Соперничество великих держав по вопросу о контроле над святыми местами в 1840-1860-е гг. (по материалам опубликованных записок графа Н. П. Игнатьева)

Соперничество великих держав, связанное с контролем над Святыми местами, входит в комплекс международных проблем и конфликтов, которые в историографии получили название Восточного вопроса. Международная обстановка на Ближнем Востоке в XIX в. оказывала колоссальное влияние на политику европейских стран, противоборство западноевропейских держав, продиктованное необходимостью упрочнения собственного влияния, нашло отражение во многих записках и мемуарах современников, которые представляют большой интерес.

Паломничество в Святую землю православных началось с принятия христианства. Греческое православное духовенство, Иерусалимская патриархия – главные обладатели и распорядители Храма Гроба Господня – являлись единственными попечителями и опекунами русских паломников. Русское правительство и духовные высшие власти мало интересовались бытом русского паломника в Святых местах. Но усиление католической и протестантской пропаганды в Иерусалиме неожиданно пробудил живой интерес к православию на Востоке.

Вице-канцлер России, граф К.В. Нессельроде в июне 1842 г. в докладе писал: «Бедствия христианской церкви на Востоке зависят не от одного лишь мусульманского владычества, они так же имеют ряд причин. Первое, стремление католиков и протестантских миссионеров к распространению своих вероисповеданий; второе, недостаточность нравственных и материальных средств греческого духовенства для предупреждения пагубного их прозелетизма. Наше правительство признавало полезным для блага православной церкви присутствие в Иерусалиме благонадежной особы из российского духовенства, не гласно, в качестве поклонника» [1, с. 2-3].

Архимандрит Порфирий Успенский совершил путешествие по Святым местам осенью 1843 г., во время поездки он делал заметки и записывал свои наблюдения. Его воспоминания представляют определенный интерес, так как содержат информацию, касающуюся положения православной церкви на Востоке. Порфирий придавал большое значение своему представлению восточным патриархам, так как хотел услышать их мнение по некоторым вопросам церковной жизни.

На встрече Порфирия с протоиреем Икономосом речь зашла о состоянии греческой церкви, по словам протоирея «духовенство здесь на Востоке невежественно и бессильно, перед правительством предстает в образе раба» [2, с. 64-65].

Архимандрит Порфирий был представлен бывшему патриарху Константинопольскому Констанцию, разговор их коснулся состояния церкви на Востоке. Порфирий был расстроен, узнав из уст Констанция о том, что в Турции запрещено и невозможно обращать подданных султана в христианство. Архимандриту Порфирию стало известно, что мало кто мог отозваться положительно об отношении высших духовных властей к низшим чинам и монашествующей братии. Дурно отзы-

ISSN 2075-9908 Историческая и социально-образовательная мысль. 2012. № 4 (14)

вались и о некоторых представителях русской власти на Востоке, которые не стеснялись и порой очень грубо злоупотребляли полномочиями.

Проделав долгий и утомительный путь, Порфирий Успенский заключает: «Несколько тягостных впечатлений, полученных при переезде и ознакомление с положением Христовой церкви в этой полудикой стране, внесли горечь и разочарование в те светлые ожидания с коими я ехал на Восток» [3, с. 311-313].

Кроме этого, тяжелая и тревожная дорога к Святым местам натолкнула его на мысль о необходимости перемен и благоустройства русских храмов и облегчения жизни паломников [4, с. 73-74].

В середине февраля 1847 г. императору Николаю I была представлена записка о необходимости учреждения русской православной миссии с целью укрепления православия в Святой земле и оказания помощи российским паломникам. Архимандрит Порфирий, как инициатор создания миссии был назначен первым ее руководителем.

Издавна последователи православной и римско-католической церкви соперничали между собой по поводу различных льгот и преимуществ, которыми пользовались при посещении Святых мест. Решение возникавших вопросов между христианами ставило Порту в неудобное положение, так как вызывало недовольство одной из сторон, а иногда и обеих.

С восшествием Людовика Наполеона Франция возобновляет попытки по упрочнению положения католической церкви в Святых местах. В 1850 г. французский посланник в Константинополе выступил с требованием возвратить католическому духовенству большую церковь в Вифлееме, святыню Рождества Господня с правом поставить там новую звезду, а так же отремонтировать большой купол церкви Святого Воскресения, восстановив в ней все как было до пожара 1808 г.

Франция в своем требовании опиралась на статью 33 договора 1740 г. между Францией и Турцией. Загвоздка состояла в том, что данный документ не оговаривал принадлежность тех или иных святынь, а просто констатировал факт, что французские монахи будут владеть теми объектами поклонения, которые уже находятся у них во владении. Порта отказалась выполнять требования французской стороны и предложила составить комиссию из уполномоченных лиц с обеих сторон для обсуждения данного вопроса. Но после государственного переворота во Франции 2 декабря 1851 г. французской республикой было заявлено, что вопрос о Святой земле стоит отложить до разрешения его дружественным соглашением обоих кабинетов.

