Стратегия ресентимента в эпоху онтологической неопределенности

1,2Кубанский государственный технологический университет, Краснодар, Россия ,

1,2Kuban State Technological University, Krasnodar, Russia ,

Нет пастуха, одно лишь стадо! Каждый желает равенства, все равны: кто чувствует иначе, тот добровольно идет в сумасшедший дом.

Ф. Ницше. «Так говорил Заратустра»

Информационная технологичность, повышение социального неравенства, мировой политический и экономический кризис, вооруженные конфликты рождают у современного человека определенный эмоциональный фон. Находясь в ситуации бесконечного экзистенциального вызова, человек заглушает зов бытия ресентиментом к самому бытию.

Неопределенность в бытии человека становится все более актуальной составляющей экзистенциального ужаса и, как следствие, проявляется в различных формах маргинальности. Человек, понимающий себя через возможности бытия , превращается в маргинализированную, несправедливо обделенную и ущемленную личность на фоне тревожной повседневности, где непонимание связано с побеждающим ничто .

Философская проблема маргинальности относится к пониманию места и роли человека, находящегося на общественной или культурной периферии, в отношении с Другим – т. е. с теми, кто является нормой или центром. Данная проблема включает в себя вопросы о том, как маргинальные группы или индивиды воспринимают себя и свое место в обществе, как они взаимодействуют с окружающими и как их мировоззрение отличается от общепринятого стандарта. Испытывая чувство беспомощности, исключенности или отчуждения из-за своего отличия от большинства, маргинальные группы одновременно могут развивать собственные ценности, идеи и методы взаимодействия, которые могут быть важными характеристиками трансформирующейся реальности. Понимание и принятие собственной уникальности и ценности в мире, где главенствует общепризнанное «нормальное» и «успешное», входит в круг так называемых вечных проблем философии.

Отношения с Другим в контексте маргинальности являются сложными и противоречивыми. Они включают в себя как взаимодействие и поддержку, так и конфликт и непонимание. Обнаруживающая в себе потенциал разрушения маргинальность в определенные периоды порождает новые виды и побуждает к философской рефлексии «нормальности» бытия.

Так, в первой четверти ХХI в. в поле гуманитарных наук вновь возник интерес к теме ре-сентимента как модуса бытия человека и человечества. Как философская дефиниция ресенти-мент обозначает враждебное отношение к тому, что субъект находит центром и причиной собственных неудач. Это непроявленное чувство враждебности, мстительности, скрытой ненависти и бессильной зависти, стремление представить себя правым, а тех, кто сильнее и успешнее, – безнравственными – особенно сильно ощущаются в современном обществе. Философская рефлексия и социально-психологический анализ позволяют переосмыслить данный феномен в эпоху катастроф и неопределенности, а также обозначить его возможности и перспективы.

