Социологическое наследие С.И. Голода: концепция сексуальности

Современная социология сексуальности как оформившаяся на концептуальном и эмпирическом уровнях, а также институционально закрепившаяся (например, в структуре Европейской социологической ассоциации существует специализированная исследовательская сеть RN 23 – Sexuality) отрасль науки в силу комплексности природы и неясности структуры, содержания объекта своего исследования – сексуальности – находится в непрерывном, тревожном поиске его интерпретаций и новых, более совершенных методологий изучения. Сложившиеся подходы к пониманию сексуальности и смежных явлений в рамках социальных наук – эссенциализм и социальный конструкционизм – предлагают различные, противоположные по сути объяснения природы и свойств эротических практик, полового поведения людей [1].

Биологический детерминизм, составляющий ядро эссенциалистского подхода, рассматривает сексуальность как присущий человеку половой инстинкт, отмечая при этом универсальные, обусловленные природой, особенности выражения влечения для представителей двух полов, тесно связанные с репродуктивной функцией: агрессивное, активное поведение мужчин и экспрессивное, пассивное поведение женщин. Доминирующий в современном социологическом дискурсе конструкционистский подход акцентирует внимание на разнообразии паттернов и норм эротико-эмоциональных практик, сексуальных культур в мире, на протяжении истории человечества. Сексуальность понимается как социальный конструкт, (вос)производимый и меняющийся в ходе взаимодействий, осуществляемых в разных социокультурных контекстах [2]. При этом личность активно участвует в его конструировании, опираясь, с одной стороны, на уже существующие социальные и культурные дискурсы, с другой – на собственный жизненный опыт [3].

Вместе с тем содержание концепта «сексуальность» остается неясным и дискуссионным в современных социальных науках. Одна из наиболее распространенных трактовок сексуальности сводит ее к половому влечению, генитальным ощущениям, а предметом исследования социологии определяет социально и культурно обусловленные формы, рамки их выражения, реализации [4]. В последние десятилетия все более настойчиво звучит призыв исследователей не сводить сексуальность лишь к половому желанию, изучению половых особенностей и поведения. Акцентируется внимание на вопросах сексуальной ориентации, гендерной идентичности, что находит выражение в сексуальных фантазиях, практиках, установках, ценностях и взаимодействиях [5]. Психоэмоциональные аспекты признаются важными, требующими внимания в рамках сексуальных отношений [6]. Но формулировки конкретных компонентов, аспектов сексуальности размыты, т. к. фактически исследователи не могут представить неопровержимых доказательств развиваемых, выдвигаемых концептуальных построений и обоснований: «множество действий, ожиданий, описаний, удовольствий, формирования идентичностей и знания у мужчин и женщин, которое тяготеет к более плотной концентрации вокруг определенных генитальных ощущений, но не определяется ими в полной мере» [7, с. 62]. Нередко методология эмпирических исследований строится на возложении ответственности за определение того, что есть сексуальность, на самих информантов [8].

В этой связи актуальность приобретает обращение к трудам классика отечественной социологии сексуальности Сергея Исаевича Голода (1935–2013) – ученого, возобновившего в 1960-е гг. после практически 40-летнего перерыва социологические исследования вопросов сексуального поведения и эротико-эмоциональных отношений в России. Концептуальные находки, разработки, подход С.И. Голода в понимании феномена сексуальности были апробированы в эмпирических исследованиях, которые позволили зафиксировать значительные изменения в сексуальной культуре и половой морали во второй половине XX в.

В июле 2011 г. автор статьи получил согласие С.И. Голода на экспертное интервью в рамках подготовки диссертационной работы на соискание степени кандидата социологических наук, посвященной формированию сексуальной культуры отечественной молодежи [9]. Профессор, несмотря на перенесенную болезнь и не очень хорошее самочувствие, принял предложение с интересом. Оригинальная концепция сексуальности С.И. Голода раскрывается в статье на основе этого интервью, а также анализа его научных публикаций, среди которых стоит особо отметить книгу «Что было пороками, стало нравами. Лекции по социологии сексуальности» [10], обобщающую теоретические разработки и анализ эмпирических материалов, собранных ученым в 1960–1990-е гг.

