеемей и т.д.

Особо следует отметить, что до настоящего времени в традиционной культуре эр-зинцев бытует заговор приучения верблюдицы тоорлаар.

Таким образом, скотоводческие заговоры эрзинцев отличаются более развитой композиционной структурой, которая непосредственно связана с самим обрядом мал ал-зыр. В дальнейшем требуется более подробное изучение данных заговоров, а также исследование других скотоводческих обрядов Тувы в сравнительном аспекте.