Сохранение и рациональное использование провинциальных усадеб Тавриды как объектов культурного наследия (конец XIX- начало XX веков)

В современной России сформировался устойчивый стратегический подход к культуре как одному из национальных приоритетов, важнейшему фактору роста качества жизни и гармонизации общественных отношений, залогу динамичного социально-экономического развития, гаранту сохранения единого культурного пространства и территориальной целостности нашей страны. При этом отмечается стратегическая роль культуры как важнейшего фактора формирования национального самосознания и общероссийской гражданской идентичности, сохранения и защиты присущих российскому обществу «традиционных духовно-нравственных ценностей», образования и воспитания соответствующей личности и на основе этого — достижения «культурного суверенитета Российской Федерации»1.

В реализации указанных функций культуры одна из ведущих ролей принадлежит культурному наследию, представляющему собой «совокупность предметов, явлений и произведений, имеющих историческую и культурную ценность»2.

В силу этого одной из основных задач государственной культурной политики «является обеспечение сохранности объектов культурного наследия всех видов и категорий в интересах настоящего и будущего поколений населения Российской Федерации»3.

При этом указывается, что особое внимание следует уделять сохранению и восстановлению региональных памятников, так как «ежегодно увеличивается число региональных памятников в руинированном или неудовлетворительном состоянии»4.

А ведь именно они, представляя через региональную культуру национальную, являются основой формирования у человека чувства любви к «малой родине» и стране в целом, любви к территории его формирования и развития, к той истории, которая прямо касается его жизни, определяя через прошлое ее настоящее и будущее.

Поэтому изучение, сохранение и рациональное использование культурного наследия, как национального, так и регионального, в настоящее время является одним из наиболее перспективных направлений российской научной и практической деятельности. Такая деятельность осуществляется и в Крыму.

В нашем исследовании речь идет о трех архитектурных объектах, расположенных в сельской местности Крымского полуострова, — загородных усадьбах А. Ф. Монжене, Х. П. Кокораки, А. Э. Юнге. К сожалению, в настоящее время эти усадьбы находятся в неудовлетворительном техническом состоянии, хотя они являются охраняемыми объектами регионального значения, имеют достаточно изученную мемориальную историю и реальную возможность рационального использования. Однако эта возможность может быть реализована только в случае обеспечения своевременного сохранения и регенерации данных историко-культурных памятников.

Усадьбы Тавриды XIX — начала XX веков являются действительно уникальным региональным явлением, сформировавшимся в результате многовековой истории крымского полуострова, диалогичности и полиэтничности его культуры.5

Деятельность отечественных архитекторов второй половины XIX века в Таврической губернии отличалась оригинальной стилистической направленностью и была катализатором развития романтических тенденций в архитектуре, что имело своим логическим следствием влияние традиций классической русской усадьбы на культурный ландшафт активно осваиваемой территории. В начале XX века уже сформировавшийся традиционный подход дополнился «вторжением» модернизма, который органично влился в стилистику загородной архитектуры, обеспечив ей неповторимые колорит и своеобразие.

Традиционно архитектурные памятники указанного периода условно разделяют на три категории: утраченные, частично утраченные и сохранившиеся. Данное исследование ориентировано на вторую категорию с целью предложения вариантов оптимального использования объектов после завершения процесса их восстановления и реставрации (более 10 старинных загородных усадеб в Крыму находятся ныне в аварийном состоянии). При этом наши предложения по модернизации памятников крымского культурного наследия опираются, прежде всего, на примеры успешного российского опыта.

Что же касается крымского опыта, то достижения в сфере восстановления, сохранения и рационального использования сельских усадеб немногочисленны, можно сказать — единичны.

В частности, известным примером такого опыта является вернисаж «Ночная усадьба Шатилова» (село Цветущее Нижнегорского района), который проводится на территории бывшей усадьбы И. Н. Шатилова — известного предпринимателя начала XX века, председателя Московского Общества сельского хозяйства. В настоящее время на данной территории находится современный апарт-отель, располагающийся в четырех отреставрированных строениях, а также выставочный центр в хозяйском особняке. Однако этот опыт является скорее исключением.

Одной из перспективных идей, на наш взгляд, является создание различных выставочных залов и арт-клубов на территориях бывших усадебных комплексов.

