Социальная ответственность: мотивы, ценности, морально-нравственные основания (на примере бизнес-организаций и нко Г. Волгограда)

DOI:

Идеологической основой подавляющего большинства западных теорий социальной ответственности является концепция соци- ального блага, направленная на преодоление социальной несправедливости и предполагающая участие бизнеса в реализации соци- альных проектов (строительство жилья, образование, здравоохранение, меры по защите окружающей среды и т. п.). Ориентируясь на идеи социального блага, общество стало требовать от участников бизнес-струк-тур – акционеров, инвесторов, сотрудников – участия в решении социальных проблем наряду с властными структурами и институтами гражданского общества. Другим результатом реализации идей социального блага стало расширение круга заинтересованных сторон, с которыми взаимодействует бизнес, до общества в целом.

Чаще решение бизнес-сообщества повысить уровень своей социальной ответственности связано с давлением со стороны потребителей и НКО. В современном обществе спрос становится более «сознательным» и потребители все чаще отдают предпочтение продукции, которая соответствует социальным и экологическим стандартам. Отвечая на эти запросы, бизнесмены начинают проводить более открытую политику: публикуют годовые отчеты по корпоративной социальной ответственности или устойчивому развитию, демонстрируют свою сознательность через благотворительность, спонсорство, участие в жизни сообществ на территориях присутствия компании. В теоретическом плане подобная позиция подкрепляется концепцией общих ценностей как основой тесного взаимодействия между корпорациями, государством и обществом.

Цель исследования заключалась в выявлении морально-нравственных установок, побуждающих представителей коммерческих и некоммерческих организаций г. Волгограда к социально ответственному поведению. Осознание роли моральных ценностей в формировании мотивации социально ответственной деятельности позволило показать ограниченность определения социальной ответственности коммерческих и некоммерческих организаций только в экономических и социологических понятиях (таких как «добросовестность», «добровольный вклад», «социальные инвестиции», «учет общественных ожиданий»,

«партнерство», «добровольная экологическая отчетность» и т. п.).

В основу исследования была положена гипотеза, согласно которой морально-этические основания, ориентирующие субъектов на такие нравственные ценности (и выражающие их концепты), как «благотворительность», «бескорыстие», «помощь», «забота» и т. д., способны определяющим образом влиять на мотивацию социально ответственного поведения. Для проверки гипотезы было проведено эмпирическое исследование с использованием качественных методов, позволяющих выявлять и анализировать семантическое (смысловое, эмоционально-оценочное) содержание представлений о социальной ответственности. Сбор данных осуществлялся методом глубинного полуструктурированного интервью с последующим анализом мнений экспертов, в качестве которых выступили руководители коммерческих и некоммерческих организаций г. Волгограда. В рамках эмпирического исследования было опрошено 15 экспертов – представителей бизнес-организаций и НКО г. Волгограда. Обработка эмпирических данных осуществлялась при помощи сетевого тематического анализа, позволяющего организовать качественные данные, а также распознать в них темы разного уровня обобщения и на этой основе идентифицировать целостный смысл интерпретируемого текста интервью.

Исследование показало, что в сложных условиях ведения бизнеса в России (высокое налоговое бремя, большое число контролирующих инстанций и т. д.) представители коммерческих и некоммерческих организаций г. Волгограда высказывают солидарность с позицией «корпоративного эгоизма» и настаивают на том, что социальная ответственность должна ограничиваться требованиями действующего законодательства и нормативноправовых актов (уплата налогов; производство качественной продукции и услуг; создание рабочих мест; следование экологическим стандартам; соблюдение техники безопасности и т. п.). В защиту своей поддержки «корпоративного эгоизма» опрошенные эксперты высказали следующие аргументы: следует признать неправомерным вмешательство власти и общества в распределение прибыли, полученной коммерческими компаниями, а также вменение им дополнительных социальных обязательств сверх требований, закрепленных в регламентирующих предпринимательскую деятельность документах (Гражданский кодекс РФ, Налоговый кодекс РФ, отдельные законы, подзаконные акты и т. д.), поскольку это: 1) противоречит определению предпринимательства как «самостоятельной, осуществляемой на свой риск деятельности, направленной на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг» (ГК РФ, ст. 2); 2) не соответствует назначению бизнеса, который «в первую очередь всегда и везде – инструмент извлечения дохода и прибыли» (респондент № 3); 3) бизнес и так испытывает значительное давление в виде налогового бремени, не позволяющего ему накопить резервы для дополнительных инициатив и обязательств в области социально ответственной деятельности: «Но пока предварительно я понимаю, что все сократили свои социальные программы. Прямо все, с кем мы ни разговаривали, – спрашиваю, какие премии сотрудникам, а они: «налоговый штраф столько-то, столько-то и столько-то». И я для себя понимаю, что все те деньги, которые раньше предприниматели платили сотрудникам, сейчас выплачивают их налоговой» (респондент № 10).