В 2020 г. исследователю исполнилось бы 85 лет. В ознаменование этого события в Социологическом институте РАН – филиале Федерального научно-исследовательского социологического центра Российской академии наук, где длительное время работал С.И. Голод, изучая вопросы семьи, гендерных и сексуальных отношений, 12 марта состоялся круглый стол, на котором коллеги, ученики профессора и молодые ученые обсудили его вклад в российскую социологию.

С.И. Голод акцентировал внимание на специфике своего взгляда на сексуальность – исследовании изменений сексуальной культуры (норм, ценностей и практик) в контексте трансформации социальных институтов семьи и брака. Фокус изучения эротико-эмоциональных отношений был выбран им под влиянием субъективных и объективных условий:

• 1)    появившийся в студенческие годы интерес к работе Ф. Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства» (1884) и отчетам А. Кинси о половом поведении американских мужчин (1948) и женщин (1953), ставшим предтечей сексуальной революции в США. Данные публикации подрывали концептуально и фактологически основы господствовавшей традиционной морали, которая предписывала считать легитимными и естественными практики удовлетворения сексуального желания, реализуемые в рамках семейных и брачных отношений, связывала их с репродуктивной функцией и была особенно жесткой в отношении женского полового поведения, укрепляя тем самым двойной гендерный стандарт. При этом данные об эротической стороне жизни российской молодежи середины XX в. отсутствовали;

• 2)    институциональные ограничения для социологического исследования вопросов сексуальной культуры – отсутствие научных центров, литературы, кадров, периферийность проблематики; идеологизация и политизация вопросов сексуальности, что привело к применению административных ограничений на защиту подготовленной С.И. Голодом кандидатской диссертации «Социологические проблемы сексуальной морали» (1968) и необходимости переориентации на проблематику семьи и брака [11].

В интервью С.И. Голод отметил, что в своих исследованиях исходил из установки, что «на физиологии не следует делать акцент. Физиология уводит в сторону от анализа действительных процессов». Социолог предложил «набор» взаимосвязанных концептов для описания и интерпретации автономно мыслимой многогранной сферы сексуальности человека. Термин «сексуальность» использовался им для обозначения полового влечения, выражения биолого-физиологического аспекта, присущего как людям, так и животным, определенного природой для воспроизводства потомства, репродукции. Переживание, проявление, реализация сексуальности человека окультурены (значения, нормы, ритуалы, традиции, образцы поведения, установки и т. д.), отражены в социальной структуре личности, что преобразует половое в самоценные, с одной стороны, эрос, эротику, эротические действия, с другой – любовь как социально конструируемый эмоциональный аспект эротических отношений [12].

Культурное разнообразие форм любви С.И. Голод выделяет на основе этнической специфики [13]:

• –    внебрачная, экспрессивная и публично проявляемая «романтическая» любовь, появившаяся во Франции;

• –    рациональная, осознанно нацеленная на эффективное удовлетворение эротического желания или прокреацию в рамках института брака «прагматическая» любовь, характерная особенно для американского (США) общества;

• –    ориентированная на эротическое наслаждение «гедонистическая» любовь латиноамериканских стран;

• –    эмоционально и духовно близкая «интимная» любовь между партнерами в славянской, в том числе российской культуре.

Социологическая типология любовных культур демонстрирует тесную взаимосвязь между всеми элементами эротико-эмоциональных взаимодействий (сексуальностью, эротикой и любовью), их многоаспектность и разнонаправленность.

