Становление института выборов в Западной Европе в эпоху Средневековья

Период Средневековья в историко-правовой науке принято начинать с древних германцев. Необходимо отметить, что в основе политического устройства германского общества лежали общинные порядки. Как и в большинстве известных родоплеменных обществ, власть у древних германцев теоретически принадлежала всему племени, но на практике в период разложения родоплеменного строя наиболее важные вопросы решались вооруженными общинниками [1], например, избрание административных структур германского племени. Римский историк Тацит писал: «Царей они избирают из наиболее знатных, вождей – из наиболее доблестных» [2].

Таким образом, в обществе, стоявшем у истоков средневековой цивилизации, уже существовало свое избирательное право, которое основывалось на силе традиции и авторитета. К числу принципов такого права можно было бы отнести всеобщность, ограниченную половозрастным из -бирательным цензом. Кроме того, упоминаемые древними авторами несвободные люди, которые уже появились в начавшей разлагаться родовой общине, также не допускались к участию в избирательном процессе [3].

С возникновением варварских королевств изменялась и тогдашняя «избирательная система». Так, прежде обязательное одобрение кандидатуры короля на народных собраниях поначалу было заменено на формальное голосование за него племенной знати и королевских дружинников (свиты), а позже вообще превратилось в передачу франкской королевской власти по наследству. Народ разделился по избирательным возможностям; свободные, но не знатные общинники получили возможность избирать только общинную, т.е. местную администрацию (например, председателя общинного схода или представителей в собрание округи – сотни). Поскольку количество свободных и равноправных людей в обществе начинает уменьшаться, постольку уменьшается и электорат раннефеодального государства, пришедшего на смену племенному устройству.

В конечном счете в IX в., т.е. к началу периода сеньориальных монархий, формируется новая избирательная система. Менее значимый ее элемент представлен политическими рудиментами родоплеменного строя, которые сохранились в ряде стран Западной Европы: общинные сходы, собрания сотен и даже графств. На подобных собраниях, по сути дела, уже никого не избирают, но видимость выборов сохраняется как дань традиции, так как сохраняется свободное крестьянское население. Основу же политической системы составляет полная политическая правомочность феодалов – обладателей земельной собственности и различных привилегий. Всевластие феодалов не предполагало безграничную власть каждого феодала в отдельности. Только единодушие «равных», т.е. членов одной социальной ниши, позволяло создавать эффект сословной мощи.

Это отчетливо прослеживается на примере действия избирательного права в период рассеянного суверенитета (в X–XII вв.) в Европе. После ухода с политической арены последних Каролингов, олицетворявших былое могущество Карла Великого, право избирать короля в государстве приобретают крупнейшие феодалы, которые прежде являлись ленниками Каролингов. Это право базировалось на двух важнейших функциях королевских вассалов. Первая называлась «совет» (consilium), вторая – помощь (auxilium). В теории при выборах короля феодалы выполняли свою святую обязанность, поэтому круг таких «выборщиков» был определен и ограничен: их было ровно столько, сколько исторически сложилось непосредственных по отношению к короне вассальных владений и сколько из них желало данную обязанность выполнять. Источник XIII в. называет только среди духовных вассалов французского короля 18 архиепископов, 18 епископов, 28 аббатов, а список светских «выборщиков» на- чинает с 4 герцогов и 14 графов [4]. Процедура избрания очередного французского короля в XI– XII вв. превратилась в ритуал. Заранее сделавшие свой выбор магнаты вновь возглашали свою волю в Реймсском кафедральном соборе, после чего присутствовавшие там же мелкие вассалы, которые олицетворяли народ, криками выражали свое согласие.

Похожая система выборов существовала и в остальных странах тогдашней Европы : в Германии, где избрание королей до конца XIII в. находилось в руках светской знати нескольких сильнейших герцогств; в Англии до нормандского завоевания, где короля избирал «Совет мудрых», состоявший из представителей самых древних англо-саксонских родов [5]; в государствах Пиренейского полуострова и т.д.

Избирательного права в современном понимании в период сеньориальной монархии фактически не существовало, однако элементы некоторых из сформулированных юридиче ской наукой принципов выборов увидеть можно. Это: своеобразное равенство, которое выражалось в то время термином «пэры» (от лат. pares – равные); свобода, так как нежелавшие могли игнорировать выборы, о чем имеются упоминания в источниках; и непосредственность [6].

Таким образом, современное избирательное право в конце раннефеодальной эпохи только зарождалось в виде двух основополагающих представлений, развившихся впоследствии в прин -ципы: право выбора равными и среди равных по социальному положению, а также свобода, понимаемая как осознанная сословная необходимость.

