Совершенствование уголовно-процессуального механизма института розыска подозреваемых по преступлениям, связанным с вовлечением российской молодежи в террористические и экстремистские организации

В 2024 г. в нашей стране по террористическим статьям (ст. 205–205.6 УК РФ) осудили рекордное за последние 10 лет количество человек – 870. В 2023 г. по этим же статьям осудили на 138 человек меньше. Среди осужденных 48 подростков и 6 женщин, имеющих детей до трех лет. Больше всего осужденных по статье «Публичные призывы к осуществлению террористической деятельности, публичное оправдание терроризма или пропаганда терроризма» (ч. 2 ст. 205.2) – 368 человек. Чаще всего судят также за финансирование терроризма (ч. 1.1 ст. 205.1) – 89 человек; участие в деятельности террористической орга- низации (ч. 2 ст. 205.5) – 87 человек; несообщение о преступлении (ст. 205.6) – 84 человека1.

Особую озабоченность вызывает то, что преступники все чаще вербуют подростков в мессенджерах и соцсетях для совершения за плату диверсий на важных объектах инфраструктуры. В эту преступную схему вовлекаются молодые люди в возрасте от 15 до 20 лет, за совершение преступления им предлагают в среднем 20–100 тыс. рублей. Сами подростки не осознают, что за такие деяния предусмотрено реальное уголовное наказание. В результате все для них заканчивается сроком по ст. 205 УК РФ «Террористический акт», которая предусматривает до 20 лет лишения свободы. А если в совершении преступления принимают участие ребята разного возраста, старшие привлекаются к уголовной ответственности еще и по ст. 150 УК РФ «Вовлечение несовершеннолетних в преступления». По данным службы безопасности «Сбера», в первом квартале 2025 г. подобных случаев уже зафиксировали вдвое больше, чем за аналогичный период прошлого года. При этом значительную часть таких нападений организовали кураторы, связанные со спецслужбами Украины2.

Одним из объективных препятствий к своевременному расследованию и раскрытию преступлений, связанных с вовлечением российской молодежи в террористические и экстремистские организации, является то, что лица, их совершившие, как правило, скрываются от государственных органов, в том числе за границей, либо изначально находятся вне территории Российской Федерации. Это обусловливает необходимость их розыска, в том числе международного. Однако только в 2022 г. в отношении более чем 150 из 1184 обвиняемых и осужденных, данные о которых были направлены Российской Федерацией в Генсе-кретариат Интерпола для объявления в международный розыск, поступил отказ [1, с. 118]. В 2022 г. компетентными органами иностранных государств, по данным Прокуратуры РФ, отказано в удовлетворении 120 российских запросов о выдаче, что на порядок больше, чем за аналогичный период предыдущего года – 66. Из общего количества отказов 74 приняты по политическим мотивам. Данные решения вынесены компетентными органами Германии (18), Австрии (12), Польши (9), Великобритании (6), Италии (6), Чехии (6), Черногории (5), Болгарии (4), Кипра (3), Румынии (3), Швейцарии (1), Монако (1) [1, с. 119].

Проблемы, связанные с розыском подозреваемых в вовлечении российской молодежи в террористические и экстремистские организации, и пути их решения

Сокрытие подозреваемых в совершении рассматриваемых преступлений обусловли- вает необходимость совершенствования института розыска, в том числе в отечественном уголовно-процессуальном законодательстве.

Обращение к УПК РФ позволяет заключить, что согласно ст. 210, если место нахождения подозреваемого, обвиняемого неизвестно, следователь поручает его розыск органам дознания, о чем указывает в постановлении о приостановлении предварительного следствия или выносит отдельное постановление. Объявление розыска возможно не только, когда лицо умышленно скрывается от органов предварительного расследования, но и когда подозреваемый или обвиняемый не знает, что совершенное им преступление раскрыто, в отношении него осуществляется уголовное преследование, и не принимает специальных мер, чтобы скрыться от правоохранительных органов [2, с. 15].

Розыск подозреваемого, обвиняемого может быть объявлен как во время производства предварительного следствия, так и одновременно с его приостановлением (ч. 2 ст. 210 УПК РФ) и является одной из обязанностей полиции (п. 12 ч. 1 ст. 12 Федерального закона «О полиции»).

Из приведенной нормы следует, что в современном уголовном процессе розыск возможен в отношении двух участников: подозреваемого и обвиняемого. При этом УПК РСФСР 1960 г. ограничивал субъектный состав данного института лишь обвиняемым (ст. 196). Действующий порядок позволяет органам расследования уже на этапе подозрения оперативно реагировать на уклонение лица от компетентных органов. Однако несмотря на позитивные изменения, процессуальный механизм розыска нуждается в дальнейшем совершенствовании.

