Способы и особенности средств выражения вербальной агрессии в текстах современных англоязычных СМИ

Агрессия – явление не новое, хорошо изученное психологами, социологами, криминалистами. Подробно описаны механизмы порождения, мотивы и способы реализации агрессии, цели ее использования и способы преодоления. Однако изучение данного явления не теряет своей актуальности. Вопреки ожиданиям футурологов, XXI век не стал веком торжества гуманитарной сферы. Напротив, третье тысячелетие ознаменовалось активным проникновением агрессии в средства массовой информации: телевидение, радио, печатную прессу, фильмы, видеоигры и музыку [5, c. 5]. Широкое распространение агрессии в интернет-изданиях, непосредственно в текстах статей аналитического и новостного жанра, приводит к вульгаризации речи, общему снижению речевой культуры.

В общих чертах агрессия (от лат. aggre-dior – «наступать», agressio – «нападение») как явление психологического порядка представляет собой целенаправленное разрушительное поведение, которое противоречит всем нормам человеческого существования и наносит вред, а зачастую физический ущерб, психический стресс (переживание, состояние страха, угнетенности и т. д.) объектам нападения [6, c. 7]. Психологический дискомфорт также свойствен и субъекту агрессии. Дискомфорт у агрессора могут вызывать «неблагоприятные в физическом и психологическом отношении жизненные ситуации», которые приводят субъект в состояние стресса, депрессии, фрустрации [9, c. 7]. Таким образом, агрессивное поведение возникает как «результат интерпретации индивидом ситуации как угрожающей его безопасности» [4, c. 25], является инструментом психической саморегуляции, помогающим достичь благоприятного эмоционального сдвига [Там же, c. 23]. Агрессия выполняет функцию защитного механизма личности «от психического напряжения путем нападения на фрустратор или объект его замещающий» [3, c. 43].

Данный процесс находит отражение в публицистике и рассматривается как проявление вербальной агрессии. Анализ статей, размещенных на страницах ведущих англоязычных изданий (“The Guardian”, “Mirror” и др.) за период с 2020 до 2022 г., показал не только количественное увеличение проявления вербальной агрессии, но и качественное, т. е. усиление степени негативной оценки: увеличивается количество инвективой лексики, становятся возможными оскорбления, использование обсценной лексики, злобная ирония, сарказм. Основные темы, вызывающие агрессивное речевое поведение со стороны современных журналистов: неспособность ведущих политических деятелей предпринять действия, препятствующие распространению коронавируса, скандалы в ходе выборов различного уровня, непрекращающиеся предположения о вмешательстве России в политические процессы, проходящие в других странах.

Появление вербальной агрессии как реакции журналиста на неблагоприятные явления внешнего мира можно рассматривать в двух аспектах: с точки зрения психологии и социолингвистики. Вербальная агрессия как психологическое состояние говорящего – это «форма поведения агрессивного, в которой используется отреагирование своих отрицательных эмоций как посредством следующих интонаций и других невербальных компонентов речи, так и посредством угрожающего содержания высказываний» [2, c. 12–15]. Появление вербальной агрессии в СМИ обусловлено негативными, с точки зрения автора текста, экс-тралингвистическими факторами – фрустрато-рами, которые активизируют эмоциональные

переживания. В результате когнитивной обработки информации агрессия возникает как природный защитный механизм, который помогает субъекту агрессии преодолеть фрустрацию. При этом объектами вербальной агрессии, замещающими фрустраторы, становятся политики разных уровней.

Помимо психологического аспекта, появление вербальной агрессии в текстах СМИ обусловлено влиянием социолингвистического аспекта, при котором агрессия выступает как «неаргументированное или вовсе или недостаточно аргументированное открытое или скрытое (латентное) вербальное воздействие на адресата, имеющее целью изменение его личностных установок (ментальных, идеологических, оценочных и так далее) или поражение в полемике» (курсив наш – Н.С. ) [7]. Конечная цель воздействия – улучшение общественной жизни.

