Сравнительный анализ ответственности за принуждение к совершению сделки или отказу от ее совершения в РФ и зарубежных странах

В первую очередь необходимо проанализировать уголовную ответственность за принуждение к совершению сделки или отказу от ее совершения в странах Ближнего зарубежья, которые испытывали значительное влияние УК РФ. К ним следует отнести Азербайджан, Белоруссия, Казахстан, Кыргызстан, Молдова, Таджикистан и Украина.

Нормы об установлении уголовной ответственности по данной статье в некоторых странах полностью совпадают со ст. 179 (например, в Республики Казахстан (ст. 248 УК), Республики Азербайджан (ст. 201 УК)). Что касается других стран СНГ, уголовная ответственность за принуждение к совершению сделки имеет свои специфические особенности. Рассмотрим каждую норму в отдельности.

В первую очередь, рассмотрим отличительные черты нормы, содержащиеся в УК РФ (ст. 179) и УК Республики Беларусь (ст. 246). Во-первых, хотелось бы обратить внимание на то, что УК РБ ограничил перечень способов принуждения по сравнению с УК РФ, убрав из своей редакции «угрозу распространения сведений, которые могут причинить существенный вред правам и законным интересам потерпевшего или его близких»1. Данная позиция законодателя является довольно странной, поскольку угроза распространения каких-либо сведений о человеке может оказать не меньшее воздействие на его психику, чем угроза физического причинения вреда. Во-вторых, обратимся к рассмотрению квалифицирующих признаков, а именно форм соучастия (предварительный сговор и организованная группа), которые имеют место в УК РБ. Российский законодатель установил только такую форму соучастия, как совершение преступления организованной группой. Таким образом, получается, что принуждение к совершению сделки или отказу от ее совершения, совершенное по предварительному сговору будет квалифицировано лишь по ч. 1 ст. 179 либо по п. «б» ч. 2 ст. 179 (с применением насилия), что является не совсем логичным.

УК Республики Таджикистан также устанавливает ответственность за принуждение к совершению сделки, которая содержится в ст. 267. Первое отличие с российский законодательством заключается в том, что, если УК РФ устанавливает ответственность за «совершение сделки», то УК РТ – за «заключение сделки». Стоит отметить, что если регистрация необходима, то данные понятия не совпадают. Таким образом, можно прийти к выводу о том, что законодатель при принятии данной нормы ограничил сферу ее применения. В то же время, УК РТ имеет и положительные моменты. Например, он определяет более широкий круг сведений, которые могут быть распространены виновным. В УК РТ ключевым моментом является то, что потерпевший желает сохранить определенные сведения в тайне от других, это может любая информация, которую он хочет скрыть, даже незаконная. Говоря о квалифицирующих признаках, стоит отметить, что их круг в УК РТ немного расширен. Так имеет место совершение деяния, причинившее ущерб в крупном размере, то есть уголовная ответственность дифференцируется в зависимости от суммы сделки, что, безусловно, является положительной чертой.

УК Молдовы также устанавливает уголовную ответственность за принуждение к совершению сделки. Как видно из нормы законодатель также оперирует понятием «заключение сделки». Данный вопрос был рассмотрен выше. В УК Республики Молдова используется понятие «понуждение» вместо российского аналога – «принуждение». Однако данные термины носят единую смысловую нагрузку, поэтому подробно анализироваться не будут. Следующей отличительной чертой является ограниченный круг лиц, на которых могут быть направлены угрозы со стороны виновного. УК Молдовы ограничивает данный список лишь самим потерпевшим и его близкими родственниками, убирая из него других близких лиц (например, друзей), что является нецелесообразным. Более того, если во всех рассматриваемых нами случаях имел место такой оборот, как «при отсутствии признаков вымогательства», то в УК Молдовы содержится словосочетание «при отсутствии признаков шантажа». Определение данного понятия дается в ст. 189 УК Молдовы, которое, по сути, представляет собой некий аналог вымогательства в РФ. Что касается квалифицирующих признаков, то они практически повторяют УК РФ, за исключением дополнения, содержащегося в УК Молдовы, - «с уничтожением или повреждением имущества», содержащееся в п. «б» ч. 2 ст. 247.

Другие зарубежные страны предусматривают ответственность в целом за принуждение к совершению определенных действий или бездействий. Например, в Уголовных кодексах Германии2, Испании3, Австрии4, Польши5 данная норма содержится в главе о преступлениях против личной свободы. В других законодательных актах, например, Японии, - имеется две разные нормы, отдельно за угрозу и отдельно за принуждение, которые содержатся в главе «Преступления, состоящие в угрозах».

В УК Франции такой рассматриваемый нами состав отсутствует, но вместо него имеет место «вымогательство», которое применяется к лицам, совершившим принуждение к совершению сделки. Норма о вымогательстве (ст. 312-1) в УК Франции охватывает более широкий действий, чем в УК РФ. В соответствии с указанной нормой под вымогательством понимается «принуждение потерпевшего к передаче имущества, оказанию услуг, выполнению работ, приемку какого-либо иного обязательства или к отказу от обязательства вне зависимости от наличия или отсутствия корыстной цели у виновного»6.

Таким образом, проанализировав опыт зарубежным стран можно прийти к выводу о том, что в рассмотренных в работе государствах имеет место ответственность за принуждение к совершению сделки. Некоторые страны не содержат непосредственной нормы, устанавливающей уголовную ответственность за принуждение к сделке, однако имеет место общая норма, которая применяется также и в таких случаях. Итак, наиболее целесообразным вариантом является введение во всех государствах специальной нормы, устанавливающей уголовную ответственность за наиболее общественно опасный вид принуждения, затрагивающих не только личность, но и имущественные и экономические отношения граждан.