Согласие на осмотр жилища: актуальные проблемы правоприменительной практики

Для обеспечения баланса интересов предусмотрены процедуры осмотра, обыска и выемки, которые, с одной стороны, призваны защищать интересы потерпевших и государства, а с другой – учитывать право человека на неприкосновенность его жилища.

Наиболее интересны основания осмотра жилища. Так, осмотр жилища производится только с согласия проживающих в нем лиц или на основании судебного решения (Баринов, 2016). Если проживающие в жилище лица возражают против осмотра, то следователь возбуждает перед судом ходатайство о производстве осмотра в соответствии со статьей 165 УПК РФ (ч. 1 ст. 12 УПК РФ; ч. 5 ст. 177 УПК РФ).

В то же время в соответствии с ч. 5 ст. 165 УПК РФ в исключительных случаях, когда производство осмотра жилища не терпит отлагательства, он может быть произведен на основании постановления следователя или дознавателя без получения судебного решения. В таком случае предусмотрено уведомление судьи и прокурора о проведении осмотра в трехдневный срок с приложением документов. Впоследствии судья проверяет законность осмотра жилища.

Описанная процедура представляется на первый взгляд приемлемой, отвечающей целям достижения баланса интересов. Однако возможность проведения осмотра жилища на основании получения согласия проживающих в нем лиц может таить риски нарушения прав этих лиц со стороны государственных органов1. Эти риски представляются достаточно серьезными с учетом того, что УПК РФ не дает прямого ответа, кто является лицом, которое может дать согласие. Также процессуальный закон не содержит нормы о форме согласия на осмотр жилища.

Тема осмотра жилища достаточно часто становится предметом изучения правоведов. Тем не менее вопрос согласия на осмотр, как правило, затрагивается поверхностно, и зачастую присутствует лишь описание его нормативного регулирования, а акцент смещается в сторону иной проблематики. Так, в исследовании И.А. Насоновой отмечается, что в УПК РФ не указано, кого понимать под проживающими в жилище лицами, это отличает его от УПК Республики Беларусь2 . А.В. Павлов и И.П. Пилюшин поднимают вопрос о том, кто может дать согласие на проведение осмотра, но в контексте осмотра мест происшествия, которые являются жилищем (Павлов, Пилю-шин, 2021), как и Н.В. Осодоева (2022). Также в течение последних лет вопрос согласия на осмотр жилища рассматривался у А.С. Гамбаряна (2018: 25), В.Ю. Стельмаха (2017: 16), Т.Р. Устова3, Х.Б. Бегиева4 и ряда других исследователей.

Поскольку за последнее время не проводилось анализа актуальной практики получения согласия на осмотр жилища, в рамках подготовки настоящей статьи он был проведён. В результате были обнаружены некоторые проблемы в правоприменении и выявлено две группы вопросов, ответы на которые весьма неоднозначны в правоприменительной практике:

• 1.    Кто может дать согласие на осмотр жилища? Является ли собственник, который проживает в другом месте, лицом, у которого требуется получать согласие при осмотре?

• 2.    В какой форме следует получать согласие?

Рассмотрим фигуру субъекта, который может дать согласие на проведение осмотра жилища в практике по уголовным делам. Для этого были исследованы приговоры, которые содержат выводы относительно субъекта.

В приговоре Промышленного районного суда г. Смоленска от 14 июля 2020 г. по делу № 118/2020⁵ приводится следующее: «Судом установлено, что право собственности на квартиру… ни за кем не зарегистрировано, подсудимый также в данном жилье не был зарегистрирован, при проведении осмотра данного жилья получено согласие от находящихся в нем Свидетель № 3 и ФИО18.

При таких обстоятельствах, учитывая, что подсудимый фактически проживал в данном жилом помещении, не являясь его собственником, без договора найма (поднайма) либо без иных оснований, предусмотренных законодательством Российской Федерации, будучи не зарегистрированным по месту жительства, суд находит, что при проведении осмотра жилища согласие Можаева И.М. на осмотр названного жилого помещения не требовалось».

