Стресс под прицелом снайперов противника: «Синдром Буданова». Психологический анализ обстоятельств, сопутствующих действиям полковника Буданова, инкриминируемых ему как преступные

Война — это эпидемия аморальности

Ветеран афганской войны, полковник .медицинской службы в отставке, профессор М.М. Решетников

Крупные бандформирования в Чеченской Республике в настоящее время ликвидированы или рассеяны. Части и подразделения Министерства обороны Российской Федерации частично выводятся из республики в места постоянной дислокации. Однако остатки бандформирований используют минную войну и снайперский террор для дестабилизации политической и экономической обстановки на Северном Кавказе. При этом тяжесть борьбы за установление правопорядка ложится в значительной мерена подразделения внутренних войск и милиции, дислоцированные в Чеченской Республике.

Борьба со скрытым врагом, террористами в психологическом отношении труднее, чем участие в контактных боях. Особенно велико неблагоприятное воздействие снайперов противника. С учетом этого рассмотрим психологические обстоятельства, характеризующие обстановку, в которой произошли события. связанные с гибелью чеченки Кунгаевой, предполагаемой снайперши.

Ожидание снайперской пули — сильнейший стресс

Полк Буданова и он сам находились подогнем чеченского снайпера. Были жертвы.

Стресс под прицелом снайпера является наиболее психотравмирующим. Во-первых, важной психологической его особенностью, как показали наши исследования в Чечне, является то. что образ врага-снайпера становится из-за его неосязаемости ирреальным в сознании расстреливаемых солдат и офицеров: снайпер-убийца повсюду и нигде. Он подло стреляет из-за угла. Солдат ждет пулю своей спиной, готов принять ее грудью, виском, в затылок, в лоб.

I сраженные пулями снайпера друзья-соратники рядом. Есть их кровь и боль, и трупы еще недавно живых бойцов. А врага-убийцы нет! Но где-то он есть?! Двойственность образа опасноеги травмирует сознание. Такая смертоносная двойствснность вызывает крайне мучительные ощущения во всем теле и переживания в душе. У некоторых возникает невротизация. а у отдельных военнослужащих состояние. похожее на шизофрению.

Во-вторых, смерть угрожает постоянно и ежесекундно. Эмоциональное напряжение не только изнуряет психику офицеров и солдат, но и ведет к болезням стресса (повышение артериального давления, боли в сердце, заболевания ЖК Г и др.). Из-за длительной нервном нагрузки под прицелом снайпера могут нарушаться взаимоотношения военнослужащих (обиды, подозрения.ссоры.ожесточается фронтовая «дедовщина»),

11очной выстрел

Снайпер может быть более опасен ночью, потому что у чеченцев снайперские винтовки с инфракрасной оптикой.

В декабре 1999 г., проводя психологические исследования в Чечне, я заночевал в армейской палатке на высоком берегу Аргуна. Toil ночью погиб солдат. Он был в наряде, в окопчике на краю обрыва. Ei о сменили. и он должен был уйти в расположенный рядом блиндаж, но не пришел гуда. Когда рассвело, его тело нашли внизу под обрывом. В голове было входное отверстие от снайперской пули. Рядом валялись надкуренная сигарета и зажигалка. Вероятно, сменившись, он сел на край обрыва и решил покурить. Чеченский снайпер с другого берега реки, заметив вспышку зажигалки. нашел в инфракрасном прицеле тепло сигареты и тела солдата. Выстрелив в тем ноте с очень большого расстояния, он все же попал в цель.

На другом берегу, в с. Дуба-Юрт незадолго до этого побывали российские военные и договорились с жителями-чеченцами о мирном сотрудничестве. Стрелял ночью не житель села, туда тайно вошли ваххабиты. Снайпер-боевик, рассматривая через инфракрасный прицел ночной российский военный лагерь, нс стерпел беспечности незадачливого солдата и убил сто. Тем ночным выстрелом ваххабиты обнаружили себя. Их выбили из Дуба-Юрта Часть села была разрушена. Оказались жертвы среди его жителей. Родственники убитых пошли в боевики. Свою задачу ваххабиты могли считать выполненной.

I кихолог ические особенности

Стресс под прицелом снайпера небезопасен. Постоянное напряжение вытесняет из сознания в подсознание страх смерти от пули снайпера, и его потенциальные жертвы почти перестают думать о снайпере. Это не бравада, а неосознаваемый протест против своей беспомощности перед источником смерти, ирреальным. но напоминающем о себе почти ежедневно. Многие ходят по лагерю или рядом сблок-постом так, что их хороню видно из перелесков и чеченских сел. Снайперы, затаившись там. кажется, задались целью не убить как можно больше, а как можно сильнее устрашить всех, расстреливая только приглянувшихся. Чтобы страх мучил российских солдат и офицеров, парализовал их волю и боеспособность. Чтобы они рисковали собой бесцельно и бездумно.