Выделение психологического и социолингвистического аспектов в механизме возникновения вербальной агрессии определяет способы ее выражения в текстах СМИ (прямой и косвенный способы), что, в свою очередь, влияет на субъектную организацию текста. Для текстов первого типа характерно совпадение субъекта и производителя речи, автор выступает как «человек индивидуальный» [8, c. 15], а вербальная агрессия является реализацией психологического свойства личности, реакцией на внешние неблагоприятные факторы. При этом резкие отрицательные оценки, исходящие от самого журналиста, – способ прямого выражения собственной позиции и агрессии. В данном случае осуществляется непосредственное воздействие на сознание читателя. Для текстов второго типа, в которых вербальная агрессия выражается косвенным способом, характерно несовпадение субъекта и производителя речи, т. е. отсутствует открытая авторская негативная оценка, используются разные типы цитирования. Читателю необходимо проделать некую мыслительную операцию при формировании собственной оценки полученной информации.

Существует объективный фактор использования косвенного способа выражения вербальной агрессии: автор публицистического текста не может быть свидетелем и участником всех событий, становится «ретранслятором». Субъективный фактор – журналист снимает с себя ответственность за чужие слова, что позволяет ему чувствовать себя свободно, включать в журналистский текст максимально негативные оценки, даже нецензурную брань. Передача «чужих» высказывание становится способом дискредитировать политика «чужими» руками. Перед нами не выражение агрессии, как в первом типе текстов, а ее распространение.

Отметим, что вербальная агрессия во втором типе текстов исходит не от автора статьи, а от цитируемого субъекта, однако в обоих случаях центром субъектной организации текста является его автор: он подбирает материал для цитирования в соответствии с личными установками и интенциями. Таким образом, независимо от прямого или косвенного способа выражения вербальной агрессии в тексте, субъектом агрессии является его автор.

Использование лексических единиц разговорного стиля в публицистическом тексте выполняет функцию речевой контрастности [1, c. 283], является экспрессивным средством снижения значимости политика и его действий. Например (о Терезе Мэй): She partied with the wives of Russian oligarchs, pocketed Russian roubles... [10] (Она тусовалась с женами российских олигархов, прикарманивала российские рубли...).

Лексические единицы с негативной семантикой и разговорные лексемы выражают слабую степень проявления речевой агрессии. Введение в журналистский текст оскорбле- ний, вульгаризмов свидетельствует о высокой степени актуальности темы. Лексемы данного типа не только становятся средствами выражения агрессии, но также передают эмоциональное состояние автора. Например, реакция журналиста на заявление британского министра Гэвина Уильямсона о том, что создание вакцины от COVID является следствием выхода из ЕС и показателем величия Великобритании, а также характеристика членов кабинета министров, поддержавших Уильямсона: Only an idiot would claim the vaccine triumph was a vindication of Brexit [13] (Только идиот может утверждать, что триумф вакцины был оправданием Брексита). Далее: A shoutout, too, to health minister Nadine Dorries, the imbecile’s imbecile, who claimed it was all “thanks to Brexit” [Ibid.] (Также особая признательность министру здравоохранения Надин Доррис, законченной идиотке, которая утверждала, что все это произошло «благодаря Брекситу»). Медицинский термин имбецил, характеризующий человека, страдающего средней степенью олигофрении, не способного мыслить последовательно, в данном контексте становится оскорблением. Эмоциональный оттенок – усиление признака – создается использованием повтора в грамматической конструкции притяжательного падежа (the imbecile’s imbecile), а введение стилистически окрашенного A shoutout придает высказыванию иронический эффект.

Наиболее широко в текстах первого типа журналисты используют средства художественной выразительности, усиливающие эмоциональное впечатление и представляющие лексико-стилистический уровень: сравнение политических деятелей с животными, с неодушевленными предметами, гиперболизация отрицательных качеств политика, литота как указание на ущербность политиков, узость их мышления.

