Смарт-контракт в договорном праве в контексте цифровизации

На фоне общей цифровизации экономики и общества, а также в связи с ускоряющимся ростом коммерциализации сети интернет, увеличением масштабов использования технологий блокчейн и их аналогов в различных отраслях, задачи применения смарт-контрактов в цивилистическом праве становятся чрезвычайно актуальными. Однако на сегодняшний день, в науке и практике правоприменения вопросы об определении юридической сущности и понятии смарт-контракта считаются крайне дискуссионными. Обсуждения ведутся и в отношении того, можно ли выделять смарт-контракт в качестве отдельного вида договора, или же следует относить смарт-контракты к способам обеспечения исполнения обязательств. Таким образом, фактические договорные отношения эволюционируют и развиваются значительно быстрее правовых норм, нацеленных и призванных законодательно урегулировать данные правоотношения. Помимо прочего, споры вызывает вопрос, какие положения и нормы договорного права необходимо применять к смарт-контрактам. Учитывая изложенные обстоятельства, представляется необходимым проведение исследова- ния правовой сущности смарт-контракта, его юридической природы, выявление его признаков и отличительных черт, а также рассмотрение концепций правового регулирования смарт-контракта в законодательствах стран, включивших в гражданское право нормы, регламентирующие смарт-контракты.

Впервые определение термина «смарт-контракт» выделил в своих трудах широко известный научной общественности юрист Н. Сабо еще в начале 1990-х гг. Согласно концепции Сабо, под термином «смарт-контракт» следует понимать определенный компьютерный код, а именно специфический транзакционный протокол, благодаря которому становится возможным автоматическое исполнение условий договора [1]. Помимо того, следует упомянуть позицию К. Куннапаса, определяющего сущность смарт-контракта в качестве са-моисполнимого договора [2]. Так или иначе, в американской доктрине сложилось мнение, что смарт-контракт является совокупностью прав и обязанностей в цифровой форме, и программного кода, с использованием которого происходит исполнение данных цифровых обещаний.

Таким образом, по мнению указанных авторов, смарт-контракт представляет собой традиционное соглашение, сделку между сторонами, осуществляемую обычным образом. При этом, Сабо отмечает, что смарт-контракт может считаться лишь формой договора, а не самостоятельной его разновидностью.

В романо-германской правовой системе не сложилось единой позиции относительно правовой квалификации смарт-контракта. Тем не менее, многие авторы солидарны во мнении, что внедрение смарт-контракта в систему российского гражданского права в качестве обособленного вида договора является чрезвычайно неоднозначным и спорным, принимая во внимание нормы о существующих видах договоров. Так, российский ученый экономист Ю.А. Толкачев разделяет позицию Н. Сабо, и утверждает, что в силу того, что смарт-контракт не отличается функциональной гибкостью и осуществить изменение условий соглашения после создания и запуска смарт-контракта невозможно, в отличие от традиционных механизмов заключения договора, смарт-контракт нельзя считать средством регистрации прав и обязанностей сторон, а следует идентифицировать как способ исполнения их обязательств [3]. Таким образом, учитывая вышеизложенные позиции отечественных и зарубежных авторов, предствляется возможным сделать попытку определения термина «смарт-контракт» как способа исполнения обязательств сторон договора, состоящего из совокупности прав и обязанностей сторон, выраженных в форме программного кода и автоматической реализацией данных соглашений с использованием блокчейн платформ и цифровых активов.

Исследуя вопрос правовой природы смарт-контракта следует говорить о том, что смарт-контракт как специфический компьютерный код, подстраивается и адаптируется, как и под интересы и потребности сторон определенного договора, так и под алгоритмы, обеспечивающие реализацию обязательств данного договора. Автор А.И. Савельев в своих работах отмечает, что в процесс заключения смарт- контракта происходит в дистанционных условиях, и участие сторон договора в таком формате сведено к минимуму. Исходя из этого, ученый делает предположение, что смарт-контракт заключается по модели соглашения с присоединением контрагента, однако на данный момент в юридической науке этот вопрос считается дискуссионным [4]. Согласно мнениям Л.Г. Ефимовой, О.Б. Сиземовой, смарт-контракт представляет собой специфическую договорную конструкцию, и имеет ряд существенных характерных особенностей [5]. Так, в соответствии с позицией указанных авторов, к характерным особенностям, специфическим признакам смарт-контракта можно отнести:

• 1.    Оформление соглашения с использованием компьютерного программного кода;

• 2.    Применение технологий блокчейн;

• 3.    Осуществление оплаты с использованием цифровых финансовых активов;

• 4.    Реализация обязательств происходит автоматически, с участием программного алгоритма.