Термин «ресентимент» был введен в научный обиход Ф. Ницше. Концепция ницшеанского ресентимента имеет французское происхождение и близка английском слову resentment (обида, негодование, неприязнь, горечь), но с более сгущенным оттенком ожесточения. Это яростное, но запретное чувство включает в себя ряд переживаний, а именно чувство враждебности к тому, кого человек считает причиной своих неудач. Испытывая зависть и тягостное осознание своего неудовлетворительного статуса, «жертва» создает образ «врага», который нужен для оправдания себя. Ф. Ницше использует понятие ресентимента в контексте его знаменитого описания морали господина и раба в сочинении «По ту сторону добра и зла» 1886 г. (2006) и более систематически в «Генеалогии морали» 1887 г. (2011). Ф. Ницше утверждает, что человек формирует фальшивую мораль, когда проявляет добродетель и благоразумие, делая себя меньше других. Так, равноправие в культуре, религии и образовании возвышает плебеев и посредственных людей за счет подлинной духовной аристократии. Формирование ресентимента в концепции Ф. Ницше связано с появлением христианства. Философ, парадоксальным образом восхищаясь Ветхим Заветом, называет христианство «рабской моралью». Уравнивая всех, оно призывало принести в жертву «любую свободу, гордость и душевную уверенность» и превратить верующего в бледную тень человека, которым он мог стать. По мнению Ф. Ницше, угнетение, насилие, нищета несли в себе возможности превратить посредственного человека в сильную личность, так как представляли собой вызов его отваге и духовной стойкости. В результате не реализовавшиеся, не получившие от жизни того, что хотели, люди начинают завидовать сильным и ненавидеть себя за свою слабость. Хроническая ненависть вызывает желание все разрушить, но не все могут позволить себе открытую физическую конфронтацию, так через чувство вины начинается разрушение самого себя. Длительное подавление эмоций, унижение и месть – движущие силы ресентимента, который рано или поздно проявится в «восстании рабов». Именно рабам Ф. Ницше противопоставлял сверхчеловека, свободного от всех общепринятых моральных условностей и мировоззрений, направляющего свою инстинктивную волю к власти и созиданию. Обе ценностные установки сосуществуют не только в социальной реальности, но и в одном человеке. «Мораль господ» и «мораль рабов» – две ценностные шкалы, которыми человек пользуется в зависимости от ситуаций. Но обе они приводят к ненависти, поскольку человеку свойственно ненавидеть победителей за то, что они победили, и себя – за то, что выбрал проигравшую сторону (Хикс, 2022: 255).

Возможно, эти идеи Ф. Ницше, приводящие к тотальной ненависти, позволили в середине ХХ в. М. Фуко и Ж. Деррида рассуждать о нигилизме и конце человека в эпоху постмодернизма. В период Веймарской республики немецкий философ, социолог, один из основоположников философской антропологии М. Шелер в 1915 г. написал работу «Ресентимент в структуре морали». Используя феноменологический метод, он пришел к выводу, что ресентимент «возникает вследствие систематического запрета на выражение известных душевных движений и аффектов, самих по себе нормальных» (Шелер, 1999: 13).

Очевидно, что концепция ресентимента у М. Шелера отличается от концепции Ф. Ницше по нескольким ключевым аспектам. Источником ресентимента в теории Ф. Ницше является чувство мести и неприязни к более сильным индивидам или обществу в целом. М. Шелер же считает, что ресентимент исходит из чувства неполноценности и зависти к более успешным людям, обладающим властью, престижем, красотой, здоровьем, образованием и др. Ф. Ницше полагает, что причина ресентимента возникает из чувства несправедливости и отсутствия возможностей для самореализации. М. Шелер, напротив, утверждает, что ресентимент вызывается страхом перед неизбежностью смерти и неспособностью достичь смысла жизни. Потенциальные результаты ресентимента, по Ф. Ницше, приводят к агрессии и мести, а также к разрушающей способности. М. Шелер, в свою очередь, указывает, что ресентимент может приводить к апатии, безразличию, отчаянию и саморазрушению. Таким образом, социально-философский и социологический подходы обоих авторов различаются в акцентах, что приводит к разным результатам и выводам о природе и последствиях ресентимента. В современных исследованиях не раз подчеркивается огромный потенциал применения концепции М. Шелера в разных социально-гуманитарных сферах – от анализа классового сознания и правовых отношений, до взаимосвязи ресентимента и человеческой телесности (Пресняков, 2019).

