Средний класс как ресурс воспроизводства трудового потенциала общества

Реформирование российского общества невозможно без экономически сильных регионов. Проводя социально-экономические реформы, необходимо разрабатывать и реализовывать программы по улучшению уровня и качества жизни населения, т. е. по развитию человеческого капитала. По оценкам Всемирного банка, в середине 1990-х гг. 64 % мирового богатства составлял человеческий капитал, 21 — физический капитал, 15 % — природные ресурсы. В США, Китае, Германии, Великобритании на долю человеческих ресурсов приходится 75—80 % национального богатства, тогда как в России — лишь 50 %г

Переход к рыночной экономике в России вызвал изменения социальной структуры, выразившиеся в значительной поляризации общества по уровню жизни и другим признакам жизнеобеспеченности. Сегодня социальная структура российского общества продолжает изменяться и характеризуется крайней неустойчивостью, идет процесс «размывания» социальных групп, сложившихся к моменту начала реформ, и одновременно происходит становление ряда новых общественных страт.

Средний класс как новое явление для российского общества вызывает интерес в научной среде. К настоящему

КИЖЕВАТОВА Валентина Александровна, доцент кафедры социологии и политологии Ульяновского государственного университета, кандидат социологических наук.

времени сформировалось несколько подходов к выделению среднего класса. Дополнительную трудность представляет теневой характер российской экономики, не позволяющий в полной мере полагаться на один из важнейших критериев, выделяемых западными исследователями, — определение среднего класса по уровню среднедушевого дохода. Научное осмысление концепций среднего класса, а также описание наиболее эффективных и продуктивных концепций по его выделению в России становится темой научных исследований многих российских ученых. Однако данную проблему нельзя считать окончательно разработанной из-за множества подходов в определении приоритетности критериев. Это подтверждает и разброс оценок различных исследователей, показывающих, что от 7 до 70 % российского населения принадлежат к среднему классу.

В условиях перехода к рыночной экономике важное значение приобретает как само существование среднего класса, его масштабы и стабильность, так и эффективность выполнения присущих ему социальных функций. Появление мощного среднего класса, осуществляющего функции экономического донора и стабилизатора общества, многие исследователи рассматривают в качестве критерия эффективности реформ и залога социальной, экономической и политической стабильности. В силу высокой социально-экономической активности по материальным, образовательным, квалификационным признакам он — еще и основа формирования качественного трудового потенциала.

Отечественные исследователи среднего класса считают, что при его изучении и выделении можно применить интегральные показатели: материально-имущественный капитал (уровень дохода и имущественная обеспеченность и др.); образовательный капитал (уровень образования; профессионально-квалификационный и должностной статус и др.); самоидентификацию (самооценка адаптации к современным условиям жизни); соотнесение своего уровня жизни с другими и др.

Экспертный опрос домохозяйств, проведенный в 2005 г. в г. Ульяновске, показал, что лишь 6 % населения по среднедушевому доходу можно отнести к российскому среднему классу (среднедушевой доход составляет 6—10 тыс. руб.).

Однако статистика не отражает истинного положения имущественного состояния, т. к., по разным источникам, от 40 до 80 % доходов в России не учтены статистикой. Поэтому характеристики уровня и качества жизни населения были изучены по другим показателям.

В качестве показателя материально-имущественной обеспеченности рассматривалось наличие сбережений, или остаток и размер средств после ежемесячных трат. Так, 64,6 % домохозяйств заявили, что у них не остаются деньги после ежемесячных расходов, имеют сбережения лишь 35,4 % домохозяйств. В среднем остаток средств составил 2,7 тыс. руб. (от 150 руб. до 20 тыс. руб.). Наиболее часто в качестве суммы остатка после ежемесячных трат называлась 1 тыс. руб.

Рассматривалась обеспеченность домохозяйств движимым имуществом, которая признается важной характеристикой уровня жизни. При этом учитывалось владение распространенными и «инновационными» предметами длительного пользования и автомобилем.

Владение автомобилем рассматривается как важное свидетельство отнесения к среднему слою по материальноимущественным показателям. Так, легковым автомобилем обладает менее трети опрошенных домохозяйств. В России один телефон приходится примерно на 5 чел., а в странах ЕС — 2 телефонных аппарата на троих (Швеция, Германия) или примерно один телефон на двоих. По автомобилям в России за последнее десятилетие отмечен существенный прогресс: в настоящее время личным транспортом обеспечено до 2/5 семей (37 из 100), что соответствует уровню Венгрии и Болгарии, но уступает развитым странам ЕС в 2,5—3 раза. По обеспеченности радиоприемными устройствами Россия отстает от сопоставляемых стран в 2—2,4 раза, по телевизорам находится на уровне Швеции и отстает от Франции и Чехии в 1,3 раза. По обеспеченности холодильниками и морозильными камерами Россия уступает развитым странам по меньшей мере в 1,5 раза2

Анализировались необходимость и степень экономии, которые тесно связаны с материальной обеспеченностью социальных групп. Так, чем ниже ступень на лестнице доходов, тем на большем количестве потребностей приходится экономить.

