Современные подходы к концепту «патриотизм» в научном дискурсе

В феврале 2016 г. на встрече с предпринимателями из Клуба лидеров

В.В. Путин отметил, что в России не может быть другой объединяющей идеи, кроме патриотизма1. В декабре 2019 г. на пресс-конференции президент России В.В. Путин назвал патриотизм единственно возможной идеологией современного демократического общества, при этом сделав акцент на деполитизированном характере патриотизма2. В 2020 г. президент России охарактеризовал патриотизм в качестве национальной идеи страны, подчеркнув значимость истории героического прошлого народов России3. Основы государственной политики по сохранению и укреплению традиционных российских духовно-нравственных ценностей включают патриотизм в перечень традиционных ценностей, а отрицание идеалов патриотизма рассматривают как угрожающую деструктивную деятельность4.

В отечественном научном дискурсе сформировалось широкое понимание патриотической идеологии как суммы идей, выражающих надгрупповые интересы всего общества в целом, что отличается от узкого понимания идеологии, выражающей частные, групповые интересы [Трифонов 2016: 245]. Широкое значение концепта «патриотизм» включает такие элементы, как конкретные практики преданности и любви к родине [Яновский 2006; Абрамов 2013], национальное самосознание личности и нации [Бородин 2007], самоидентификация человека с национальными, территориальными, культурными общ-ностями1. Патриотизм анализируется как многоуровневый феномен, состоящий из когнитивного, поведенческого, эмоционального компонентов, предполагающий приоритетность общих интересов по сравнению с частными в критические для страны периоды, гордость за культурные достижения, ощущение принадлежности к населению страны, готовность защищать отечество [Юревич 2016: 353].

Концепт «патриотизм» попадает в одно аналитическое поле с понятиями «политическая система» и «политический режим», поэтому перед каждым исследователем встает вопрос о степени совпадения чувства любви к Родине и лояльности к институтам государства, политике правящей элиты [Магарил 2016]. Правительство может мобилизовать ресурс патриотизма для достижения поставленных целей, выстраивать легитимность политического режима за счет данного ресурса. Вместе с тем граждане могут маркировать политический режим как непатриотический, не позволяя использовать мобилизационный ресурс патриотизма [Мартынов, Габеркорн 2020: 238].

При анализе концепта «патриотизм» выделяют два взаимосвязанных компонента: неполитический – любовь к Родине и политический – взаимодействие гражданина и государства с реализацией взаимных прав и обязанностей [Мартынов, Габеркорн 2019: 35]. Поскольку в России традиционно сильна именно государственная идентичность, то обнаруживается приоритетность политического компонента, его преобладание над гражданским (общественным) [Дробижева 2014; Кулакова 2022]. Диалектика двух компонентов проявляется в сосуществовании традиционного патриотизма с акцентом на героическом прошлом народа, военных победах, поддерживаемого государственными политиками (политика памяти, образовательная, молодежная политика) и направленного в будущее гражданского патриотизма, основанного на деятельности организаций гражданского общества, солидарности сообщества по вопросам соблюдения прав человека, реализации принципов правового государства [Маленков 2022: 61].

Для синхронизации и уравновешивания двух компонентов предлагаются различные проекты, отражающие ценностные предпочтения авторов. Модель «пентабазиса» в рамках проекта «ДНК России» связывает человека со страной и государством посредством таких мировоззренческих элементов, как служение, легитимность; патриотизм как ценностная доминанта связан с компонентом «страна» и раскрывается через идентичность с обществом, готовность защищать целостность, суверенитет, особый путь России [Полосин 2022: 16; Харичев и др. 2022: 16-17]. На уровне государства доминируют цели защиты государственного строя, стабилизации, укрепления легитимности. Другие авторы предлагают по максимуму ограничить политическое (идеологическое), героически-военное понимание патриотизма, выдвигая на первый план куль- турные, исторические аспекты, акцентируя характеристики патриотизма как социально-психологического феномена. При этом, не отказывая патриотизму в статусе политической ценности, они подчеркивают, что он является ценностью второго уровня значимости [Селезнева 2017: 205-206].

Представляется целесообразным сохранить двойственное понимание концепта «патриотизм». Абсолютизация только политического или только неполитического компонента обедняет диалектику развертывания данного понятия в конкретных практиках. Значимость политического компонента доказана многочисленными примерами нациестроительства в XIX–XXI вв., в том числе кейсами постсоветских государств. Пример Гражданской войны в России в 1917–1920 гг. является ярким подтверждением значимости политического компонента: красные и белые отличались не столько восприятием культуры, истории или преданности «малой родине», традициям, сколько диаметрально противоположными проектами будущего политического и социально-экономического устройства. Именно вопрос о желательности и легитимности той или иной формы политической власти, инициирующей социально-экономические перемены, обусловил жестокий конфликт двух типов патриотизма, где каждая из сторон маркировала соперника в качестве «непатриотов». Можно сказать, что красные и белые «любили одну Родину… но были патриотами разных государств» [Мартынов, Фадеева, Габеркорн 2020].

