Специфика изучения ритуалов и обрядов в этнокультурной традиции

Опыт исследования ритуалов и обрядов в этнокультурной традиции как части русского этнокультурного пространства основывается на анализе существующих концепций, рассматривающих феномен данных понятий с различных точек зрения.

Понятия «ритуал» и «обряд» в некоторых источниках совпадают, более того, они упот- ребляются равнозначными по смыслу. Анализ данных понятий дает представление о том, в чем заключается их различие и особенности.

Сфера действия обряда ограничивается областью быта и морали. Из этого следует, что обычай легко может сформироваться из обыденных привычек. Несомненно, некоторые привычки на уровне этноса становятся обычаем.

Так, обряд представляет собой различные проявления действия, совокупность действий стереотипного характера, которым присуще символическое значение. Стереотипный характер действий обряда, то есть их чередование в некотором более или менее жестко заданном порядке, отражает происхождение слова «обряд». В сущности, с точки зрения этимологии оно означает именно «приведение чего-либо в порядок» [16]. Обряд можно также рассматривать с точки зрения характеристики действия человека. Кроме того, обряд определяется как совокупность символических стереотипных коллективных действий, воплощающих в себе те или иные социальнве идеи, представления, нормы, ценности и вызывающих определенные коллективные чувства [14].

В дореволюционных исследованиях термин «ритуал» трактовали в качестве совокупности обрядов, которые сопровождают религиозный акт. Так, вплоть до 1980-х годов ритуал был соотносим с религиозной сферой, а обряд — с обыденной, житейской.

Позже обряд стал рассматриваться как целостная совокупность ритуалов. Главное, что отличает обряд от ритуала, — это отсутствие чего-либо предписанного, поскольку в русском народном обряде все исходит от устного народного предания.

Таким образом, под обрядом подразумевается корень символических действий, установленных в обществе.

Согласно воззрениям С. В. Глазко, от ритуала неотделимо понятие «сакральность». Так, в ритуале этнокультурной традиции обозначаются две грани «священного»: выявление божественного начала, к которому обращаются участники обряда, и табуирование непосредственного общения с этим божественным началом для обеспечения наибольшей сокровенности [3].

Ритуал является одной из архаических форм культурной традиции. Прообраз ритуала есть осуществление божественных тайн, сакральный культ, символизм [11, c. 84].

Истоки ритуалов в генетическом подходе находили в культуре тотемизма, причинами чего стали следующие аспекты:

• 1.    Предмет религиозного поклонения тотемизма заключается в олицетворении социальных сил, которые господствуют над человечеством.

• 2.    Конкретное выражение определенной общественной группы.

• 3.    Переплетение социальных связей с обрядами и религиозными представлениями [15].

Демьянов В. А. отмечает глубокое психологическое воздействие ритуала на психику его участников, поскольку в этот момент самые полярные эмоции сливаются воедино и преобладают над человеческим разумом.

Таким образом, можно заключить, что ритуал является стереотипной поведенческой формой, которая предназначена для гармонии и единения с природой, божественными силами, космосом и прочими сакральными аспектами.

Исходя из рассмотренных положений, мы можем выделить следующие функции обряда:

• 1.    Космологическая функция.

• 2.    Религиозно-правовая функция.

• 3.    Социальная функция.

• 4.    Производственно-экономическая функция.

В конечном итоге обряд представляет собой путь к Творцу, взаимодействие с миром Творца (со Светлым Ирием — тонким миром).

Ритуал по своему смыслу схож с обрядом, однако имеет и существенное различие. Необходимо подробнее рассмотреть данную категорию.

Существует поверье, что однажды в Светлом Ирие появился антимир — область агрессивных энергий, отвергаемых Творцом. Эти энергии не живут по законам Прави и не имеют собственного источника существования, кроме паразитирования в явном мире с душами человеческими [8]. Именно такой энергией обладает ритуал: при исполнении проводящий его жрец, маг, окультист, псевдосвященник, псевдоволх, псевдостарец своими действиями формировал особый канал с антимиром и вызывал к себе одного или нескольких хищных существ антимира. Кроме того, в ритуале обязательно предполагается и наличие жертвы. Такая жертва должна ассоциироваться с человеческим телом, человеческой кровью, иметь отношение к вещам того, на кого направлен ритуал [11].

