Состояние наркопреступности и особенности криминологической характеристики личности наркопреступника в России

А. Д. Фрасов

Наркотизация российского общества оказывает значительное воздействие на все сферы общественной жизни. Решение всего комплекса проблем в данной сфере невозможно без выработки и внедрения изменений в систему мер профилактики преступности, учитывающих лич- ность преступника, которая в немалой степени влияет на характер и структуру наркопреступности [2, с. 46].

Криминологическая характеристика лиц, вовлеченных в незаконный оборот наркотиков, базируется прежде всего на анализе свойств социального, демографического и уголовного характера в отношении субъектов наркопреступлений.

В 2020 году было проведено довольно обширное социологическое исследование респондентов в возрасте от 14 до 16 лет, посвященное указанной проблематике. По итогам анкетирования было отмечено сокращение количества лиц, имеющих как минимум единоразовый опыт употребления наркотиков, до 7,6 млн. Однако, учитывая, что из общего числа опрошенных такой ответ дали годом ранее 8,5 млн человек, неясными становятся причины столь масштабного сокращения указанных лиц за один год. Возможно, речь может идти о существенно отличающейся выборке либо неверной обработке полученных данных.

Из общего числа опрошенных как минимум эпизодически употребляют наркотики чуть более одного процента, что составило в абсолютных цифрах 1,8 млн человек. Количественные показатели здесь также сократились в сравнении с прошлым годом примерно на 100 тысяч человек. Основным способом потребления наркотиков респонденты назвали курение (74,8 %; 2019 г. — 67,7 %). В 2020 году на 1 % сократилось число лиц, употребляющих наркотики посредством инъекций (4,5 %; 2019 г. — 5,5 %) [3, с. 49].

Анализ данных Росстата за 2020 год обнаруживает довольно малую долю лиц женского пола, численность которых не превышает 9 %. Статданные прошлых лет также обнаруживали в целом близкое распределение полов. Так, в 2015 году мужчины составили 89,2 %, женщины — 10,8 %; в 2017 году мужчины — 91,1 %, женщины — 8,9 % [4, с. 86]. Как думается, причины подобной половой дифференциации личности наркопреступников связаны с особой ролью и значением лиц слабого пола в российском обществе. Довольно обширный объем семейных обязанностей, наряду с трудовой занятостью, выводит женщин за пределы такого противозаконного заработка, как оборот наркотиков. Кроме того, российское общество отличается особой нетерпимостью к употреблению женщинами не только психоактивных веществ, но и даже к женскому табакокурению, что приводит к меньшим объемам распространения женской наркомании.

Если обратиться к удельному весу осужденных по всем категориям преступлений, то можно отметить, что в отношении лиц, виновных в наркопреступлениях, он составляет порядка 15 %, это соответствует второму месту по количеству осужденных [5, с. 204].

Наряду с этим эксперты фиксируют поступательное сокращение наркопреступлений за последние годы [11]. В частности, количество зарегистрированных правоохранительными органами на территории России преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, на протяжении 2019—2020 гг. демонстрировало относительную стабильность около 190 тыс. преступных деяний, в 2021 году их число существенно сократилось до 180 тысяч. Существенным образом не изменился их удельный вес в общем количестве уголовно наказуемых деяний — чуть более девяти процентов [10, с. 182].

Однако абсолютные показатели преступлений, субъектами которых выступали лица, употребляющие данные запрещенные вещества, с 2019 по 2020 год немного снизились — чуть менее чем на 5 % (с 49 549 до 47 393), а лицами, непосредственно находившимися в состоянии наркотического опьянения, преступления были совершены на 22 % меньше (с 6798 до 5303). То есть в широком понимании наблюдается снижение числа посягательств, совершенных в наркотическом и прочем опьянении, что сказывается на общем уровне преступности, но не сопровождается теми же тенденциями в отношении количественных показателей и удельного веса посягательств, непосредственно связанных с незаконным оборотом наркотических средств.

Наблюдается и тенденция к снижению числа лиц с психическими аномалиями, связанными с наркоупотреблением [3, с. 44]. При этом развитие получает новый способ совершения преступлений данной группы — с использованием информационных технологий. Только в 2021 году таких преступлений было совершено в России порядка 60 тысяч.

Имеется и перманентное снижение числа отравлений курительными смесями (спайс, SPICE). Число данных случаев сократилось более чем на 25 %. Абсолютный показатель стал равняться 0,35 на 100 тыс. населения, что позволило говорить о его более чем трехкратном уменьшении в сравнении с данными трехлетней давности [1, с. 84]. Однако, думается, что это вряд ли свидетельствует об улучшении ситуации в данной сфере, а скорее позволяет прийти к выводу о росте степени изощренности торговцев запрещенными веществами, которые стали более внимательно относиться как к выработке химических формул, так и к процедуре реализации.