На основе эмпирических исследований (опросов), проведенных среди российской студенческой молодежи в 1960–1990-е гг., С.И. Голод выделил типы сексуальных стандартов, отражающих нормативно-ценностные аспекты трансформации эротических практик во второй половине ХХ столетия в России [14]. В соответствии с предложенной социологом концептуализацией сексуальных отношений, а также спецификой социокультурного контекста – постепенной автономизацией сексуальности от брачно-семейных связей и репродукции, изменением половой морали, особенно для женщин, – в качестве критерия определения стандартов был выбран уровень духовно-эмоциональной вовлеченности в эротические контакты, позволяющий зафиксировать мотивы вступления в сексуальные контакты и оценку полового поведения (одобрение-осуждение). Выделенные пять стандартов – любовный, гедонистический, рекреационный, познавательный, релаксационный – демонстрировали плюрализм сексуальной морали и практик юношей и девушек. При этом сексуальная ориентация респондентов (гетеро- или гомосексуальность) не рассматривается в концептуальной модели в качестве дифференцирующей переменной. Предложенная модель эротического стандарта нейтральна с точки зрения сексуальной ориентации. Баланс, распространенность выявленных эротических сценариев подвержены изменениям, зависят от конкретных социально-культурных и исторических условий. Данные опросов С.И. Голода подтверждают идеи английского социолога Э. Гидденса [15] о распространении чистых отношений (pure relationships), основывающихся на любви, эмоциональной близости, интимности, доверии между партнерами.

По наблюдениям С.И. Голода (данные опросов 1978, 1981, 1990 гг. среди пар в возрасте от 20 до 40 лет, состоящих в различных по длительности браках), отношения между мужчиной и женщиной в постмодернистской семье во многом основываются не только на интимности, но и эротикоэмоциональной удовлетворенности совместной жизнью. Сексуальность рассматривается социологом как одна из семи ниш (наряду с духовной, психологической, информационной, родственной, культурной и бытовой) адаптации супругов друг к другу в семье, браке, где патриархальные, дето-центристские правила и нормы взаимодействия, организации совместной жизни не действуют, не приняты. Согласно результатам опросов, на всех этапах, фазах развития индивидуального союза (выделенные периоды от 1 до 1,5 лет, до 10 лет, от 10 до 15 лет) эротическая сфера оказывается на третьем месте в иерархии рассматриваемых ниш, что свидетельствует о ее перманентно высокой значимости и нормативности присутствия в браке [16]. В фокусе рассмотрения оказывается как сексуальная (половая), так и эмоциональная удовлетворенность эротическими контактами.

Изучение сексуального поведения в России на основе различных источников эмпирических данных (собственных социологических исследований, результатов медицинских опросов в первой четверти прошлого столетия, анализа личных документов, материалов средств массовой информации, литературных произведений), а также обращения к трудам классиков социальной мысли о любви и эротике (С.Л. Франк, В.В. Розанов, А.М. Коллонтай и др.) позволили С.И. Голоду выделить четыре периода в трансформации сексуальной культуры в ХХ столетии:

• –    эмансипация сексуальности (рубеж XIX–XX столетий);

  – дионисийство (1920-е гг.);

  – евнуховидность (1930–1960-е гг.);

  – сексуальный ренессанс (с середины 1970-х гг.).

Разработанная периодизация отражает не только историческое изменение эротико-эмоциональных практик, но и постепенный, неравномерный, противоречивый переход от социального регулирования половой жизни, отношений посредством традиций и обычаев к морали как «плюральному регулятору эротических практик» [17], рефлексивности субъекта, ситуативности решений и оценок. Автономизация сексуальности от брачно-семейных связей и репродукции, выделение ее в независимую, самоценную сферу жизни в условиях либерализации морали, глобализации культуры и индивидуализации общества существенным образом изменяют эротико-эмоциональный ландшафт российского общества на уровне практик, а также требуют изучения и интерпретации в рамках социологии сексуальных отношений, развитию которой посвятил себя С.И. Голод.

В свете обсуждаемых в начале статьи концептуальных затруднений, сложностей в социологии сексуальности, идеи С.И. Голода представляются важным и интересным ресурсом для расширения понимания, разработки схем анализа и объяснения эмпирически наблюдаемых тенденций эротико-эмоциональных связей и поведения в современном обществе. Фокусирование внимания на социальных формах (брак, супружество, пара), в которых половое влечение, эмоциональная и духовная близость партнеров являются одними из ключевых условий их образования и существования, актуально в контексте поиска решения проблемы устойчивости брака, изучения роста дискуссий об альтернативных формах отношений (полиаморности), интерпретации асексуальных субкультур (например, нулло), дигитализации сексуальности (цифросексуальность) и т. д.

Ссылки:

Редактор, переводчик: Арсентьева Ирина Ильинична