Социально-гуманитарное знание и образование в контексте идеологической безопасности

Ни одно общество не может существовать без определенной системы знаний и идей, начиная с простейшего уровня - передачи социокультурного опыта. Любая социальная система для своего функционирования и развития нуждается в различного рода знаниях, которые существуют в обществе с самых ранних его форм: знания об окружающей среде, сюда относятся природная среда, сама биологическая природа человека, вне отношения с которой невозможен труд как целесообразная деятельность; знания о способах действия в данных условиях (охота, земледелие, производство орудий); различные формы отражения социальных отношений между людьми, необходимые для обеспечения совместной деятельности.

В чем усматривается подобный кризис? Во-первых, это ослабление влияния на социальную мысль классических традиций гуманитарных школ второй половины Х1Х - первой половины ХХ вв.; данный отход от традиций, утрата связи с ними указывает на отсутствие преемственности, потерю уже ранее накопленного методологического опыта и стремление все начать сначала, нулевой отметки. Во-вторых, это завышение роли субъективного фактора в гуманитарных исследованиях, порождающее высокую степень произвольности высказываний и наблюдений, опирающихся исключительно на саморефлексию автора, что возводит в правило необъективность результата, отменяет обязательность надежной аргументации. В-третьих, все чаще встречается подмена исследования описательностью без опоры на какую-либо достоверную теорию или, наоборот, схоластическое теоретизирование без опоры на научные аргументы. В-четвертых, это отсутствие в гуманитарной науке последних десятилетий крупных научных открытий, масштабных концептуальных решений, направленных на познание духовного мира человека и общества, законов общественно- го развития. В-пятых, это неустойчивость терминологического языка в области гуманитарных наук и частичная утрата культуры пользования традиционными понятиями и категориями, отработанными в философии и науке ХIХ – нач. ХХ вв. [2, c. 127-128]

Падение статуса социально-гуманитарного знания негативно сказывается на состоянии идеологической безопасности общества. Идеологические знания и ценности выполняют важные социальные функции, организуя, регулируя, направляя и интегрируя деятельность людей в духовной, политической, экономической, социальной и семейно-бытовой сферах жизни общества. В условиях глобализации и информатизации существенно трансформировалась и усложнилась сама социальная реальность, изменились модели, ее отображающие, соответственно, произошли серьезные изменения в стратегиях исследования этой реальности. Распад социальной реальности на различные поля и анклавы, умножение типов индивидуального опыта, плюрализм повседневных практик привели к возрастанию научного интереса к локальным формам бытия социального. Новые способы воспроизводства социальности, новые механизмы социальной интеграции и социального контроля приводят к формированию способов научной репрезентации, существенно отличающихся от тех, которые коррелировали с цивилизационными практиками эпохи Модерна [3].

Вопрос о противостоянии науки и антинауки в настоящее время сильно обострился и начинает приобретать характер серьёзной мировоззренческой, методологической, психологической, социальной и информационной проблемы. Постоянными темами философских и публицистических споров стали: ценность и статус науки в жизни современного общества; паранормальные и аномальные явления и отношения к ним; идеи, объясняющие мир иначе, чем официальная наука; научная медицина и различные методы народного и паранормального целительства; технические изобретения и приборы, созданные якобы на основе не принятых современной наукой или неизвестных ей представлений, но обладавших необычайными возможностями (торсионные двигатели, психотропное оружие, медицинская техника и т. п.). Параллельно с этим имеет место всё более усиливающийся процесс проникновения различного рода антинаучных представлений в общественное сознание, в том числе в сознание школьных учителей, врачей, преподавателей вузов, научных работников. Эти представления становятся уже вполне привычной частью школьных и даже вузовских учебников [4].

Набирают силу различные конспирологические теории, по оценкам ряда исследователей, представляющие собой составную часть маргинального дискурса. Обращается внимание исследователей на то, что теории заговора, по сути – часть маргинального дискурса, и этот дискурс серьезно влияет на содержание и эволюцию конспирологических теорий. Мечтая занять достойное место в социуме, маргинал выдвигает идею, которая должна оправдать его маргинальное состояние, поставить под сомнение «нормальность» окружающего мира. Общественный резонанс маргинальных идей авторов теорий заговора свидетельствует, что создаваемые ими схемы и теории востребованы определёнными социальными кругами, дезориентированными в формировании национальной идентичности, в плане понимания причин неблагополучия существующей общественной системы [5].

