Социально-экономические проблемы населения Республики Бурятия в 1990-е гг. на страницах ведущих республиканских газет

1,2Бурятский государственный университет имени Доржи Банзарова, Улан-Удэ, Россия ,

,

1,2Buryat State University named after Dorzhi Banzarov, Ulan-Ude, Russia , ,

Преобразования всех сфер жизни постсоветской реальности, предпринятые в Российской Федерации в 90-е гг. XX века, породили множество социальных проблем. Не обошли стороной они и Республику Бурятия. Экономические и социальные процессы в жизни республики периода 1990-х гг. вызывают огромный научный интерес, так как это время исследовано учеными достаточно слабо. Данная проблематика представлена лишь в отдельных работах Н.И. Атанова, Т.В. Думновой, Л.В. Потапова, В.К. Агалова, В.В. Гейдебрехта, Л.М. Итигиловой (Агалов, Атанов, 1998; Думнова, 2003; Гейдебрехт, 2000; Итигилова, 2000). Кризисная ситуация в Бурятии описывается в них без детального и системного анализа. Это было сложно сделать ввиду отсутствия накопленного исторического материала. Настоящая статья построена на анализе периодической печати 1990-х гг., которая является на сегодня в некоторых случаях единственным достоверным источником для установления тех или иных фактов и событий. Был использован принцип объективности, который позволяет провести анализ имеющихся публикаций и дать независимую оценку отраженным в них фактам.

Снижение объемов производства в промышленности и сельском хозяйстве, резкий рост цен при падении доходов основной массы населения, рост долгов по заработной плате сотрудникам бюджетной сферы, безработица – это лишь часть проблем, с которыми населению пришлось столкнуться в 1990-е гг. К 1994 году реальные доходы большинства граждан страны уменьшились в 2 раза. За чертой бедности тогда оказалось около 24 % населения. Их доходы не превышали 40 долларов в месяц (Лян Хунци, 2019: 35).

На фоне общей неблагоприятной обстановки в стране ситуация в Бурятии, по сравнению с промышленно развитыми регионами, осложнялась еще и негативными стартовыми предпосылками для реформ. Производство региона характеризовалось высокой капитало- и материалоемкостью, оно было ориентировано на выпуск товаров промежуточного потребления. Все это и многое другое определило формирование негативных тенденций – спад производства большинства предприятий, увеличение числа безработных, резкое социальное расслоение, сохраняющийся дефицит республиканского бюджета и его зависимость от федеральных средств.

В 1990-е годы Бурятия по основным параметрам социально-экономического развития была в числе отстающих. Обратимся к беспристрастной статистике, которую регулярно публиковали в газете «Молодежь Бурятии» в рубрике «Госкомстат рассказывает»: «Спад производства в основном усиливается. Промышленной продукции выпустили в закончившемся году 74 % к уровню 1993 года. Наибольшее падение произошло в лесной, стекольной, швейной, пищевой промышленности. Заметно меньше стали выпускать товаров народного потребления: продуктов – на 24 %, непродовольственных товаров – на 55. Очень тяжелая ситуация в легкой промышленности, даже благополучная «Тонкосуконная мануфактура» на 18 % меньше выпускает шерстяных тканей и на 43 % – шерстяной пряжи»1.

В 1996 г. уровень промышленного производства составлял 45 % от уровня 1990 г. Значительно выросла доля убыточных предприятий: сельскохозяйственных – до 80 % (в 1991 – 3 %), промышленных – до 71 % (в 1991 – 10,6 %), строительных – до 51 % (в 1991 – 5,4 %). В целом 73 % всех предприятий республики в 1996 году были нерентабельны. По причине убыточности процессов добычи сырья в середине 1990-х гг. была остановлена работа крупных горнодобывающих предприятий: Джидинского вольфрамо-молибденового комбината, Гусиноозерских угольных разрезов и шахт.

На фоне общего спада производства, роста безработицы уровень жизни населения также снижался. Как отмечается в периодической печати, в 1996 г. Бурятия вошла в число 15 регионов, в которых более 40 % населения имело среднедушевой денежный доход ниже прожиточного минимума (Митупов, Горковенко, 2014: 21).