По мнению экспертов, ситуацию могло бы изменить стимулирование бизнеса со стороны власти к принятию им на себя дополнительных видов социальной ответственности: «Если бизнесмен будет знать, что сделают налоговую льготу или землю бесплатно дадут» (респондент № 1); «Если бы государство каким-то образом стимулировало социальные программы для того, чтобы больше брали молодежь, то к этому я отнесусь хорошо» (респондент № 10); «Тот бизнес, который вносит значительный вклад в социальные программы… Я бы подумал о каком-нибудь упрощении налогового администрирования, какие-то бонусы придумал, наверное. С одной стороны, в плане экономики это, может быть, и неправильно, что мы налогооблагаемую базу уменьшаем, которая идет на какие-то другие проекты, – здесь должны уже экономисты считать, смотреть. Но поощрять таких людей хоть как-то нужно» (респондент № 3). Однако власть не оправдывает этих ожиданий: «Пока что все, что государство делает, – оно портит нам конкретно жизнь. Поэтому я в позитивное регулирование не верю. Я не верю, что если я что-то хорошее сделаю, то мне какую-нибудь дадут “конфетку”, например, налоги на что-нибудь уменьшат» (респондент № 4). Приводимые аргументы показывают, что сопровождающие понятие «социальная ответственность» отрицательные эмоциональнооценочные коннотации имеют ситуативный характер и обусловлены типизированной социокультурной ситуацией существования российского бизнеса «на грани выживания».

Проведенное исследование подтвердило правомерность выделения в качестве полярных подходов «корпоративного эгоизма», утверждающего экономический взгляд на социальную ответственность, и «корпоративного альтруизма», определяющего взаимоотношения бизнеса и общества через призму морально-этических категорий. Однако в реальных социально-экономических условиях субъекты регионального бизнеса демонстрируют приверженность обоим этим подходам: руководители коммерческих и некоммерческих организаций г. Волгограда, солидарные во мнении, что после уплаты налогов все последующие распределения прибыли являются личным делом бизнеса, добровольно участвуют в самых разных сферах социально ответственной деятельности. Приверженность социальной помощи сохраняется даже в случае, если экономические условия становятся неблагоприятными. Это согласуется с данными, приводимыми зарубежными исследователями. Так, анализ деятельности 73 малых и средних предприятий из большого мегаполиса, расположенного в юго-западной части США, показал, что владельцев малого и среднего бизнеса мотивирует заниматься благотворительностью и другими видами социально ответственной деятельности чувство морального долга. При этом помощь связывается с личными обязательствами, которым следуют даже в том случае, когда социально ответственная деятельность не выгодна для компании [Fenwick 2010].

Основным ограничителем в распространении и институционализации социально ответственных практик является недостаток финансовых ресурсов. Однако это не мешает представителям волгоградского бизнеса не только откликаться на просьбы о помощи, но и выступать инициаторами помогающего поведения. Исследование показало, что в условиях недостатка финансовых ресурсов морально-этические факторы (долг, забота, верность, благодарность, бескорыстие, справедливость, эмпатия, любовь к людям) играют определяющую роль в мотивации помогающего поведения и благотворительности (см. рисунок).

