Субстантивные средства выражения родства в лексиконе диалектоносителей (на материале речи жителей полиэтнических территорий Волгоградской области)

DOI:

В последнее время изучение проблем взаимодействия и взаимовлияния соседствующих культур в связи с миграционными процессами приобретает все большее значение. В новых геополитических условиях особого исследовательского внимания требует язык регионов, в которых компактно проживают представители разных этносов. Лексикон жителей Волгоградской области в местах, отличающихся сложной языковой ситуацией, и факторы, формирующие его, не получили пока достаточного освещения, несмотря на ряд имеющихся в этой области работ [2; 8; 13; 14 и др.].

Исследование, результаты которого представлены в статье, базируется на корпусе записей спонтанных бесед с сельскими жителями и прямого интервьюирования респондентов, сделанных во время полевых диалектологических экспедиций с 2009 по 20 1 4 гг. на территории Иловлинского (с. Большая Ивановка, х. Озерки), Киквид-зенского (ст. Преображенская, сел Завязка, Мачеха, Семеновка, х. Дубровский, Ка-лачевский, Калиновский), Урюпинского (ст. Тепикинская, х. Дьяконовский) районов Волгоградской области, которые характеризуются полиэтничностью и квалифицируются как пункты смешанного проживания русских и украинцев [7; 9 и др.]; язык местных жителей отличается соединением различных диалектных черт [1; 6].

Расшифрованные тексты показали, что в жизни информантов важную роль играет семья: в беседах частотны упоминания о супругах, родителях, родственниках, описания историй замужества, женитьбы и т. д. Семья как уникальный социокультурный феномен служит источником важнейших ценностей, представлений, стереотипов. В связи с этим языковые средства, служащие для репрезентации понятия «семья», приобретают особую значимость, поскольку формируют картину мира индивида и позволяют раскрыть особенности восприятия действительности [11].

Лексика, отражающая специфику семейных связей, достаточно подробно исследована на материале русского литературного языка, различных диалектов, родственных и неродственных языков (см. например, работы: Е.М. Андриановой, А.А. Бурыкина, В.П. Гри- шуниной, И.Б. Качинской, Л.А. Покровской, В.Л. Рахиповой, А.С. Сидорова, Т.А. Сумни-ковой, О.Н. Трубачева и др.).

Предметом рассмотрения в данной статье является именная лексика, используемая жителями края для характеристики семейных, родственных отношений. Мы исходим из того, что речь сельчан – донских казаков, украинцев, представителей смешанных семей – отражает взаимовлияние литературного языка, диалектов и просторечия, отличается социально-функциональной и стилистической дифференциацией. Длительное контактирование способствовало появлению в лексиконе коренных жителей, переселенцев и их потомков различного рода лексических параллелей внутри- и межъязыкового характера – дублетов, полных и неполных эквивалентов, аналогов и вариантов [4; 5; 10; 12 и др.].

Массив фактов составляют 1306 случаев употребления субстантивов с семантикой родства. В качестве метода изучения лексикона диалектоносителей используется полевое структурирование [13, с. 39], позволяющее представить иерархию лексических единиц в виде фрагмента модели функционально-семантического поля (ФСП) «Семейные, родственные отношения», состоящего из ядерной, приядерной и периферийной зон. Их конститу-енты, вслед за Н.А. Тупиковой, характеризуются по признакам специализированности, регулярности, частотности (подробно о параметрах разграничения компонентов поля см.: [13, с. 40–41]). Описание рассматриваемых лексических едининц осуществлено с опорой на критерии, проявляющиеся при вхождении лексем в различные парадигматические (межсловные), синтагматические (сочетаемостные), эпидигматические (формально-смысловые) связи и функциональные отношения, которые выражаются контекстуально [13, с. 40].

Лексемы, участвующие в репрезентации семейных, родственных отношений, выражают базовое типовое значение ‘кто-либо состоит с кем-либо в родственных отношениях’, которое может быть конкретизировано в более частных значениях.

