Стратегическая оборонная инициатива в оценках научного сообщества США

Начиная с 1950-х гг. и до конца холодной войны тема космоса и космических разработок была важным компонентом американо-советского противостояния. Договор о космосе 1967 г.1 закрепил основы международного космического права и принципы использования космического пространства в мирных целях, но США и СССР продолжили рассматривать космос как одно из ключевых направлений гонки вооружений. Беспрецедентной попыткой получить перевес в области военно-космических технологий стоит считать Стратегическую оборонную инициативу (СОИ), выдвинутую Р. Рейганом 23 марта 1983 г. и получившую в американской прессе название «Звездные войны». Проект по созданию системы противоракетной обороны с элементами космического базирования, позволяющей поражать наземные цели из космоса2, грозил разрушить сложившееся за годы разрядки определенное биполярное равновесие, картину обеспечения стратегической стабильности [1].

Роль СОИ в обострении американо-советских отношений, система аргументации президентской администрации относительно ее необходимости широко освещены в исторической литературе [8; 9; 13]. В данной статье мы обратимся к менее изученному, в частности в отечественной историографии, сюжету о месте научного сообщества в продвижении идеи пересмотра основ военной доктрины США в период президентства Р. Рейгана и необходимости реализации Стратегической оборонной инициативы. Для реализации поставленной цели предстоит рассмотреть содержание и технические особенности проектов, которые стали ключевыми элементами противоракетной обороны США; проанализировать систему аргументации сторонников СОИ и ее противников.

Материалы и методы

Исследование предполагает обращение к широкому кругу исторических источников: материалам прессы для оценки широты публичной дискуссии относительно СОИ в США, разнообразным аналитическим и научным отчетам и брошюрам как государственных, так и общественных организаций относительно проблем разоружения, потенциала военно-промышленного комплекса США, материалам заседаний обеих палат Конгресса и его комитетов, а также к текстам законов и международных договоров. В процессе работы с источниками нами были использованы общеисторические методы: историко-генетический метод позволил проследить истоки формирования идей и подходов, легших в основу Стратегической оборонной инициативы, а проблемно-хронологический позволил рассмотреть основные исследовательские проекты, проводившиеся в рамках СОИ, изучить систему аргументации сторонников и противников проекта Р. Рейгана.

Результаты исследования

Пришедший в Белый дом на волне критики политики разрядки с призывом возвращения внешнеполитической мощи США и «достижения коренного перелома в холодной войне» [2, с. 509] президент-республиканец предпринял ряд шагов, способствовавших новому витку эскалации в американо-советских отношениях. Пик напряженности в отношениях США и Советского Союза пришелся на 1983 г.: решение администрации Р. Рейгана о размещении ракет средней дальности в Европе, проведение масштабных учений ВМС США в Тихом океане весной 1983 г. для отработки обстрелов стратегических объектов СССР на Курилах, а также организация целой серии авиационных и военно-морских учений НАТО летом того же года. В ответ на это в граничных республиках Советского Союза были проведены учения «Щит-83». В ноябре Североатлантический альянс провел крупномасштабные учения под названием «Опытный лучник – 83», направленные на отработку действий в случае развертывания ядерного конфликта. Однако самым одиозным проектом Р. Рейгана в рассматриваемый период стоит считать Стратегическую оборонную инициативу.

Интерес будущего президента к технологиям противоракетной обороны проявился еще на посту губернатора Калифорнии после встречи в 1967 г. с «отцом» водородной бомбы физиком Э. Теллером из Ливер-морской национальной лаборатории3. На протяжении 1950-1960-х гг. Э. Теллер занимался разработкой оружия направленной энергии (ОНЭ) - рентгеновских и микроволновых лазеров с ядерной накачкой [14, р. 36], полагая, что они могли стать «тре- тьим поколением ядерного оружия» [17, р. 179] после ядерного и термоядерного соответственно. Исследовательская группа Э. Теллера («Группа О»), куда вошли Дж. Чаплин – младший, П. Хагельштейн, Л. Вуд, работала над устройством со встроенной ядерной боеголовкой, окруженной пучком тонких металлических волокон, в момент детонации преобразовывающих ядерную энергию в рентгеновские импульсы, которые должны были быть направлены на вражеские ракеты, прежде чем все устройство будет уничтожено взрывом4. Заявлялось, что одно подобное устройство, размещенное в космосе, будет способно производить до 50 лазерных лучей для поражения соответственного числа целей противника [7]. Начиная с 1975 г. исследования оформились в проект «Экскалибур», а первые испытания были проведены в 1978 и 1980 гг.