Исследователи отмечают различия в понимании концепта «патриотизм» разными поколениями россиян [Парма 2023]. В социологических опросах вопросы по тематике патриотизма требуют детализации, чтобы избежать искажающих интерпретаций, обусловленных поколенческой спецификой. В концепте «патриотизм» присутствуют статические (ядерные) и динамические (периферийные) элементы. Первые отражают базовые цивилизационные характеристики, «колею истории» и служат основой идеологии, государственной политики, партийных программ. Вторые представляют собой образования, связанные с конкретным поколенческим опытом. В современной России к статическим элементам можно отнести преобладание этики служения над этикой ответственности, интеграцию любви к стране с деятельной поддержкой особого цивилизационного, политического, экономического устройства России [Куликов, Грибов 2016: 238]. В проектах образа желаемого будущего различные авторы акцентируют необходимость сохранения и укрепления данной характеристики [Бессонова 2022: 26; Полосин 2022: 18]. Дискурс патриотизма как политической ценности, наряду с другими ядерными компонентами, выполняет системообразующую роль в межпоколенческом диалоге.

Государственный патриотизм фокусируется на таких ценностях, как любовь к Родине, семье, народу; уважение к государственным символам, к представителям разных социальных групп; сохранение исторической памяти, знание истории страны, гордость за ее победы и героев; гордость за культурные, социальные, экономические, спортивные достижения России; почтение к традициям, религии; забота об экологии; признание единства судеб индивида, народа, страны; стремление защищать Родину, работать для ее процветания; ответственность на уровне индивида, семьи, малой родины и страны; сохранение и укрепление межнациональных и межгосударственных связей1. Среди перечисленных ценностей, с одной стороны, нет явно политически ангажированных, нацеленных на легитимацию политического режима, с другой – слабо представлен социальный компонент, ставящий вопрос о различных формах неравенства. Государственный патриотизм дает универсальный набор ценностей, приемлемый для различных идеологий.

Общество формирует свое представление о национальных интересах, общественном благе и оценивает представителей государства по шкале патриотизма. В научном дискурсе используются термины «критический патриотизм» (сочетание любви к Родине с критикой существующих недостатков политической системы и желанием улучшить данную систему), «повседневный», или «низовой» патриотизм (рутинные практики, оценки, эмоции широких масс). Повседневный патриотизм фиксируется в социологических исследованиях, масштабнее всего представлен в социальных сетях и мессенджерах. В отличие от относительно монолитного государственного патриотизма, реализуемого в более или менее продуманных стратегиях, оформленных в идеологические или в нарочито эклектические, неидеологические дискурсы, «низовой», негосударственный, повседневный патриотизм представляет собой многосоставное явление. Его можно охарактеризовать как континуум, по форме напоминающий колоколообразную фигуру статистического закона нормального распределения (закон Гаусса). В своих крайних точках континуум включает а) жестких критиков культурных ценностей страны, противников российской политической системы в целом и российского политического режима в частности; б) лояльных приверженцев культурных ценностей страны, преданных сторонников российской политической системы в целом и российского политического режима в частности. Первая категория находится на границе с непа-триотами, открыто декларирующими нелюбовь к Родине; вторая категория граничит с государственными патриотами, полностью разделяющими официальный дискурс. Основная масса (высокая часть колокола) состоит из граждан, по-своему интерпретирующих различные элементы содержания концепта «патриотизм», в разной мере критически относясь к тем или иным сторонам российской действительности.

Как показывают эмпирические исследования, основной запрос медианного представителя негосударственного, «низового» патриотизма связан с уменьшением имущественного неравенства между богатыми и бедными; регионального неравенства между центром (Москва, Санкт-Петербург) и периферией; социальной дистанции представителей власти всех уровней и «простого народа»; нечетко отрефлексированного морально-интеллектуального неравенства «грамотного и продвинутого меньшинства» и «малограмотного и пассивного большинства» [Клеман 2021: 68-106].

«Низовой» патриотизм фиксирует запрос на достижение национальных (общественных) интересов в тех сферах общественных отношений, которые минимально представлены в повестке дня государственного патриотизма. Можно допустить, что данное обстоятельство является причиной критического отношения части граждан, прежде всего молодежи, к трансляции дискурса государственного патриотизма [Расторгуев 2022]. Последний воспринимается как сосредоточение внимания общества на необходимых, но гораздо менее насущных задачах, чем те, что создают привычный контекст повседневности. Включение в официальную повестку ответов на запросы медианного представителя «низового» патриотизма является для власти возможностью мобилизации патриотизма как ресурса государственного управ- ления.