В лексиконе жителей обследованных населенных пунктов данная семантика эксплицируется существительными и субстантивированными прилагательными, прежде все- го терминами родства и свойства, а также переосмысленными в рамках контекста словами иных тематических групп. При характеристике именной лексики мы опирались на классификацию денотативной сферы «Родственные и семейные отношения», представленную в Большом толковом словаре русских существительных (БТСРС, с. 122–125). Лексика родства и свойства обозначает в лексиконе диалектоносителей отношения, возникающие между людьми в результате кровнородственных и брачных связей, а также в результате совершения христианского обряда крещения. Зафиксированные лексемы распределяются по следующим группам:

– обозначение людей, связанных наличием общих предков (1095 случаев употребления, 84 лексемы),

– обозначение людей по отношению к браку, супружеству (96 случаев использования, 11 лексем),

– обозначение людей, ставших родственниками через брачные связи (60 словоупотреблений, 17 лексем),

– обозначение людей, ставших родственниками через христианский обряд крещения (11 случаев использования, 5 лексем),

– обозначение группы родственников (44 словоупотребления, 7 лексем).

Такое количественное распределение в речи слов указанных групп объясняется экст-ралингвистическими факторами. Исторически терминология родства и свойства складывалась в условиях существования большой патриархальной семьи. Вместе с ее распадом ушли из активного словарного запаса и те наименования, которые раньше были необходимы для обозначения родственников по разным линиям – по линии кровного или свойственного родства, ближнего или дальнего родства, по признаку старшинства родственников и свойственников со стороны отца или матери, со стороны мужа или жены и т. д. [3, с. 3].

Слова, обозначающие виды родственных, супружеских отношений между людьми и отношение людей к браку (например, женитьба, замужество, безбрачие, родство, сиротство и т. п.), в анализируемом материале не отмечены, что может быть обусловлено абстрактным значением данных лексем, не свойственным живой народной речи.

Состав и структура анализируемого поля представлены следующим образом.

Ядерную часть формирует собственно лексика родства, которая обозначает кровнородственные отношения людей по прямой или боковой линиям. Наиболее регулярными, специализированными и частотными средствами выражения кровного родства в лексиконе диа-лектоносителей выступают, прежде всего, русские лексемы родители , мать и отец , нейтральные по своей стилистической окраске и являющиеся доминантами образуемых ими синонимических рядов. Данные слова встречаются как в речи казаков, так и в речи представителей смешанных русско-украинских семей. В тезаурусе говорящих при обозначении матери были также зафиксированы следующие субстантивы: общерус. разг. мама , разг. мамка , лексико-фонематические варианты – донск. диал. матерь, матря (БТСДК, с. 278; СДГВО 3, с. 331). В единичных случаях представлены производные от мама : ласк. мамочка , мамушка . Лексема мамаша имеет оценочное значение неодобрительности и встречается при упоминании не родной матери, а сторонней женщины: Я знаю, што у нас там вон заболел мальчик, такой жэ, наверна, памаложэ маево Вофки, заболел. И у ниво щитали васпале-ние жэлязы, как раковое у няво щитали. И сколька вот ругали, маладая мамаша тожэ вот разные лимонады, разные красители (К.П. Скворцова, 1928 г. р., г. Урюпинск). В речи украинцев и представителей смешанных семей отмечен также полный эквивалент к рус. мать – укр. мати , единично употребление украинизма ненька при ласковом обращении к матери (РУС, с. 299). Наличие данных лексем отражает межъязыковое взаимодействие двух близкородственных культур.

Именование мужчины по отношению к своим детям также характеризуется множественностью вариантов в речи жителей обследуемых районов; был зафиксирован ряд лексем, имеющих отличия и стилистического, и генетического плана: отец – рус. разг. папа , производные от него разг. папка , ласк. папанька , папенька , единично представлены папочка , папаня . В рассказах украинских переселенцев и их потомков также наблюдается использование украинских эквивалентов: лит. батько и разг. тато .

Значительное место в речи сельских жителей занимают упоминания о собственных детях, их судьбе, их личных и профессиональных достижениях. В данных случаях употребляются слова, указывающие на кровное родство по нисходящей линии, потомок – родитель: рус. дети – разг. ласк. детишки , детки , детишечки , укр. дiти . Для характеристики конкретного лица используются русизмы дитя, дите и украинизмы дитина, дитинка (РУС, с. 130). Субстантивы дочь и сын также выступают специализированным и регулярным средством репрезентации родственных отношений, дифференцируя лицо по гендерному признаку. Данные лексемы являются производящими в составе словообразовательных рядов, компоненты которых разграничиваются по функционально-стилевому и эмоционально-экспрессивному признаку: лит., нейтр. дочь – разг. дочка – ласк. дочичка ; лит., нейтр. сын – ласк. сынок , сыночек . В лексиконе представителей украинских и смешанных семей используется украинский эквивалент дочкá. Кроме этого, в массиве языковых фактов встретилось окказиональное использование антонимичных диалектных единиц, различающих дочерей по возрасту, – старшачка для обозначения старшей дочери и меньшач-ка – для младшей: У миня дочка училася в Новоаннинске в то время жэ на агранома, меньшачка, вышла замуш тут, в нашэ сило. [А если старшая дочь?] Старшачка (А.В. Александрова, 1936 г. р., х. Калиновский). В словарях донских говоров зафиксированы слова только для указания на старших по возрасту детей – старшак (БТСДК, с. 509), (СДГВО 5, 278), старшуха (БТСДК, с. 509). По аналогии с существующими диалектными лексемами информант называет младшую дочь.

