Слова «поругание» и «оскорбление» и их речеповеденсечские референты

Общая переориентация исследовательского интереса ученых со значений, выражаемых средствами языка, на знания человека, а также мотивы и интенции его социально значимой знаково-вербальной деятельности во многом предопределила становление когнитивно-коммуникативного подхода к изучению языковой личности. Данный подход ориентирует лингвиста на изучение «корреляций и связей, что обнаруживаются между структурами языка и структурами знания» [3, с. 9] и выводит в центр исследовательского внимания дискурсивную деятельность как феномен, связанный «с процессами планирования и регулирования внешней деятельности людей, их ориентации в ценностно-коммуникативном пространстве» [1, с. 170].

При изучении дискурсивной деятельности языковой личности исследователь оперирует (помимо прочих) такими категориями, как мотив, цель, стратегия, тактика, а также их именами или дескрипциями (например: тактика / стратегия проклятия, тактика поругания / оскорбления). Выбор имен или дескрипций для вышеназванных категорий определяется целым рядом объективных и субъективных факторов, поэтому заслуживает специального рассмотрения.

В настоящей статье описываются слова «поругание» и «оскорбление» в аспекте их соотношения с речеповеденческими феноменами в рамках фрустраци-онно обусловленной, осознанной и целенаправленной агрессивной знаково-вербальной деятельности, которая по прагматическим параметрам определяется нами как виндиктивный дискурс (далее – ВД) [8].

Исследование ВД предполагает изучение двух его сторон: внутренней (ментальной) и внешней (операциональной). В связи с этим описание структуры изучаемого феномена следует строить с учетом его внутрен- ней организации, имея в виду мотив, цель данного вида знаково-вербальной деятельности, стратегии и тактики ее достижения, и внешней, фокусируя внимание на языковых формах воплощения последних. Внутренняя структура ВД, предопределяемая его мотивом – потребностью индивида в эмоционально-энергетической разрядке, целью – устранением источника фрустрации и установлением границы, отделяющей свое (безопасное) жизненное пространство от чужого (враждебного), стратегиями устрашения и проклятия, складывается из соответствующих им тактик угрозы, а также изгнания, поругания и злопожелания. Под стратегией в данном случае понимается генеральная линия поведения, обеспечивающая достижение поставленной цели, а под тактикой – прием реализации выбранной линии поведения, который совпадает с речевым актом (подробнее о разграничении стратегий и тактик см. [4; 5] и др.). Внешняя структура ВД формируется из обслуживающих названные тактики коммуникативносемантических полей [6].

При описании тактики поругания возникает необходимость в специальном комментарии имени этого феномена, нередко используемое в современных лингвистических исследованиях наряду со словом «оскорбление» как эквивалент термина «инвектива», который, в свою очередь, в самом общем плане определяется как «любое резкое выступление, выпад против оппонента» [2, с. 137].

Не исключая возможность соотнесения слова «поругание» с самым широким спектром форм выражения вербальной агрессии, мы, тем не менее, рассматриваем его как имя тактики речевого поведения, обеспечивающей реализацию стратегии проклятия в формах, не выражающих конкретно-коммуникативных смыслов изгнания и злопожелания (о широком понимании проклятья см.: [7]). В целом это не противоречит и представленным в лексикографических источниках дефинициям исходного глагола «ругать», анализ которых (за одним исключением, о котором будет сказано ниже) не выявляет компонентов с семантикой изгнания и злопожелания.

В словаре В.И. Даля глагол «ругать» означает: «бранить, поносить, обзывать бранными словами, бесчестить на словах; журить, счувать» [CД. Т. 4. С. 108].

Глаголы-конкретизаторы в свою очередь получают здесь следующие дефиниции:

• •    бранить – увещевать, тазать словами, журить; выговаривать, хулить, ругать, поносить бранью (Там же. Т. 1. С. 123);

• •    поносить – ругать, бранить, честить, бесчестить словами, порочить, сильно осуждать; злословить, марать заглаза (Там же. Т. 3. С. 285);

• •    обзывать – звать, на (про) зывать, давать имя, названье, прозвище; // называть бранно, обругать (Там же. Т. 2. С. 583);

• •    бесчестить – позорить, поносить, посрамлять; бесславить, лишать доброго имени (Там же. Т. 1. С. 79);

• •    журить – бранить, тазать, щунять, выговаривать кому, гонять [СД. Т. 1. С. 548];

• •    счувать (счунять, счунуть, щунять) – усовещивать, журить, заставить очнуться, увещевать, бранить, унимать, претить (Там же. Т.4. С. 372).

Как видим, лишь глагол «журить» содержит в своем значении компонент ‘гонять’, который конкретизируется семами ‘понуждать к уходу’, ‘прогонять’, ‘спроваживать’, ‘теснить’, ‘выживать’ (Там же. Т. 1. С. 374) и тем самым указывает на пересечение понятий «изгнание» и «поругание» (последующий дефини-ционный анализ глагола «ругать» не выявляет компонентов с семантикой изгнания и злопожелания).