В разговорах со мной о снайперах все говорили неохотно, как бы с трудом вспоминая о них. Некоторые солдаты будто бы видели нечто смешное в чеченском снайпере, г оворили о результатах его стрельбы ерничая. Контрактник мне рассказывал:

I крвая'пуля сорвала радисту наушник. Вот он напугался! Вторая — в рацию. Всю разворотила. А радисту... хоть бы что!

Потом я слышал разные варианты этой истории много раз. в соседних военных лагерях. Фронтовой эпос, веселые байки лечат страх, защищают от эмоционального перенапряжения. По ночам все эти «про-тивостраховые» психологические механизмы отключались. раскрепощая «ночной ужас».

Заместитель командира батальона (у них были убитые снайпером) рассказывал мне:

Днем страха нет. 11о расположению нашей части хожу без автомата...

Я его спрашиваю:

- Что, нарочно, чтобы казаться себе смелым?

— Да нет. — говорит, просто не нужен он мне. и чего боя 1 ься-то. А вот ночью страх наваливается. 1 ово-рю себе, что бояться нечего, ведь и спай перу я в палатке не виден. По спать ложусь в обнимку с ав томатом.

Уклонения от разговоров о страшном, т.е. неспособность говорить о своих эмоциях (это психологи называют алекситимией); ерническая шутливость вместо серьезной оценки опасности (гсбофренность) и не-уместная невольная, вместе с тем как бы нарочитая, беспечность (это похоже на то. что называется некою -ролируемые насильственные дейст вия) — все это примеры того, как на войне сразу у многих здоровых людей возникают психологические особенности, ко торые в мирной жизни можно видеть при болезнях психики.

Кроме того, стресс под прицелом снайпера создает психическое смешение, «перенос» образа врага с неосязаемого снайпера на любые другие реальные (осязаемые) неблагоприятные фак горы. Против них часто непроизвольно(не контролируемо рациональным сознанием) выплескиваются раздражительность, злоба, агрессивность.

Самым ненавистным для всех в военном лагере под прицелом снайпера становилась... грязь полнотами.

Грязь

I1о траве ходить опасно — могут быть мины А не-шеходные тропинки и размешенные гусеницами танков дороги даже после небольшого дождя становятся в Чечне непролазными. Грязь набивается в ботинки. Пачкается амуниция. Липкая грязь в палатках, в БТРах. на блок-постах. Она в Чечне вязкая и очень скользкая. 11о-скользнувшись. упадешь—потом не отмыть.

11а чеченскую грязь жаловались мне все. Два кадровых офицера написали рапорты (трудно представить такое!) об увольнении из армии из-за грязи. Я посоветовал командировать их на неделю во Владикавказ, чтобы они отдохнули от ожидания снайперской пули.

Даже приезжие горожане, работая в мирном российском селе, уже за неделю привыкли бы к дождям и грязи пол ногами. По в Чечне из-за психологического давления страха смерти от пули чеченского снайпера ирреальный образ его как бы «перетек» на ставшую врагом вполне реальную грязь под ногами. В психоанализе эго называется «замещением»,«переносом» Это еще одна необычная особенность, одновременно возникавшая у многих обычных людей, офицеров, прапорщиков и солдат из-за стресса под прицелом снайпера.

Участившиеся ссоры, обиды, неподчинение командирам - это тоже «перенос» образа врага с ирреального снайпера на реальных сослуживцев.

Российские военные называют грязь «чеченским асфальтом». Можстбыть. ощущают ее как бы причастной к боевым действиям. Пли желают чувствовать под ногами, пол гусеницами танков твердое покрытие дороги, отданной бронетехнике, а не ускользающее природное тело Земли. На ее скользкой поверхности даже тренированные бойцы лишаются уверенной подвижности. Нелепо размахивающих руками, балансирующих по грязи людей изумляет и зли г их детская беспомощност ь.

Предельно напряженные чеченским снайпером внимание и воля «ломает» внезапная неспособность устоять на земле Беспомощность перед снайпером и неустойчивость находя! олицетворенного врага — чеченскую грязь.