Во второй половине ХХ в. британский философ П. Стросон выступил с лекцией Freedom and Resentment («Свобода и обида») (Strawson, 1962). Позже опубликованный текст произвел революцию в современных исследованиях в рамках моральной ответственности. П. Стросон отстаивает позицию совместимости ответственности и детерминизма: даже если наши действия определены физическими законами и наследственными факторами, мы все равно можем считаться ответственными за свои поступки. Человек может считаться ответственным, если его действия соответствуют его собственными ценностям, характеристикам и внутренним мотивам, даже если они предопределены. Рассуждая о реактивных эмоциях, возникающих в ответ на какие-либо раздражители, наряду с гневом, отвращением, благодарностью, счастьем, П. Стросон относит к ним и ресенти-мент. Проявляющиеся в нас реактивные эмоции помогают понять намерения других людей, если эти ожидания не совпадают, мы испытываем ресентимент как сигнал, свидетельствующий о необходимости установления моральной ответственности. Согласно взгляду П. Стросона, ответственность является социальным и моральным конструктом, который имеет важное значение для нашего общества и межличностных отношений. Философ считает, что ответственность возникает из общественных ожиданий и требований, а люди должны быть признаны ответственными за свои действия, независимо от причин поведения. Рассматривая детерминизм как философскую и научную концепцию, П. Стросон полагает, что он описывает законы природы и физическую реальность и его необходимо принять в рамках философического и научного мышления. Детерминизм не означает отсутствие свободы воли и ответственности, они могут существовать параллельно друг другу. Более того, вопрос о детерминизме перестает быть актуальным при рассуждении о свободе и ответственности. П. Стросон признает, что наши действия могут быть предопределены физическими законами и внешними факторами, но при этом считает, что мы все равно можем быть субъектами своих поступков и нести ответственность за них.

Одной из важных фигур, которая исследовала роль ресентимента в философии постмодернистов, является французский философ Ж. Бодрийяр. В работе «Общество потребления» 1970 г., анализируя роль ресентимента в современном обществе, он утверждает, что ресенти-мент становится характерной чертой потребительской культуры. Рассматривая потребление как систему, наделенную одновременно моралью, коммуникациями и структурой отношений, Ж. Бод-рийяр приходит к выводу, что оно «уравнивает общество не больше, чем это делает школа в отношении культурных возможностей» (2006: 59). Он описывает ресентимент как чувство зависти и гнева, которое проистекает из невозможности достичь желаемого уровня потребления.

Также Ж. Бодрийяр утверждает, что потребление и гиперреальность – это два основных фактора, поддерживающие ресентимент. Потребление, по его мнению, создает неравенство и ревность, так как некоторые люди могут себе позволить больше, чем другие. Гиперреальность, в свою очередь, формирует идеальные образы и стандарты, которые недостижимы для большинства людей, что также вызывает ресентимент.

Величайший теоретик постмодернизма полагает, что ресентимент может привести к социальным смещениям, протестам и даже насилию. Чувство обиженности и зависти может привести к желанию сбить с толку и разрушить систему или ее представителей. Однако для сохранения иллюзии о демократическом обществе, равенстве, свободе граждан капитализм устраивает кризисы, власть – скандалы, а все это «политическое чародейство», как туман, мешает увидеть главное: образ жизни – это лишь конструкт. Современный мир как гигантский симулякр, состоящий из множества симуляций, предлагает вместо реальности фетишизировать прошлое, создавать свой вымышленный мир с размытыми границами истины, где большинство не понимает ничего в происходящем. Может ли ресентимент вызвать осознание неравенства и несправедливости, мотивировать людей к действию и стать инструментом освобождения или представление о рациональной личности является абсолютным мифом? Ж. Бодрийяр предлагает «фатальную стратегию» – перейти на сторону объекта и иронично взирать на обезумевший мир, так как «нет больше надежды для смысла» (2006: 285).

Другой французский интеллектуал, философ и психолог М. Фуко также придает ресенти-менту важное значение в своих работах. Он утверждает, что ресентимент является основным механизмом подавления и контроля населения, элиты создают неравенство и прибегают к политическому подавлению, чтобы поддерживать свою власть. Однако, по мнению М. Фуко, «власть, которую один человек осуществляет над другим, всегда неустойчива… Власти всегда нужно противопоставлять неопределимые законы и неограниченные права» (2011). М. Фуко утверждает, что ресентимент – это не просто чувство зависти или недовольства, но также стратегия взаимодействия силы и сопротивления. Ресентимент возникает у тех, кто ощущает несправедливость социальной иерархии и ценностей, которые она пропагандирует. Он считает, что ресентимент становится инструментом оппозиции и противостояния власти в результате ощущения безысходности и отчуждения, которые чувствует индивид при соприкосновении с силами подчинения. Ре-сентимент позволяет отвергать актуальные ценности, стандарты и нормы в обществе, а также мобилизовывать силы для борьбы против подавляющей власти.