Составление и заключение договора в форме программного кода вызывает закономерный вопрос, можно ли квалифицировать смарт-контракт в качестве договора, если он является компьютерным кодом? В действительности, программный код чрезвычайно отличается от концепции простого договора в письменной форме. Решение данной проблемы предлагает правовая доктрина Германии, где отличают не только письменную форму договора, но и текстовую форму, с применением визуализированной подписи, или же без неё, в случаях уведомления получателя об отправителе документа, а также электронную форму договора, с использованием электронной подписи [6]. Как известно, договор сам по себе представляет свободное волеизъявление сторон по выдвижению предложения и его акцепту. Однако в силу того, что смарт-контракт составляется исключительно на техническом программном языке и является нечитаемым, как и для простого пользователя, так и для правоприменителя, то в правовом значении следует признавать смарт-контракт именно выражением договора на компьютерном языке, а не договором. Таким образом, как показывает немецкая практика правоприменения, крайне необходимо оформлять обычный договор и использо- вать смарт-контракт в качестве средства его исполнения.

Одним из основных признаков смарт-контракта является исполнение обязательств соглашения в автоматизированной форме. Кроме того, составление и заключение смарт-контракта невозможно представить без участия специалиста в сфере компьютерных технологий, обладающего технической квалификацией. Однако в то же время, указанный специалист может быть не знаком с юридической техникой, обязательной для грамотного составления соглашения и выражения воли сторон договора в программном коде. Исходя из этого, возникает закономерное предполо- жение, что стороны соглашения не могут быть уверены в точном и соразмерном соответствии их воли к условиям автоматического программного кода. Расшифровка компьютерного кода требует специальных технических знаний, что усложняет про- цесс защиты нарушенных прав, а программный язык кода зачастую остается недоступен и непонятен, как и сторонам соглашения, так и правоприменителю. Таким образом, возникает еще и необходимость подтверждения того, что параметры и условия смарт-контракта составлены юридически верно, а в случаях судебных разбирательств имеет место быть проблема предоставления смарт-контракта и его условий суду. Указанные выше проблемы наши свое решение в предложениях британских ученых правоведов, которые рекомендуют производить в обязательном порядке перевод текста смарт-контракта с языка программирования на привычный и понятный для человека и гражданина язык [7]. Так, при оформлении смарт-контракта составляется обычный текстовый файл, содержащий в себе условия соглашения во всей полноте, который предъ- является не только участникам сделки, но и суду при возникновении спорных ситуаций.

Подводя итоги, представляется возможным сделать следующие выводы: смарт-контракт является уникальным автоматизированным способом реализации обязательств, который можно отнести к специальным договорным конструкциям. В качестве отличительных признаков смарт-контракта можно выделить такие его свойства, как: оформление и заключение соглашения с использованием компьютерного программного кода, применение технологий блокчейн, осуществление оплаты с использованием цифровых финансовых активов, а также автоматическая реализация обязательств. Учитывая актуальные проблемы правового регулирования смарт-контрактов, представляется необходимым сопровождение смарт-контракта обычным текстовым файлом, содержащим полные условия соглашения, а также перевод текста смарт-контракта с языка программирования на привычный для человека и гражданина язык. Подобный текстовый файл представляется необходимым для предоставления, как и сторонам сделки, так и суду, при возникновении спорных ситуаций. Предлагается попытка определения термина «смарт-контракт» как способа исполнения обязательств сторон договора, состоящего из совокупности прав и обязанностей сторон, выраженных в форме программного кода и автоматической реализацией данных соглашений с использованием блокчейн платформ и цифровых активов.