Более того, С. Д. Гринько обращает внимание на увеличение числа летальных случаев среди детей, употребляющих наркотические вещества, подчеркивая тем самым влияние на общедемографическую ситуацию наркопреступности в стране [4, с. 85].

Некоторые авторы, ориентируясь на данные существующей статистики, формулируют некоторые выводы по поводу тенденций развития преступности в этой сфере на будущие годы. Так, по мнению Л. А. Прохорова, будет наблюдаться тенденция к снижению числа выявленных лиц, совершивших преступления в сфере незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ, а пределы такого снижения в абсолютных показателях должны составить от одной тысячи до 15 тысяч в год. Также подчеркивается вероятность прироста количества лиц, совершивших преступления в данной сфере, в процентном соотношении от 10,9 до 5,6 % в год, как это было в 2010— 2019 гг. [8].

Отметим значительную распространенность преступных посягательств в данной сфере, совершенных в соучастии, которая, в свою очередь, зависит и от пола соучастников. Так, Е. М. Павлик, обращаясь к материалам судебной статистики, подчеркивает, что «совершившие группой лиц по предварительному сговору и в составе организованной группы демонстрируют следующее соотношение: 86 % — мужчины, в составе преступных сообществ: 83 % — мужчины, 17 % — женщины» [7, с. 120].

Внимания заслуживают и возрастные особенности преступников: наибольший удельный вес наркопреступлений приходится на такие возрастные группы, как 18—29 лет (более 40 %), 30—34 года и более 40 лет — суммарно свыше 40 %.

Анализ социальных характеристик осужденных позволяет дифференцировать их по следующим критериям:

• 1.    Более 96 % осужденных являются гражданами нашей страны и чуть менее 4 % — лицами с иностранным гражданством.

• 2.    С точки зрения образовательного критерия большинство осужденных имеют среднее профессиональное или среднее общее образование — их общий удельный вес составляет 73,5 %. Значительно меньшее число преступников имеют высшее образование — их чуть менее 10 %. А число лиц без образования или с начальным образованием превышает 15 %.

Например, анализ статистических данных по Ульяновской области позволяет обнаружить несколько иные тенденции. Так, в 2020 году было пресечено 1310 наркопреступлений, из которых 970 (74,05 %) были тяжкими и особо тяжкими, а 464 (35,42 %) — средней тяжести. Анализ 643 фигурантов преступлений обнаружил следующие характеристики: 10 человек (1,56 %) были несовершеннолетними, 199 (30,95 %) — лицами, возраст которых не превышал 30 лет, 277 (43,08 %) — в возрасте до 40 лет и 167 (25,97 %) — в возрасте старше 40 лет. Абсолютное большинство — 496 человек (77,14 %) — были безработными, а лишь 147 (22,86 %) имели постоянную работу [12].

Наблюдаются и определенные закономерности, связанные с социально-психологическими особенностями личности осужденных. Абсолютное большинство осужденных воспитывались в полной семье, лишь одну треть преступников воспитывал одинокий родитель. Статистически малая доля росла в специализированных учреждениях для детей, оставшихся без попечения родителей. Однако значительная часть осужденных имела сложности в воспитании, состояла на учете в специализированных учреждениях, имела трудности в обучении. Примерно 1/5 лиц росли в семьях, родители которых употребляли наркотические вещества.

Особенности наблюдались и в отношении среды общения. Так, около 70 % осужденных до момента совершения преступного посягательства активно взаимодействовали с представителями преступной субкультуры. Указанное обстоятельство во многом объясняет высокий уровень рецидивности данной группы преступлений.

Существующая у субъектов преступления система ценностей отличается особо значимой ролью материального благосостояния. В качестве непосредственных мотивов к совершению преступления выступает, как правило, корысть.

На протяжении последних десятилетий стабильными оказываются показатели молодежной наркопреступности, которые значительно превышают распространенность аналогичных преступлений среди граждан зрелого возраста. Причин этому несколько. Так, абсолютное большинство лиц, употребляющих наркотики, — это лица, возраст которых не превышает 30 лет. Поскольку употребление наркотиков — это крайне вредоносная для здоровья практика, очень многие постоянные потребители попросту не доживают до более зрелого возраста, в связи с чем не могут пополнить статистику в пределах более старшей возрастной группы.