Каждый народ обладает своими уникальными традициями, обычаями, обрядами и ритуалами, а также национальной одеждой и кухней, устным народным творчеством, культурой танцев и музыки, характерными особенностями быта. Ритуалы и обряды в контексте культуры и традиции народа позволяют идентифицировать культуру, поймать характерные особенности и отличия от прочих культур, при этом сохраняя идентичность нации. Глубокое понимание особенностей специфики культуры у разных народов способствует выстраиванию гармоничных отношений в процессе межкультурного общения. Исследование подходов к ритуально-обрядовой деятельности, глубоко укоренившихся в жизни народов, предполагает влияние на современные отношения внутри социума в контексте межкультурной коммуникации [4].

Проблема традиции во все времена волновала исследователей. Так, еще в Древнем Китае существовали трактовки традиции и отношения к ним. В Европе возросший интерес к традиции отмечался во времена Ренессанса, чему послужили критика церкви и отжившие отношения [5].

Культуре ритуалов и обрядов посвящены работы В. Р. Смита, Дж. Фрезера, Э. Дюркгейма и З. Фрейда. Функциональный подход к изучению теории ритуалов и обрядов в культурной традиции, в частности происхождение и природу ритуалов, изучала группа таких авторов, как Б. И. Малиновский, А. Р. Радклиф-Браун, Е. Эванс-Причард, Т. Парсонс. Среди сторонников историко-религиозного подхода можно отметить Р. Отто, М. Элиаде, Е. О. Джеймса. Выделяя труды отечественных исследователей, социологов, этнографов, фольклористов приведем в пример С. А. Токарева, Б. Н. Путилова, А. К. Байбурина, А. С. Муратову.

Исследовательская мысль данных авторов способствует детальной интерпретации подходов к традициям и обрядам.

Головлева Е. Л. понимает обрядовую культуру как совокупность знаний об обрядах и их значении в практиках обрядовых действий. По мнению автора, понятие обрядовой культуры имеет как вербальное, так и невербальное значение, которое, в свою очередь, выражается в обрядовом поведении, жестах и фольклоре. Уровень обрядовой культуры определяется знанием и вовлеченностью конкретного индивида в знание обрядов и традиций [4].

Историко-культурологический подход к пониманию обрядовой деятельности и традиций был разработан С. Н. Иконниковой, М. С. Каганом, Э. С. Маркаряном. Такой подход позволяет анализировать обряд в качестве феномена культуры. Специфика данного метода заключается в следующем: здесь традиционная обрядовая культура рассматривается как ценностнонормативные и регулятивно-коммуникативные механизмы социальной организации в контексте исторического ракурса. В сравнении с историкокультурологическим подходом к рассмотрению обрядов, прочие подходы являются более «частными».

В 1909 году в историю вошел такой термин, как «обряды перехода». Он был введен Арнольдом ван Геннепом, французским антропологом. Такие обряды связывались автором с кризисами индивидуального жизненного цикла и кален- дарным циклом. Ученый пришел к выводу, что обряды перехода являются звеном той же модели, что и обряды инициации, служа при этом средством перемещения из одного статуса в другой. Таким образом, основная особенность ритуалов заключается в переходе индивида от одной сферы к другой [1].

Обряды перехода — это поэтапное прохождение человеком всех стадий жизненного пути от самого рождения и до смерти. Несомненно, что в архаических этапах истории они главенствовали, поскольку зачастую символизируют полную потерю бывшей сущности и приобретение нового статуса. Это связано с изменениями социальных статусов и даже появлением нового имени. В ритуалах перехода одно из ключевых мест отведено обрядам инициации, то есть переходу в статус взрослого полноправного члена племени. Эти ритуалы у различных народов могут сильно отличаться друг от друга. Зачастую обряды инициации связаны с необходимостью терпеть боль и испытывать голод. Обряды инициации для мужского населения являются наиболее сложными и важными из всех ритуалов перехода [6].

Интересно отметить, что обряды инициации сохранились в современном обществе, значительно претерпев изменения. К примеру, к таким обрядам можно отнести ритуал вступления в брачные отношения, выход на пенсию, ритуалы смерти и рождения, получение паспорта и прочие. Как видно из вышесказанного, главная цель обрядов инициации заключается в составлении и присвоении нового статуса.

Необходимо обратить внимание на то, что категории обряда, ритуала, обычая, традиции зачастую употребляются как взаимозаменяемые. Под традицией, как правило, понимается то, что принято людьми с незапамятных времен, устойчиво воспроизводится, повторяется [13].

