Следы освоения территории Пречистенского погоста в Тихвине до его первого летописного упоминания (по данным археологических исследований)

К прошлому Тихвина историки, искусствоведы, архитекторы, лингвисты обращались неоднократно (краткий очерк см.: Шуньгина , 2022. С. 376–380). Изучали и археологию, но прежде всего в связи с событиями XVI–XVII вв., поскольку этот период важен для истории Тихвинского образа Богоматери, одного из самых прославленных в России. Задача статьи – несколько углубить и расширить перспективу, представив обзор материалов по древнерусскому периоду.

Тихвин – административный центр Тихвинского района Ленинградской области. Город располагается в излучине р. Тихвинки, в которую впадают два ручья: Введенский (ранее – Березовец) с севера и Вязицкий (Вяжицкий) с юга. Основными градоформирующими элементами выступают: на левом берегу р. Тихвинки – ансамбль Богородичного Успенского монастыря, где хранится почитаемая Тихвинская икона Божией Матери, и территория городского посада

к югу от обители; на правом берегу – Введенский монастырь, основанный одновременно с Успенским.

Самые ранние достоверные письменные источники, повествующие о существовании Пречистенского погоста и церкви Успения Богородицы, относятся лишь к началу XVI в. (ПСРЛ. Т. III. 1841. С. 247; ПСРЛ. Т. IV. Ч. 1. 1929. С. 539– 540). Зафиксированы в летописях также посещения святых мест великим князем Василием III и Иваном IV (ПСРЛ. Т. III. 1841. С. 159). С этого времени образ Тихвинской Богоматери становится общегосударственной святыней ( Шалина , 2010. С. 25–26). В 1560 г. были основаны Успенский мужской и Введенский женский монастыри, погост перенесен на две версты южнее на возвышенность, на место деревни Киселево (Указная грамота…, 2015). На новом месте он получил и новое название – Тихвинская слобода («слободка», «посад»). Это было относительно крупное поселение с быстро построенной деревянной церковью Преображения и формирующейся инфраструктурой (Выпись приправочная..., 2015. С. 2). На старом месте погоста «были около церкви причта церковного и посадцких людей дворы и лавки» (Указная грамота…, 2015). Логично думать, что они существовали здесь же в течение всего XVI в. При этом К. Н. Сербина считала, что в первой четверти XVI в. на погосте уже имелся монастырек ( Сербина , 1951. С. 21–22). Развивает эту тему О. А. Абеленцева, также предполагая существование монастыря в Тихвине и выделяя предпосылки создания двух монастырей: мужского Успенского и Введенского женского ( Абеленцева , 2017).

Но погост с церковью Успения существовал и ранее XVI в. Действительно, рассказ о явлении иконы Божией Матери Тихвинской помещен в летописях более чем на столетие ранее, под 1383 годом ¹ . Но к этому ненадежному нарративу и сводятся сведения о древнейшей поре Тихвина.

Для того чтобы осветить этот период, предпримем общий обзор археологии города. В границах Большого Успенского монастыря и в самом городе исследований, связанных с реставрацией памятников архитектуры или с развитием хозяйственной деятельности, было довольно много. Они начались в 1975–1978 гг. (Н. К. Стеценко). Продолжились в 1981 г. (А. М. Спиридонов, В. А. Булкин) и в 1982–1991 гг. (А. А. Никонова). В 1989–1990 гг. в границах посада работал С. М. Чернов. Позже небольшие изыскания выполнили Л. В. Королькова, С. В. Александров и Н. А. Боковенко. В 2000-е гг. археологическими экспедициями в Тихвине руководили автор статьи, Ю. В. Катышевский и А. И. Катышевская.

С 1978 г. культурный слой Тихвина признан памятником археологии, в 1987 и 2022 гг. установлены его границы, включившие территорию города в соответствии с планом 1766 г, а также курганную группу на ул. Луговой.