Полученные результаты позволяют уточнить выводы проведенного в 2008 г. исследования мнений представителей бизнес-сообще-ства Волгоградской области о корпоративной социальной ответственности [Сукиасян 2008]. По критерию отношения к корпоративной социальной ответственности А.Х. Сукиасян разделил представителей организаций Волгоградской области на 3 группы: 1) сводящие корпоративную социальную ответственность к уплате налогов и отказывающиеся дублировать функции государства по защите населения; 2) сторонники патерналистского подхода, видящие цель корпоративной социальной ответственности организации в опеке над своими работниками; 3) осознающие необходимость выхода за рамки организации и реализации региональной ответственности бизнеса посредством улучшения положения различных слоев общества. Наше исследование показало, что определенной демаркации между группами нет и взгляды предпринимателей на социальную ответственность носят комплексный, диалектический характер: «Всегда правда находится где-то посередине. Имея одни альтруистические вещи, часто ты не найдешь ресурсов, чтобы реализовать те или иные вещи, которые не укладываются в рамках. Когда ты преследуешь чисто вопросы одной прибыли и тому подобное… Я знаю много, так сажем, наверное, грубо – несчастных людей, которые, вроде бы, богаты – у них есть все, но все равно чего-то им в жизни не хватает, они не нашли ту «изюминку», которая им помогает понять, для чего все это делается, с какой целью. То есть не образовался такой круг ценностей, который он обеспечивает. Деньги есть, все есть, а как-то неуютно живется. И вот когда с таким опытом понима- ешь, что, когда люди находят, для чего они делают – семья, в первую очередь, близкие люди, которым тяжело и нужно помочь, или какие-то направления, которые можно взять и вытянуть – люди получают от этого удовольствие. «Излишние» средства, которые они заработали, можно потратить на какое-то социальное дело, и человек получает от этого трижды больше удовольствия, чем от какой-то удачной сделки» (респондент № 3). Предприниматели испытывают потребность в реализации своих морально-нравственных установок, обусловленных воспитанием и личным жизненным опытом: «В России все идет от личности. Все идет от того человека, который возглавляет либо бизнес, либо общественное направление. И его личные идеалы, его личное видение, его оценка ценностей вносит определенные коррективы в, наверное, любую его работу» (респондент № 3). И, хотя социально ответственное поведение может приносить компании определенные дивиденды (улучшение репутации компании, предоставляющее конкурентные преимущества; повышение лояльности сотрудников и т. д.), для волгоградских предпринимателей извлечение выгод из социально ответственной деятельности не является приоритетом: «Я начинаю рассуждать: когда, например, ко мне приходит сотрудник и просит денег взаймы на ипоте-ку– это выгодно мне, как руководителю? Ну, скорее, выгодно. Я ему, так сказать, облегчаю жизнь, а он более лояльным становится. Выгода налицо. Но я это делаю, мне кажется, не для этого. Мы давно вместе работаем, у меня к нему какие-то личные чувства. В общем, <…> личный мотив у меня доминирует» (респондент № 4). Занимаясь социальными проектами в отношении собственных работников или в рамках региона, они ставят на первое место не выгоду, а реальное решение проблем конкретных адресатов: «Я считаю, что помогать нужно двум категориям людей: маленьким и стареньким» (респондент № 2), – и связанное с этим моральное удовлетворение (см. рисунок); при этом многие стремятся избежать публичности: «Я даже знаю, что им неприятно, когда подсвечивают такие вещи, они говорят: “Мы делаем это для себя, для души”» (респондент № 3).

Результаты СТА

Инициативное участие бизнеса в решении социальных проблем региона независимо от декларируемых целей и выбранных форм определяется внутренними императивами: личной ценностной «системой координат» и морально-этическими установками руководителей бизнеса и НКО. Осознание субъектами регионального бизнеса возможности реализации через социально ответственное поведение собственных моральных принципов и установок позволит изменить ситуацию в регионе в направлении реализации социальной справедливости, формирования здоровой экологической среды, соблюдения норм этики и законодательства и достижения других социально значимых целей. Это особенно важно для Волгоградской области, в которой, как отмечают эксперты, социальная ответственность в качестве устойчивой социальной практики остается несистемной, эмоционально обусловленной деятельностью: «У нас социальная ответственность не возведена в систему. <…> Какой-то программы нет, эпизодически» (респондент № 4). В этих условиях для усиления общественного резонанса от социально ответственной деятельности необходима мультипликация образцов социально ответственного поведения. При этом морально-этические ценности, оказывая влияние на мотивацию социально ответственного поведения представителей бизнеса, не могут, однако, полностью заменить институционально организованные (системные) формы социальной ответственности, отсутствие которых обнаруживается, в том числе, в нашем регионе.

Проведенное исследование показало значимость для социально ответственной деятельности не только экономических возможностей, но и моральных побуждений (долг, забота, бескорыстие, благодарность, любовь к людям и т. п.), так как даже в условиях финансовых ограничений нравственная потребность оказывать помощь и проявлять заботу побуждают предпринимателей изыскивать для этих целей ресурсы и возможности. В связи с этим в настоящее время остаются недооцененными возможности и институциональные ресурсы системы образования с целью формирования у молодежи и подрастающего поколения установок на восприятие социально ответственной деятельности как естественной составляющей жизни человека. Для решения воспитательных задач целесообразно привлекать предпринимателей и сотрудников НКО к участию в мероприятиях, на которых школьники и студенты могли бы познакомиться с опытом компаний, помогающих обществу. Важно также использовать нематериальное стимулирование социально ответственного бизнеса и НКО, включающее публичное выражение благодарности организациям за помощь региону, тиражирование через СМИ и социальные сети образцов социально ответственного поведения. Наконец, с целью укрепления взаимопонимания и взаимодействия бизнеса, власти и гражданского общества целесообразно разработать гибкие, модульные программы помощи тем категориям населения, которые волгоградские компании выбирают в качестве адресатов социально ответственной деятельности и в реализацию которых могли бы «встроиться» (при наличии ресурсов) как НКО, так и бизнес. Широкое освещение вклада всех участников в решение обозначенных в этих программах социальных проблем призвано продемонстрировать, что социальная ответственность – общее дело, объединяющее всех членов общества.