Детоубийца

Гели вражеский снайпер-убийца пойман.то накопленные в подсознании его живых мишеней эмоциональный потенциал, т.е. страх смерти и ненависть к ее источнику, проявляются как взрыв боевой агрессивности против обнаруженного врага.

Такая взрывная агрессия все! да протекает при «су женном» сознании как ярост ное стремление покарать. уничтожить врага. Эта эмоциональная «подпитка» агрессивно-боевых действий и «сужение» сознания необходимы в боевой обстановке, так как обеспечивают быстроту и силу действии, упреждающих смертоносные вражеские действия.

Рассмотренная психологическая ситуация значительно усложняется, если пойманным врагом, снайпером-убийцей, оказывается женщина.

В боевой обстановке, характеризующейся обилием смерти, женшина воспринимается эмоционально обостренно потому, что она потенциальная женшина-мать. она будет рожать детей, новых людей на место погибших. Но если перед мужчиной на войне женщина. убившая его друзей, соратников, снайперша, террористка. то она воспринимается не просто женщиной. Она воплощает собой сложный, психологически комплексный образ матери-детоубийцы.

Для настоящего офицера его солдаты, убитые снайпершей, это его злодейски, из-за угла застреленные сыновья Полк Буданова отличался потерями «живой силы» в успешных боях. Юрий Буданов постоянно был нацелен на то. чтобы сохранить солдатам жизнь на войне.

В подсознании офицера женщина на войне остро напоминает его жену. мать ei о детей. Если же перед ним снайперша-убийца, то в его подсознании выкристаллизовывается представление о том. что она нс только убивала его «сыновей-солдат», а еще и как женшина предала его. Эмоциональное состояние командира в такой ситуации перенапрягается. Возникают гнев против женщины-детоубийцы. жажда мести за застреленных ею детей-солдат, ожесточение за предательство материнского предназначения.

Эти психологические процессы, сужая сознание, нацеливают его на уничтожение опасностей, исходящих от женщины-детоубийцы, т.е. на ее уничтожение. Действия по ликвидации преступной «детоубийцы» становятся в такой ситуации быстрыми, кажутся полностью оправданными и срочно необходимыми. Именно в такой стрессовой обстановке оказался полковник Буданов.

Еще одно психологическое обстоятельство мог ло усугубить ситуацию.

Неуловимый, а значит, «могущественный»,смертельный враг. терроризировавший снайперским огнем боевой полк, оказался слабой и как бы ничтожной женщиной-девушкой. Подсознание командира фиксировало в этой «подмене» мерзкий обман, унижающий его достоинство. Этот подсознательный фактор усиливал эмоциональную «подпитку» агрессивно-боевых действий, субъективно оцениваемых как экстренно-необходимое возмездие убийце.

Сексуальные мифы

Образ неосязаемого снайпера иногда вырывался из подсознания у солдат, приобретая таинственность. Слухи превращались в легенды, например, о литовских снайпершах в белых колготках.

Л вот еще одна легенда. Па TV-экранах многие видели в репортажах из Чечни пойманную снайпершу: крупную девушку-блондинку со смущенно-блудливой улыбкой, неуклюжую, в ватных солдатских штанах. Нанявшись к боевикам, она стреляла в наших. В разных войсковых частях солдаты, говоря о чеченских снайперах, вспоминали эту передачу и рассказывали. чго будто бы в конце концов одну ногу Toil снайперши привязали к одному БТРу.другую -к другому. И БI Ты разъехались по своим делам.

И в этой легенде, и в слухах о белых колготках есть сексуальный оттенок. Он возник не из-за солдат- ской грубости. Научные эксперименты показали, что секс, даже упоминание о нем. являются мощным противоядием против страха и стресса.

Случалось, бестелесные чеченские снайперы обретали голос. У них были японские карманные радиостанции. 11о радио чеченские командиры наводили своих снайперов на цель. Настроившись на нашу волну, чеченцы переругивались с российскими военными радистами, расспрашивали их. рассказывали им о себе.

Мне случалось бы г ь свидетелем такого радиознакомства. В январе 2000 г. во время боев в Aprунском ущелье меня пустили переночевать в солдатскую палатку. Гам в углу у постоянно включенной рации дежурил радист. Слышался треск. переговоры, команды. Вдруг в палатке все солдаты замолкли. Один мне шепнул:

— Слушай, слушай* — сквозь треск слышу матерную ругань, обращенную к женщине:

Ты. такая — рас такая...

В ответ нежный женский говорок:

Не бойтесь, .мальчики... на Рождество я вам.. не 6) Оу отстреливать... В коленки буду целить Расшибу — домой .живыми уедете...