Всего в монастыре и прилегающей к нему, исторически связанной, округе шурфами, траншеями и раскопами изучено около 770 кв. м площади. На остальной части города, включая посад, – порядка 2740 кв. м. Собраны сведения о структуре культурных отложений, формировании застройки, методах строительства, технологии, дренажных системах, материальной культуре. В основном материалы указывают на начало заселения с конца XIV – XV в. Но некоторые данные позволяют представить в общих чертах и более ранний этап.

Следует учесть, что до сложения города на месте современного Тихвина находилось несколько деревень. Из писцовой книги Андрея Лихачева 1563/1564 г. известно о деревнях на правом берегу реки: Стретилово, Нижние Иссады (они были впоследствии объединены; на пашенных землях Нижних Иссад в 1560 г. был основан Введенский монастырь), Верхние Иссады (локализуется примерно в километре к востоку от Нижних Иссад), Фишева Гора (название деревни сохранилось, сейчас это район города). На правом берегу – деревня Киселево (Выпись приправочная … , 2015. С. 2–3; Выпись из писцовой книги…, 2015. С. 3–4; схему расположения этих пунктов в XIV–XV вв. см.: Мильчик , 2017. С. 12).

Но жизнь на берегах реки шла уже с X–XII вв., о чем есть археологические данные. Прежде всего – это курганные группы и одиночные курганы, которые содержали погребения представителей местного финно-угорского населения (веси), в их составе обнаружены предметы скандинавского и славянского происхождения ( Рябинин, Урбан , 1988. С. 63). И. П. Крупейченко отмечал, что могильники «расположены неравномерно и объединены в группы, в которых насчитывается около 5 и более 10 курганов. Между двумя такими группами тянется полосой до 10 и более километров свободная от курганов территория». Ссылаясь на мнение А. М. Линевского, автор пишет: «Этот факт следует рассматривать как признак разделения всей области на маленькие родовые территории, которые отделялись одна от другой пространством незаселенной земли» ( Крупейченко , 1996. С. 40).

По данным археологической карты В. А. Лапшина выделяется ряд компактно расположенных курганных групп. В условные границы одной из них входят погребальные памятники, находящиеся на прибрежных участках современного Тихвина (рис. 1). В эту группу входит курган Смоленский шлюз (от Тихвина 5 км на восток, от висячего моста на Смоленском шлюзе 0,7 км к востоку), раскопанный И. П. Крупейченко в 1980 г. В самом городе (ул. Луговая) сохранилась курганная группа (4 насыпи, сейчас прослеживается две, см.: Отчет…, 2022. Рис. 127; 128), а также была зафиксирована сопка на правом (?) берегу р. Тихвинки (ее смыло в реку). Западнее Тихвина, на левом берегу реки известны курганные группы Лазаревичи-1 (2 насыпи), Лазаревичи-2 (4 насыпи), могильник Старый Погорелец (отмечен как жальник с 3 курганами и деревянной часовней), одиночный курган Наволок, курганная группа из пяти насыпей Ялги-но (Ялгина Гора)-1. На правом берегу в этом же направлении – курганная группа Теплухино, 6 насыпей ( Лапшин , 1995. № 1041, 1044, 1044а, 1045–1049).

Расстояние по прямой от Смоленского шлюза до наиболее отдаленного пункта близ деревни Ялгино очень велико, около 15 км. При этом, судя по количеству насыпей в группах, население было немногочисленным. Подобное распространение локальных групп памятников зафиксировано на всем протяжении реки как с западной, так и с восточной стороны от зоны Тихвина. Здесь с середины IX в. до начала XIII в. формировалась Приладожская курганная культура,

поселения и могильники которой выявлены по берегам рек Оять, Паша, Капша, Сясь, Тихвинка.

Отметим, что в течение последних лет новых памятников раннего Средневековья в округе Тихвина не обнаружено (данные археологической геоинформа-ционной системы «Археограф», ИИМК РАН, 2023 г.).

Что касается самого Тихвина, то проблеме его раннего заселения внимания уделяли мало, ограничиваясь отсылкой на летописи и писцовые книги XVI в. Сами находки на территории Тихвина вне монастыря не показывают материалов ранее XV–XVI вв., что выглядит убедительно с учетом значительного объема земляных вскрытий на его территории. И напротив – собранные данные по древней топографии монастыря указывают на возможность гораздо более раннего поселения на его месте.