Внимания заслуживают и такие характеристики, как социальное положение и род занятий. Абсолютное большинство исследований на этот счет демонстрирует, что превалируют в рамках наркопреступников лица рабочих профессий, до- ля которых составляет порядка 70 %. Сравнительно небольшое число лиц, совершающих преступления в данной сфере, — это служащие.

По сведениям Росстата, в 2020 году наемные работники составили 19,8 %, работники сельского хозяйства — 0,3 %, субъекты предпринимательской деятельности — 0,01 %, служащие — 2,4 %, учащиеся и студенты — 4,8 %. Чуть менее 5 % составляют самозанятые лица и индивидуальные предприниматели, от 1 до 5 % варьируется удельный вес работников сельского хозяйства, и не более 1 % составляет число научных сотрудников, те же показатели наблюдаются и в отношении работников медицинской сферы [10].

Вышеуказанные статистические характеристики также не соответствуют общему удельному весу служащих и работников науки в социальной структуре российского общества, доля которых в нем составляет 40 и 13 % соответственно. Данные свидетельствуют о том, что лица указанных профессий в сравнении с прочими слабо вовлечены в деятельность в сфере незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ. Это позволяет развенчать стереотип о том, что лица, профессиональная деятельность которых связана с творчеством или высокоинтеллектуальной работой, особо предрасположены к немедицинскому употреблению запрещенных препаратов.

Серьезной проблемой является и распространенность наркопреступлений среди лиц, не имеющих постоянного дохода и заработка. В 2020 году их доля составила 65 % всего контингента преступников, а в 2014 году — 69 %. Однако доля безработных в общем удельном весе всех граждан значительно ниже и соответствует по состоянию на 2020 год 3,5 млн и 4,5 % от общего числа всего работающего населения.

Тем самым большой прирост числа наркопреступлений дают именно безработные граждане, которые в условиях отсутствия у них постоянной работы ищут иные формы занятости и заработка и находят их в сфере оборота запрещенных веществ. Учитывая вышеизложенное, государство должно уделять особое внимание осуществлению должной превенции наркопреступлений среди безработных лиц.

В этой связи объектами антинаркотической деятельности должны стать не только несовершеннолетние и молодежь, но и безработные и лица, не имеющие постоянного источника дохода.

Особого внимания заслуживают данные о рецидивной преступности, поскольку такой вид преступности представляет повышенную общественную опасность. Доля ранее совершавших преступления составляет половину всех лиц, совершающих наркопреступления. Причем в среде наркопреступников удельный вес выше, нежели в отношении иных категорий преступлений. Так, в составе всех осужденных в 2016 году доля ранее судимых составила 43,9 %, в 2017 году — 42,2 %, в 2018 году — 43,9 %, в 2019 году — 46,0 %, в 2020 году — 47,5 %. Данные показатели являются сравнительно стабильными и не снижаются на протяжении многих лет.

Указанные статистические показатели могут быть объяснены тем, что наркопреступники — это чаще всего потребители наркотиков, а сам факт наличия наркотической зависимости у них способствует формированию потребности вновь совершить преступление.

Отметим статистические особенности в части распределения ролей соучастников. Так, наибольшее число соучастников (93,1 %) составляли потребители и распространители наркотиков. По данным 2020 года 8516 человек совершили деяние в составе группы лиц по предварительному сговору, 2221 — в составе организованной группы, 145 — в составе преступного сообщества (преступной организации), а удельный вес таких осужденных составил 13,7 % от общего количества осужденных за наркопреступления.

Таким образом, по мере роста спроса на наркотики и глобализации наркотического рынка усиливается характер противоправной взаимосвязи между лицами, употребляющими наркотики в немедицинских целях, и лицами, распространяющими наркотики. Последние очень часто объединяются в преступные сообщества в целях упрощения и обеспечения оперативности процессов совершения преступных посягательств.

Особое значение в подобном случае приобретает выработка и внедрение в деятельность практических работников типологизации личностей наркопреступников в целях повышения степени эффективности инструментария по противодействию незаконному обороту наркотиков и их злоупотреблению. Полагаем, по критерию направленности преступной деятельности и характеру ролей данные лица могут быть дифференцированы следующим образом: организаторы и главы преступных групп и сообществ, изготовители и производители наркосодержащих растений, а также перевозчики, расхитители наркотиков, чья профессиональная деятель- ность связана с постоянным доступом к наркотическим веществам, организаторы и держатели притонов.

Вышеприведенная типологизация, безусловно, не охватывает всех существующих типов наркопреступников, которые могут сочетать черты нескольких или относиться к иному виду. Так, организаторы преступных сообществ могут заниматься сбытом наркотиков и их употреблением, а потребители — изготовлением и хищением наркотических средств.