Состояние боевого настроя

Следует иметь в виду еще и то. что указанные выше психологические обстоятельства, обусловливающие действия полковника Буданова, инкриминируемые ему как преступные, реализовались на фоне психологического состояния боевого настроя. Такое состояние возникает, когда человек на войне готов к постоянной опасности. О боевом настрое не подозревают, не догадываются в мирной жизни люди, у кого под выстрелами нс проносились мысли: «Если буду ранен — выживу!»

Сознание бойца конценгрируется на том. что происходит «здесь и сейчас», о прошлом не думается. Оно важно лишь тем. чго накопило для выживания сейчас. Будущее эфемерно, в него надо «пролезть» через узкое «отверстие» текущего мгновения. Волевые решения нацелены на одно: «Поразить врага раньше, чем он поразит меня».

В состоянии боевого настроя у настоящих бойцов усиливается стремление сохранить жизнь соратникам, даже рискуя собой. И они будут спасать тебя, рискуя собой. Это психо-социальная основа сплочения и боеспособности армейского подразделения, части, всей армии. Стремление сохранить, спасти жизнь своим солдатам руководило полковником Будановым в боях. Потому у него в полку было мало потерь. Это стремление, конечно, владело им и при встрече со снайпершей.

Психологическое, моральное напряжение командного состава вызвано еще и тем. что командир, выполняя боевое задание, посылает своих подчиненных в бой, кого-то из них — на смерть. Боевая и гуманистическая задача командира — побеждать, уничтожать врагов, сохраняя жизнь своим бойцам. У офицеров во время боя часто возникает острое желание, неодолимая потребность самому идти в атаку, чтобы убивать враг он и не дать им убить, изувечить своих мальчишек-солдат. Полковник Юрий Буданов ходил в атаку.

• 11 ри боевом настрое концентрация внимания может стать чрезмерной. Тогда психологи говорят о «сужении» сознания и внимания. Состояние с аффективно (эмоционально) суженным сознанием может стать даже патологическим (болезненным) «сумеречным состоянием». Тогда все мысли и действия человека устремлены на что-либо одно. Все остальное вокруг как будто в су мерках IТослс окончания аффективного состояния нередко наступает амнезия (человек не помнит ничего, что происходило, пока у него было такое состояние).

Состояние аффективно суженного сознания может оказаться полезным, к примеру, во время штыковой атаки, когда все внимание бойца концен трируется на кончике его штыка, устремленного в тело противника. Но сужение сознания может стать нежелательным, если из-за него человек совершил преступные действия. казавшиеся ему в ном состоянии срочно необходимыми. Аффективное состояние заразительно. Возникнув у одного, оно может охватить окружающих. иногда очень многих людей 11 все они не вполне отдают отчет в своих действиях.

Агрессивно-злобное аффект ивное состояние может быть спровоцировано у человека, находящегося в боевом настрое, внезапным оскорблением.смертельной угрозой. Особенно сильно при этом действуют звуки детских криков о помощи, женского п лача и ругани. звериного рычания, звуков взрывов.

Нельзя оценивать как вполне достоверные свидетельства ни российских военных, ни. тем более, чеченцев о трагических событиях, обусловивших и сопровождавших гибель Эльзы Кунгаевой. II у российских военных, длительно находящихся в зоне боевых дейст вий, и у чеченцев (мирного населения и боевиков). продолжигельное время подвергающихся тяжелейшим физическим, психическим и моральным стрессовым воздействиям войны, могут быть псевлорсми-нисценции (невольные, контролируемые сознанием ложные воспоминания о событиях или их деталях, которых в действительности не было) и конфабуля-цни (прост ранные фантазирования, субъективно кажущиеся «воспоминаниями» о якобы произошедших событиях).

Сексу а лыгость С оев

• 11а войне обилие смерти пробуждает у многих бойцов жажду продления нс только лично своей жизни, но и неодолимое стремление оставить жизнь в потомках. продлить свой род в детях В реальной обстановке это проявляется во взрывах сексуальной страсти вовремя упоения победой. Боевое торжество сексуально. но в нашем христианском мире об этом не принято говори I ь, тем более писать.