В этом деле суд установил, что подсудимый, фактически проживавший в квартире, не являлся ее зарегистрированным собственником или нанимателем. Был сделан вывод, что его согласие на осмотр жилища не требовалось. Суд связал право на неприкосновенность жилища с экономическим правом собственности на квартиру и его правовым закреплением. Тот факт, что право на неприкосновенность жилища является личным правом человека, связанным с правом на неприкосновенность его частной жизни, не был учтен в тексте приговора.

Этот пример иллюстрирует, что на практике при определении лиц, чье согласие необходимо для осмотра жилища, значение имеет юридический статус проживающего в нем лица (зарегистрированный собственник или наниматель), а не только факт физического проживания.

В апелляционном постановлении Саратовского областного суда от 20 февраля 2023 г. по делу № 22-449/2023¹ отмечено: «То, что ФИО4, претендующий быть собственником квартиры, не давал согласия на ее осмотр, правового значения не имеет, поскольку в этом жилом помещении он не проживал».

Вместе с тем факт проживания также имеет значение. Если человек на момент осмотра проживает в ином месте, то квартира не может рассматриваться в качестве его жилища. Хотя на практике согласие собственника, сдающего квартиру в найм, часто получают, если это представляется возможным.

В приговоре Тимашевского районного суда Краснодарского края от 27 апреля 2023 г. по делу № 1-90/2023² указано: «Для участия в осмотре данного домовладения был приглашен его собственник – Свидетель № 3, от которого также было получено письменное согласие на осмотр данного домовладения и который подтвердил, что сдает в найм данный дом “ФИО”10 Е.А., кроме которого в данном доме никто не проживает».

В этом примере иллюстрируется получение согласия от собственника в дополнение к согласию от лица, проживающего в жилище.

В решении Центрального районного суда города Челябинска от 14 сентября 2021 г. по делу № 2-3751/2021³ отмечается, что «с учетом содержащейся в объяснениях Сергачева П.П. информации о совместном проживании в квартире по указанному адресу с супругой Сергачевой К.С., у следователей и оперативных сотрудников имелась информация о том, что Сергачев П.П. единственным лицом, проживающим в данной квартире, не является.

В связи с изложенным, с учетом отсутствия согласия всех проживающих в указанной квартире лиц на проведение осмотра, следователю необходимо было соблюдать и руководствоваться положениями ст. ст. 12 ч. 1, 165 ч. 1 и 177 ч. 5 Уголовно-процессуального кодекса РФ, чего им сделано не было».

В данном решении подтверждается необходимость получения согласия от всех проживающих в жилище лиц на проведение осмотра. Это вполне логично, поскольку каждое проживающее в жилище лицо имеет личное конституционное право на неприкосновенность жилища независимо от прав на неприкосновенность жилища других лиц, даже если оно является общим. В таком случае можно усмотреть лишь наличие зависимости реализации права каждого из совместно проживающих лиц на неприкосновенность жилища. Умаление же права для проведения осмотра жилища осуществляется в предусмотренном законом порядке: через согласие на проведение следственного действия или в результате решения суда. Умаление права лица, санкционированное посредством согласия, возможно лишь самим этим лицом (если оно дееспособно), но никак не в результате согласия лиц, совместно с ним проживающих.

В то же время практика, как будет видно из последующих примеров, не всегда использует этот подход.

Так, из приговора Центрального районного суда г. Новосибирска Новосибирской области от 21 декабря 2021 г. по делу № 1-39/2021⁴ следует, что «осмотр места происшествия – комнаты, расположенной в квартире по “адрес”, проведен в установленном законом порядке – с согласия Егорова Н.Ю., проживающего в указанном жилище, с соблюдением требований ст. 177 ч. 5 УПК РФ. Получение согласия на осмотр жилища у всех проживающих в нем лиц уголовно-процессуальным законом не предусмотрено.