Во второй половине 1970-х гг. вопрос о возможности использования лазерных технологий для создания противоракетной обороны уже активно обсуждался. Так, в 1976 г. журнал Newsweek сообщал, что «ученые ищут возможности практического применения лазеров в противоракетной обороне»5; Дж. Киган, отставной генерал ВВС, заявлял, что Советский Союз в разработке лазерных технологий значительно опережает Соединенные Штаты [18], а фонд «Наследие» [19] описывал два основных направления американских научных разработок 1970-х гг. - пучковое, использующее энергию узконаправленных пучков заряженных и нейтральных частиц, и лазерное оружие, или оружие направленной энергии (ОНЭ), для размещения в космосе или верхних слоях атмосферы.

В 1979 г. сенатор от штата Вайоминг М. Уоллоп заявил, что при советской угрозе 24 орбитальные станции, оснащенные химическими лазерами, могли бы уничтожить межконтинентальные баллистические ракеты. В отличие о Э. Теллера, М. Уоллоп настаивал на применения именно неядерных химических лазеров, в которых параллельные друг другу лазерные лучи создавались бы в результате реакции водорода с фтором, фокусировались и направлялись с помощью системы зеркал6. Политик инициировал серию брифингов для сенаторов с участием разработчиков оружия. В конце 1982 г. М. Уоллоп неоднократно обращался в Белый дом с запросом рассмотреть его предложение и добился встречи лично с Р. Рейганом и министром обороны К. Уайнбергом [13, p. 90–93, 121–124, 129–131, 143–144].

Большое влияние на формирование идеи о необходимости создания новой оборонной стратегии США оказали разнообразные инициативные группы и организации, состоящие преимущественно из ученых и бывших военных. В 1977 г. ученые Ливерморской лаборатории создали «Группу стратегических альтернатив», призывая к кардинальному пересмотру военной доктрины Соединенных Штатов, так как, по их мнению, «без каких-либо активных действий с американской стороны советская стратегическая наступательная угроза могла достигнуть своего пика уже к началу 1980-х годов» [20, p. 7]. Своей задачей они ставили повышение уровня осведомленности общества и научного сообщества о советской угрозе, а также разработку военно-стратегических решений в краткосрочной перспективе.

Параллельно начал работу консервативный «мозговой трест» «Американский со- вет безопасности», призывавший к безоговорочной победе в холодной войне. Первым шагом к ней должна была стать «простая, легко продающаяся» стратегия национальной безопасности, основывающаяся на идее военного превосходства Соединенных Штатов. Предлагалось использовать элементы психологической войны для воздействия на страны Восточного блока, а также создание системы «стратегической и гражданской обороны для защиты американских граждан от ядерной войны». Этот компонент программы совета разрабатывался генерал-лейтенантом Д. Грэмом, бывшим директором Разведывательного управления Министерства обороны и одним из советников Р. Рейгана в его первой предвыборной кампании. Уже в начале 1982 г. Д. Грэм заявил, что «система ПРО космического базирования вполне осуществима, а скорейшее ее развертывание возможно при использовании технологий с применением кинетической энергии» [16]. Рабочая группа под началом генерал-лейтенанта вскоре была оформлена в проект «Высокий рубеж», получавший спонсирование через фонд «Наследие». В проект, помимо Д. Грэма, вошли Э. Теллер; советник президента по науке Дж. Киворт; физик-ядерщик А. Крамич, связанный с Манхэттенским проектом; П. Гласер, инженер, участник программы «Аполлон», и др.

«Высокий рубеж» предлагал создать четырехступенчатую систему стратегической обороны: средства неядерного космического базирования для отражения советских ракетных атак через несколько минут после запуска; глобальная противоракетная оборона – беспилотные неядерные спутники, снабженные снарядами по типу управля- емых ракет «Сайдуайндер» для передачи информации о готовящемся ударе и отражения советских межконтинентальных баллистических ракет через несколько минут после запуска. Кроме того, планировалось развернуть системы, способные «уничтожать враждебное оружие в любой точке космоса с помощью передовых технологий: систему наземных лазеров, перенаправляющих лучи в сторону источника угрозы с помощью зеркал на борту орбитальных спутников или же пучкового оружия» [16]. В 1981-1982 гг. сотрудники «Высокого рубежа» провели серию встреч с представителями Белого дома и президентом.

