Социальная опора правительства России перед Февральской революцией глазами жандармов

В фондах Государственного архива Российской Федерации среди множества других хранится интереснейший документ, отражающий последнюю попытку реформировать политический розыск в стране накануне краха монархии. Называется он «Наказ по ведению политического розыска», в качестве автора указан генерал-майор П. К. Попов, бывший во второй половине 1916 г. генералом для поручений при министре внутренних дел и командиром Отдельного корпуса жандармов1. В октябре 1916г. подготовленный им проект «Наказа» был отпечатан в пяти экземплярах и разослан для ознакомления министру и чинам МВД, но утверждения не дождался. Историк П. Е. Щеголев, член Чрезвычайной следственной комиссии Временного Правительства по расследованию действий бывших министров и прочих должностных лиц, возглавлявший после февраля 1917г. комиссию по разбору дел Департамента полиции, без особой уверенности писал, что «Наказ» был отпечатан в типографии штаба Корпуса жандармов отдельной книгой, но не сброшюрован, однако ни единого экземпляра не сохранилось2. Сохранилась только неполная машинописная копия.

В отделе II «Предъявленные к розыскным учреждениям требования в отношении осведомленности» автор «Наказа...» нацеливает внимание розыскных органов на «революционные организации, функционирующие ныне в России», но наряду с этим отмечает, что «всякое революционное движение, где бы оно не возникло и безразлично под каким наименованием, в равной степени подлежит тщательному наблюдению и обследованию»3. И далее перечисляет классы и группы населения, на которых должно быть обращено особое внимание розыскных органов. Именно это перечисление и является предметом исследования в настоящей статье.

В первую очередь внимание политического розыска нацеливается на воинские части, «верность которых долгу присяги до сего времени являлась одним из самых серьезных препятствий преступным вожделениям революционеров», но теперь уже распропагандированные солдаты не вызывают полного доверия властей.

Следующим по опасности автор «Наказа...» 74

полагает «возникновение среди крестьян организации так называемых «крестьянских братств» партии социалистов-революци-оне-ров, конечною целью которых является ниспровержение, путем вооруженного восстания, существующего государственного и общественного строя». Не менее опасны и рабочие организации: показательна вставка об уклоне рабочих групп Военно-промыш-ленного комитета на революционный путь. Попов вполне мог быть по должности информирован о результатах агентурной разработки этих групп, особенно Петроградской, арестованной в январе 1917 г.4 особое внимание следовало уделять содержанию «издающихся... легальным порядком рабочих газет социал-демократического и социал-революцион-ного направления, так как упомянутые органы, освещая с партийной точки зрения различные явления из рабочей и общественной жизни, зачастую являются руководителями революционного движения».

Отказано в доверии лицам сельской администрации (волостные старшины, сельские старосты, волостные и сельские писаря), железнодорожным и почтовым служащим. Надзор устанавливался за деятельностью профессиональных и просветительских обществ и проводимыми ими экскурсиями.

Постоянному освещению подвергалась такая взрывоопасная среда, как учащиеся высших и средних учебных заведений, причем если среди студенчества охранка вовсю вербовала себе агентуру, то с 1913 г. учащихся средних училищ и гимназий было запрещено привлекать к сотрудничеству, осуществляя наблюдение через педагогов и персонал.

Не менее важным было и наблюдение за любителями воздухоплавания. Еще в 1906 г. Е.Ф. Азеф заинтересовался возможностью покушения на императорские резиденции с аэроплана5, и хотя в письмах к А.В. Герасимову изображал этот план как средство опустошения партийной кассы6, эсеры восприняли этот план более чем серьезно. В сентябре 1909 г. в Департамент полиции поступило донесение о приобретении боевой организацией ПСР за границей аэроплана «для совершения террористического акта исключительной важности», который они планировали перевезти в

Финляндию в разобранном виде7. Опасность атаки с воздуха была серьезно оценена Министром внутренних дел, издавшим 28 сентября 1909 г. циркуляр за № 39, запрещавший полеты над императорскими резиденциями. Циркуляр МВД от 22 марта 1912 г. еще более ужесточил требования: теперь запрещались полеты над всей территорией губернии, в которую прибывала царская семья8.