В науке имеются и иные подходы к типоло-гизации. Э. Х. Надысеева выделяет четыре типа личности наркопреступника в их взаимосвязи с употреблением данными лицами наркотиков:

• а)    «наркозависимые лица» — преступники, совершающие преступные посягательства в области оборота наркотиков для своих целей (употребления). Как правило, это больные наркоманией люди и периодически потребляющие;

• б)    «полимотивационные преступники» — это лица, потребляющие наркотические средства и участвующие в их обороте (речь идет об эпизодически употребляющих, чаще всего рекламирующих предлагаемые другим лицам наркотики);

• в)    преступники, не потребляющие наркотические средства, но активно участвующие в их незаконном обороте. К таковым относят организаторов, изготовителей, оптовых сбытчиков, сбытчиков-одиночек;

• г)    так называемые «наркокоррупционеры» — лица, участвующие в обороте наркотиков [6, с. 86].

Иная классификация приводится Л. И. Романовой [9, с. 74]. Автор выделяет следующие группы наркопреступников:

• 1)    потребители, хронически больные наркоманией;

• 2)    лица, совершающие наркопреступления с особой целью: добыча наркотических средств либо денег для их приобретения. Чаще всего такие преступники относят к корыстным и корыстно-агрессивным;

• 3)    преступники, совершающие насильственные посягательства, являющиеся при этом наркоманами, находящимися в состоянии наркотического опьянения;

• 4)    врачи и иные медицинские работники (медсестры, медбратья, работники поликлиник и больниц, госпиталей и др.), совершающие наркопреступления. Зачастую действия таких лиц попадают под ст. 233 УК;

• 5)    лица, совершающие наркопреступления в отношении детей (в том числе вовлечение

несовершеннолетних в совершение преступления — ст. 150 УК; склонение к потреблению наркотиков — ст. 230 УК РФ). Опасность подобных деяний, как нам видится, заключается в распространении наркомании вширь, вовлечении подрастающего поколения в совершение преступных посягательств;

• 6)    лица, совершающие противоправные преступные посягательства, способствующие наркотизации населения (ст. 228, 228.1 УК и иные);

• 7)    лица, использующие собственное должностное положение для совершения наркопреступлений. Отметим, что подобные деяния определяет достаточно высокая степень латентности, поскольку они осуществляются под прикрытием представителей власти, высокопоставленных должностных лиц, включая и правоохранительные органы;

• 8)    лица, находящиеся в местах лишения свободы и совершающие преступные посягательства из-за наркотических средств и ради них. В подобных условиях наркомания представляется как следствие преступности, однако по прошествии определенного времени она становится одной из основных ее причин;

• 9)    лица, совершающие наркопреступления совместно с деяниями по «отмыванию» денег. Речь идет о функционировании криминальных структур «теневой экономики», где происходит легализация «отмывания грязных наркоденег»;

• 10)    лица, использующие наркотические средства (прежде всего сильнодействующие вещества и синтетические наркотики) для подавления воли потерпевшего, подчинения психики жертв.

Соглашаясь с приведенной Л. И. Романовой типологией, отметим, что она не имеет исчерпывающий характер, поскольку может дополняться и иными категориями преступников. Наркопреступники зачастую совершают и неосторожные деяния, особенно в области использования транспорта. Но, безусловно, рассмотренная классификация может быть учтена в ходе разработки модели антинаркотических программ в России.

Таким образом, изучение статистических данных в области незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ позволило получить криминологический портрет личности осужденного за наркопреступления в России. Чаще всего в данном качестве выступают российские граждане, совершеннолетние мужчины, возраст которых не превышает 40 лет.

Нами было выявлено, что большой прирост наркопреступности осуществляется за счет безработных граждан, которые в условиях отсутствия у них постоянной работы ищут иные формы заработка и находят их в сфере оборота запрещенных веществ.

Повышенная общественная опасность и высокий удельной вес в структуре наркопреступности был выявлен в отношении рецидивистов. Доля ранее совершавших преступления составляет половину всех лиц, совершающих наркопреступления.

Вышеприведенные данные государственной статистики позволяют прийти к выводу о том, что в структуре наркопреступности наблюдается скачкообразная тенденция выявляемости тех или иных видов деяний. Причинами соответствующих изменений выступают различные законодательные изменения и реформирование органов, занимающихся противодействием наркотизму. Если провести анализ статистических данных в отношении отдельных составов, можно обнаружить тенденции значительного расширения распространения некоторых из них.