Социосинергетический подход к проблеме государствогенеза

Актуализируя вопрос возникновения (происхождения) государства, являющийся краеугольным камнем государствоведения, основой мировоззренческой установки в познании сущности и принципов развития данного социального явления, представляя-ется, что спустя более 130 лет после выхода в свет «Происхождения семьи, частной собственности и государства», основанной на исследованиях американского этнографа-эволюциониста Л. Г. Моргана, юристам-теоретикам контрпродуктивно ограничиться интерпретированием вошедших в историю концепций.

Несмотря на значительный объем литературы, посвященной проблеме государ-ствообразования, остается от еще немало открытых, противоречивых и спорных вопросов. При этом очевидно, что для более глубокого и всестороннего исследования этой проблемы в целом и разработки соответствующей теории предстоит ответить на целый ряд теоретически и методологически важных вопросов.

С методологической точки зрения важным представляется самый первый вопрос, который традиционно стоит перед всяким теоретическим исследованием, обратившимся к самопознанию, – вопрос о предмете соответствующей теории. Казалось бы, предметом общей теории происхождения государства являются закономерности возникновения государства. Однако ситуация с предметом общей теории происхождения государства не так проста, как она выглядит на первый взгляд.

Дело в том, что после ознакомления с результатами научных изысканий зарубежных исследователей, обобщенных в работах Л. С. Васильева, Н. Б. Кочаковой, Н. Н. Кра-дина, выяснилось, что предельно общая конфликтно-классовая схема государ-ствообразования, господствовавшая в течение долгого времени в отечественном обществознании, не только дополнилась целым рядом новых концептуально значимых положений, но и подверглась переосмыслению.

В свете нового теоретического и эмпирического знания во многих отраслях научного знания происходит отказ от ряда устаревших элементов прежней схемы. Прежде всего это относится к антагонистическим классам и частной собственности, которые ранее считались неотъемлемыми атрибутами закономерностей процесса возникновения государства. Поскольку последние еще предстоит выяснить, то задача установления предмета общей теории происхождения государства из давно решенной становится вновь актуальной [9, c. 58].

Вместе с тем, убеждаясь, что изучение происхождения государства в юридической науке производилось главным образом представителями историко-юридического, историко-теоретического профиля, без углубления в полемику о достаточности и эффективности данной исследовательской практики, хотелось процессов бы подчеркнуть теоретико-юридическую, теоретико-методологическую направленность анализа проблемы государствогенеза.

Так, представляется объективной позиция Д. А. Керимова, по мнению которого «...общая теория государства и права, изучая общесоциологические, специфически социологические и конкретно-исторические закономерности государства и права, преследует цель сформулировать тенденции их логического развития в же целом, безотносительно к их проявлению в условиях определенного места и времени...». Касаясь истории государства и права, Д. А. Керимов подчеркивает, что она «...изучая те же закономерности, имеет своей главным целью в хронологической последовательности отобразить те исторические факты, события и процессы, в которых эти закономерности воплощаются как во всемирной истории, так и в тех или иных исторических периодах отдельных стран» [4, c. 71].

Теория происхождения государства, как и другая теория, должна иметь свой собственный понятийно-категориальный аппарат, свою систему понятий и категорий, при помощи которой в логически очищенной от фактологических деталей форме обеспечивается воспроизведение познаваемых ею явлений и процессов. В качестве главного объекта этой теории выступает сущностная, внутренне необходимая сторона государ-ствообразования. Среди основных задач, которые стоят сегодня перед общей теорией происхождения государства, можно выделить выявление условий, движущих сил государствообразования, раскрытие структу- ры и этапности данного процесса. Иными словами, познание логики процесса госу-дарствообразования предполагает исследование не только его статики, но и динамики.

В теории происхождения государства их разрешение осуществляется путем создания логической системы абстракции, которые должны выводиться посредством теоретической переработки данных, том числе в результате философских, динамики социологических, политологических, сравнительно-исторических, а также естественнонаучных исследований, соотносимых с современной постнеклассической научной парадигмой.

Начиная определение собственной методологической позиции, предполагающей рассмотрение государства в качестве универсальной самоорганизационной системы политической организации общества с соответствующими принципами генезиса и развития, хотелось бы обратиться к альтернативной точке зрения на эволюцию политико-юридических феноменов, свойственной некоторым современным политологам и юристам, согласно которой «общество на всех этапах и эволюции во всех позиций формах своего развития является политическим образованием», а «право есть социальный институт, обнаруживаемый во всех обществах и демонстрирующий вместе ядро одинаковых черт» [1, c. 16]. Иными словами, политическая организация общества и право имманентны всякому человеческому общежитию, возникли вместе с человечеством и останутся до тех пор, пока будут жить люди.