Устройство выставочных залов и арт-клубов в бывших дворянских усадьбах — идея не новая, но вполне рабочая, особенно если объект расположен близ города, существует удобный подъезд и необходимая инфраструктура. В частности, именно такой арт-клуб (или выставочное пространство) может быть создан в условиях известного архитектурного памятника у с. Пионерское (ранее — Джалман) Симферопольского района. Речь идет о замке графини Монжене, расположенным в Салгирской долине. В прошлом это было оригинальное строение с башнями, широкой парадной лестницей, над которой долгое время сохранялся родовой герб, с фонтаном в круглом бассейне у входа 6.

В настоящее время замок непригоден для использования в плане воплощения каких-либо проектов и требует соответствующей реставрации. В частности, и для восстановления целостности культурного ландшафта, так как в другой части долины расположен особняк Ферсмана-

Кесслера, давно приведенный в относительный порядок. Данный пример демонстрирует отсутствие единой комплексной программы по проведению масштабных реставрационных работ на подобных объектах. Полагаем, прежде всего частные инвестиции (как в случае с указанной усадьбой И.Н. Шатилова) будут способствовать появлению в столичном районе загородного арт-клуба «Монжене» (разумеется, возможны другие варианты), а история семейства бывших хозяев найдет отражение в музейной экспозиции восстановленного объекта.

Владельцами этих земель долгое время являлись татарские мурзы, а после присоединения Крыма к империи — российские помещики, в т.ч. известные меценаты — предводитель дворянства Таврической губернии А. С. Таранов-Белозеров, князь А. П. Ливен, таврический гражданский губернатор А. М. Бороздин. В 1870 г. имение приобрела французская подданная Анна Федоровна Монжене, супруга инженера на русской службе А. К. де Монжене де Сен-Лорана 7.

Дом проектировал архитектор О. А. Клаузен в 90-е годы XIX века. Отметим, что О. А. Клаузен успешно трудился в Санкт-Петербурге, Екате-ринославле, Петрозаводске и на земле Тавриды. Особняк необычной архитектуры (неоднократно изображался на почтовых карточках и открытках) удачно вписан в ландшафт — он расположен на широкой поляне близ небольшой речки Джалман-Су и окружен густым дубово-грабовым лесом. Проложенная хозяевами дорога к основной трассе Симферополь — Алушта до сих пор используется местным населением. На наш взгляд, учитывая выше сказанное, восстановление усадьбы Монжене является перспективным делом как для Крыма, так и всей России; в перспективе это позволит на данной территории создать уникальные музейные и арт композиции, представляющие памятники материальной и духовной российской и крымской культуры — как прошлого, так и настоящего времени.

Неподалеку от Севастополя, близ села Верхнесадовое (ранее — Дуванкой) располагалось сельское имение семейства Кокораки. Основателем известной крымской династии являлся переселенец из Спарты (в 1775 г.) Христофор Параске- вович Кокораки, прапорщик Севастопольского морского батальона (греческого). Оба его сына стали офицерами российского военно-морского флота; дети старшего, Андрея, постоянно проживали в имении. Семейство располагало садами и виноградниками в Балаклаве и на Каче, сенокосной и пахотной землей при деревне Кады-кой, а также торговыми лавками в Севастополе.

Поместье (чаще его называли хутором) Ко-кораки состояло из хозяйского дома с подвалом, служебных построек, ледника, сада, оранжереи и большого бассейна оригинальной конструкции. Особняк построен во второй половине XIX века, имеет размеры 20х11 м; стены первого уровня сложены из инкерманского белого камня, а второго — из кирпича с клеймом «Ф.Ш.» — инициалами Федора Штиля, чей кирпичный завод в конце XIX века функционировал в селе Любимовка близ Севастополя, когда достраивался второй этаж. На ближайшем холме располагалась церковь Преображения, от которой остался только фундамент 3х6 м и одна стена с резными розетками. Предположительно церковь была построена после Крымской военной кампании (первое упоминание о ней на карте севастопольской округи встречается в 1865 году) 8.