В соответствии с целями нашего исследования мы обратились к анализу материалов средств массовой информации: после объявления приоритета гласности в период перестройки за ними было закреплено право свободно писать о том, что происходит в обществе. В 1990-е гг. СМИ играли не самую последнюю роль в формировании основ демократического общества, напротив – одну из ведущих. Они становятся своего рода «рупором» времени. Для анализа мы обратились к двум самым популярным в 1990-е гг. газетам «Правда Бурятии» и «Молодежь Бурятии». Учредителями обоих изданий выступали органы власти. Газета «Правда Бурятии» была изданием обкома КПСС, Верховного Совета и Совета Министров Бурятской АССР. Она была основана в июне 1918 г. Газета «Молодежь Бурятии» выходит с 16 февраля 1924 года. Ее учредителем также выступал Совет Министров Бурятской АССР. Примечательно, что 1924 году «Молодежь Бурятии» вышла в качестве двухстраничного приложения к «Правде Бурятии», именовавшейся тогда «Бурят-Монгольской правдой», лишь через год она стала самостоятельным изданием. Оба газеты выпускались в формате А2 на газетной бумаге, что определяло их невысокую стоимость и доступность для населения. Тираж варьировался в разные годы. В 1992 году «Молодежь Бурятии» была выпущена в количестве 76 тыс. экземпляров. Газета «Правда Бурятии» – 100 тыс.

Главными темами публикаций были происходившие изменения в стране, республике. Освещались политические нововведения, а также экономические и социальные. Все общественные процессы отражались на страницах печатных изданий, как в зеркале. Особая острота социальных проблем, возникших вследствие экономических преобразований, выводит их на передовые полосы газет в качестве центральных тем публикаций. Среди основных можно назвать: снижение доходов населения, забастовки работников образования, пустые полки магазинов, экстремальный рост цен.

Одной из главных социальных проблем был товарный дефицит: «На полках магазинов пусто. Потенциальные покупатели рыскают злые в поисках чего-нибудь. Подозрительность у них иной раз переходит границы разумного. Частник продавал мясо на рынке. Когда к нему подошел знакомый, он хотел отдать ему кусок мяса, но очередь не позволила»1.

Пусты были полки не только продуктовых магазинов и рынков, не было и товаров первой необходимости: «Наша местная промышленность не способна сегодня обеспечить их наличие из-за нехватки сырья. Объединение “Туяна”, которое поставляет в отделы для новорожденных швейные изделия, в этом году еще не поставило ни одного комплекта. Кяхтинская трикотажная фабрика – тоже… К сожалению, обрадовать молодых мам мы не можем. Что же посоветовать? Наверное, только одно. Найти таких старушек, у которых в сундуках наверняка имеется приличный запас всякого товара. И упрашивать их сжалиться над малыми детьми»2.

Талонная система на отпуск товаров, введенная еще в 1980-е гг., получила свое дальнейшее развитие. Сначала выдавали по талонам мясо, колбасу, сливочное масло. Постепенно этот список расширялся, и в него включали новые категории товаров, например, табачные изделия. О новых талонах и их нормах обязательно сообщали на страницах газет: «На макаронные изделия – 1 килограмм на февраль – март; на растительное масло – 250 граммов на февраль – март; на яйцо – 10 штук на 1 талон на февраль; на синтетическое моющее средство – 1 пачка на февраль – март… в одни руки – 3 килограмма мяса (было 5) и 1 батон колбасы»³. Но и это не улучшало ситуации. Население настороженно относилось к пустым полкам, подозревая в непорядочности продавцов. В редакцию газеты «Молодежь Бурятии» поступило письмо от читателя, который «предложил вывешивать дубликаты фактуры на поступивший товар. Это, по его мнению, позволит установить покупательский контроль» ⁴ .

У органов власти были свои инструменты контроля. Действовала чрезвычайная комиссия по продовольствию и товарам народного потребления, созданная во исполнение Указа Президента СССР от 30 ноября 1990 года, которая проводила проверки и повсеместно выявляла нехватку продовольствия: «Так, например, на базе “Росбакалея” было всего 225 тонн сахара при месячной потребности населения республики 1 000 тонн. Маргарина – всего 80 тонн. Мы не увидели ни одного вида продуктов, за исключением желатина, который бы удовлетворил хотя бы месячную норму для снабжения республики»5. Корреспонденты смело и язвительно писали: «Спички в продаже пока еще есть. Правда, выковыривать ими из зубов уже нечего»6.

С целью преодоления товарного дефицита началась либерализация цен, государство отказалось от их регулирования. Товарный дефицит в большей мере был постепенно преодолен, но возникла другая, более острая проблема – начался рост цен на товары: «Цены, цены, цены… Невероятные, умопомрачительные…»7, «И на утро проснулись при капитализме… И особых изменений не почувствовали, разве что на некоторые товары цены поднялись в три, пять, двадцать пять раз. Но наш народ настолько закален в борьбе за выживание…»8.

Как бы народ не был закален, но закалкой сыт не будешь, детей не накормишь, не оденешь. Порой рост цен был стремительным: «Коробка шоколадных конфет продается за 45 рублей, двухсотграммовый пакет кофе – 85 рублей… Десять дней назад это стоило 4 рубля 20 копеек»9.