Выборность в таком виде была распространенным явлением в средневековую эпоху. Даже в такой иерархизированной структуре, как церковь, существовали свои выборные должности. Выборы епископов осуществлялись «клиром и народом» данного города и округи. Это было наследием античности. Развитие этой позднеантичной системы можно проследить на примере выборов главного епископа – римского папы. Роль народа при этом периодиче ски в течение V–X вв. ослабевала и в конце концов оказалась сосредоточенной в руках среднеитальянских феодалов – номинальных вассалов папского престола. Но с середины XI в. рост папского могущества коренным образом изменил саму форму избрания римского папы: по решению Латеранского собора 1059 г. его должна была избирать коллегия кардиналов. Данное решение закрепило известный принцип феодальной избирательной системы – избрание группой «равных» – и в порядке избрания римского епископа.

На рубеже эпох раннего и классического феодализма избирательное право сеньориальной монархии обогатилось еще одним элементом. B XII в. в Западной Европе в общих чертах завершается первый этап коммунального движения – как принято говорить о борьбе средневековых городов с сеньорами земли, на которой они возникли. Одним из итогов движения явилось приобретение некоторыми городами республиканского политического устройства с выборными магистратами в его основе.

Формально правом избирать и быть избранными обладали все полноправные жители города (бюргеры). На деле же все значимые права, включая активное и пассивное избирательное право, принадлежали наиболее богатым и влиятельным в городской экономике корпорациям – цехам и гильдиям [7]. Тем самым принцип всеобщности в городах ограничивался несколькими цензами: цензом оседлости, имуще ственным цензом, а также своеобразным возрастным цензом, который означал не возраст отдельного человека, а «возраст» корпорации в целом. На ранних этапах существования коммуны выборы в законодательные и исполнительные органы города производились непосредственно.

С течением времени благодаря непрекраща-ющейся борьбе за избирательные права, особенно в итальянских городах, складываются многоступенчатые муниципальные выборы. Например, в Генуе и Венеции на высшие должности (консулы, дож) выбирали особые выборщики, которые, в свою очередь, избирались путем жеребьевки из определенного конституцией количества городских семейств [8]. В любом случае так называемый городской плебс, т.е. не организованная в корпорации масса народа, к выборам не допускался. Городские магистраты во главе с мэром являлись органами представительства господствующих цехов и выражали их волю.

Городское средневековое избирательное право со всеми его региональными разновидностями стало одной из ступеней в развитии европейского избирательного права. В городах впервые был нарушен феодальный принцип выборов, заключавшийся в узости и сословной замкнутости электората. И хотя здесь сохранялась характерная для Средневековья иерархичность, в городах появился уже избирательный плюрализм – одна из основ подлинного избирательного права.

Дальнейшее развитие избирательной системы происходило в период сословно-представи- тельных монархий Европы. Становление общегосударственных представительных учреждений значительно продвинуло практику выборов в ряде феодальных государств.

Первым таким учреждением стали кастильские кортесы 1182 г. Однако классическим примером сословного представительства в эпоху Средневековья считается английский парламент, который ведет свою историю с 1265 г. В отличие от прежних государственных собраний феодальной знати (которые тоже назывались парламентами), новый парламент необычно полно представлял население страны. В нем заседало по 2 рыцаря от каждого графства и по 2 представителя от ряда городов, а из знати – лишь около 150 духовных и светских феодалов.

Состав английского парламента упорядочился к середине XIV в. Именно тогда появились две его палаты и утвердился порядок выборов депутатов в его нижнюю палату. Палата лордов комплектовалась из наследственных пэров, которые обладали привилегией заседать в парламенте. Король рассылал пэрам именные приглашения на заседания.

Таким образом, палата лордов сохранила старые принципы феодального избирательного права – привилегированность и узкосословное равенство. Палата же общин представляла собой новшество. Избирательный плюрализм, свойственный выборам в нижнюю палату, предполагал состязательность, а значит, расширял понятие равенства [9]. Не случайно поэтому для ограничения последнего в XIV в. были введены цензы оседлости и имуще ства. Статут 1429 г. ограничил состав избирателей обладателями годового дохода в 40 шиллингов. Ценз оседлости окончательно был установлен указом 1445 г. Выборы в парламент были открытыми, что позволяло влиять на их результат со стороны властных структур [10]. Наконец, еще Вестминстерский статут 1330 г. определил, что «парламент должен собираться ежегодно один раз или чаще, если это будет необходимо» [11]. Все эти условия формировали новую избирательную систему Англии , а вслед за ней и Европы.