В жилище Егорова Н.Ю. – в “адрес” находилась его мать – Дронова Г.Н., которая в данном оперативно-розыскном мероприятии участие не принимала, находилась в другой комнате. Согласие в письменном виде на производство осмотра квартиры с нее не брали, поскольку он производился только в комнате Егорова Н.Ю., другие комнаты в квартире не осматривались».

В рассмотренном приговоре указывается, что согласие на проведение осмотра жилища у всех проживающих лиц не требуется. Также в нем говорится, что квартира была поделена на комнаты, которые, в соответствии с подобным подходом, в жилище лица, проживающего преимущественно в других комнатах, не включаются. Это представляется не вполне обоснованным и сопряжено с появлением больших возможностей для усмотрения со стороны суда и следствия. Кроме того, при производстве осмотра право лица, чья комната не осматривалась, на неприкосновенность жилища было затронуто на этапе прохода к комнате другого лица через общие помещения, которые, безусловно, входят в состав жилища.

В приговоре Ленского районного суда Республики Саха (Якутия) от 26 июля 2021 г. по делу № 1-PE-20/2021¹ указано, что «суд не принимает доводы защиты о признании недопустимым доказательством протокола осмотра места происшествия от 16 октября 2019 г. (т. 1, л. д. 49–58) и его исключения ввиду отсутствия согласия Дегтярева А.А. на проведение осмотра временного жилища…

Действующее уголовно-процессуальное законодательство не содержит требований о получении согласия всех проживающих в жилище лиц для производства его осмотра.

С. встал и поехал на осмотр. …При этом Дегтярев не высказывал слова возражения против осмотра вагончика, в котором он, то есть Дегтярев, проживает, и вместе с сотрудниками полиции не проследовал, остался сидеть в кабинете; с сотрудниками полиции на осмотр согласился проехать С....».

В данном приговоре также было указано, что достаточно согласия части проживающих лиц, хотя и было упомянуто, что Дегтярев – лицо, от которого не было получено согласие, не возражал против проведения осмотра жилища. Некий С., также проживавший в жилище, дал согласие на проведение осмотра, с законностью которого суд согласился.

В приговоре Первомайского районного суда г. Ростова-на-Дону Ростовской области от 16 марта 2021 г. по делу № 1-16/2021² отмечено, что «вопреки утверждениям стороны защиты, отсутствие в деле судебного решения о разрешении осмотра жилого помещения, в котором проживал Потерпевший № 1, не свидетельствует о недопустимости соответствующего протокола от ДД.ММ.ГГГГ., поскольку осмотр произведен в присутствии и с согласия сына потерпевшего. Закон не предусматривает получения судебного решения на производство осмотра жилища при наличии согласия проживающих в нем лиц. Нарушения конституционного права на неприкосновенность жилища судом при проведении указанного следственного действия не установлено».

В приведенном примере также подтверждается, что согласия хотя бы одного лица, проживающего в жилище, достаточно для того, чтобы избежать необходимости судебной санкции на осмотр. Представляется, что в данной ситуации наиболее ярко проявляется противоречие большей части практики с подходом, продемонстрированным в решении Центрального районного суда города Челябинска от 14 сентября 2021 г. по делу № 2-3751/20213. В данном случае конституционным правом лица на неприкосновенность его жилища распорядился его сын. При этом сведений о том, что он мог быть его представителем, из дела не усматривается.

В приговоре Лабытнангского городского суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 08 июня 2021 г. по делу № 1-15/2021⁴ указывается: «Так, из представленных суду материалов дела следует, что разрешение на осмотр квартиры дала гр. ФИО48… В судебном заседании было установлено, что квартира, которую арендовал Иванов Ю.М., фактически находится в социальном найме у гр. ФИО116, которая дала генеральную доверенность на право пользования, владения и распоряжения всем своим имуществом – гр. ФИО48, которая впоследствии от имени ФИО117 и заключила договор аренды с Ивановым Ю.М.».

