Страсбургский папирус Эмпедокла (окончание). Перевод и комментарий

* Работа выполнена в рамках проекта «Страсбургский папирус Эмпедокла: новая жизнь древней поэмы» РФФИ № 18-011-00104А.

В этой работе я заканчиваю перевод ранее неизвестных строк поэмы Эмпедокла, ставших доступными благодаря открытию Страсбургского папируса. И эта часть оказывается наиболее сложной как в плане перевода, так и в плане реконструкции. Поскольку папирус был сильно поврежден, это создает большие сложности при каждой попытке сложить вместе имеющиеся разрозненные кусочки. Следующая сложность состоит в том, что Эмпедокл употребляет много слов, которые не встречаются ни в каких других текстах. Он активно использует слова из гомеровского эпоса, но придает им другое значение. Оказывается, что и в процессе перевода нам практически не на

ΣΧΟΛΗ Vol. 14. 2 (2020)

что опереться. Поэтому не удивительно, что почти каждая строка, а может и слово, нуждается в комментарии.

Другой особенностью этой работы является то, что между найденными частями папируса могут быть вставлены отдельные ранее известные фрагменты. Среди имеющихся вариантов того, как могли располагаться новые и ранее известные фрагменты поэмы, особенно примечательными и полными являются реконструкции Оливера Примавези (Primavesi 2008) и Ричарда Янко (Janko 2004). Сразу отмечу, что я взяла за основу своей работы вариант Примавези, однако в ходе изложения материала постоянно обращала внимание на мнение другого исследователя, которое отражено в комментариях. Не все фрагменты, которыми Примавези заполняет лакуны, я посчитала нужным переводить. Во-первых, потому, что это сильно перегрузило бы данную работу, целью которой является представить все-таки ранее неизвестные фрагменты. Во-вторых, те отдельные кусочки текста из Страсбургского папируса просто затерялись бы среди ранее известных. Последняя часть данной работы очень наглядно демонстрирует обрывочность текста и сложность его восстановления. И, в-третьих, я не всегда согласна с тем количеством фрагментов, которые Примавези встраивает в качестве пропущенных. Мне кажется, что их там слишком много.

Еще одна причина, почему я пользуюсь изданием Примавези, состоит в том, что он публикует фотографии папируса в очень хорошем разрешении. Это позволяет как самостоятельно проводить исследование, так и следить за мыслью старшего и более опытного ученого. Благодаря хорошему качеству фотографий удается увидеть отдельные следы букв из утраченного кусочка, и понять, на чем основано предположение вставить ту или иную букву. Это длительная, кропотливая, но весьма увлекательная работа по разгадке древних тайн.

Часто можно услышать такое мнение, будто Страсбургский папирус не привнес ничего нового в понимание поэмы. Теперь, закончив перевод, я точно могу сказать, что я встретилась с совсем другим Эмпедоклом. Это философ, который говорит еще на гомеровском языке, но использует этот язык не для развлекательных целей, а для наставлений и даже устрашений. Поэтика эпических выражений служит ему для того, чтобы выразить свое восхищение открытыми им в природе силами. И это не только Любовь и Вражда. Это в первую очередь сила корней, пронизывающих все мироздание, сплетающихся в причудливых существ, иногда буйных и неуправляемых, иногда кротких и прирученных.

Благодаря открытию поэмы Эмпедокл предстает перед нами как настоящий учитель, внимательный и строгий. Он применяет разные педагогиче- ские или может лучше сказать риторические приемы, чтобы привлечь внимание и усилить идею. Благодаря папирусу мы имеем достаточно длинный цельный кусок текста, в котором прослеживается цикличность изложения. Интересно отметить, что эта цикличность свойственна как ходу мысли Эмпедокла, так и постулируемому им устройству мироздания.

Конечно из-за отрывочности текста не всегда удается понять мысль до конца. В процессе изучения папируса исследователь сталкивается с несвязанными ни в какое предложение словами, часть из них я привожу здесь, но те отрывки слов и отдельные буквы, которые не поддаются реконструкции, оставляю без внимания, так как их невозможно перевести, а просто перепечатывать их здесь также нет смысла. Поэтому я предлагаю за более полным видом поэмы обращаться к работе Примавези (Primavesi 2008).