По данным исследования, лишь 2,1 % домохозяйств не экономят. Практически все домохозяйства экономят «на расходах на кино, театр, культурные развлечения» — 47,9 %; «на покупке одежды/обуви» — 45,8; «на всем» — 37,5 % и т. д. Среди бедных — массовая экономия на одежде, отдыхе, питании. Средний класс начинается там, где прекращается экономия на продуктах питания, покупке остро необходимых предметов домашнего обихода и приеме гостей или родственников. С другой стороны, экономия на покупке одежды и обуви, отдыхе, проведении отпуска обычна для российского среднего класса. Самые бедные часто вынуждены экономить на необходимых, жизненно важных расходах (питании, одежде, лечении, воспитании и обучении детей), а от некоторых предметов, услуг и видов деятельности полностью отказываются (платные услуги, полноценный отдых, досуг). В структуре расходов домохозяйств преобладают затраты на питание, что является показателем их материального неблагополучия. Процент семейного бюджета, ежемесячно «уходящий» на питание, составляет в основном от 1/3 до 2/3 семейного бюджета. Очевидно, что по сравнению с западными средними классами это недопустимо много, где данный показатель составляет 16—33 %.

Развитие сектора услуг — показатель степени зрелости индустриального общества. Платные услуги широкого спектра доступны, как правило, верхнему слою среднего класса. Только платными медицинскими услугами пользуется существенно больше половины населения. Что касается остальных видов платных услуг, то их использование определяется, помимо материальных возможностей, составом семьи (наличие детей соответствующего возраста), состоянием здоровья, уровнем образования.

Самоидентификация — один из базовых стратификационных критериев. Стоит отметить, что в общественном сознании еще не выработалось общепризнанных критериев имущественного расслоения и соотнесения себя с определенной стратой.

При рассмотрении данных о среднедушевом доходе с самооценкой положения своего домохозяйства были полу- чены следующие результаты: к «богатым» ни одно домохозяйство себя не отнесло; «выше среднего» (2,1 %) свой уровень жизни оценивают респонденты, чей среднедушевой доход домохозяйства составил от 6 до 10 тыс. руб. в месяц; «средними» (45,8 %) посчитали себя две категории домохозяйств: имеющие доход от 3 до 4,5 тыс. руб. (29,2 %) и от 4,5 тыс. руб. (14,6 %); «ниже среднего» (43,7 %) оценили свой уровень жизни три категории семей: с доходами от 3 до 4,5 тыс. руб. (37,4 %); ниже 2 тыс. руб. (8,4 %); от 4,5 до 6 тыс. руб. в месяц (2,1 %); «бедными» (8,3 %) посчитали себя две категории домохозяйств: имеющие доход до 2 тыс. руб. в месяц на человека (6,3 %); от 4,5 до 6 тыс. руб. (2,1 %).

Исследование зафиксировало следующую самооценку домохозяйствами своего финансового положения: «живем без материальных забот» — 4,2 % (среднедушевой месячный доход — от 6 тыс. руб.); «живем более или менее прилично» — 52,1 % (20,1 % респондентов с доходом до 3 тыс. руб. на человека в месяц; 18,7 % — до 4,5 тыс. руб.; 8,3 % респондентов — выше 4,5 тыс. руб. в месяц на человека). 4,2 % опрошенных оценивают свое финансовое положение как достойное, они имеют доход до 2 тыс. руб. на человека в месяц. Едва сводят «концы с концами» 33,3 % респондентов и живут за гранью бедности 6,3 %.

Обеспеченность жизненными благами ниже нормы, принятой в обществе, рассматривается как малообеспеченность. С какого уровня доходов начинается богатство? А где «черта бедности»?

По мнению респондентов, в Ульяновске средний уровень начинается от 2—30 тыс. руб., а в России от 3—50 тыс. руб. По мнению опрошенных, богатство начинается в Ульяновске с 4—100 тыс. руб., в России — с 5,5—250 тыс. руб. Доход от 0,5—500 руб. в Ульяновске обозначен чертой бедности, в России — от 1—10 тыс. руб. Субъективное представление о доходе в категории «средний» для Ульяновска составляет от 2 до 30 тыс. руб., и это представление зависит от дохода самих домохозяйств, их окружения и др.

Весьма различна стоимость жизни в регионах. Так, если 2 тыс. руб. в Москве — скромный достаток, то в Ульяновске — терпимый уровень жизни. Надо учесть и то, что в России еще значительным остается масштаб социальных трансфертов, которые получают все слои населения независимо от уровня дохода.

Сопоставление оценки уровня жизни и финансового положения с заявленными доходами показывает, что малообеспеченные, но обладающие высоким образовательным или профессиональным статусом, стремятся отнести себя к более высокой социальной ступени, чем позволяет формально их доход. Это может говорить о том, что образованные пока еще не научились зарабатывать.

Результаты социологического исследования позволили нам в общих чертах нарисовать портрет представителя среднего слоя в провинции, что предполагает наличие высокооплачиваемой и престижной работы; стабильного заработка (от 5 до 10 тыс. руб.), позволяющего совершать крупные покупки и свободно проводить отпуск; собственного жилья и личного автомобиля. Под этот критерий подходит 6 % домохозяйств.

Материальные блага в первую очередь становятся важнейшими генераторами социального неравенства. Они, с одной стороны, удовлетворяют необходимые жизненные потребности в питании, одежде, жилье и т. п., а с другой — их можно обменять на власть и другие блага.

В силу сравнительно невысокого жизненного уровня население провинции располагает низкими жизненными шансами на рынке труда и потребления.