Например, сравнение (о попытках Бориса Джонсона говорить правду): It’s like watching a cat try to bring up a six-kilo hairball [14] (Это все равно, что смотреть, как кошка пытается вытащить шестикилограммовый комок шерсти). Или гиперболизация (о Борисе Джонсоне): …our prime minister is a liar of international repute. Possibly even intergalactic [Ibid.] (…наш премьер-министр – лжец с международной репутацией. Возможно, даже межгалактической). Или литота (характеристика членов кабинета министров Великобритании): …Look at their little faces. They are simply the lowest calibre things ever assembled round that table – including the chairs… [14] (…Посмотрите на их мордашки. Это просто вещи самого низкого калибра, которые когда-либо собирались вокруг этого стола, включая стулья).

Синтаксический уровень языка представлен обращениями, вопросами, восклицаниями. Например, в следующем отрывке статьи вербальная агрессия направлена на Бориса Джонсона, который так и не сумел дать внятный ответ на вопрос о вечеринках, проводившихся на Даунинг-стрит в разгар пандемии: …what?! What are you even talking about? Did you or didn’t you go to a big party in your garden, you smirking fiberglass toby jug? Or do you also have to wait for some veteran civil servant to tell you whether or not you put your pants on the right way round this morning? Honestly mate, just MAN UP! [15] (…что? О чем ты вообще говоришь? Ты ходил или не ходил на большую вечеринку в своем саду, ты, ухмыляющийся стеклопластиковый тоби-кувшин? Или тебе также нужно ждать, пока какой-нибудь ветеран из госслужащих скажет тебе, правильно ли ты надел штаны этим утром? Честно, приятель, просто будь МУЖИКОМ!). Вербальная агрессия выражена целым комплексом средств: вопросительно-восклицательными предложениями, фамильярным обращением (you, mate) , графическим выделением фразового глагола с усилительной частицей – элементом разговорного стиля (just MAN UP) и др. Все эти средства выполняют не только аппелятивную, но и экспрессивно-оценочную функцию – выражают ироническое, презрительное отношение автора к политику.

Средством выражения вербальной агрессии является включение в публицистический текст элементов жанра пародии – «враждебное пародирование» [1, c. 284] речи или действий политика. Например, пародирование выступления Бориса Джонсона во время его визита в Шотландию, когда было необходимо принять важные политические решения: “So, uh, I’m, uh, you know, it was very, very encouraging to see it. That’s, that’s … I may have done some other things as well while I have been here although I can’t immediately recollect what they are. It’s been an action-packed day and always a joy to see you.” …This was the UK’s very own Cicero talking [11] («Так что я, ну, знаете, было очень, очень приятно это видеть. То есть, это… Возможно, я делал и другие вещи, пока был здесь, хотя сразу не могу вспомнить, что именно. Это был насыщенный день, и я всегда рад вас видеть»… Это был собственный Цицерон из Великобритании). Негативный комический эффект создается несоответствием речи премьер-министра столь ответственному моменту в истории страны и выражается комплексом разноуровневых средств: частицами, междометиями (so, uh), повторами (very, very; That’s, that’s) и др. Сравнение с Цицероном усиливает авторскую негативную оценку.

Анализ средств выражения вербальной агрессии в текстах первого типа показал, что для них наиболее характерно широкое использование художественных средств создания отрицательного образа политика, что в комплексе создает иронический или саркастический эффект и выражает негативное отношение автора текста к объекту, вызывающему недовольство / раздражение / ненависть.

Для текстов второго типа, «распространяющих» агрессию, характерна максимальная степень проявления негативной оценки. Среди текстов данного типа мы выделили следующие группы:

• 1)    журналисты цитируют журналистов, работающих на другие издания, тележурналистов;

• 2)    журналисты цитируют политиков;

• 3)    журналисты цитируют друзей, знакомых и т. д.