В этом деле согласие на осмотр квартиры было получено у единственного лица – представителя наймодателя, которое явно нельзя признать проживающим в жилище. Тем не менее, суд не усмотрел в действиях при осмотре нарушения статьи 12 УПК РФ.

В приговоре Семеновского районного суда Нижегородской области от 28 июня 2017 г. по делу № 1-103/20165 отмечено, что «в данном случае осмотр места происшествия, а именно пристроя к дому, суд находит законным, само жилое помещение дома не осматривалось. …Свидетель-ства либо новой выписки из Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним, подтверждающих, что пристрой к дому входит в общую площадь дома, суду не представлено».

В указанном приговоре иллюстрируется подход, по которому решение о том, является ли помещение жилищем, основывается на формальном подходе, а не на разрешении вопроса о фактическом использовании помещения в качестве места для проживания, хотя бы и временного.

Практика в отношении формы согласия на осмотр жилища в целом является однородной за небольшими исключениями. В большинстве дел согласие отражается в протоколе следственного действия и протоколе разъяснения требований, предусмотренных ст. 12 УПК РФ, путем простановки подписей.

Так, в приговоре Первомайского районного суда г. Новосибирска Новосибирской области от 12 августа 2022 г. по делу № 1-120/2022¹ указано: « По прибытию на указанный адрес ими был предъявлен протокол жильцам указанного дома – Толстому Д.М. и его жене Свидетель № 3 с разъяснениями прав ст. 12 УПК РФ о том, что осмотр жилища производится только с согласия проживающих в нем лиц. Указанные лица дали согласие на осмотр своего жилища и подписали данный протокол ».

Несколько иной подход к решению вопроса о получении согласия демонстрирует приговор Благовещенского городского суда Амурской области от 07 декабря 2022 г. по делу № 1-1315/2022²: «После чего сотрудник полиции разъяснил ему ст. 25 Конституции РФ о том, что жилище является неприкосновенным, а также, что, согласно ст. 12 УПК РФ, осмотр жилища производится с согласия проживающих в нем лиц. Он заполнил заявление прокурору г. Благовещенска о том, что согласен на проведение осмотра по месту его проживания» .

В указанном деле согласие на проведение осмотра жилища было дано путем написания заявления прокурору.

Необходимо отметить важность получения согласия на осмотр жилого помещения.

Так, в апелляционном постановлении Волгоградского областного суда от 14 апреля 2017 г. по делу № 22-1248/2017³ указывается: « При этом в материалах дела отсутствует согласие проживающих в данном домовладении лиц на проведение вышеназванного следственного действия, а также данные, подтверждающие его проведение в порядке ч. 5 ст. 165 УПК РФ.

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции полагает необходимым признать вышеуказанный протокол осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ. недопустимым доказательством и исключить из приговора ».

Этим делом подтверждается необходимость получения подписи лица, проживающего в жилище, для обеспечения законности его осмотра. Суд, усматривая отсутствие письменного согласия на производство следственного действия в протоколе или в каком-либо ином виде, указал на незаконность осмотра и отнесение его протокола к недопустимым доказательствам.

В приговоре Курчатовского районного суда города Челябинска от 04 июля 2022 г. по делу № 1-155/2022⁴ указано: « … пояснил, что устное согласие на осмотр квартиры было получено от К.А.А. и К.О.В., а письменное – не отбирал.

В данном случае защита указывает на то, что проживающие лица не давали согласия на проведение осмотра жилища, и это подтверждается отсутствием письменного согласия в материалах дела.

Действительно, перед началом осмотра места происшествия дознавателю следовало письменно зафиксировать согласие всех проживающих в жилище лиц, поскольку отсутствие письменного согласия дало повод для последующего оспаривания законности проведенного следственного действия и его результатов.

Вместе с тем процессуальный порядок получения такого согласия в УПК РФ не урегулирован, поэтому получение письменного согласия может носить рекомендательный характер во избежание возможной в последующем ситуации отказа жильцов от него, как произошло в данном случае.