Вероятно, в ситуации непрерывного повествования слушатели Эмпедокла знали, о чем идет речь, и поэтому у него не было необходимости часто повторять названия, имена или предметы, о которых он говорит. А вот современному читателю при условии фрагментарности текста иногда трудно понять, о чем или о ком идет речь. Я попыталась все это объяснить в комментарии.

Итак, после ряда вводных замечаний, приступим к тексту.

309 (B 21.1) Так узри же свидетеля1 моих прежних слов,

310 (В 21.2) Если что-то в них (ἐν προτέροισι) оказалось слабо выраженно (λιπόξυλον ἔπλετο μορφῆι),

311 (В 21.3) чтобы видеть солнце сияющим и знойным повсюду,

312 (В 21.4) и все бессмертные виды,2 пропитанные ярким светом,3

313 (В 21.5) и ливень во всем темный (δνοφόεντα) и холодный (ῥιγαλέον),

314 (В 21.6) и как из земли проистекают основания (θελυμνά)4 и опоры (στερεωπά).5

315 (В 21.7) В Злобе6 они имеют разные формы и движутся порознь,

316 (В 21.8) сходясь в Любви, они стремятся друг к другу.

317 (В 21.9) Так все из них состоит: что было, есть и будет:

318 (В 21.10) вырастают деревья, а также мужчины и женщины,

319 (В 21.11) и дикие животные, и птицы, а также живущие в воде рыбы,

320 (В 21.12) и Боги, бессмертные и богатые почестями.7

321 (В 21.13) Они именно то, что есть, пробегая друг через друга

322 (В 21.14) они становятся разнообразными, настолько их изменяет смешивание.

323 […]8

324 (В 76.1) У моллюсков в море живущих с тяжелой раковиной,

325 (b 1) и обитающим на скалах […]9

326 (b 2 = В 76.3) там ты увидишь землю, расположенную на самой по-верхности.10

327 (b 3) панцирь крепко-спинных […]11

328 (b 4 = B 76.2) у герольдов с каменной кожей и черепах12

329 (b 5) … копья13 рогатого оленя…14

330 (b 6) … говоря в целом…15

В этом месте следует остановиться и внести несколько предварительных пояснений. Первой реконструкцией можно считать саму работу по изданию папирусных фрагментов, предпринятую совместно Мартином и Примавези и опубликованную в 1999 году. Затем в 2004 году Ричард Янко опубликовал большую статью, в которой предложил вариант внедрения новых папирусных отрывков в общее тело поэмы. А в 2008 году вышел еще один вариант реконструкции, осуществленный отдельно Оливером Примавези, основанный на первой совместной работе, но существенно дополненный. Таким образом можно считать, что на данный момент имеются два основных варианта реконструкции поэмы. Эти два варианта в некоторых моментах сходятся друг с другом, в других спорят. От начала папируса и до строки 308 включительно между ними наблюдается согласие. Но не далее. Со строки 309 Примавези продолжает текст поэмы фрагментом В 21, который, как и фр. В 20, совпадающий с Собранием с, известен из Комментария на Физику Симпликия. Правда фр. В 20 и В 21 происходят из разных мест этого комментария, но Дильс, а вслед за ним и Примавези, ставят их один за другим по содержательному принципу. Кроме того, сами обстоятельства находки говорят о том, что папирусные фрагменты не могу быть расположены один за другим, в них есть лакуны (см. Афонасина 2016). Однако Янко не вставляет известные ранее фрагменты, а размещает папирусные отрывки подряд. Поэтому в его варианте реконструкции после строки 309 идет Собрание f (i), потом Собрание d, частью которого является Собрание f (ii), в конце Собрание b и несколько практически не читаемых строк Собрания е, которое Мартин и Прамавези как таковое не идентифицируют. Таким образом, Янко пытается сложить все кусочки папируса в последовательный отрывок, в то время как Примавези считает, что папирус был поврежден сильнее и в нем есть разрывы. Эти разрывы он и пытается заместить известными ранее фрагментами. Я придерживаюсь его реконструкции, и поэтому далее приведу аргументацию в ее пользу и вернусь к тексту папируса.