В октябре 1981 г. Р. Рейган подписал директиву СНБ-12 (NSDD-12)7, дав старт масштабной и долгосрочной модернизации стратегических вооружений, включая противовоздушную и космическую оборону с целью «восстановления нарушенного стратегического баланса с Советским Союзом. Результатом должно было стать создание средств сдерживания гораздо более безопасных и стабильных, чем нынешние ядерные силы»8.

В декабре 1982 г. на встрече Объединенного комитета начальников штабов Р. Рейган заявил, что Соединенным Штатам стоит отказаться от выстраивания военной доктрины исключительно на наступательных началах и рассмотреть варианты применения оборонительных механизмов [4, p. 201]. Историк П. С. Бойер отмечает, что подобное предложение было выдвинуто американским президентом на волне роста общественной поддержки «Кампании за замораживание ядерных вооружений» [4, p. 200–201], недовольства чрезмерным милитаризмом Р. Рейгана среди части кон- грессменов и членов легислатур штатов, а также ряда неудач в процессе развертывания мирвированных МБР MX. Тогда же был подготовлен проект по запуску широкомасштабных исследований в области противоракетной обороны, в структуре ВВС создано специальное космическое командование для разработки развертывания систем вооружения в космосе и на околоземной орбите.

23 марта 1983 г. Р. Рейган в выступлении по телевидению дал официальный старт Стратегической оборонной инициативе. Этот шаг он объяснял позицией Советского Союза, который, по его словам, несмотря на ряд договоренностей в области разоружения, не отказался от экспансионистских устремлений и продолжил наращивание стратегических наступательных вооружений. Доктрина взаимного гарантированного уничтожения (MAD) представлялась главе Белого дома недостаточной для обеспечения безопасности США.

После речи президента следующим шагом стало создание Исполнительного комитета оборонных технологий под руководством П. Тайера, заместителя министра обороны США; немного позже - Организации стратегических оборонных инициатив (SDIO) [1] во главе с генерал-лейтенантом ВВС Дж. Абрамсом. К 1985 г. под эгидой Организации СОИ работали 22 «мозговых треста» и аэрокосмических центра, к проекту были привлечены частные подрядчики.

Выдвигаемые проекты практической реализации Стратегической оборонной инициативы были чрезвычайно разнообразны. Как отмечает А. А. Кокошин, «речь шла о разработке приборов для обнаружения, оценки степени поражения стратегических ракет в любой из фаз полета на фоне ложных целей и помех», систем слежения наземного и космического базирования; «о ракетах-перехватчиках стратегических межконтинентальных баллистических ракет (МБР) и баллистических ракет на подводных лодках (БРПЛ); об исследованиях в области лучевого оружия, а также развертывания в космосе спутников-перехватчиков и противоспутниковых вооружений; о создании электромагнитных пушек и разработке разнообразной космической транспортной системы - от индивидуальных космических капсул до более мощных транспортных систем типа “Шаттл”» [1].

Доминирующую роль после заявления Р. Рейгана о начале программы СОИ заняли два проекта Ливерморской национальной лаборатории - «Экскалибур» и «Бриллиантовые камешки», к разработке которых ученые приступили в 1987 г. В рамках первого проекта был проведен ряд испытаний в 1980–1983 гг., на основе которых ученые заявили о перспективности разрабатываемых технологий и возможности их военного применения [7, p. 59–60]. Второй проект под руководством Л. Вуда предусматривал создание небольших и легких космических спутников, оснащенных системой сенсоров и датчиков, работающих на высоте около 700 км, для обнаружения пусков баллистических ракет. Эти устройства должны были быть способными останавливать современные баллистические ракеты и их компоненты на этапе разгона, сталкиваясь с ними на высоких скоростях9. Кроме того, Соединенные Штаты продолжили разработки противоспутникового оружия (ASAT) – двухступенчатых ракет, запускаемых с самолетов F-15 на околоземной орбите для разрушения спутников противника за счет кинетической энергии в результате высокоскоростного столкновения. Испытания противоспутниковой системы были проведены в 1984–1985 гг. [12, p. 4].