Следствием обозначенных позиций может служить вывод о становлении концепции, в рамках которой политическая организация общества и государство рассматриваются в качестве явлений социальной эволюции.

Возникновение политической организации общества, государства – аспект социогенеза, а не процесс, который совершился в уже сложившихся человеческих коллективах на одном из этапов эволюции. Политические организации общества не только функционируют на протяжении всей человеческой истории (с момента социогенеза на всех этапах общественного развития), но и имеют с человечеством общую судьбу [3, c. 7].

Так, постепенно в науку пришло и завоевало широкое признание философов, историков, политологов и юристов осознание того, что «передовые» народы в основной своей массе некогда пережили те этапы развития, на которых находятся современные им отсталые социальные организмы, и что, изучая неразвитые общности имеют людей, возможно получить информацию об истории или развитых [6, c. 12].

Придерживаясь распространенного в политологии и юриспруденции воззрения, согласно которому «в которых политической и правовой культуре остается цели некоторая преемственность от самых первых форм ее организации», ученые-обществоведы себе доказывают, что наиболее общие законно-мерности функционирования универсальной политической организации и права, установленные на протяжении всего развития политико-правовой мысли, действуют с момента завершения социогенеза и вплоть до нашего времени [3, c. 150].

Далее, в контексте интересующего нас социосинергетического подхода, определяя государство как универсальную систему политической самоорганизации общества, складывающуюся в процессе социальной эволюции, попытаемся выявить сущность соответствующего системообразующего фактора, а также установить условия, принципы и этапы становления и развития системы государственной организации.

Так, в синергетике аналогом системообразующего фактора выступает определенная область устойчивого состояния самоорганизующейся системы, называемой аттрактором. Аналогичную точку зрения высказывает и Е. Я. Режабек [8, c. 47]. Структуры-аттракторы выглядят как цели эволюции, которые как бы притягивают к себе все множество «траекторий» системы, определяемых разными начальными условиями [5, c. 39].

На уровне отдельного человека или общества в целом, государства такими аттракторами выступают умозрительные идеалы как жизненные цели. Они возникают с неизбежностью закона и выполняют интегрирующую, стабилизирующую функцию [2].

Сущностью системообразующего фактора любой самоорганизационной системы является ее тенденция к самосохранению, максимальной устойчивости. Идея сохранения системы является не просто научным обобщением, а превращается в эффективный инструмент построения самых широких теорий, в частности интересующей нас теории государствогенеза. Следует подчеркнуть, что мы, развивая такое понимание системообразующего фактора, ни в коей мере не абсолютизируем устойчивое абсолютизируем состояние системы, так как пребывание в нем есть лишь только момент становления. Абсолютна лишь сама тенденция к этому состоянию, означающая общую направленность на завершенность, законченность, форму и структуру, достижение которой условием носит вероятностный процесс. Не противоречит данное содержание системообразующего фактора и установленному положению синергетики о том, что новое качество системы возникает только из ее неустойчивого состояния. Более того, именно тенденция системы к максимальной устойчивости мере придает состоянию неустойчивости статус необходимого условия материального развития, поскольку возникающее новое качество характеризует как раз новое устойчивое состояние. Устойчивость как самосохранение возможна лишь через свое собственное отрицание – неустойчивость, то есть изменение. Это диалектическое противоречие и снимается в понятии развития, становления системы [7, c. 125].

Предметно говоря о процессе достижения обществом (социальной общностью) такой качественной характеристики, как государственнообразная организация, самостоятельная единополитическая организованность, можно усмотреть следующие тенденции.

На первом этапе определяется (в том числе территориально) совокупность людей, испытывающих сходное ощущение материального и/или морального дискомфорта в силу неудовлетворенности жизненно важными потребностями (возбужденные элементы, носители свободной энергии (информации)), что является основой их целеполагаемого (аттрактивного) взаимодействия, условием.

Частичная реализация потребностей частично увеличивает устойчивость связей членов сообщества, но только частично, поэтому возбуждение (в том числе в силу внешних условий) сохраняется, так как цели еще не достигнуты.

Это этап идейно-волевого воздействия членов общества (элементов) друг на друга. Наступает момент, когда количество людей и практика их взаимодействия достигает такого предела, что люди начинают чувствовать себя более комфортно в силу взаимодополнения, а значит, и более устойчиво. В этот момент происходит объединение в единую систему (универсальную организацию политической власти), имеющую свою организационную форму, специфика которой соотносится с предъявляемыми к ней функциональными требованиями аттрактором целеполагания.