Этнологический подход к пониманию и интерпретации обряда в качестве объекта исследования рассматривает традиционное общество в сравнении с современной культурой. Характерная черта такого подхода заключается в изучении культуры и человека в «естественном» состоянии, где ритуал имеет огромное значение для социокультурной адаптации. Сформированная система ритуала призвана контролировать и регулировать способы социального взаимодействия индивидов, вырабатывая стереотипы их поведения [6].

Этнология рассматривает ритуалы как сложное символическое действие, которое используется в жизни человека для связи его с сакральными объектами. Так, ритуал представляет собой определенный набор действий, призванных повлиять на действительность. Такие действия всегда символичны и всенародны.

Примечательно, что вся ритуально-обрядовая деятельность свободно разделяется на две большие категории: положительные обряды и отрицательные ритуалы. Отрицательные ритуалы особым образом делят мир на сакральное, священное и обыденное. Положительные ритуалы противоположны в своем значении, поскольку идеология их заключается в единении двух вышеназванных миров. Иными словами, ключевой идеей положительных обрядов является обеспечение мирового единства и восстановление нарушенного порядка вещей в мире.

Кроме того, обряды и ритуалы рассматриваются с точки зрения религиозности и магии. Магия, в отличие от религий, опирается на сверхъестественные силы, обожествляя их. Магические ритуалы преследуют непосредственные, ближайшие цели, являются делом отдельных людей, а религиозные ритуалы — дело всего общества [6].

Сформировавшиеся ритуалы отличаются также массовостью и функциональностью для приверженцев, выполняющих их. Рассмотрим виды ритуалов при упомянутом критерии:

• 1.    Кризисные ритуалы (совершаются группой или одним индивидом в критический период жизни).

• 2.    Ритуалы интенсификации (совершаются в период потребности восстановления нарушенного ранее жизненного равновесия).

• 3.    Ритуалы родства.

Классификация ритуалов затрагивает и половую принадлежность. Так, ритуалы бывают:

• 1.    Женские.

• 2.    Мужские.

• 3.    Смешанные.

Также выделяют следующие ритуалы взаимоотношений в обществе:

• 1.    Ритуалы избежания ограничений в поведении для поддержки дистанции между людьми различного статусного уровня.

• 2.    Ритуалы презентации (служат для поощрения и активизации взаимодействия между людьми) [6, c. 90].

В ритуале этнокультурной традиции отсутствовала однородная семиотическая система, специально предназначенная для фиксации, хранения и переработки информации. Природному и культурному окружению придавался особый, знаковый характер. Основной темой, присутствующей в любом ритуале, являлась тема творения мира, установления различного рода правил и схем (брачных отношений и родства).

Знаки, которые использовались в культуре ритуального типа, в силу собственной разнородности не были приспособлены к тому, чтобы образовывать тексты в привычном смысле этого слова. Они не могут быть выстроены в некую пространственную цепочку и, как следствие, не образуют привычной нам пространственной синтагматики. Отсюда нередко делается вывод, что семиотические структуры ритуального типа лишены этого важнейшего параметра текста. Ритуальный текст организован также с помощью синтаксических отношений, но они носят временной, а не только пространственный характер.

Необходимо обратиться к более подробному рассмотрению подходов к обрядам и ритуалам. Так, социологический подход, который исследовали Ю. В. Арутюнян, С. К. Бондырева и Л. Г. Ионин, в качестве задач имел в виду комплексный подход к особенностям макросреды, этнокультурной специфики. Этносоциология формировалась как специальная социологическая теория среднего уровня на основе эмпирических исследований. Этот подход близок к функционализму Г. Спенсера и Э. Дюркгейма, которые считали, что общественные явления можно объяснить, анализируя их функции в общественной системе [9].

Сторонники генетического подхода — Э. Тейлор и У. Робертсон-Смит, Дж. Фрэзер и З. Фрейд, Э. Лэнг, Дж. Мак-Леннан и Р. Маретт — пришли к выводу, что при помощи обнаружения своеобразного исторического первокульта появляется возможность дать объяснение всем современным ритуалам. Основной предпосылкой данного подхода выступает идея о том, что онтогенез воспроизводит в ускоренной форме филогенез. В качестве первокультуры и перво-культа брались различные культуры и ритуалы. Одной из ключевых тем в контексте генетического подхода являлась тема жертвоприношений человека и животных, а также первопричины и мотивы возникновения таких ритуалов.