Объявление Р. Рейгана о запуске Стратегической оборонной инициативы вызвало большой резонанс. Крайне важным участником дискуссий стало научное сообщество Соединенных Штатов. В его среде были как активные сторонники инициативы, часто аффилированные с научными институтами, занимавшимися разработкой компонентов СОИ, и потому пытавшиеся буквально «продать» программу американской общественности, так и ярые противники выдвинутого Р. Рейганом проекта. Методы стороны были разнообразны: открытые письма и петиции, распространяемые в исследовательских лабораториях и университетах по всей стране, опросы ученых об их отношении к программе» [3], публичные выступления, интервью в прессе и научные публикации, привлечение лоббистов. М. Хоффер, профессор Нью-Йоркского университета, отмечал, что вопрос Стратегической оборонной инициативы прибрел излишнюю политизированность и буквально поляризовал американскую научную общественность: «Это стало вопросом о том, на сколько ты либерален или консервативен» [3].

Активную пропаганду СОИ вели Э. Теллер, Л. Вуд, основные бенефициары программы. Проект «Высокий рубеж» Д. Грэма стал своеобразным ядром кампании в защиту СОИ. В сентябре 1983 г. генерал инициировал создание комитета политического действия «Американский комитет по космическому пространству»10 для лоббирования проектов в рамках СОИ в Конгрессе. В него вошли члены научного общества L-5, с

1970-х гг. выступавшего с идеей колонизации космоса, крупные астрофизики и инженеры – П. Гласер, научный советник НАСА; П. Вайк и др., представители военных кругов, а также актеры, писатели, общественные деятели. Организация снискала широкую поддержку среди консервативных членов Конгресса – сенатора М. Уоллопа от штата Вайоминг, П. Лаксала от Невады, Дж. Гарна от Юты и У. Армстронга, представителя Колорадо. Последний осенью 1983 г., на основе представленного ранее в Палате представителей законопроекта «О защите населения» К. Крамера11, заявил в Сенате о необходимости создания специального агентства по исследованию и разработке лазеров, пучкового и микроволнового оружия, единого космического командования с участием ВВС, сухопутной армии и флота, а также кардинального пересмотра концептуальных подходов США к контролю над вооружениями12.

В поддержку СОИ выступил Фонд термоядерной энергии Л. Ларуша13, заявлявшего, однако, что первенство в идее создания СОИ принадлежало ему. Фонд заручился поддержкой крупных ученых-физиков и инженеров: Р. Муна, Л. Хейта, У. Бостича и др. Первый принимал участие в Манхэттенском проекте, а в 1980-х гг. был главным редактором влиятельного «Международного журнала по термоядерной энергии».

В августе 1983 г. состоялась встреча «Гражданского консультативного совета по национальной космической политике», созданного в 1980 г. на основе «Американского астрономического сообщества» и группы

L-5. В него вошли уже обозначенные нами ранее ученые и активисты, высказывавшиеся в поддержку СОИ. В докладе «Космос и гарантированное выживание» участники встречи заявили, что «предложение президента пересмотреть оборонительную доктрину США, основанную на идее взаимного гарантированного уничтожения, в пользу доктрины гарантированного выживания, следует считать морально правильным, технологически осуществимым и экономическим привлекательным» [16]. Физик Дж. Разер, выступая в апреле 1984 г. на семинаре фонда «Наследие», прокомментировал заявление совета: «На кону стоит наша репутация, и мы считаем, что реализация (СОИ. - А. Ф. ) возможна в ближайшее время» [Цит. по: 16].

Сторонники предложенного Р. Рейганом проекта использовали обширную аргументацию в защиту проекта – от апелляции к его моральности, как основанному на оборонительных принципах, до научных доказательств возможности победы в ядерной войне. Л. Вест, один из сотрудников Ливер-морской лаборатории, окрестил оружие, разрабатываемое Э. Теллером, «оружием жизни», которое «способно ликвидировать возможность ядерной войны» [Цит. по: 7, p. 47]. Чуть менее категорично выражался сам Э. Теллер, заявляя, что доктрина взаимного гарантированного уничтожения недостаточна для обеспечения безопасности США: «Мне сложно выразить, насколько больше я предпочел бы стрелять по вражеским ракетам, чем подвергнуться нападению, а затем быть вынужденным стрелять в людей в ответ. Защита лучше нападения» [Цит. по: 7, p. 54].