В настоящее время старый дом полуразрушен, лишен крыши, однако достаточно сохранился, чтобы подлежать восстановлению. Рядом с домом пролегает известная «Севастопольская тропа» (экскурсионный маршрут по периметру города), и потому вопрос необходимости регенерации очевиден — особняк с прилегающей (ныне неиспользуемой) территорией может служить, в частности, туристской базой с полным спектром предоставляемых услуг. Ландшафтные и историко-археологические памятники окрестности дают широкий выбор для организации и проведения пеших тематических экскурсий. На левом берегу реки Бельбек, в живописной долине близ села Большое Садовое (ранее — Биюк-Сюрень) расположена заповедная роща, место обитания реликтового дерева — тиса ягодного (более двух тысяч особей)9.

Возле села Малое Садовое (ранее — Кучук-Сюрень) расположены известные средневековые памятники: монастырь Челтер-Коба (XIV–XV вв.) и Сюйреньская крепость — один из самых живописных, загадочных и малоизученных т.н. «пещерных городов» Крыма (в частности, исследователи не пришли к единому мнению в датировании данного укрепления — диапазон от VI до XII вв.). Исторически известно, что значение Сюйреньской крепости возрастает во второй половине XIV века, когда она становится северным форпостом княжества Феодоро. Поблизости крепости расположены иные объекты археологического туризма, самые ранние из которых принадлежат населению смешанного скифо-сарматского облика10. На территории найдено еще несколько средневековых поселений и синхронных им могильников. Высказано предположение, что все они находились в подчинении феодального правителя, резиденцией которого и служило Сюйреньское укрепление11. Эти хорошо известные памятники не связаны между собой единой краеведческой концепцией и зачастую рассматриваются в отрыве друг от друга. Поэтому в данном случае, на наш взгляд, наиболее перспективной формой рационального использования данного культурного и природного наследия является организация уникальной историко-культурной территории (УИКТ), а интеграция планируемой турбазы в состав УИКТ значительно расширит туристский потенциал округи12.

Еще одним перспективным объектом представляется коктебельская усадьба А. Э. Юнге (1872– 1921) по соседству с Домом-музеем М. А. Волошина. Старший Юнге, Эдуард Андреевич (1853–1898; из курляндских немцев, лютеранин), известный ученый-офтальмолог, доктор медицины, после выхода в отставку поселился с семьей в своем крымском имении. С 1878 г. он постепенно скупал землю на побережье — всего было куплено 1173 десятины.

Э. Юнге планировал построить большое искусственное водохранилище, разбить виноградные плантации, проложить удобную дорогу на Феодосию. Недостаток подъемных средств, однако, заставил наследников распродать земли.

Одной из первых участок купила Е. О. Волошина — мать будущего поэта Максимилиана Волошина. В результате так и возник дачный поселок Коктебель. Супруга хозяина Е. Ф. Толстая (1843–1913) — писатель-мемуарист, известный художник: девять ее акварелей (этюды) хранятся в фондах Дома-музея М. А. Волошина13 отмечала: «Коктебельские пейзажи Е. Ф. Юнге приобретают для нас уникальный исторический смысл, ибо они фиксируют места, первоначальный облик которых не сохранился (например, картины «Коктебельская бухта», «Вид армянского монастыря на Сюрю-Кая»)»14.

Усадьба интересна также тем, что ее часто посещали гости семьи Волошиных — В. Брюсов, О. Мандельштам, Н. Гумилев, М. Цветаева и другие, а художник Василий Поленов в свое время проживал в имении Юнге.

Имение представляло собой комплекс достаточно интересных построек. Основное строение — большой пятикомнатный дом с верандой — отличалось необычными архитектурными решениями и оригинальной планировкой. В цокольном этаже располагались две жилые комнаты и кухня; на первом этаже с южной стороны находилось помещение для хранения вина, а на северной стороне была устроена небольшая таверна для дегустации вин и приема покупателей.

Весь второй этаж занимал большой высокий зал, двери из которого выходили на два балкона с каменной колоннадой, состоящей из высоких каннелюровых колонн; в левом углу зала устроили камин, напротив — голландскую печь. Строение венчает четырехугольная башня, с площадки которой открывается вид на Коктебельский залив и окружающие его холмы и горы: от Кара-Дага на западе до восточного мыса Киик-Атлома. За домом располагалась винодельня (в которой были три цеха и рабочий кабинет на втором эта- же); рядом был устроен ледник, возле которого начиналась плотина глубокого пруда (наполнялся ливневым потоком). Между домом и плотиной был разбит миндалевый сад.