В первую очередь проблемы возникают в связи с неопределенностью процессуальной фигуры подозреваемого, когда лицо наделяется соответствующим статусом не с момента вынесения постановления, как, например, обвиняемый (ч. 1 ст. 47 УПК РФ), а в четырех ситуациях, предусмотренных ч. 1 ст. 46 УПК РФ: возбуждение в отношении лица уголовного дела, его задержание, применение к нему меры пресечения до предъявления обвинения, уведомление о подозрении. Очевидно, что данные положения не охватывают все ситуации, возникающие на практике, когда лицо находится под подозрением. Этот вывод на- ходит подтверждение и в самом УПК РФ, который, несмотря на наделение подозреваемого правом на защитника (ст. 49), значительно расширяет данную возможность. Например, защитник участвует в уголовном деле с момента начала осуществления иных мер процессуального принуждения или иных процессуальных действий, затрагивающих права и свободы лица, подозреваемого в совершении преступления (п. 5 ч. 3); с момента начала осуществления процессуальных действий, затрагивающих права и свободы лица, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении в порядке, предусмотренном ст. 144 УПК РФ (п. 6 ч. 3). Из изложенного следует, что лица, не наделенные формальным статусом подозреваемого, имеют право на защитника, поскольку в отношении них осуществляется уголовное преследование.

Неудивительно, что редакция ст. 46 УПК РФ не охватывает всех ситуаций, когда лицо необходимо наделить статусом подозреваемого. Проиллюстрируем это на примере.

После возбуждения уголовного дела по п. «г» ч. 3 ст. 146 УК РФ, то есть по факту незаконного использования неустановленным должностным лицом из числа руководства ООО «К» умышленно, из корыстных побуждений объектов авторского права в крупном размере, возникла необходимость допроса в качестве подозреваемого директора данного общества. Однако ввиду того, что он проживает за границей, провести допрос не представилось возможным. Тогда органами предварительного расследования директор ООО «К» был объявлен в розыск в порядке ст. 210 УПК РФ3.

Возникает вопрос: в качестве какого субъекта был объявлен в розыск директор ООО «К», если уголовное дело возбуждено по факту, он не задерживался, к нему не была применена мера пресечения? Единственный выход в данном случае – объявление в розыск лица без наделения его соответствующим процессуальным статусом, что прямо нарушает требования ст. 210 УПК РФ, допускающей розыск только подозреваемого и обвиняемого.

В ходе преподавательской деятельности, адвокатской практики и участия в конференциях нам не раз приходилось слышать от со- трудников правоохранительных органов о случаях объявления в розыск лиц, формально не являющихся подозреваемыми, поскольку других возможностей для установления места нахождения таких субъектов нет, а перевод их в статус подозреваемых в ряде случаев затруднителен или просто невозможен ввиду обозначенных особенностей ст. 46 УПК РФ.

Очевидно, что розыск подозреваемого оправдан и практически необходим. С целью устранения выявленных противоречий законодателю следует пересмотреть свой подход к наделению лица статусом подозреваемого и унифицировать его с появлением обвиняемого в уголовном деле. Для этого должно выноситься мотивированное постановление о признании лица подозреваемым, которое по своей форме должно быть максимально приближено к постановлению о привлечении в качестве обвиняемого [3, с. 40].

Предложенная конструкция позволяет снять данную проблему. Так, в частности, при наличии в материалах уголовного дела, возбужденного по факту совершения преступления, изобличающих конкретное лицо доказательств, недостаточных для предъявления обвинения, перед следователем встает задача выяснения отношения данного лица к возникшему против него подозрению. Если же лицо отсутствует (умышленно уклоняется либо данные о месте его нахождения не установлены по иным причинам), то в отношении такого гражданина можно вынести постановление о привлечении его в качестве подозреваемого, с последующим объявлением в розыск. При этом неознакомление самого лица с указанным документом не препятствует наделению его соответствующим процессуальным статусом. Речь идет о заочном предъявлении подозрения по аналогии с обвинением, так как согласно ч. 1 ст. 47 УПК РФ лицо признается обвиняемым с момента, когда следователем вынесено постановление о привлечении его в качестве обвиняемого. Данный подход основан на балансе публичных и частных интересов, поскольку государственные органы могут спокойно объявлять подозреваемого в розыск, тогда как сам человек при его поимке будет знать, в чем конкретно он подозревается.

Процессуальный режим такого розыска должен отличаться от установления места на- хождения обвиняемого и быть менее принудительным. Это объясняется разной степенью общественной опасности указанных лиц, так как в отношении подозреваемого у правоохранительных органов еще нет полной уверенности в его причастности к совершенному преступлению, а предъявление лицу обвинения в совершении преступления возможно только при наличии достаточных доказательств (ч. 1 ст. 171 УПК РФ).