Обычно в выборах участвовали только главные города графств и наиболее крупные города страны. Нередко даже они уклонялись от участия в парламентских выборах, избегая лишних расходов. В каждом английском городе существовал свой порядок выборов депутатов. В одних случаях они проводились на собраниях олдерменов (магистратов), в других – при непосредственном участии городской олигархии. Обычно депутата- ми парламента являлись городской мэр и некоторые олдермены.

Несколько иначе формировалось сословное представительство во Франции. В нем сохранилось больше пережитков раннефеодального избирательного права:

• -    во-первых, деление на палаты в Генеральных штатах соответствовало сословному делению населения;

• -    во-вторых, депутаты в каждую палату избирались по старинке, словно речь шла о выборах в традиционные феодальные советы при короле [12];

• -    в-третьих, собственно Генеральные штаты собирались редко, а вместо них короли предпочитали созыв провинциальных штатов или позд-нee, в XV в., – совет нотаблей, т.е. более узкие представительные структуры.

Как следствие, французский парламент не выработал четкой организации и не способствовал динамичному развитию принципов избирательного права. Он полагался на волю королевской власти. Когда Генеральные штаты подолгу не собирались, это не вызывало беспокойства. Наоборот, частыми были случаи уклонения от участия в выборах в Генеральные штаты горожан и дворянства. Иногда объявленные королем штаты не собирались вовсе. Королю подобное отношение сословий к своему избирательному праву было только на руку. Сословное представительство во Франции окончательно потеряло свое значение в конце XV в.

Тем не менее в избирательной системе средневековой Франции Генеральные штаты оставили заметный след. Прежде всего – это расширение принципа всеобщности. Так, необходимость избрания депутатов от духовенства привела к организации выборов в монастырях и аббатствах с участием большинства монахов. Имели место реальные выборы и в городах, несмотря на то, что французские города в XIV в. потеряли свои коммунальные привилегии. Горожане, принимавшие участие в выборах, именуются в источниках «лучшими», «именитыми», что означает, по сути дела, наличие как имущественного, так и социального ценза.

Своеобразный итог эпохе сословного учреждения во Франции подвела ассамблея 1484 г. [13]. Именно на этом собрании в первый и последний раз был реализован принцип выборности депутатов, и сами депутаты разделились не по сословиям, а по территориальному признаку (по секциям от провинции). Выборы 1486 г. проводились по всем бальяжам страны. На избирательные собра- ния, которые проходили в главном городе каждого бальяжа, в отдельных случаях приглашали даже представителей крестьянства. Причиной столь необычной для Франции избирательной активности стало формирование абсолютизма. Последний же попытался положить предел этой активности.

Наиболее полно избирательное право периода феодализма смогло развиться в Англии. Англия удержала это первенство и в эпоху абсолют- ных монархий. В ней продолжал существовать, действовать и развиваться английский парламент, который к концу XVI в. настолько усилился в политическом отношении, что составил оппозицию королю и феодальной политической системе в целом вместе с избирательной системой как ее составной частью. Выборы в парламент освободились от опеки крупных феодалов и правительства. Избирательные принципы приобрели черты современных.

• 1.    Записки Юлия Цезаря и его продолжателей. Ч. 1: О галльской войне. М., 1991. С. 114–115.

• 2.    Тацит К. Сочинения. Т. 1. СПб., 1993. С. 342.

• 3.    Лебек С. Происхождении франков. V–IX вв. М., 1993. С. 21–22.

• 4.    Коронование Людовига / пер. со старофр. Ю. Корнеева. М., 1976. С. 27–49.

• 5.    Савело К.Ф. Раннефеодальная Англия. Л., 1987. С. 42.

• 6.    Чиркин В.Е. Конституционное право зарубежных стран. М., 1997. С. 327.

• 7.    Колесницкий Н.Ф. Феодальное государство. М., 1967. С. 93.

• 8.    Политические структуры эпохи феодализма в Западной Европе VI–XVII вв. Л., 1990. С. 74, 85.

• 9.    Черниловский З.М. История феодального государства и права. М., 1959. С. 286.

• 10.    Дмитриева О.В. Политические структуры и абсолютизм // История Европы. Т. 3. М., 1993. С. 165.

• 11.    Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран. М., 1999. С. 324.

• 12.    Хачатурян И.А. Возникновение Генеральных штатов во Франции. М., 1976. С. 82–88.

• 13.    Хачатурян И.А. Сословная монархия во Франции XIII–XV вв. М., 1989. С. 192.