В первое советское десятилетие усадьба была разорена, уцелело лишь центральное здание, построенное Александром Юнге в 1913–1921 гг. и названное им «Вилла Киммерия». Следует отметить, что младший Юнге за 20 лет, прожитых в Коктебеле, немало сделал для пропаганды местного курорта и развития экономики: выращивал на каменистых склонах холмов высокосортный виноград, готовил элитное вино. В 1904–1906 гг. именно он занимался плантажем и высадкой первого большого виноградника на южном склоне хребта Кучук-Енишар15. Кроме виноградарства, А. Юнге увлекался ботаникой: в частности, открыл в Коктебеле ранее неизвестный вид двухцветкового тюльпана и назвал его Coctebelia16.

К сожалению, за прошедшее столетие строение утратило первоначальный вид — отсутствуют колонны с восточной стороны, значительно пострадали внутренние перегородки. Тем не менее, дом до недавнего времени использовался местной администрацией как детский оздоровительный лагерь, а значит подлежит восстановлению.

Объект нуждается в капитальном ремонте, а что касается его дальнейшего использования, то наиболее продуктивным вариантом представляется создание Центра детского художественного творчества (Центра искусств) «Вилла Киммерия». Основная задача будущего коллектива центра (помимо овладения профессией) состоит в постижении феномена эпохи Серебряного века, его крымской мистики, «красоты и единственности» Коктебеля. Совместная деятельность взаимосвязанных творческих учреждений — Дома-музея М. А. Волошина (здесь прошли 40 лет жизни поэта) и Центра искусств «Вилла Киммерия» — несомненно будет весьма плодотворной в будущем — в частности, при создании локальных краеведческих и художественных программ, а также будет способствовать развитию музейного туризма в Крыму.

Дополнительный интерес в этом плане, на наш взгляд, представляют и дальнейшие археологические изыскания. Долины вокруг Карадага издавна были обитаемы. В начале первого тысячелетия до нашей эры здесь жили легендарные киммерийцы, позднее обитали тавры. На плато Тепсень (окраина Коктебеля) находилось средневековое поселение, имени которого мы не знаем: возникло оно на рубеже VII–VIII вв. — к этому времени относятся остатки жилых домов и могильник в его северо-западной части. Население составляли местные племена (потомки тавров и скифов), смешавшиеся с выходцами из Боспо-ра — греками, сарматами, аланами. В X в. поселение было разрушено печенегами, и жизнь поселения возобновилась лишь в XIII-XIV вв.17 В частности, существует предположение о локации здесь венецианской гавани Калиера, обозначенной портоланами (именно Максимилиан Волошин указал археологам на место древнего порта и мола в устье Коктебельской балки).

Археологические экспедиции Р. Орбели, Н. С. Барсамова, В. П. Бабенчикова, Н. П. Шульца и М. А. Фронджуло дали возможность установить основные периоды существования тепсеньского городища. Кроме того, эти исследователи неоднократно высказывали предложения об устройстве музея «под открытым небом», который функционировал бы в едином комплексе с существующими местными музеями (дополним — и с будущим Центром искусств «Вилла Киммерия»).

Исходя из вышесказанного, следует отметить, что в России и Крыму накоплен значительный опыт охраны и актуализации различных объектов историко-культурного наследия, который позволяет не только сохранять, но и рационально использовать (в различных целях — воспитательных, образовательных, экономических, политических и т.п.) величайшие творения отечественной культуры.

Этот опыт позволяет утверждать, что приведенные в исследовании варианты восстановления и задействования в социально-культурной практике трех крымских загородных усадеб вполне обоснованы и реалистичны.

Реализация данных проектов будет способствовать сохранению отдельных памятников культуры, послужит привлекательным примером для дальнейшей деятельности в этом сегменте, как государства, так и заинтересованных общественных организаций, а также науки и бизнеса. Действенная забота о сохранении и актуализации историко-культурного наследия безусловно является не только ведущим признаком цивилизованного общества, но и обеспечивает преемственность культурного развития, формирование национального и гражданского мировоззрения личности, патриотизма и социального единства.