Другой важный сегмент социально-гуманитарной сферы, тесно связанный с проблемами идеологической безопасности – это образование. Сопряжение образовательного потенциала и национальной безопасности имеет многоплановый характер: национальная безопасность является необходимым условием формирования, развития и функционирования сферы образования; образовательный потенциал выступает как ресурс, объект и инструмент политики обеспечения национальной безопасности; упадок образования создает угрозы безопасности. Система образования имеет стратегическое значение для обеспечения национальной безопасности. Она вооружает каждого человека знаниями, умениями и навыками, которые необходимы для обеспечения личной безопасности; формирует культуру безопасности, готовит работников, профессионально занятых обеспечением конкретных видов и направлений безопасности, а также специалистов по организации и обеспечению безопасного функционирования объектов [6].

Однако за последние годы существенно деформировалась система духовного самовоспро-изводства общества, и, прежде всего в результате кризиса институтов социализации и культурной преемственности, важнейшим из которых является институт образования (воспитание – его важнейшая составляющая). Просчеты государственной образовательной политики проявились не только в сокращении объемов финансирования высшей школы, но, прежде всего в непродуманной модификации целей и ценностей образования.

В этом смысле недоработки в системе образования – непосредственная угроза национальной безопасности. По оценкам А. Любжина, если смотреть на образование с социальной точки зрения, то можно выделить двух идеальных субъектов – государство и человека, который получает образование. У них свои отдельные интересы, кроме того, оба субъекта не отличаются монолитностью. Под целью «устроиться в жизни», которой можно обобщить стремления второго, могут подразумеваться совершенно разные вещи – это понятно. Что же касается государства, то нам придется различать некоторое

«идеальное» государство, отвечающее своей образовательной политикой на сумму здравых общественных потребностей и само формулирующее потребности развития, и «идеальное» же государство – бюрократию, заботящуюся о воспроизведении управленческого аппарата и его интеллектуальной обслуги. Реальное же государство может катастрофически не дотягивать не только до первого, но и до второго: чтобы провалить подготовку квалифицированного правящего слоя, более чем достаточно перенасытить программы его подготовки экономикой и правом [7].

М. Делягин многие беды нашей образовательной системы выводит из неоправданного сужение понятия образования, под которым стали понимать лишь простую передачу знаний и предоставление рыночных услуг, а не систему формирования и социализации личности. При этом правящей бюрократии не только не нужны, но и смертельно опасны личности уровня А. Эйнштейна или Т. Рузвельта. Ей нужна страна, населенная заранее согласными на все рабами-мигрантами, восторженно-тупыми, ничего не знающими и не умеющими и потому полностью зависящими от своих хозяев-десятников стадами «нашистов» и, наконец, в качестве сияющей вершины социальной эволюции – «офисным планктоном», столь же сознательным и влиятельным, что и настоящий [8].

Российская образовательная практика как целостная социокультурная организованность знания, мышления и деятельности, обеспечивающая воспроизводство социокультурной реальности, испытывает на себе противоречивые воздействия и вызовы современности, вследствие чего закрепляются коммерциализация образовательных отношений, ориентация на рыночную выгоду, дисфункциональность, элитарный подход, селекция учащихся не по способностям, а по имущественным и социокультурным критериям. Происходит архаизация, упрощение и примитивизация образования под видом рационализации; формализация под видом приведения к «европейскому стандарту»; сокращение доступности посредством введения двухуровневой системы. В результате искусственно навязываемые «сверху» отношения в образовательной практике ведут к тому, что ценности и символы подлинной культурной модели замещаются вульгарной коммерциализацией, формализацией, упрощением и стандартизацией, что разрушает традиционную для российской культуры матрицу самоотверженного просветительства.

Снижение статуса и социальной значимости социально-гуманитарного знания и образования связано с национальной безопасностью как социальным явлением, суть которого составляют состояние и качество реально сложившихся социальных отношений в обществе, обеспечивающих необходимый уровень гарантий его безопасности. В подобных координатах идеи формируют общественное сознание и общественное мнение. Однако те идеи и воззрения, которые неадекватно отражают окружающий мир и вводят людей в мир иллюзий и заблуждений, препятствуя рационально-критическому восприятию социального мира и самого себя, неизбежно несут в себе угрозу идеологической безопасности общества. Тем самым искажается идеологическое потребление, то есть восприятие идей, значений и смыслов, заключенных в идеологических текстах и в целом в многообразии «идеологического мейнстрима».

Снижение статуса и социальной значимости социально-гуманитарного знания связано с национальной безопасностью как социальным явлением, суть которого составляют состояние и качество реально сложившихся социальных отношений в обществе, обеспечивающих необходимый уровень гарантий его безопасности. В подобных координатах идеи формируют общественное сознание и общественное мнение. Однако те идеи и воззрения, которые неадекватно отражают окружающий мир и вводят людей в мир иллюзий и заблуждений, препятствуя рационально-критическому восприятию социального мира и самого себя, неизбежно несут в себе угрозу идеологической безопасности общества.