М. Фуко указывает на то, что ресентимент может быть использован как инструмент деятельности подавляющей власти, чтобы поддерживать свое господство и контролировать диссидентов. С одной стороны, он возникает у людей, ощущающих себя несправедливо обделенными, а с другой – порождает новые формы исполнительной власти, которая, в свою очередь, порождает новые жертвы. С. Жижек, анализируя реакции на катастрофические ситуации ХХ в., приходит к выводу, что общество, не способное на возмездие, прощение, забвение, представляет собой общество ресентимента, а именно ресентимента жертв (2010: 71).

В эпоху метаморфоз социальных норм, сопровождающихся волнами агрессии, формируется новый класс «жертв» и «виноватых». Реальные и мнимые «герои», не вписывающиеся в «новую мораль», являются яркими представителями «культуры слабости». Герои нашего времени – жертвы событий и обстоятельств, которые формируют их и воздействуют на них, поистине реальность конструирует субъект. Человек все меньше верит в возможность что-то предвидеть, изменить и не пытается сопротивляться, выбирая роль травмированного наблюдателя. Нормализация травматизма породила культ жертв, а вместе с ним право на аутоагрессию и жажду сатисфакции. Так, право на агрессию становится компенсацией угнетения, а статус дает право уничтожить всех причастных к травме, в первую очередь самого себя. Ресентимент порождает насилие над самим собой, что не решает проблем, а блокирует выход в собственное человеческое измерение – в будущее (Амери, 2015: 138). Но будущее как проект потерял актуальность. В будущем как в социальной утопии больше нет необходимости. В цифровом мире каждый способен наслаждаться собственным карманным утопизмом в рамках стратегии пассивности (Куземина, Пашкова, 2022: 75).

Концепция аномии и травмы, применяемая для анализа постсоветского общества 1990-х годов, вошедших в историю как эпоха социальных и политических изменений, вновь актуализируется в попытке объяснить массовое политическое поведение в современной России (Козлов, 2017: 85). Настроение, пропитанное восхищением Запада, сменилось антизападным ресенти-ментом и формирует противоречивые ценностные установки, связанные с новыми социальными запретами. Атомизация общества порождает онтологическое сиротство индивидов в распадающемся бытии. В эпоху социальных катастроф человек перестает чувствовать свою причастность не только к обществу, но и к собственной жизни. Неопределенность, порождаемая трагическими событиями, становится для многих обыденностью, а экзистенциальное событие – повседневностью. Философия нигилизма аккумулируется в общественной апатии, порождая чувства беспомощности, неверия и непонимания. В отсутствие ресурсов для проявления себя ресентимент становится подходящей стратегией для накопления деструктивных эмоций не только для индивида, но и для социальной среды. Опасность ресентимента очевидна, как результат – ненависть к себе или ее проекция на других.

Очевидно, что проблема расчеловечивания имеет глубокие корни в ресентименте, именно он приводит к ненависти к другим как к объектам или источникам боли и страданий. При эрозии моральных и этических норм насилие воспринимается как часть обыденности, более того – безопасной нормальности.

В эпоху неопределенности ресентимент становится распространенной стратегией, и преодоление его требует сознательных усилий в борьбе за подлинность своего «я». Это борьба с самим собой, где в итоге ты становишься свободным творцом новых, жизнеутверждающих ценностей. Однако, научившись извлекать выгоду даже из невыносимости бытия, человек с легкостью сопротивляется изменениям, подавляю свою волю. Так, на смену идеи сверхчеловека пришла практика расчеловечивания, где примитивное черно-белое мышление отключает эмпатию и рефлексию, порождая слепоту к внутренним ценностям других людей, бессилие к миру и собственному бытию. Возможно, осознание своего бессилия позволит перевести фокус с обстоятельств внешнего мир на себя и найти новый смысл, определяющий существование.