Так, в отчете о работах 1982–1989 гг. А. А. Никонова, полагая, что «место расположения первых деревянных церквей может быть показано только предположительно, т. к. по письменным источникам мы знаем, что последующие церкви возводились на месте старых», отметила, что в целом зона монастыря болотистая, но Успенская церковь располагалась на более высокой точке, хотя «отметки материка свидетельствуют, что понижение местности шло к югу и, вероятно, вся южная сторона была болотом». Кроме того, материком здесь являлся «мощный слой зеленой глины, не пропускающей поверхностные воды». Наконец, «место расположения погоста и деревянных церквей было на 2 м выше и песчаное, намытое, вероятно, разливом р. Тихвинки» ( Никонова , 1990. С. 16). Все это звучит как своего рода оправдание странному размещению монастыря в низине.

Сейчас появилась возможность более обоснованно представить первоначальный рельеф, уточнить высотное соотношение берегов реки Тихвинки, а также ситуацию в пределах монастыря по нивелировочным отметкам поверхности непотревоженного уровня материка (рис. 2). Материковые отложения в границах монастыря (на правом берегу реки) зафиксированы на уровне 34,00–37,44 м БС. Общая тенденция повышения его уровня наблюдается с юго-запада на северо-восток. При этом в северной половине выделяются две небольшие площадки с высотами 37,13 м БС, примерно на месте Успенского собора, и 37,52 м БС в северо-восточной части за пределами монастырского каре. Наиболее низкий участок с отметкой 34,00–34,50 м БС фиксируется в юго-западной части за пределами каре севернее озера Сырково, которое появилось здесь в результате дренажных работ Федора Сыркова в 1560 г.

Рис. 2 (с. 420). Топография находок, датированных до XIV в. на территории Большого Успенского мужского монастыря (по материалам исследований 1975–2014 гг.)

1 – 1981 г., шурфы (А. М. Спиридонов, В. А. Булкин); 2 – 2008 г., раскоп 55 (С. Е. Шунь-гина); 3 – 2010 г., раскоп Т-VII (С.Е. Шуньгина)

а – каменное орудие; б – лепная керамика; в – гончарная керамика; г – отметка материка / отметка современной дневной поверхности, м БС

Но в целом новые материалы подтверждают наблюдения А. А. Никоновой. Если говорить о выборе места расположения церкви Успения и предположить, что ее локация практически не менялась с момента первого строительства, то ее небольшой по площади участок возвышался примерно на 3 м по сравнению с низиной в юго-западной части площадки. Расстояние между наивысшей и самой низкой точками составляет всего около 97 м, и такой перепад высот визуально выглядит существенным. На другом участке в северо-восточной части монастыря отметки даже несколько выше и стабильно сохраняются в восточном направлении на глубине 37,55 м БС (здесь были обнаружены находки керамики раннесредневекового времени, см. ниже).

В сторону реки перепад высот не так значителен и составляет около 1 м. По замерам уровень воды в р. Тихвинке фиксируется на уровне 33,09–33,11 м БС (данные съемки на 20.04.2012), 32,90 м БС (данные съемки 20.09.2012). Как видим, сезонные перепады уровня воды незначительны, если не учитывать периоды весенних паводков. Можно предположить, что правый берег реки возвышался примерно на 3 м, полого опускаясь к воде на протяжении примерно 52 м (замер от точки с внутренней стороны северной стены монастыря). В целом, однако, данные для реконструкции рельефа пока условны.

Юго-восточнее монастыря, южнее Духовного училища, к северу от ул. Ильинской, примерно напротив пруда Таборы, материк зафиксирован на глубине 36,79 м БС (Отчет…, 2006. С. 7). На посаде, южнее монастыря, отметки получены при исследовании на ул. Знаменской, Новгородской, они соответствуют высоте 42,71–43,30 м БС, в районе Знаменской церкви (район Романовой горки) – 44,61 м БС ( Катышевский , 2011) в Летнем саду напротив Спасо-Преображенского собора – 42,93–42,54 м БС ( Шуньгина , 2021. Рис. 198). Таким образом, прослеживается значительное повышение уровня древней дневной поверхности, участок монастыря остается как бы в ложбине.