Однако в ходе судебного следствия из допросов дознавателя, понятых, подсудимого, его жены и сына, который на момент осмотра жилища был несовершеннолетним, суд пришел к выводу, что согласие на осмотр фактически от них было получено. Объективным подтверждением этому выводу служит отсутствие каких-либо письменных заявлений и замечаний от К.А.А. и К.О.А. в протоколе осмотра квартиры по ходу и результатам данного следственного действия…».

В этом примере суд указал на то, что получение письменного согласия носит рекомендательный характер, но его отсутствие, с учетом отсутствия письменных заявлений и замечаний со стороны лиц, чье право на неприкосновенность жилища умаляется, может не препятствовать выводу о том, что согласие было фактически получено.

Сложно согласиться с продемонстрированным подходом, поскольку возложение на лицо, у которого происходит осмотр жилища, обязанности по проверке соблюдения норм о проведении следственных действий не может способствовать обеспечению его прав. Это лицо, как правило, не обладает необходимыми юридическими познаниями и опытом. В момент проведения осмотра оно может испытывать высокий уровень стресса, быть невнимательным и дезорганизованным. Как правило, при проведении осмотра не присутствует адвокат, что также не способствует защите прав лица. Потому к протоколам, в которых не содержится согласие лица на проведение осмотра, суду следует относиться с большой осторожностью и не принимать в качестве допустимых доказательств, если возможность получения письменного согласия у лица, проводящего осмотр, имелась.

Таким образом, по результатам исследованной правоприменительной практики можно прийти к следующим выводам.

В судебных актах присутствует неоднозначность определения субъекта, который может дать согласие на осмотр жилища. Исходя из практики, этот субъект должен быть зарегистрированным собственником или нанимателем. В то же время он должен постоянно проживать в жилище. При этом обыкновение получения согласий от собственников, не проживающих в жилище, также распространено, в т. ч. в дополнение к согласию от лица, проживающего в жилище. Получение согласий от собственников, не проживающих в жилище, представляется излишним с учетом того, что право на неприкосновенность жилища является личным конституционным правом лица, проживающего в жилище.

В правоприменении были выявлены разные подходы относительно необходимости получения согласия от всех проживающих в жилище лиц на проведение осмотра. В ряде примеров суд указывал на отсутствие такой необходимости.

Также существует неоднозначность в понимании, какие именно помещения могут считаться жилищем. На практике возможен осмотр одной из комнат квартиры, которая рассматривается в качестве отдельного жилища. При этом права лиц, проживающих в других комнатах, но пользующихся общими помещениями в квартире, которые также должны рассматриваться как часть их жилища, могут быть нарушены.

Форма получения согласия на проведение осмотра, как представляется, устоялась. Хотя прямого указания на это законодательство не содержит, обыкновенно согласия отражаются в протоколе следственного действия путем простановки подписей. Однако были обнаружены и иные формы письменных согласий, которые не ограничиваются подписями или представлены в виде заявлений.

Относительно устных согласий, информация о которых отсутствует в протоколе, было установлено, что вопрос отнесения таких протоколов к недопустимым доказательствам в настоящий момент находится на усмотрении суда, что может приводить к нарушению конституционных прав лиц на неприкосновенность их жилищ.

На основе проведенного анализа можно предложить конкретные изменения в законодательстве. Например, установить круг лиц, у которых возможно получить согласие на осмотр жилища. Это совершеннолетние, зарегистрированные в жилище по месту жительства или пребывания собственники или наниматели; незарегистрированные лица, о которых известно, что они проживают в этом жилище; лица, которые находятся в жилище на момент осмотра (применяется опровержимая презумпция, что они являются проживающими в жилище лицами).

Также предлагается законодательно установить необходимость получения согласия у всех лиц, которые проживают в жилище, даже если осмотр проводится лишь в части жилища, в которой они не проживают.

И, наконец, протоколы, в которых не отражается согласие на проведение осмотра жилища, предлагается относить к недопустимым доказательствам, если только устное согласие не было зафиксировано техническими средствами или не подтверждается понятыми.