В предреволюционные годы жандармы стали уделять внимание и ордену масонов, «ближайшею целью которого является - под видом борьбы против «суеверия» и «произвола» вести борьбу против официальной господствующей церкви и монархической власти».

В «групп}' риска» попали также сектанты. Конечно, после издания 17 апреля 1905 г. указа о началах веротерпимости и особенно манифеста 17 октября 1905 г. представители иноверных и инославных конфессий с большим выразили энтузиазмом верноподданнические чувства. Однако с 1910 г. началось планомерное наступление на Высочайше дарованную свободу совести. Два циркуляра министра внутренних дел в 1910 г. резко ограничили возможность проведения сектантами съездов и их миссионерской деятельности. В 1912 г. вышел циркуляр МВД об ограничении религиозной пропаганды сектантов, а в 1913 г. - об энергичной борьбе с баптизмом. Начало мировой войны еще более усугубило ситуацию, поскольку большинство сектантов, не сопротивляясь призыву, отказывалось брать в руки оружие.

Местные власти подчас проявляли поощряемое сверху рвение в преследовании сектантов. В декабре 1914 г. постановлением командующего Одесским военным округом генерала М.И. Эбелова были закрыты в Одессе четыре баптистских, одна евангельская и одна адвентистская общины9.

Что же касается евреев, то, по мнению генерала Попова, «в пределах империи не должна допускаться деятельность «еврейского национального фонда» и всякие организации сионистов в сообщества должны быть признаны запрещенными».

Иная ситуация сложилась с мусульманским населением, где в начале XX века усиленно распространялись панисламистские идеи. В Поволжье и Туркестане были замечены турецкие офицеры-«чалмоносцы», на Урале в татаро-башкирских библиотеках появилась панисламистская литература, в том числе с пропагандой идеи создания исламского государства «Идель-Урал» на территории от Волги до Иртыша10. Следовало учитывать и усилия германской пропаганды: Вильгельм И стре- милея спровоцировать восстания в исламских колониях и провинциях враждебных ему империй. Это сказалось и на политике по отношению к военнопленным мусульманам, им предоставлялся особый статую «гостей кайзера»11. Поэтому значительная часть населения России, исповедовавшая ислам, также подлежала агентурному наблюдению.

Подозрительными и потому подлежащими наблюдению были признаны «малодостаточные слои населения», «лица либерального направления» и «оппозиционные группирования, преимущественно из интеллигентных слоев общества, в городах, земствах и т.п., которые, не выступая пока открыто на революционный путь, выражают явное недовольство существующими порядками и таят в себе все задатки на то, что при тяжело сложившихся для правительства обстоятельствах, они выступят на явно революционную дорогу и сыграют в революции выдающееся значение».

Таким образом, наблюдение требовалось установить за всем в большей или меньшей степени активным населением России, за рамками политического розыска оставили разве что придворных и православное духовенство, и то лишь потому, что контроль за первыми осуществлял дворцовый комендант, а за вторыми - собственные иерархи во главе со Святейшим Синодом. Кому же в таком случае доверяло правительство?

Сначала опору престола видели в монархических организациях, первой из которых было созданное в 1900 г. Русское Собрание. Его программу приняли другие монархические общества, возникшие в 1905 г.: «Лига Московских патриотов», «Бессарабская патриотическая лига» П. Крушевана, «Общество националистов» Киева и Одессы, «Русское Вече» в Вильне, партия «Минин и Пожарский» в Нижнем Новгороде, Русская монархическая партия, Союз русских людей и пр. Созданные при этих обществах боевые дружины объединил Союз русского народа. Все эти организации вначале пользовались поддержкой правительства и местных властей, получая от них оружие и защиту от террористических актов со стороны революционных партий12. Однако, желая удержать деятельность их в рамках законности (при том, что революционные партии и их боевые организации ни о какой законности и не помышляли), правительство проявило известную непоследовательность: П.А. Столыпин по настойчивой просьбе Одесского градоначальника А.Г. Григорьева (1906-1907 гг.) приказывает ликвидировать боевую дружину Союза Русского Народа в Одессе в самый разгар революционного тер-

Жаров С.Н.