На левом берегу Тихвинки материковые отложения открыты в шурфах, заложенных вдоль ул. Римского-Корсакова от Советской улицы: с запада на восток они фиксируются на глубине 37,46–36,75–37,75 м БС, самые высокие точки – 47,47–45,72 м БС – приходятся на участок напротив монастыря и Тихвинского шлюза ( Катышевская , 2017). По данным археологической разведки, в районе деревни Стретилово, расположенной также на правом берегу р. Тихвинки, но западнее, материк зафиксирован на глубинах 37,15–36,03 м БС ( Катышевская , 2018). Сравнение данных для правого и левого берега реки показывает, что они не так сильно разнятся, как принято считать, основываясь на летописных сообщениях и описаниях. Уровень материка рядом с Успенским собором примерно на 1 м ниже по сравнению с противоположным берегом, исключая участок в районе шлюза и к востоку от него. При этом и сейчас визуально, если находиться на правом берегу Тихвинки, действительно возникает впечатление гораздо более низкого левого берега, чем он есть на самом деле (рис. 3).

Итак, в целом, с географической точки зрения, место расположения монастыря низкое и, с современной точки зрения, неудобное, однако ранние поселения, на месте которых возникали монастыри, часто тяготели к поймам или низким террасам над ними (например, Данилов монастырь в Москве, см.: Беляев , 1995. С. 106; Беляев и др ., 2010. С. 104–115). Так что, возможно, неслучайно

Рис. 3. Визуальное соотношение правого и левого берегов р. Тихвинки. Вид с ул. Римского-Корсакова, с запада следы раннего поселения обнаружены именно на изначальном месте Тихвинского погоста, в низине. Они зафиксированы в шурфе 2/1981 г. (исследования А. М. Спиридонова и В. А. Булкина2; Булкин, 1982), в раскопе 55/2008 г. и в траншее VII/2010 г. (исследования автора при активном участии Ю. В. Катышев-ского; Шуньгина, 2008; 2010). Находки, которые позволяют говорить о ранних датах, единичны (и все представлены в этой публикации), при этом большая часть из их происходит из непотревоженных напластований (рис. 2). Коллекции 2008 и 2010 гг. хранятся в фондах Тихвинского историко-мемориального и архитектурно-художественного музея, находки 1981 г. утрачены, доступны только текстовая информация о них и фотографические изображения, помещенные в отчет.

Раскоп 55/2008 г. размерами 6 × 4 м (24 кв. м) заложен за пределами каре монастырских построек к югу от Южных братских келий. Была вскрыта незначительная площадь, но удалось проследить цепочку последовательно отложившихся напластований общей мощностью 1,6–2,0 м, которые позволили выделить основные строительные периоды на участке. До появления первых сооружений поверхность была задернована. К самому раннему периоду относится слой предматериковой светлой серо-коричневой супеси, в которой были обнаружены 3 стыкующихся фрагмента лепной керамики (2 фрагмента венчика

Рис. 4. Археологические находки

1, 2 – венчики лепных сосудов; 3–5 – фрагменты гончарной керамики с линейным орнаментом; 6 – венчики гончарных сосудов; 7 – крица; 8 – пряслице шиферное и 1 стенка: рис. 4: 1), бытовавшей в X в. и не позднее начала XI в. (Сениченкова, 2022. С. 401, 432. Рис. III.14. Тип. ФVI; Плохов, 2005. С. 76, 79. Табл. 49: 1; 54: 2).