Эти сексуальные влечения человека возникли на заре истории человечества: чтобы сохраниться, на место погибших в бою. незамедлительно воссоздавалось новое поколение. При этом женщины убитых врагов становятся женами победителей, матерями их будущих детей. Ссксуальный порыв, окрыляя боевую доблесть наступавших, устремлял их к победе

• 11а всякой войне повышается сексуальная окраска поведения бойцов, характеризующаяся скабрезной

ненормативной лексикой, частушками, анекдотами. I {аучные исследования доказали, что они способств\ -ют психологической адаптации (приспособлению) к тяжелой боевой обстановке, потому что мужские гормоны у меньшаютдействие гормонов стресса. Тех, кто не умеет сдерживать в военных условиях чувства, психологи называют «I иперсексуалами войны». Они могут оказаться виновными в сексуальных преступлениях.

• 1! так. боевая активность подчас усиливает активность сексуальную. Напротив, пассивное состояние войск в обороне, при отступлении, при расположении на обстреливаемых блок-постах, на КПП. при долгом перемещении в .мотоколоннах по дорогам с минной опасностью может приводить военнослужащих к временной импотенции или неожиданным вспышкам извращенной сексуальности у тех, кому она нс была свойственна в мирной жизни.

Эти. обычно не обсуждаемые, особенности военной психологии упомянуты здесь в связи с тем. что, по обобщениям прессы, на трупе предполагаемой снайперши Э. Кутаевой якобы обнаружены повреждения половых органов, нанесенные солдатами — подчиненными полковника Буданова.

Если это действительно случилось, то действия солдат могут расцениваться как приступ извращенной сексуальности, возникший из-за стресса под огнем вражеского снайпера. Чувство ненависти выплеснулось у них сексуальной агрессивностью. Извращенная агрессия солдат (имитация сексуального акта), видимо, может быть связана с их временной сексуальной импотенцией, вызванной долгой беспомощностью перед убийцей-снайпером, угрожавшим смертью каждому.

Мораль войны

I кихологическое состояние боевого настроя из-меняс! на войне систему моральных ценностей Гак. недопустимость убийства человека в мирное время сменяется в бою обязанностью убивать врагов, угро-жаюших смерз ью тебе, твоим сослуживцам и подчиненным. Об этом, как правило, нс говорят, вернувшись с войны, ветераны. Одни стараясь забыть о своих «военных бесчинствах», благодаря которым, возможно, была спасена не одна солдатская жизнь: другие наталкиваясь на непонимание и даже отвращение не воевавших друзей к «аморальности» боевых подвигов.

Война и мир — во многом разные и противоречащие одно другому состояния человеческого бытия. Законодательные ак ты, необходимые на войне (боевые уставы, приказы, распоряжения и др.), отличаются от законодательства мирного времени. Боевые поступки с мирных позиции ни судить, ни хвалить нс надо.

Сообщения журналистов с полей любой войны и мемуары пишутся всегда с учетом мирного мировоззрения и тылового моральною кодекса. Неприкры-тая боевая реальность может психически травмпро-ва гь штатских людей, а фронтовые события способны оценить лишь сами фронтовики, и военные преступления можно судить только военным судом.

I la войне в неразрешимом конфликте противостоят люди, которые принуждены стрелять друг в друга. 11о разную сторону фронта есть 11равда, и в каждом случае своя. Этот моральный конфликт не всегда разрешим.

Недавно в Чечне я спросил западноевропейскую журналистку:

Ведь Ваш сын служит сейчас в Косово в миротворческих войсках «Кзй-фор». и он сейчас с оружием в руках?

— Да. Он там защищает общечеловеческую мораль, чтобы никого не убивали

Если в Вашего сына будет целиться, чтобы убить, вооруженный мальчишка, сербский или албанский. что тогда должен сделать Ваш сын? Позволить убить себя или застрелить мальчишку, чтобы нитом родить Вам внуков и правнуков?

Лицо журналистки покрылось красными пятнами:

— Вечно вы, русские? крикнули они. Всегда вы так? У вас в мыслях только смерть и убийство!... Я об тюм не хочу говорить?..

Мне показалось, дай ей сейчас пистолет. нс только того мальчишку, но и меня застрелит. Жизнь се сына, конечно, была ей дороже того, что она называла «общечеловеческой моралью».

I Iocmo грим на проблему «морали войны» с другой стороны: во время боев в селе Комсомольском прапорщик-контрактник прикрыл голову камуфляжной курткой и вбежал в горевший чеченский дом. Выскочил, держа ребенка. Другой рукой он тащил его мать.

Такие случаи на войне нередки.