Последовательность фрагментов В 21, 23 и 26 выстраивается следующим образом. В девятой книге Комментария на Физику Симпликий приводит цитату, которая обозначается как фр. В 21 ( Комм . IX 33, 8). Обычно после цитирования он вставляет какие-то свои рассуждения. Но в этом месте он пишет «καὶ ὀλίγον δὲ προελθών φησιν», и это означает, вероятно, что следующий кусок текста недалеко отстоит от вышеприведенного. Далее идет выдержка из поэмы, которая известна как фр. В 26. Однако в другом месте своего Комментария , в разделе 160 Симпликий сначала приводит фр. В 23, а затем фр. В 26. Это может означать, что и в Комментарии на Физику IX 33, там, где он вставляет фразу «чуть ниже Эмпедокл говорит», между двумя цитируемыми отрывками мог находиться фр. В 23. Таким образом восстанавливается последовательность фрагментов В 21–В 23–В 26.

В этой работе я решила частично оставить без внимания фрагменты, входящие в последовательность В 21–В 23–В 26. Перевод фр. В 21 был необходим, так как он выступает связующим звеном между Собранием с и Собранием b, которое частично пересекается со строками из фр. В 76. Таким образом нам удается выстроить кусок текста и связать ранее известный фрагмент с отрывками папируса. Далее идут фрагменты В 23 и В 26, которые я в этой работе не перевожу (оставим это задачей на будущее). Однако скажем несколько слов об их содержании. Первый из них (В 23) выступает аллегорической иллюстрацией к соединению корней, в нем сначала рассматривается фигура художника, смешивающего краски и изображающего разные предметы, животных и растения, а затем говорится, что все в этом мире ведет свое происхождение от смешения четырех основ, и человек не должен впадать в заблуждение, думая, что причина происхождения в чем-то другом. Второй (В 26) о том, что Любовь и Вражда господствуют по очереди, и о том, что свойственно каждому из периодов правления. После них При-мавези (Primavesi 2008, 74-75) вставляет фрагмент В 35, посвященный рассказу о том, как после периода правления Вражды наступает время Любви, которая начинает соединять разрозненные корни вещей. В результате их соединения и смешения возникает огромное количество смертных существ. В целом нужно отметить, что Эмпедоклу свойственно повторять сказанное по несколько раз и примерно теми же самыми словами. Некоторые строки из этих фрагментов прямо совпадают со строками из фр. В 17. Поэтому и фрагмент В 35 я оставлю без перевода для того, чтобы сосредоточиться на более сложном месте реконструкции поэмы.

Обратим внимание на последовательность фрагментов В 27, 28, 29, 30 и 31. Они небольшие (от одной до трех строк), происходят из разных источников, и их порядок варьируется у разных издателей. Тот вариант, который предлагает Примавези (Primavesi 2008, 75–76), показался мне наиболее убедительным, в его реконструкции эти небольшие кусочки хорошо складываются в последовательный текст. После них издатель ставит Собрания f (i), f (ii) и d , которые являются совсем новыми частями поэмы за исключением двух строк из Собрания d (они совпадают с двумя строками фр. В 139). Итак, сначала обратимся к последовательности фрагментов В 27, 28, 29, 30 и 31. Этот раздел Примавези назвал «Завершение и разрушение Сфайроса» (Primavesi 2008, 75). В основу восстановления последовательности фрагментов кладется выстраивание содержательного и осмысленного повествования.

В 27 а Никакого раздора и борьбы непристойной (ἀναίσιμος) нет в [его] членах.

В 28.1 Но со всех сторон равный себе (ἑοῖ)16 и совершенно бескрайний (ἀπείρων)17

В 28.2 Сфайрос шаровидный, наслаждающийся окружающим его покоем (μονίηι).18

В 27.1 Не различить там быстрых членов солнца,

В 27.3 В столь крепко сколоченном укрытии Гармонии пребывает (ἐστήρικται)

В 27.4 Сфайрос шаровидный, наслаждающийся окружающим его покоем.

В 29.1 Из спины его две руки не торчат (ἀίσσονται),

В 29.2 Ни ног, ни быстрых колен нет, и никакой порождающей способности (γεννήεντα),19

В 29.3 Но был только Сфайрос со всех сторон равный самому себе.