Таким образом, момент скачка - это момент большего упорядочивания взаимоотношений между людьми. Скачок - это результат перехода энергии (информации) на более качественный уровень, связанный с властной иерархизацией отношений, возникновением информационно-управляю-щей системы, где сущность власти проявляется в возможности (допустимости) вменения волевых установлений, направленных на поддержание устойчивости системной формы.

При этом субстрат общества (приобретая самотождественность) не прекращает собственные тенденции самоорганизационного развития, проявляющие себя в новых аттрактивных направленностях, связанных с возникающими потребностями. Здесь общество приобретает качество микро-уровневой среды относительно собственной системной формы властно-иерархических связей, которая воспринимается в качестве внешнего условия (благоприятного или неблагоприятного) существования. Неблагоприятность в свою очередь соотносится с дискомфортностью, порождая неустойчивость, выступающую причиной генезиса новой системной формы властной иерархии, государственно-властных отношений.

Существенным для раскрытия процесса государственного становления является представление двух способов существования социально-политической реальности - в качестве потенциальной возможности и действительности. Под первым имеются в виду внутренние тенденции, зачатки будущего, способности, возможности, «силы» и т.д.; под вторым - процессы, трансформации, развитие, поведение, деятельность и т.д. Потенциал структур раскрывается в оперировании, потенциал деятеля - в действиях, включенных в операции. Государственным структурам и их операциям свойственен определенный консерватизм. Социальные индивиды, напротив, более подвижны и пластичнее в своих действиях. Они обладают большей свободой выбора, могут двигаться «против течения», быть анахроничными или нацеленными в будущее.

Структура и деятели связаны между собой деятельностью (потенция), которая реализуется в событиях практики общественных отношений, воздействующих в порядке обратной связи как на структуры, так и на деятелей, изменяя тем самым социальнополитическую реальность. Соответственно изменяется потенциал и общностей, и индивидов, изменяется способ операций, действий и деятельности. Далее изменяется практика общественных отношений и т.д.

Описанным образом, в предельно сокращенном представлении, раскрывается процесс государственного становления, который не столько проектируется кем-то, но реализуется в результате совокупных целенаправленных операций и действий структур и индивидов в их единой и не прекращающейся в социетальном континууме деятельности. Эффект эмерджентности (неожиданного возникновения) структур по отношению к индивидам, действий субъектов по отношению к структурам, событий по отношению к деятельности характеризует процесс государственного становления как самоорганизующийся.

При образовании системы устойчивость элеменов-систем восстанавливается, но на другом уровне за счет укрупнения (усложнения) элементов, возникновения организационных институтов нового уровня. Укрупнение элементов есть механизм развития системы. Укрупняемые элементы политических систем в свою очередь формируют собственный механизм внутренних и внешних связей, созданию которого способствует некий «строительный материал», который может быть представлен в виде умозрительных образцов организационной культуры. Данные образцы, возникающие стихийно, закрепляются в общественном сознании в качестве положительного или отрицательного опыта и передаются из поколения в поколение, постоянно обновляя и пополняя культурное наследие. Образно говоря, после разрушения, трансформации систем и/или системных элементов их организационные образцы не исчезают, а как бы поступают в общий фонд цивилизационного наследия, повышая уровень (качество и количество) потенциальных возможностей общественного развития.

Таким образом, в силу вышеизложенного мы смогли убедиться в эвристичности использования идеи самосохранения (устойчивости) как системообрзующего фактора для анализа процессов, происходящих в системе, ибо в нем отражена ее сущность, определяющая все механизмы и закономерности как возникновения, так и развития системы. Рассмотренный механизм лежит в основе государственной организации общества и составляет суть его системного развития.

Государство здесь представляется универсальной самоорганизационной политической системой, продуктом социальной эволюции, возникшим в качестве института, который способен обеспечить самосохранение определенному контингенту (контингентам) людей – носителям воли аттрактивного целеполагания, развивающийся в виде умозрительно-организационной формы системной устойчивости, периодически претерпевающей адаптивно-альтернативные преобразования.

В заключение, хотелось бы еще раз подчеркнуть актуальность темы настоящего исследования, которая связана с научным поиском эффективных средств познания и понимания сущностных оснований все усложняющихся и ускоряющихся процессов общественно-государственного уровня наполненного кризисными процессами алгорит-мично глобализирующегося мира, созданием универсальной доктрины, обеспечивающей прогнозируемость и управляемость данных процессов, в том числе выработка подхода, способного отразить фундаментальную тождественность процессов присущих государствогенезу всех видов и форм государственных образований на всех исторических этапах цивилизационного развития, вплоть до настоящего времени.