Зигмунд Фрейд определил ритуал совершенно обособленным и уникальным понятием. В основе его теории располагается представление о всеобщем и врожденном характере Эдипова комплекса, то есть детского сексуального влечения сына к матери и стремления к убийству отца. Согласно автору, тотемистические ритуалы сублимируют подавленные, вытесненные чувства любви и ненависти, вины и раскаяния, а их предназначение заключалось в обуздании разрушительных иррациональных инстинктов всего человечества, направляя их в социально позитивное русло.

Не менее интересна концепция Р. Белла, поскольку он создал собственную идеологию перворитуала, где располагается картина мира, основанная на научных данных по изучению аборигенов Австралии, которая оставалась до европейской колонизации единственной обширной культурно-исторической областью мира, не затронутой ничьим влиянием. Согласно автору, эта стадия развития ритуала имеет свои особенности:

• 1.    Высокая степень соответствия мифического мира миру реальному.

• 2.    Текучесть внутренней структуры.

Здесь население не столько почитает сверхъестественную сущность, сколько сопоставляет себя с ними, при этом принимая участие в их жизни. Ритуал, таким образом, включает не жертвоприношения, а вполне конкретные действия, в ходе которых участники обряда своеобразно пытаются стереть границу между собственной личностью и сверхъестественными существами [10].

Функциональный подход к трактованию обрядовой деятельности предполагает, что абсолютно каждый элемент культуры функционально необходим для удовлетворения определенных потребностей человечества. В данном контексте субъекты культуры рассматриваются с позиции их места в целостной культурологической системе. Традиционное состояние социальных систем проявляется в самодостаточности, равновесии, гармоническом единстве. Именно с этой позиции и происходит оценка функциональности элементов культуры [10].

Функционализм приводил попытки оправдать ритуальное поведение, пользуясь такими понятиями, как «индивидуальные потребности» и «социальное равновесие». В этом контексте ритуал является формой удовлетворения потребности. Таким образом, центральное понятие в функциональном подходе отводится сущности функции.

В рамках функционального подхода Б. Малиновский говорит о ритуальном поведении как о форме магии. Так, человечеству свойственно прибегать к обрядовой практике в целях устранения чувства страха.

Жители Тробрианских островов, которых изучал Б. Малиновский, к магии обращались, как правило, до или во время плавания в море, предполагая, что иными способами они не могут обеспечить благополучное плавание, благоприятную погоду и ветер, изобилие рыбы.

Семиотические исследования являются знаковым направлением в области изучения обрядовой культуры. Следуя данному пониманию, все культурные феномены закреплены знаками, тем самым представляя знаковые механизмы для демонстрации их рациональности. Так, знак передает определенный посыл и выполняет посредническую роль внутри культуры, а ритуал рассматривается непосредственно в качестве знаковой культуры. В качестве представителей данной мысли следует выделить Ю. М. Лотмана и А. М. Пятигорского.

Такие исследователи, как А. К. Байбурин, А. В. Гура, Г. А. Левинтон и другие, рассматривают ритуал в качестве многослойного текста, выраженного семиотическим языком культуры. Авторы полагают, что любой обряд может быть олицетворен именно в тексте с многообразием алфавитов и шрифтов. Смысл данного направления заключается в том, что ритуал — это некоторая последовательность действий и обращений к предметам, которые, в свою очередь, имеют символический смысл и связаны со словесными изречениями. В центре данного подхода находится трансляция социального опыта во времени и пространстве [2].

Головлева Е. Л. определяет обрядовую культуру как «совокупность знания обрядов и их значения и практики обрядовых действий, а также их включенность в повседневную жизнь. Оно содержит вербальную и невербальную составляющие, которые выражаются в обрядовом поведении, обрядовых жестах, обрядовом фольклоре, материальных компонентах обряда» [3].

Таким образом, многообразие подходов к обрядовой культуре и традиции демонстрирует широту человеческого понимания и сознания в аспекте социальных взаимодействий и преемственности поколений.

В связи с тем, что этнокультурная традиция включает осмысленное содержание всего составляющего, целесообразно проанализировать особенности символизма ритуалов и обрядов, которые им пронизаны.

№ 4(34)    СИМБИРСКИЙ НАУЧНЫЙ