Говоря о морали войны, в частности, на Северном Кавказе, надо помнись, как действовал там еще в XIX в. генерал Ермолов. Решительно, беспощадно расправлялся он с воюющим противником. Но тем, кто был разгромлен в боях и сдался на милость победителя. гарантировали жизнь и сохранность имущества. Более того, перешедших на российскую сторону горских военачальников осыпали почестями и подарками. С не воевавшими горцами офицеры Ермолова обращались уважительно, поддерживали их экономически. защищали от бандитов.

Итак, мораль войны, во-первых. — громи ть непримиримо! о противника, в каком бы ни был он обличьи: и в боевом, и в виде «мирных» жителей, минирующих дороги и стреляющих из снайперских винтовок.

Ново-вторых. что очень важно, надо гарантировать защиту жизни и всяческое улучшение ее мирному населению и тем. кто прекратил боевые и диверсионные действия.

Преодоление стресса

Как избавиться от стресса в ожидании смерти oi снайперской пули?Только выбросив, выпустив ужас из подсознания. Для этого надо сдслать врага осязаемым. найти его и расправи гься с ним.

)тот метод снижения стресса путем, как говорят психологи, «огреагирования». От перенапряжения эмоций боен избавляется, ликвидируя врага.т.е. активной ликвидацией злостного источника стрессового переживания и торжеством победы над ним. При этом реализуется правило «Зло рождает зло!» В нем немалый психологический смысл: накопленный страх перед злом, чтобы исчезнуть, изливается злой агрессией в поисках радости триумфа.

В Чечне меня познакомили с российским офицером. у которою был сильный стресс, потому что нескольких его солдат убил чеченский снайпер. Не в силах терпеть свое бездействие и полевом лагере, офицер сгал ходить в поиск с разведчиками в горы, занятые чеченскими бойцами. После успешных боев он всегда чувствовал себя оздоровленным, особенно koi да приводил пленных. 11о по-друг ому избавлялись солдаты от ужаса смерти, накопившегося в душе. Бессилие и отчаяние перед чеченским снайпером нередко превращались в ярость мщения пленным чеченским бойцам.

Снайпер у чеченцев

Как осознается чеченцами снайперская война?

Снайпер воин-одиночка, даже если у нею есть «группа обеспечения». У чеченцев, горцев Кавказа, есть традиционное понятие: воин-олипочка-«абрек»— мститель, выслеживающий врага и убивающий его в одиночку. Абрек нечувствителен к холоду, i олоду, любым невз! одам. Он — «человек без нервов». Абрека уважали и побаивались. Он подстерегал врага, встречался с ним один на один, побеждал, как более достойный. Из засады в ничего нс подозревавшую жертву-зверя стрелял охотник, а не воин.

1кпому. согласно i орским обычаям, снайпер — нс столько доблестный воин, сколько меткий охотник. Убитый им воспринимается непобежденным противником, а убитым зверем. Но убит человек, и убийство врага исподтишка умаляет в глазах чеченцев ло-сгоинства убийцы-снайпера. Может ли женщина быть «абреком»? Конечно, нет. Какой видят чеченцы женщину-снайпершу? Воюющая женщина узурпирует, присваивает право мужчины быть воином Она имеет право мстить за кровную родню. I кл ому «женшина-снайпер»- это нехорошо! По допустимо, терпимо, когда в семье нет достойных мстителей-мужчин. При этом женщина-снайперша — всегда неприятный укор мужчинам, особенно нс воюющим с врагом, не ставшим боевиками.

Женщина с оружием в руках (с «мужским» оружием?) в I лазах чеченцев уже не совсем женщина. Ее называют «жеро». Дословно — это «вдова» (она мстит за убитою мужа). По в слове «жеро» есть оттенок пренебрежения, даже от вращения. Так как «жеро» еще и «женщина легкого поведения». В этом слове слышится вопрос: «Разве может она. занимаясь неженским делом, войти в мужское сообщество, сохраняя женскую честь?» И ответ: «Пет. Не может она. как мужчина, сражаться и. взяв оружие, по-женски скромной, застенчивой. уже не будет». Тем более, неприем- ломы претензии женщины-снайпера быть одиноким мс i и телем-абреком.

Чеченцы и суд над полковником

• I.    Убийство женщины для горцев—одно из наиболее страшных преступлений. 1Оказание за него вдвое более тяжкое, чем за убийство мужчины, - выплата компенсации—64 коровы (за убитого мужчину — 32).

• 2.    Осознавая себя (благодаря освещению войны в Чечне западными и российскими СМИ) «гражданами Мира», чеченцы надеялись на то, что судебный процесс над Будановым вновь привлечет европейское общественное мнение к чеченской войне, что европейские юридические нормы и представления о правах человека будут применяться в Чечне. Благодаря этому война прекратится. Надежда не оправдывается, суд идет, а военные тяготы и бесчинства продолжаются. Это деморализует многих чеченцев, усиливает чувство безнадежности.