В Малом академическом словаре русского языка глагол «ругать» означает: «Называть оскорбительными, грубыми, бранными словами; бранить. // Отзываться о ком-л. неодобрительно, высказывать порицание кому-л. в резких словах [МАС-2. Т. 3. С. 736].

Глаголы-конкретизаторы описываются здесь следующим образом:

• •    бранить – обидными, резкими словами порицать, укорять, ругать (Там же. Т.1. С. 111);

• •    порицать – высказывать кому-л. порицание, осуждать за что-л. (Там же. Т. 3. С. 302);

• •    укорять / укорить – упрекнуть, обвиняя в чем-л., порицая за что-л. (Там же. Т. 4. С. 481);

• •    осуждать / осудить – 1) признав виновным, вынести обвинительный приговор, устанавливающий меру наказания; 2) признать предосудительным что-л.; выразить неодобрение кому-, чему-л.; 3) обречь на что-л. (Там же. Т. 2. С. 659);

• •    обвинять – 1) полагать, считать виновным в чем-л.; // считая виновным в чем-л., привлекать к судебному разбирательству; судебным порядком устанавливать виновность кого-л. в чем-л., осуждать за что-л.; 2) юр. поддерживать обвинение, выступать в кач. судебного обвинителя, прокурора (Tам же. С. 521).

По данным Малого академического словаря русского языка, в значении глагола «ругать» не удается выявить компонентов с семантикой изгнания и злопо-желания.

Проведенный дефиниционный анализ исходного глагола в целом делает оправданным использование нами слова «поругание» в качестве имени тактики речевого поведения, воплощающейся в формах, не выражающих конкретно-коммуникативных смыслов изгнания и злопожелания.

Что касается слова «оскорбление», в словаре В.И. Даля оно определяется через глагол «оскорблять», который означает: «обидеть, огорчить, опечалить и раздражить словом или делом; нападать на кого, судить кого неправо, кривосудом» [СД. Т. 2. С. 698]. Аналогичным образом данное слово определяется и в Малом академическом словаре русского языка – через глагол «оскорбить», который означает: «крайне обидеть, унизить кого-л.; уязвить, задеть в ком-л. какие-л. чувства; // осквернить, унизить чем-л. неподобающим» [МАС-2. Т. 2. С. 647].

Дефиниции глагола «оскорблять / оскорбить» показывают, что он не соотносится с какими-либо конкретными формами выражения вербальной агрессии, и, соответственно, слово «оскорбление» может быть применено практически к любой из выделяемых нами тактик ВД, а также к ВД в целом.

В данном контексте понятно, что такие слова, как «поругание» и «оскорбление» обозначают не разные речевые действия, а разные отношения интерпретантов к данному речевому действию. Первое, на наш взгляд, соответствует позиции говорящего и характеризуется нейтральностью: в значении глагола «ругать» нет компонентов, оценивающих обозначаемое им речевое действие как правое или неправое, подобающее или неподобающее. Второе, как нам кажется, соответствует позиции слушающего и характеризуется оценочностью: в значении глагола «оскорблять» есть компоненты, определяющие стоящее за данным глаголом речевое действие как неправое, неподобающее. При этом, надо полагать, названные компоненты выводятся не из соразмеренности проступка и следующих за ним вербальных карательных мер, а из того обстоятельства, что в иерархически организованном сообществе ни у кого нет права судить-карать человека в грубых, резких, унижающих его достоинство формах. Неслучайно слово «оскорбление» находит терминологическое применение в юридической практике.

В Уголовном кодексе Российской Федерации читаем: «Статья 130. Оскорбление. 1. Оскорбление, то есть унижение чести и достоинства другого лица, выраженное в неприличной форме, – наказывается штрафом в размере до ста минимальных размеров оплаты труда или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до одного месяца, либо обязательными работами на срок до ста двадцати часов, либо исправительными работами на срок до шести месяцев. 2. Оскорбление, содержащееся в публичном выступлении, публично демонстрирующемся произведении или средствах массовой информации, – наказывается штрафом в размере до двухсот минимальных размеров оплаты труда или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до двух месяцев, либо обязательными работами на срок до ста восьмидесяти часов, либо исправительными работами на срок до одного года» [УК РФ, 1996].

Право судить-карать, в том числе и вербально, в грубых, резких формах, как уже отмечалось [7], предоставляется каждому члену данного сообщества в ситуации военного типа, в которой адресованные врагу бранные слова всегда являются правыми. Ведь мы не говорим о том, что, например, в годы Великой Отечественной войны, называя врага зверьем, нечистью и другими бранными словами, наши соотечественники его оскорбляли. Поскольку при описании ВД мы рассматриваем человека говорящего (а не слушающего) и принимаем во внимание ситуации как военного, так и иерархического типа, то стараемся не употреблять слово «оскорбление», которое может обозначать самые разные агрессивные речевые действия с позиции слушающего.

В заключение отметим, что вопрос о соотношении названных в статье дискурсивных категорий и их имен или дескрипций является актуальным не только для теории языкознания, но и лингводидактики, поскольку его освещение напрямую связано с проблемой формирования и использования исследователями терминов и терминосистем как в научных произведениях, так в учебниках и учебных пособиях.