Траншея VII/2010 протяженностью 67 м при ширине 2 и 1,5 м общей площадью 122,5 кв. м находилась в восточной части монастыря, на границе и за пределами его основных построек. Мощность напластований без учета ям составила около 1 м, с ямами – 1,41–2,16 м. Отложения сохранились в практически непотревоженном виде, что позволило представить полную картину освоения этого участка. Здесь особый интерес представляет яма 32 (рис. 5; 6). В ее заполнении прослежено несколько слоев. Из нижних, придонных отложений гумусированного песка с включениями углей происходит аналогичный фрагмент лепного сосуда (рис. 4: 2), а также развал раннегончарного горшка с линейным орнаментом (рис. 4: 5). Аналогии таким сосудам встречаются в материалах исследований Приладожских курганов, где датируются X–XI вв. (Спиридонов, 1989). З. В. Прусакова датирует подобные формы, по материалам раскопок на могильнике Конезерье, XI–XII вв. (Прусакова, 1982). Аналогичные формы найдены на Рюриковом городище, датированы XII–XIII вв., отнесены к группе кухонных горшков типа I (Горюнова, 2005. С. 67. Табл. 38: 8–10). По классификации новгородской керамики, развал горшка может относиться к типу VВ, максимальное распространение которой приходится на период середины X - конца XII в. (Малыгин и др., 2001. С. 94. Рис. 11). Рядом с развалом обнаружена крица (рис. 4: 7).

Слой песка с этими материалами перекрыт слоем темно-коричневого культурного слоя XV–XVI вв., датированного по находкам керамики: вариантами форм серо-глиняных сосудов типа 5А (конец XVI – XVII в.), типа 2 (XVI в.), здесь же найден один фрагмент сосуда 11 типа (не ранее XVII в.) по классификации А. А. Никоновой ( Никонова , 1990. С. 52–56). Вероятнее всего, яма была выкопана в раннее время. Рядом с нею, южнее, зафиксирована еще одна яма (№ 34), которая по своим параметрам (ширина: 4,16 м и 4,21 м соответственно, заглубление в материк на 44–45 см) аналогична яме 32. В северной части ямы 34 в нижнем горизонте отложений зафиксирован небольшой фрагмент сохранившегося слоя такого же гумусированного песка, но без находок. Можно предположить, что они одновременны и, судя по заполнению, существовали достаточно долго. В связи с тем, что ямы открыты на узкой площади, их назначение неясно.

В центральной части траншеи при снятии третьего пласта вместе с находками и керамикой XV–XVI вв. подняты три венчика, отличающихся от основной массы фрагментов гончарной посуды (рис. 4: 6 ). Сосуды имеют короткую выгнутую к внутреннему объему горшка шейку, отогнутый наружу короткий закругленный венчик, оформленный подгибом к внутреннему же объему горшка. Аналогии для этих фрагментов находятся среди новгородских материалов Троицкого XI раскопа и могут быть отнесены к типу VIБ, а по оформлению края венчика соотносятся с вариантом «в» ( Малыгин и др ., 2001. Рис. 13. III.в’). В Новгороде подобная керамика начинает появляться в середине – конце XII в., но ее максимальное количество было обнаружено в пл. 4–1 с датировкой начала XIV – начала XV в. (Там же. С. 94–95). Несмотря на широкий разброс дат, очевидно, что речь должна идти о домонгольской или ранней монгольской эпохе.

Еще одна находка, относящаяся к раннему периоду, – серое шиферное бочонковидное пряслице (диаметр 3,1 см, толщина 0,8 см; рис. 4: 8 ), бытование пряслиц Б. А. Колчин относил к периоду XI–XIII вв., выделяя пиковый период их распространения в XII в. ( Колчин , 1982. С. 174). Оно происходит из заполнения столбовой ямы (участок Б, кв. 15), зафиксированной во внутреннем пространстве Житенных келий между фундаментными траншеями под западную и восточную стенки разобранной части этого сооружения в 1860–1861 гг.

Шурф 2/1981 г. размерами 5,0 × 1,3 м площадью 6,5 кв. м был заложен против западного фасада Успенского собора поперек современной дороги к храму. В нем общая мощность исследованных отложений составила около 1,4 м, в данном случае интерес представляют предматериковые отложения, которые

о о

Рис. 5. Траншея VII. Яма 32 на уровне пятен в материке и стратиграфический разрез

Условные обозначения : а – дерн; б – нивелировочная отметка; в – темно-коричневый слой; г – глина сырая; д – кирпич, битый кирпич, кирпичная крошка; е – песок; ж – серая супесь; з – углистая супесь; и – древесный тлен; к – бревно в разрезе; л – гумусированный песок; м – известковый раствор; н – угли; о – материк; п - находка

Рис. 6. Траншея VII. Яма 32. Восточный профиль. Вид с СЗ включают в себя два ряда западин глубиной около 0,27 м и 0,36 м. В северной по дну прослежены следы дерева длиной 1,4 м. Южная западина заполнена мелкими камнями, образующими полосу шириной около 1,2 м, ориентированную по оси В – З. В ней обнаружены два фрагмента керамики с линейным орнаментом (рис. 4: 3, 4).