• 3.    Были призывы применить к Буданову законы Шариата. Но большинство чеченцев имеют о них ему гное представление. А вот некот орые чеченки стали явными жертвами ваххабитских выходок, оскорбительных. ио чеченским понятиям. Ваххабиты же. по их мнению, лишь проверяли, исполняют ли чеченки предписания Шариат а. Такие инциденты расша-1 ывают уст ои I клама в Чечне и дискредитируют призывы применять Шариат в суде.

• 4.    Российское судопроизводс тво по делу Буданова не может удовлетворять чеченцев, привыкших жи т ь и суди 1 ь согласно адатам. тем более что «вокруг» суда раздают ся голоса, что Юрий Буданов не столько преступник, сколько герой и жертва войны. При этом немало чеченцев из личного опыта знают, до какого ожесточения и жестокости может их довес ти война. 11о-человечески они понимают состояние Буданова и его действия, закончившиеся вспышкой агрессии и гибелью предполагаемой снайперши.

• 5.    Вот пример разговора, какие я неоднократно слышал в Чечне и в Ингушетии.

Напомним, «кровная месть» у многих народов Кавказа — это плата за пролитую кровь, а не расплата кровью. Убийство виновника — это максимальное. но не обязательное возмездие.

«Кровная месть» назначается сходом уважаемых людей, когда виновник чеченец. Если преступник, к примеру, убийца чеченца, не чеченец, то к нему «кровная месть» неприменима, так как он победивший враг.т.е. достойный уважения противник. Следовательно. адатам (законам горских обычаев) полковник Буданов нс подсуден.

Болес того, снайперша — не совсем женщина. она — воин Ее («победителя») надо не судить, а побеждать в бою.

Применительно к суду над полковником такие обращения к адатам психологически и юридически дезориентируют чеченцев.

Не надо было Кунгаевым судиться с Будановым. не нужно было позориться отцу и матери, позорить намять убитой девушки. Ведь изнасилование тяжелейший позор Оля чеченки* Позор Оля семьи, Оля всего народа*

— Надо было отомстить по-своему.

Кунгаевых подбили к участию в суде западные журналисты, чтобы иметь себе доллары.

— Большинство чеченцев не слушают радио, не смотрят по телевизору репортажи о суде над Будановым. Не потому, что надоело. Потому что противно и постыдно для чеченцев быть жертвой в таком судебном деле.

— Надо судить своим судом

— Л как судить?

Здесь лишь кратко упомянуты причины противоречий. возникающих в умах и душах чеченцев (и чеченок). старающихся понять,оценить.осудитьубийство Будановым юной Эльзы Кунгаевой. Связанные с полковником Будановым события психологически дезориентируют, лишают веры в справедливость, деморализуют чеченцев, психика которых изнурена вотт-ной.

Суд над героем войны — историческая необходимое! ь?

Все указанные выше психологические обетоятель-ства. обусловленные боевой обстановкой на территории Чечни, должны учитываться при рассмотрении и оценке действий полковника Юрия Буданова, инкриминируемых ему как преступление.

Квалифицированная оценка адекватности таких действий, совершенных при постоянной террористической активности противника, конечно, может быть сделана только военным следствием.

Рассматривая дело покойной предполагаемой снайперши Эльзы Кунгаевой, суд. конечно, обратит особое внимание на преступные действия террористической снайперской группы, виновной в убийстве 12 солдат и офицеров полка, которым командовал Буданов. Возможно, суд рассмотрит версию о действиях Буданова как о боевом упреждении деист вин снайперской группы противника и об отсутствии состава преступления в действиях полковника. Однако широкое освещение средствами массовой информации этого судебного процесса превратило его из рутинного разбирательства военного преступления в событие, общероссийское, всенародное.

Почему это произошло? Окончание любой войны прекращает необходимость убивать врагов. Они уже не «враги», а «партнеры» по послевоенным переговорам. Происходит переход от боевого, военного представления действительности, от лихих журналистских описаний кровавых побед к миротворческому, как 1 оворят. цивилизованному мировоззрению. Чтобы начать процесс «общественного забывания» кошмаров войны (взаимных военных преступлений), поли гики и дипломаты вынуждены отмежеваться от боевых генералов, офицеров и притушить их боевой пыл. Кому-то из героев войны приходится стаи, «жертвой» этого отмежевания, а может быть, и «подарком» бывшим врагам. 11риотносительном равенстве сил примирившихся противников их жертвенные подарки должны быть обоюдными.