За год с января 1991 г. по январь 1992 г. цены на социально-значимые продукты питания выросли следующим образом: на мясо – в 42,5 раза; колбасные изделия – 49,0; масло сливочное – 53,3; хлеб – 8,3; яйца – 10,5; картофель – 6,4.

За каждой публикацией в газете стоят люди. Именно через материалы средств массовой информации мы можем оценить настроение населения. Читая статьи, мы ясно ощущаем, что перед людьми стоял только один вопрос: как дальше жить? Что сделать, чтобы жизнь день ото дня не становилась безысходной, беспросветной? Надежда на светлое будущее угасала каждый день.

На фоне этих проблем остро стояла еще одна – задержки заработной платы сотрудникам бюджетной сферы. Забастовки работников образования становятся одной из главных тем статей. Страницы пестрят заголовками: «Я ощущаю беспомощность», «Поддержали забастовку», «Сколько можно испытывать терпение учителя?», «Мы не рабы, рабы – не мы», «Опять обманули!», «Эх, учителя! Ваши бы слова да власть имущим в уши», «Терпение педагогов столицы Бурятии достигло предела», «Науки юношей питают, а вот учителей – нет!», «Судя по зарплате, отпуск у педагогов не начался» и др.

Газеты становятся той площадкой, где население выражает свое недовольство. В СМИ все чаще появляются тексты с высказываниями о беспомощности, скатывании в нищету1, о задержке заработной платы, о плачевном состоянии педагогов и их семей2.

В сентябре 1995 г. состоялась августовская конференция работников образования города, которая собрала всех педагогов. В своем докладе начальник ГУО отметила то, что было сделано в ходе подготовки к новому учебному году. Не обошли вниманием и проблемы образования. Среди них были названы: «закрытие многих школ по РБ, проблема с питанием в детских садах и школах, когда каждый район города выходит из создавшегося положения по-своему. По-прежнему критическое состояние с заработной платой педагогов: еще не выплачены отпускные, заработная плата за июль, август»3.

В октябре 1996 г. прошел митинг протеста работников образования, здравоохранения и культуры. «Нас можно обвинить в бунтарстве, несознательности, отсутствии долга», – говорили бастующие, – «но мы боремся не только за свои права, но и за права детей, стариков: они лишены радости детства, спокойной старости. Что может преподать детям человек, учитель, духовно и физически уставший от забот о хлебе насущном?»4.

Республиканское правительство в попытке умерить «накал страстей», еще больше усугубило ситуацию. По Бурятии прокатилась волна сокращений. И газеты запестрели фразами «Кого сокращать? Учителей, которых и так не хватает?»5, «Мы расцениваем это как прямое наступление власти на конституционные права граждан»6.

Самая массовая акция протеста состоялась 27 марта 1997 г., собравшая в своих рядах тех, кто «устал от сегодняшней жизни, от вечных невыплат и безнадежного существования»7. Протестующие в укор правительству говорили о «голодном, оборванном учителе и синей от дистрофии санитарке»8. Их основное требование – выплата задержанной заработной платы. Эта акция закончилась принятием решения работников бюджетной сферы – учителей, врачей и т. д. – о бессрочной забастовке.

Резюмируя сказанное, сделаем ряд выводов. Все социально-экономические изменения, происходившие в стране, в том числе и в Бурятии, нашли свое отражение на страницах республиканских газет. Анализ публикаций свидетельствует о том, что экономическим данным, статистике в периодической печати тех лет уделяется внимания меньше, чем проблемам, вытекающим из этих экономических показателей. Корреспондентов газет «Правда Бурятии» и «Молодежь Бурятии» интересовала жизнь простого человека, рядового гражданина. Регулярно публиковались письма читателей, в массы транслируется их мнение и суждения, недовольство, критика реформ и существующего положения. В газете «Правда Бурятии» в рубрике «Размышления над письмами» публиковались письма читателей. При этом достаточно мало было откликов именно на публикации, а реакция властей на статьи, даже самые критические, и вовсе отсутствовала.

В целом надо сказать, что материалы периодической печати, рассмотренные нами как источник фактологической информации, представляют собой ценную альтернативу сухим статистическим данным и позволяют получить более полное представление о проблемах рассматриваемого периода, так как они передают информацию «из первых рук» – от рядовых граждан, ставших героями публикаций. Таким образом, материалы региональных газет Республики Бурятии позволяют получить более полную информацию о событиях тех лет, о реформах, нововведениях и их последствиях для населения, с тем чтобы дать им соответствующую оценку и проанализировать ход реализации реформ.