Авторы исследования выбрали это место, предполагая, что «нынешняя дорога проложена вдоль древней», и сочли в итоге, что это не исключено ( Булкин , 1982. С. 13, 15). Однако отметили, что протяженность навала с запада на восток осталась неизвестной (ширина шурфа всего 1,3 м, а многие шурфы по той же оси с западной и восточной стороны не доведены до материка), так что задача проследить эту трассу сохраняется. Наброска мелких камней обеспечивала возможность передвижения на левом берегу р. Тихвинки, подтопляемом и болотистом. Отметим, что керамика, связанная с каменным навалом, примерно на сто лет древнее Успенской церкви (даже в том случае, если она действительно построена в 1383 г.).

Таким образом, ранний материал зафиксирован в центральной, южной и восточной частях монастыря. Видимо, слой, его содержащий, сформирован

Условные обозначения: а – песок; б – уголь; в – супесь серая; г – кирпичная крошка, бой; д – глина красная; е – кирпич; ж – камень; з – древесный тлен; и – раствор; к – дерево, остатки конструкций; л – материк на уровне кровли материковых песчаных отложений. В раскопе 55 он представлен прослойкой серой гумусированной супеси мощностью около 23 см (рис. 7), в траншее VII – на некоторых отрезках и в придонных отложениях материковых ям 32 и 34 (Шуньгина, 2010. Рис. 327).

Возвращаясь к сюжету о первоначальном рельефе местности, еще раз обратим внимание на то, что представленные находки и выделенный слой связаны с наиболее возвышенными участками (в центральной и восточной частях монастыря) и с песчаными материковыми отложениями в юго-восточной части, вероятнее всего, сухими и удобными в сравнении с юго-западной и южной частями, где материк представлен серыми суглинками, насыщенными водой. Для последнего участка важен и тот факт, что в границах раскопа 55 исследованы следы домонастырской застройки погоста конца XV – первой половины XVI в. ( Шуньгина , 2008. С. 28).

Отвлекаясь от основной темы, для полноты представления древностей, укажем на каменный материал. В шурфе размерами 5,5 × 1,2 м (6,6 кв. м), заложенном к северу от Трапезной палаты в 1981 г., обнаружена заготовка сланцевого (?) рубящего орудия. Ее можно датировать в широком диапазоне от мезолита до бронзового века. Происходит из заполнения ямы, содержавшей керамику XV– XVI–XVIII вв. ( Булкин , 1982. С. 16). А. А. Никонова кратко упомянула о единичных находках кремниевых отщепов на территории монастыря ( Никонова , 1990. С. 14), и хотя в фондах Тихвинского историко-мемориального и архитектурно-художественного музея их нет, их следует ожидать при дальнейших исследованиях.

Подводя итог, можно сказать, что полученные материалы, относящиеся к периоду раннего Средневековья, логично включаются в общую картину заселения берегов р. Тихвинки и региона в целом, а также процесса основания монастырей на землях бывших селищ ( Носов , 1991. С. 10–14, 23). По-видимому, в отношении Тихвинских мест, выгоду расположения перекрестка сухопутных и водных путей, связывавших Волгу с Ладожским озером и Балтийским морем, оценили рано. Со временем Тихвин станет одним из значительных торговых и ремесленных центров Нагорного Обонежья, и неслучайно в период шведской интервенции начала XVII в. сыграет заметную роль в обороне страны. В дальнейшей работе указанные участки следует рассматривать как наиболее перспективные для изучения предыстории Тихвинского погоста.