ЧI обы прекрат ить войну, с се жестокостями, чтобы сменить военное мировоззрение на мирное, настала пора рассматривать «боевые подвиги» как «военные преступления». Это значит, суд над Будановым нс только уголовный процесс, но и политическая акция. IТри завершении войн такие процессы неизбежны. Они — сигналы и моральные толчки для военных, чтобы тс отказались от «героики убийств» и смирились с мирным, казарменным существованием.

Однако крайне опасны для армии и страны показательные судебные процессы нал героями войны, если она еще продолжается. Общественное сознание и сознание офицерства как бы раздваивается:

— еще идет война и. защищая себя, надо врагов убивать;

— в то же время с оружием защищаться нельзя, так как «боевые убийства» уже начали судить как «преступления». Такая, условно говоря, раздвоенность массового сознания деморализует армию, раскалывает гражданское общество.

Инициаторы суда над «военным героем» попадают в психологическую ловушку. Как быть? Конечно, следует завершить суд. определив виновных с обеих сторон, но еще надо осудить общественным мнением инициаторов преждевременных судебных разбирательств.

В истории бывали и другие причины для послевоенных судебных процессов. После Великой Отечественной войны победный генералитет мог стать конкурентом политической власти. Предваряя это, Сталин репрессировал многих советских маршалов, генералов. офицеров. Однако сейчас нет места для событий сталинской поры.

В суждениях о судебном процессе над Будановым проявились два взгляда на то. как влияет война в Чечне на Россию.

Одни заявляют, что оправдание войны и ее жестокостей (как и деяния Буданова) средствами массовой информации пробуждает в гражданах России агрессивность и ксенофобию. Их обостряет ухудшение, в частности - из-за воины, экономического положения многих людей. С войны возвращаются все больше военных и сотрудников ОВД, «зараженных» агрессивностью. Это якобы создает «диффузную деструкцию» (т.е. распространяющееся и проникающее во все разрушение) моральных устоев российского общества. его экономики, административного единства. И суд. не достаточно суровый к подсудимому, с одной стороны, результат такой деструкции. С другой стороны, призывы: «Оправдать героя войны!», звучащие в зале суда и вокруг него, усиливают эту деструкцию.

Но есть и другие мнения:

— с войны возвращаются люди, ощутившие свои силы и достоинство;

• — на чеченской войне стали видны последствия многолетнего разрушения и дискредитации нашей армии, и потому стало возможным восстановление ее боеспособности;

• война в Чечне против терроризма, за целостность России большинством ее граждан воспринимается с одобрением. Более того, война создаст «героизацию» общественного сознания;

— полковник Буданов многими воспринимается не столько преступником, сколько героем и жертвой войны.

Как видим, суд над Булановым заставил людей задуматься над моралью войны, над победным ликованием и горечью смертей, над тем. что боевые доблести могут быть, если взглянуть с разных сторон, и «геройскими», и «злодейскими». Надо полагать, что такое осознание войны обществом должно способствовать ее окончанию.

АГРЕССИЯ И САМОАКТУАЛИЗАЦИЯЛИЧНОСТИ

Д-р пед. наук, профессор ГД. Бабушкин. канд. пед. наук, доцент А.Ф. Караваев

Омская академия МВД России.

помощник прокурора ОАО В.Н. Малышев г. Омск

Проявления агрессии в последнее время становятся все более заметными среди различных слоев населения: школьников, студентов, взрослых. В этой связи заметно активизировалось внимание исследователей к проблеме агрессии. Под агрессией понимается любая форма поведения, нацеленного на оскорбление или причинение вреда другому живому существу, не желающему подобного обращения.

Агрессивность имеет количественную и качественную характеристики. У человека она может иметь различную степень выраженности, от отсутствия до предельного се развития. Каждый субъект имеет определенную степень агрессивности, ибо се отсутствие у человека приводит к пассивному поведению в жизни, к конформности. Чрезмерная же агрессия является отрицательным моментом, человек становится конфликтным, неспособным идти на соглашение.

Проявление агрессивности связывается с мотивацией личности. Деструктивное поведение само по себе нс обладает злонамеренностью, таковым его делают мотивы, ценност и, ради обладания которыми разворачивается агрессивное поведение человека. Агрессивное поведение можно подразделить на два типа: первый мотивационная агрессия как самоценность человека; второй инструментальная, как средство достижения целей.