В 30.1 Однако, после того как великая Вражда сгустилась (ἐθρέφθη)20 в [его] членах,

В 30.2 она подскочила к [своим] обязанностям с наступлением времени,21

В 30.3 отведенным22 им попеременно великой клятвой…

В 31 Все по очереди задрожали члены бога.23

С этого места начинается Продолжение II, наиболее сложно реконструируемый кусок Страсбургского папируса. Известно, что эта часть папирусного текста состояла из двух колонок, каждая из которых насчитывала 22 строки. Продолжение II включает в себя отдельные части папируса, обозначенные как Собрания f(i) , d , f(ii) . Собрание f(i) практически не сохранилось, однако мы можем подсчитать количество строк, их насчитывается шесть. Собрание d выглядит гораздо лучше, а вот Собрание f(ii) снова сильно повреждено. Примавези считает, что Собрание f(ii) , будучи отдельным кусочком папируса, может частично пересекаться с Собранием d , являясь боковой частью второй колонки. Поэтому последние четыре строки Собрания d и первые четыре строки Собрание f(ii) взаимно дополняют друг друга. В начало Продолжения II = колонка 1, Примавези ставит четыре строки из колонки 2, аргументируя это тем, что, во-первых, мы знаем, что колонка 1 была, но она не сохранилась; во-вторых, во всех Собраниях, принадлежащих Продолжению II, речь идет о начале разделения корней и всеобщему возгоранию; и, в-третьих, тем, что Эмпедоклу свойственно буквальное повторение некоторых пассажей, с чем трудно не согласиться.

Продолжение II

(Несохранившееся вступление колонки 1, которое представляет собой буквальное повторение четырех строк из колонки 2 (d 11–14)).

[…] случился несокрушимый огонь (φ[λογ]μὸς)

[…] возвышающий вредоносную смесь,

[…] родились плодоносные существа24

[…] чьи следы (λείψανα) и ныне еще видит Заря (Ἠώς).

Далее идут шесть строк Собрания fi) (колонка 1), из которого сохранилось всего шесть букв в конце трех строк. Никакого надежного содержания из этого мы извлечь не можем, поэтому я решила не перепечатывать их в данной работе. Примавези (Primavesi 2008, 77) предполагает, что утраченные строки могли представлять собой небольшой апокалиптический экскурс. После этого до конца колонки 1 остается еще 12 строк, которые тоже не сохранились.

Колонка2, Собрание d .

d 1 отделенные друг от друга чтобы устремиться и настичь судьбу d 2 все они поневоле из-за тяжкой необходимости d 3 подвержены тлению. К нам, имеющим сегодня прекрасную Любовь, d 4 вскоре придут Гарпии25 со смертельным жребием.

d 5 О горе мне, что не сгубил меня безжалостный день прежде, d 6 чем начал я совершать своими лапами страшные дела ради еды.26

d 7 Ныне же напрасно увлажнил я этой влагой27 щеки.

d 8 Мы придем к весьма глубокому водовороту,28 как я думаю, d 9 и несметные муки случатся в душе против воли d 10 [людей].29 Мы же приступаем к изложению снова.30

d 11 […] случился несокрушимый огонь (φ[λογ]μὸς)

d 12 […] возвышающий горестную смесь, d 13 […] родились плодоносные существа, d 14 […] чьи следы (λείψανα) и ныне еще видит Заря (Ἠώς).31

Со следующей строки начинается Собрание Ди) , которое на протяжении четырех строк дополняет Собрание d .

f(ii) 1 + d 15 всякий раз, когда, [смешавшись с воздухом (αἰθέρι)], 32 он (огонь?) достигал крайнего места,

f(ii) 2 + d 16 […] с шумом и ревом,

f(ii) 3 + d 17 по воле богов.33 […] получивший по жребию бездну (κευθ]μῶνα λαχόντα)34

f(ii) 4 + d 18 и травы […] вокруг земли.35

Четыре последние строки второй колонки f(ii) 5–8 сохранились очень плохо. В сумме мы имеем 12 букв в четырех строках, из которых Примавези конечно попытался составить нечто осмысленное, однако и он сам оставляет две последние строки без перевода. Единственное слово в строке f(ii) 6, которое может выглядеть хоть сколько-нибудь значимым, восстанавливается как «кузнец» (χαλ[κεὺς]).