К сожалению, УПК РФ не предусматривает дифференцированного подхода к розыску подозреваемого и обвиняемого. Так, с одной стороны, в ч. 4 ст. 210 УК РФ закреплено правило, согласно которому только в отношении разыскиваемого обвиняемого может быть избрана мера пресечения, в том числе заключение под стражу, но лишь при условии объявления его в международный розыск (ч. 5 ст. 108 УПК РФ).

С другой стороны, в целях обнаружения разыскиваемых лиц могут проводиться такие следственные действия, как обыск (ч. 16 ст. 182 УПК РФ), наложение ареста на почтово-телеграфные отправления (ст. 185 УПК РФ), их осмотр и выемка, контроль и запись переговоров (ст. 186 УПК РФ). На это обращают внимание и исследователи, обозначая следственные действия, имеющие розыскную направленность: осмотр, допрос, обыск, выемка, наложение ареста на почтово-телеграфные отправления, их осмотр и выемка, контроль и запись переговоров, получение информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами, назначение и производство судебной экспертизы и др. [4, с. 118]. К этому следует добавить имеющийся оперативно-розыскной арсенал органов дознания. Так, в ходе розыска проводятся следующие оперативно-розыскные мероприятия: 1) подворные (поквартирные) обходы; 2) составление и рассылка субъективных портретов преступников; 3) расспросы граждан, получение от них заявлений и объяснений; 4) обследование местности; 5) организация засад и заградительных мероприятий; 6) использование средств массовой информации [5, с. 66]. Действующий процессуальный механизм розыска позволяет соответствующим должностным лицам уже на этапе подозрения использовать всю мощь принудительного воздействия.

Очевидно, что розыск подозреваемого должен осуществляться с минимальным ограничением прав и свобод как самого разыскиваемого, так и иных лиц. При этом главным является установление местонахождения подозреваемого и его доставление к следователю. Поэтому в отраслевом законодательстве и подзаконных актах следует четко обозначить действия, осуществляемые в ходе розыска подозреваемого.

Еще одной проблемой, возникающей в ходе розыска подозреваемого, является реализация лицом права на защиту. УПК РФ не предусматривает обязанности следователя уведомлять защитника скрывающегося от следствия подозреваемого или обвиняемого о приостановлении предварительного следствия по п. 2 ч. 1 ст. 208 УПК РФ (ч. 1 ст. 209 УПК РФ). На практике следователи, ссылаясь на ч. 8 ст. 172 УПК РФ, отказывают защитнику и в выдаче копии подлежащего вручению его доверителю документа, например, постановления о возбуждении уголовного дела (п. 1 ч. 4 ст. 46 УПК РФ) либо постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого. Такое положение нарушает право лица на защиту от уголовного преследования и лишает возможности обжаловать в порядке ст. 123 УПК РФ действия (бездействие) и решения органов предварительного расследования. Для выполнения своих обязанностей защитник вправе знакомиться со всеми процессуальными документами, которые ограничивают права его доверителя либо затрагивают законные интересы последнего.

Еще одним направлением совершенствования института розыска в УПК РФ является уточнение его места в системе уголовного судопроизводства. Представляется, что законодатель ошибочно связал его с приостановлением расследования. На практике, как правило, розыск скрывшегося лица осуществляется задолго до принятия решения о приостановлении следствия. При этом если розыск был успешный, то никакого приостановления вообще не будет. Из этого следует, что розыск – более емкое понятие, относящееся не к временному перерыву в расследовании, а ко всему производству по делу. В связи с этим он должен быть включен в одно из общих условий предварительного расследования, предусмотренных гл. 21 УПК РФ.

Заключение

Нормативное содержание института розыска в УПК РФ должно быть уточнено. Представляется, что включение подозреваемого в число разыскиваемых лиц оправданно и необходимо. Для оптимизации его поиска и исключения случаев объявления в розыск заподозренных лицо следует наделять процессуальным статусом подозреваемого путем вынесения отдельного постановления. При этом в УПК РФ следует дифференцировать процессуальный режим розыска подозреваемого и обвиняемого. Розыск подозреваемого должен отличаться от установления места нахождения обвиняемого и быть менее принудительным. Защитник такого подозреваемого вправе знакомиться со всеми процессуальными документами, которые ограничивают права его доверителя либо затрагивают законные интересы последнего. Наконец, сам институт розыска должен быть включен в одно из общих условий предварительного расследования (гл. 21 УПК РФ). Таковы исходные положения совершенствования розыска подозреваемого, в том числе по преступлениям, связанным с вовлечением российской молодежи в террористические и экстремистские организации.