Социальная опора правительства России перед Февральской революцией глазами жандармов рора. В результате число дружинников с нескольких сот сокращается до двух десятков, да и тех приказано было разоружить. Потом министерство внутренних дел (1913-1915 гг.) вовсе отказало в субсидиях Союзу русского народа13. Не идеализируя членов этих союзов, партий и дружин, полагаю возможным заметить, что такое отношение не могло не оттолкнуть от правительства даже монархистов.

Один из лидеров кадетской партии П.Н. Милюков в 1905г. писал: «Власть, которая только непрерывным употреблением силы может удержать каждого отдельного обывателя, на каждом отдельном его шагу, от неповиновения, которая не может рассчитывать ни на чью помощь и принуждена считать врагами все население поголовно, - такая власть существовать не может; ее не могут поддержать даже штыки и пули, так как и для них необходимы мускулы, ими управляющие»14. Эта пророческая фраза как нельзя лучше характеризует обстановку в России к концу 1916 г.: российскую монархию к тому времени уже некому было спасать от краха.

Жандармский генерал, сам того не желая, не только констатировал полное отсутствие социальной опоры царизма, но и продемонстрировал невозможность удержания власти силовыми, репрессивными методами.

• ¹    ГА РФ. Ф. 102. Оп. 314. Д. 49. Лл. 1-268. Проблема авторства документа достаточно сложна и неоднозначна, однако вынесена за пределы данной статьи.

• ²    Щеголев П.Е. Охранники и авантюристы. Секретные

  сотрудники и провокаторы./Гос.публ.ист.б-ка России. М„ 2004. С. 163.

• ³    ГА РФ. Ф. 102. Оп. 314. Д. 49. Л. 5.

• ⁴    Богданова Н. Б. Мой отец - меньшевик. СПб., 1994. С. 196.

• ⁵    Прайсман Л.Г. Террористы и революционеры, охранники и провокаторы. М., 2001. С. 244.

• ⁶    Там же. С. 303.

• ⁷    ГА РФ. Ф. 102. ОО. 1909. Д. 152. Л. 341.

• ⁸    Политическая полиция и политический терроризм в России (вторая половина XIX - начало ХХвв.). Сборник документов. М., 2001. С. 447.

• ⁹    Плетт И.П. История евангельских христиан-баптистов с 1905 по 1944 год. - http://www.blagovestnik.org/ books/00360.htm

• ¹⁰    Жаров С.Н. Жандармы и национальное татаро-башкирское движение. //Россия и Восток: история и культура: Материалы IV международной научной конференции «Россия и Восток: проблемы взаимодействия. Омск, 1997. С. 129-130.

• ¹¹    Планам революционизирования мусульман был посвящен обширный трактат одного из видных германских дипломатов: Oppenheim Max, Freiherr von. Die Revolutionierung der Islamische Gebiete Unsere Feinde (Denkschrift). 1914. 136 S. // Politisches Archiv des AuswKrtigen Amt, Bonn (PA AA) WK. 11. R. 20938. Цит. по: Б.И. Колоницкий. Занимательная англофобия, http:// nlo.magazine.ru/philosoph/sootech/main2.html

• ¹²    Политическая полиция и политический терроризм... С. 254, 280.

• ¹³    Острецов В. Черная сотня и красная сотня. http://lib . web-malina.com/getbook.php?bid=3611 &page=6

• ¹⁴    Милюков Н. Мораль Московского восстания.// Российские либералы: кадеты и октябристы. М., 1996. С. 102.