Вслед за президентом представители научных кругов заявляли об особой миссии Соединенных Штатов как оплота свободы, лидера в технологической гонке: «“Лунная гонка” сделала космос важной частью нашего национального престижа. Отказ от космоса после объявления о его значимости даст Советскому Союзу незаслуженный шанс на важную идеологическую побе-ду»14. СОИ представлялась многим ученым логичным ответом на политику разрядки, показавшей свою неэффективность, так как позволила СССР продолжить процесс наращивания вооружений. Именно советская сторона, по их мнению, инициировала новый виток гонки вооружений в космосе, начав исследования в области противоспутникового оружия. «У СССР есть… единственная в мире действующая система противоракетной обороны в Москве, которая постоянно модернизируется. В Сибири строится очередной РЛС, что является нарушение договора по ПРО» [20], – заявлял Дж. Йонас, главный научный сотрудник и исполняющий обязанности заместителя директора Организации стратегических оборонных инициатив.

Многие ученые рассматривали СОИ как возможность оказывать экономическое давление на СССР, включить его в очередной изматывающей этап «гонки военных расходов»: «Если мы сможем технологически оторваться от Советского Союза и оставить его далеко позади вместе с Афганистаном и Индией, то, по сути, мы победили» [Цит. по: 7, р. 64]. Инициатива Р. Рейгана расценивалась как возможность сделать советскую сторону более уступчивой в переговорном процессе, она должна была создавать атмосферу большей неопределенности для СССР при принятии военных решений. «Я думаю, это создает определенную неуверенность в сознании людей, нажимающих на красные кнопки, теперь они не могут быть уверены в победе, они могут про- играть очень крупно» [Цит. по: 7, p. 83], – рассуждал Э. Вайзберг в интервью У. Броу-ду в 1985 г. Он исходил из того, что система противоракетной обороны космического базирования, даже воссозданная в том виде, в каком ее рисовали Э. Теллер и Д. Грэм, не могла быть полноценно протестирована, следовательно, советская сторона не могла бы точно рассчитать для себя последствия нанесения первого удара и была бы вынуждена действовать более осмотрительно.

Отдельным направлением деятельности сторонников Стратегической оборонной инициативы была борьба с «Кампанией за замораживание ядерных вооружений» («ФРИЗ»). Члены движения обвинялись то в симпатиях к Советскому Союзу, то в неспособности преодолеть «манхэттенский сидром», чувство раскаяния за участие в создании ядерного оружия, появившееся после бомбардировки Хиросимы и Нагасаки. «Большинство из них выступило против водородной бомбы, потому что она казалась им слишком ужасной, теперь же они выступают против обороны, потому что она способна сделать ядерную войну менее ужасной и, следовательно, более вероятной» [Цит. по: 7, р. 36], - комментировал Э. Теллер. На то, что сторонники «ФРИЗ» из научной среды склонны в большей степени апеллировать в моральной, а не технической стороне вопроса, также обращал внимание Стивен В. Роквуд из Лос-Аламосской национальной лаборатории [5].

Активную кампанию по дискредитации «ФРИЗ» развернул «Высокий рубеж». Она включала в себя разоблачительные статьи в газетах, выпуск листовок, рекламу на телевидении, серию научных конференций и семинаров. В целом, поскольку Р. Рейган заявил об оборонительной цели СОИ и готовности, в случае успеха, поделиться тех- нологиями с Советским Союзом, важной чертой кампании в поддержку СОИ стал высокий уровень ее освещения в прессе и публичности. Важно было создавать видимость открытости представителей научного сообщества, вовлеченных в проект, их готовности делиться своими техническими достижениями с общественностью. «Основная задача сегодня - заручиться поддержкой Конгресса и общественности, поэтому наши технологические достижения должны быть видимыми» [Цит. по: 6], – призывал Дж. Йонас.

Самым подробным описанием деятельности Ливерморской национальной лаборатории, основного мозгового центра СОИ, стала книга научного журналиста У. Дж. Броада [7], вышедшая в свет в 1985 г. Журналист получил возможность провести несколько дней в лаборатории, познакомиться с основными направлениями ее работы и взять интервью у сотрудников «Группы О», работавшей над проектом «Экскалибур».