Вопрос о ремонте купола храма Гроба Господня не единожды поднимался на дипломатических совещаниях до Крымской войны 1853-1856 гг. Князь А.С. Меншиков в начале 1853 г. прибыл в Константинополь с миссией провести переговоры и уладить вопросы, касающиеся Святых мест, в частности, реконструкции купола. Представители османского правительства предлагали исполнить ее за счет султана, но требовали, чтоб внутри купола не было ни образов, ни надписей, также они пытались оспорить право греков на эту святыню, но граф А.С. Меншиков доказывал обратное, ссылаясь на издревле установленный обычай. Далее последовала серия переговоров с французской стороной: русский посланник говорил о безотлагательной необходимости ремонта кровли свода, французская сторона согласилась на проведение ремонтных работ при условии, что все останется в прежнем виде без нововведений в архитектуре [5, с. 15-17]. Но стоит отметить, что результаты совещаний не были зафиксированы документально и окончательного решения принято не было.

Граф Н.П. Игнатьев писал, что «вопрос о Святых местах всегда был одним из тех, который разделял нас [Россию – М.А.] с Францией». Затем он с надеждой упомянул факт подписания протокола от 5 сентября 1862 г. в Константинополе, благодаря которому российское правительство смогло прийти к соглашению с Францией о восстановлении купола Храма Гроба Господня [6, с. 75]. Русский посланник отзывается о политике Франции относительно Святых мест крайне негативно, по мнению графа Н.П. Игнатьева, «эта держава [Франция – М.А.] искала предлог, чтобы навязать свои желания в строительстве священного здания, которое принадлежит исключительно православным» [7].

Российское посольство большое внимание уделило ремонту купола Храма Гроба Господня; купол Ротонды над Кувуклием был перестроен по совместному проекту русского и французского архитекторов М.И. Эппингера и К. Мосса на средства России, Франции и Турции. Граф Н.П. Игнатьев в своих записках отмечал, что «вопрос об обрушении купола и его реконструкция явились делом всего человечества». Далее российский посланник сообщает, что во время ремонта «были сооружены специальные постройки для защиты паломников, старый купол был разрушен… без малейшего вреда правам православных» [8, с. 77]. Всего работы длились два года и закончились в 1866 г., России они обошлись в 537 тыс. р. [9, с. 53].

Один из современников говорил: «Если даже допустить, что обе стороны имели равные права и привилегии, то все же не стоит упускать из виду, что обладание этими привилегиями несрав- ненно важнее для России, так как Российский Государь является природным защитником православия и православных» [10, с. 18]. Можно с уверенность говорить о том, что большая часть российской общественности разделяла подобное мнение об особой миссии, возложенной на Россию по охране единоверцев и их интересов.

Петербург должен был действовать осторожно, чтобы не осложнить отношения с другими христианскими державами, местными властями и восточными патриархами. Чтобы держать ситуацию под контролем, Н.П. Игнатьев в 1865 г. добился назначения на пост начальника русской духовной миссии в Иерусалиме настоятеля посольской церкви архимандрита Антонина. С целью укрепления положения миссии, Антонин начинает приобретать в Палестине участки земли на благотворительные средства. Так как законодательство Порты запрещало продажу земель иностранцам, участки покупались на подставных лиц, затем они передавались «в счет долга» Антонину. Граф Н.П. Игнатьев считал, что вопрос о приобретении земель имеет принципиальное значение, он предписал консулу в Иерусалиме В.Ф. Кожевникову ни в коем случае не продавать, как того требовал Синод, купленные участки [11, с. 36-58].

«Проблема русского присутствия на Востоке была из ряда сугубо деликатных, – заключает исследователь Лисовой Н.Н., – нужно было не только противостоять в дипломатическом и культурном соперничестве европейским державам, подтверждать словом и делом перед турецкими властями отсутствие с русской стороны каких-либо имперских поползновений, но и строго блюсти церковно-каноническую норму отношений с древними патриархатами. Любой неосторожный, но доброжелательный жест мог быть истолкован как попытка вмешательства в дела той или иной автокефальной церкви» [12, с. 22].

Святая земля и Иерусалим имеют особое значение для православного человека, Россию с этими территориями связывают длительные отношения. Корни католического и православного соперничества уходят в глубь веков, русские представители порой сталкивались с рядом непреодолимых проблем, такими как развитие протестантской и католической пропаганды и западноевропейское миссионерство. Особо ярко оно начинает проявляться во второй половине XIX в., в период обострения международной обстановки на Ближнем Востоке. «Дело о куполе» – это всего лишь небольшой эпизод открытого противоборства России и великих держав в соперничестве за контроль над Святыми местами.