Использование инвектив, вульгаризмов, жаргонной, обсценной лексики, грубых сравнений особенно характерно для текстов статей, в которых автор цитирует журналистов, ведущих различные телешоу. Например, в статье Trump’s ‘going to be our first nomad expresident’ (Трамп станет нашим первым экспрезидентом-кочевником) автор приводит высказывание американского тележурналиста Стивена Колберта, ведущего передачи «Позднее шоу»: “Ok, so there’s some kumbaya, but also a fair amount of ‘kiss my butt,’” Colbert joked. “Now, insulting your countrymen may seem like a bit of a strange way to bring people together, but Joe Biden wants to build a true big tent where everyone is welcome – the terrible people, the [bleeped], where the douche nozzle sits at the table of brotherhood next to the asshat, where the numnut holds hands with the jackhole, where the putz can raise his schmuck-faced children to be any kind of dillweed they want…” [17]. Приводимое автором статьи высказывание содержит высококонтекстуальную лексику (kumbaya), разговорную (numnut), вульгаризмы (‘kiss my butt’, putz, schmuck-faced children), ругатель- ства (jackhole, kind of dillweed), инвективу (the douche nozzle, asshat).

Часто журналисты включают в текстовое поле статьи высказывания политиков, содержащие вульгаризмы : Olaf Scholz, who is also the vice-chancellor, reportedly criticised the commission president, Ursula von der Leyen, by name during a cabinet meeting on Monday, saying Berlin could not “let this shit repeat itself” and that the vaccine debacle was “a disgrace” [12] (Олаф Шольц, который также является вицеканцлером, как сообщается, раскритиковал президента комиссии Урсулу фон дер Ляйен во время заседания кабинета министров в понедельник, заявив, что Берлин не может «позволить этому дерьму повториться» и что провал вакцины был «позором»).

Еще один способ дискредитации политика – передача журналистом информации, полученной от третьих лиц и порочащей политических деятелей, членов их семей. Например, в статье Ivanka Trump obsessed with status, says former friend in tell-all essay (Иванка Трамп одержима статусом) , журналист приводит рассказ Лисандры Орстром – бывшей школьной подруги Иванки Трамп, которая приписывает дочери бывшего американского президента высказывание, унижающее людей с низкими доходами и содержащее вульгаризм fucking. На рекомендацию Орстром прочитать книгу «Падение империи» Ричарда Руссо, получившую Пулитцеровскую премию, Иванка Трамп якобы ответила: ‘Ly, why would you tell me to read a book about fucking poor people? ’ I remember Ivanka saying,” she wrote. ‘What part of you thinks I would be interested in this?’ [16] («Ли, почему ты посоветовала мне прочитать книгу о чертовых бедных людях ?» – «Я помню, как говорила Иванка, – написала она. – Кто из вас думает, что мне это будет интересно?»).

Проведенное исследование позволяет сделать вывод о том, что количество вербальной агрессии в текстах СМИ не уменьшается, напротив, наблюдается его увеличение, усиливается степень критической оценки, следовательно, изучение данного явления остается актуальным. Появление вербальной агрессии обусловлено экстралингвистическими факторами: увеличение количества негативных внешних факторов приводит к усилению агрессии. Вербальная агрессия может рассматриваться как способ эмоциональной разрядки для автора текста, чувствующего необходимость высказать недовольство, привлечь внимание чи- тателя. Данная установка реализуется в публицистических текстах с прямым способом выражения вербальной агрессии, для которых характерны разная степень проявления агрессивной оценки, активное использование художественных средств выразительности языка.

В то же время вербальная агрессия является стратегией воздействия на читателя, средством формирования общественного мнения и включается в текст автором намеренно, реализуется во втором типе текстов, которые являются примером распространения агрессии. При распространении вербальной агрессии возможно использование лексем, выражающих крайне резкую негативную оценку, оскорблений, нецензурной лексики. Деление текстов на типы условно, т. к. конечная цель использования вербальной агрессии журналистом – достижение благоприятных перемен в обществе, в том числе и таким способом, как дискредитация образа политика, чья деятельность не направлена на всеобщее благо.