Против Стратегической оборонной инициативы выступили Федерация американских ученых, «Врачи за социальную ответственность», Союз обеспокоенных ученых15 (UCS) во главе с физиком-ядерщиком, профессором Массачусетского технологического университета Г. Кендаллом и К. Готфридом, физиком, профессором Корнельского университета, ставшим флагманом сопротивления СОИ. В поддержку Союза высказались ученые, работавшие над проектом «Манхэттен», Р. Гарвин и Х. Бете. Основным методом борьбы организации стало издание книг, где с научной точки зрения объяснялась невозможность воплощения предложений Р. Рейгана. В книге «Заблуждение относительно Звездных войн» авторы доказывали, что использование лазерных технологий в космосе было невозможно ввиду их текущей маломощности, дороговизны ресурсов для их функционирования, низкой степени точности и сильной зависимости от погодных условий: «Если весьма оптимистичные предположения относительно химических лазеров верны, то для эффективной работы на орбите должно находиться около 300 единиц, а ввиду неразвитости технологии сложно даже предположить их суммарную стоимость^ Эксимерные лазеры с ультрафиолетовым излучением, предложенные Дж. Кивортом, крайне неэффективны, для их функционирования нужна как электроэнергия, так и химическое топливо^ Рентгеновские лазеры не имеют перспектив стать эффективным компонентом для перехвата ракет на стартовом участке траектории в рамках системы противоракетной обороны»16. Критике подвергся и проект космических перехватчиков. Отмечалось, что «по сравнению с лазерными лучами они будут двигаться намного медленнее, что сильно ограничит их возможности, а также смогут функционировать лишь на очень большой высоте, что исключит возможность их использования для перехвата ракета-носителей, сгорающих на высоте 80 км17. Кроме того, ученые полагали, что размещение любых перехватчиков космического базирования и противоспутникового оружия могло толкнуть советскую сторону к увеличению и модернизации стратегических вооружений18.

Технологии, которые планировалось внедрить в рамках СОИ, требовали разработки нового программного обеспечения и новых «суперкомпьютеров». К этому, помимо государственных ведомств, были привлечены частные подрядчики: IBM, TRW, Honeywell и др., однако противники проекта Р. Рейгана и по этому поводу высказывались скептически. По их мнению, должны были пройти годы исследований, для того чтобы создать систему автоматического управления комплексом противоракетной обороны [11].

К подобным же выводам пришло и Американское физическое общество, которое в 1984 г. обратилось к Дж. Киворту с предложением провести независимую экспертизу проектов, разрабатываемых в рамках СОИ. Экспертная группа, куда вошли специалисты из ведущих университетов и научных лабораторий страны, в том числе из Лаборатории ВВС США, Сандийской национальной лаборатории, Лаборатории Белла, в 1987 г. опубликовала отчет: «По нашим оценкам, даже в самых лучших обстоятельствах, потребуется десятилетие интенсивных исследований, чтобы принять обоснованное решение о потенциальной эффективности и жизнеспособности оружия направленной энергии»19. В 1988 г. Управление технологических оценок Конгресса США пришло к схожим выводам.

Ученые-активисты считали, что инициатива Р. Рейгана могла быть воспринята советской стороной как агрессия и грозила эскалацией американо-советских отношений, ростом милитаризации космоса, вела лишь к очередному витку военно-технической гонки двух стран. Аргумент сторонников СОИ о том, что советская сторона первой нарушила Договор по ПРО, проводя разработки противоспутникового оружия, представлялся противниками программы несущественным. По их мнению, в этом направлении советская сторона не достигла каких-либо значительных результатов, которые кардинально могли повлиять на расстановку сил, а вот американская активность в этой области могла вынудить советское руководство вновь обратиться к этой проблеме [10, p. 3]. Переговоры по разоружению представлялись противникам Стратегической оборонной инициативы единственным возможным путем снятия международного напряжения и угрозы ядерной войны: «Мы должны постараться понять другую сторону, начать переговоры и попытаться прийти к соглашению относительно общей опасности. Решение здесь может быть только политическим. Конечно, для президента и министра обороны наличие какого-то технического решения, было бы крайне удобно, но его нет» [6], – заявлял физик Х. Бете.

Вызывали много вопросов у ученых и стоимость исследований, объем финансирования, необходимый для воплощения хотя бы первой фазы проекта: «К февралю 1988 года оценка стоимости первой фазы достигла семидесяти пяти миллиардов долларов. Общая же стоимость всей системы, вероятно, могла бы стоить около одного триллиона долларов» [15, p. 165].

Важным инструментом борьбы против СОИ были петиции. В 1985 г. Союз обеспокоенных ученых запустил петицию «Призыв американских ученых к запрещению космического оружия»20, обращение физиков Л. Грёнлунд и Д. Райта получило поддержку у более 7 000 ученых и студентов по всей стране, выступавших за прекращение финансирования СОИ. Около 2 000 ученых, в числе которых нобелевские лауреаты, призвали не закрывать программу, но сделать ее конечные цели более реалистичными и соответствующими текущему уровню технического развития [3].

Активная деятельность научного сообщества по дискредитации Стратегической оборонной инициативы привлекла внимание конгрессменов. По инициативе демократов из обеих палат Конгресса была инициирована проверка всех материалов и научных отчетов по проектам, реализуемым в рамках СОИ, предлагалось снизить финансирование проекта «Бриллиантовые камешки», ограничить проведение испытаний противоспутникового оружия как противоречащего Договору по ПРО. В 1983 г. сенатор-республиканец от Южной Дакоты Л. Пресслер внес Резолюцию 129, содержащую призыв к президенту начать переговорный процесс с СССР по запрету противоспутникового оружия в космосе, способствовать переговорному процессу по запрету неядерных вооружений космического базирования21. В 1985 г. Конгресс принял поправку к Закону о полномочиях министерства обороны, предложенную сенатором от штата Висконсин У. Прок-смайером. Она была направлена на увеличение контроля Конгресса над Стратегической оборонной инициативой. В ней значилось, что, прежде чем принять решение о развертывании компонентов программы СОИ, президент и Министерство обороны должны были уведомить Конгресс об их жизнеспособности, экономической выгодности и соответствии всем заключенным ранее международным договорам22.

Обсуждение и заключение

Таким образом, деятельность научного сообщества стала важным компонентом истории Стратегической оборонной инициативы Р. Рейгана. Оно не только проводило разработку научно-теоретических основ программы, но и было важным инструментом ее продвижения в американском обществе и политических кругах. Американская научная интеллигенция в 1980-е гг. раскололась на два лагеря. Пользуясь своим авторитетом, высоким уровнем доверия общества и политиков, возможностью провести всесторонний анализ военно-технических достижений США, одна часть американских физиков, инженеров, математиков и представителей других смежных дисциплин высказывалась в поддержку идеи пересмотра основ военной доктрины Соединенных Штатов и создания систем ПРО космического базирования. Они заявляли о возможности практического воплощения предлагаемых проектов и их потенциальной эффективности в отражении внешних угроз, вплоть до ядерных ударов. Среди ученых - сторонников СОИ были преимущественно те, кто принимали участие в «Манхэттенском проекте», работали над водородной бомбой и так или иначе были аффилированы с американским военно-промышленным комплексом, заинтересованы в финансировании, значительно возросшем с запуском программы.

Противники Стратегической оборонной инициативы также были довольно многочисленны. Они сформировали целую сеть общественных организаций, активно сотрудничали с «Движением за замораживание ядерных вооружений». Среди оппонентов проекта Р. Рейгана были представители преимущественно образовательных институций, влиятельного Американского физического общества, а также те, кто после участия в разработке ядерного оружия осознали ответственность за результаты практического применения научных открытий. Они считали единственным возможным способом предотвращения ядер-ной войны переговоры с СССР, а не новые типы вооружений.

Обе стороны использовали широкий спектр средств продвижения своих позиций: печатную продукцию, многочисленные статьи в газетах и журналах, участие в телепередачах, опросы общественного мнения, привлечение лоббистов и петиции. В итоге голос противников Стратегической оборонной инициативы на фоне ряда неудачных испытаний, технологий, предлагаемых в рамках СОИ, был услышан, они смогли заручиться поддержкой ряда конгрессменов, преимущественно от Демократической партии, для сокращения финансирования программы и наложения на нее ряда ограничений. После ухода Р. Рейгана с поста президента финансирование программы снизилось. Несмотря на то что СОИ не была официально отменена, во времена президентства Б. Клинтона ее переименовали в Организацию по противоракетной обороне. Интерес к применению лазерных технологий космического базирования заметно снизился.