В речи диалектоносителей при именовании детей в качестве лексических аналогов сын и дочь нередко используются лексемы девка, девчонка, мальчишка, парень : Я родила четверо, двое остались. Померли мальчишка, дефчонка (О.М. Бочарова, 1901 г. р., х. Калачевский); У мами маей была трое нас, девак (Е.В. Сидорова, 1939 г. р., с. Завязка); Год без регистрацыи пачти шта жыли, сын радился, месяц была мальчишке, присылают ис сельсавета бумагу

«придити дитя заригистрируйте» (А.В. Александрова, 1936 г. р., х. Калиновский); ребята вместо дети : Трое ребят, Алеша у миня пас-ледний (В.В. Черноусова, 1936 г. р., ст. Преображенская). Для обозначения приемных детей информантами употребляется разговорное слово приемыш и семантически сближающееся с ним сирота ( множ. сиротки ).

При указании на кровное родство по восходящей линии используются общеславянские лексемы, русизмы и украинизмы, разговорные и диалектные формы: прабабушка, прабабка – бабушка – баба – разг. бабка – ласк. бабаня ; прадед , прадедушка – дед ( множ. диал. дяды ) – дедушка – укр. дiд.

В качестве слов, характеризующих родство по нисходящей линии, в речи носителей русского и украинского языков используются субстантивы внук ( множ. внуки ), производные внучок, внучата, правнук, для номинации лиц женского пола употребляются внучка , правнучка . Контекстуальным синонимом к общепринятому внук в рассказах информантов выступает лексический аналог сопляк , то есть «маленький ребенок, мальчишка, а потому неопытный, неумелый человек»: Ах, в музей отдам я тибе! Ты че! У миня и карамысла есть, но ниче ни дам. Ты че, у миня сваи кадры нарастут, вот этат сапляк вoт, пашол: «Баба, а эта што такое?». Я гава-рю: «А эта карамысло». (А.Я. Артеменко, 1931 г. р., с. Большая Ивановка). В данном случае просторечное слово со сниженной (пренебрежительной) окраской семантически сближается с узуальным термином родства и на основе общего дифференциального признака «возраст лица» становится средством оценочной характеристики потомка.

Для обозначения кровного родства по боковой линии зафиксированы следующие ряды слов: общеслав. дядя – разг. ласк. дядюшка – укр. дядько ; тетя – разг. тетка – разг. ласк. теточка . Контекстуальным синонимом к слову тетя может выступать в речи носителей говоров и лексический аналог мамуня , значение которого определяется в словарях донских говоров как «мама, мамочка» и дается с пометой ласк . (СДГВО 3, с. 326): Тетка она мне, но мы ее звали мамуня (Е.Т. Ключкина, 1924 г. р., ст. Тепикинская). Подобное окказиональное словоупотребление указывает на

РАЗВИТИЕ И ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ положительное эмоционально-оценочное отношение сельской жительницы к своей родственнице.

Родство по боковой линии характеризуют также отмеченные в лексиконе диалекто-носителей слова брат , сестра , производные сестрица , сестренка , лексико-фонематический вариант сястря ( диал. ), племянник и племянница .

Слова, указывающие на наличие общих родственных связей, но не дифференцирующие их, немногочисленны в исследуемом массиве фактов. Для номинации группы людей используются имена существительные родня , предки , субстантивированное прилагательное близкие : Ну сват, и ишо радня, блиские, ну и нашы блиские (В.А. Макаров, 1928 г. р., х. Дьяконовский), при указании на конкретное лицо зафиксированы лексемы родственник и родственница .

Приядерную зону ФСП «Родственные и семейные отношения» составляют термины свойства, то есть лексемы, обозначающие некровное родство, появляющееся у человека вследствие установления брачных связей. Здесь можно выделить группу существительных, обозначающих людей по отношению к браку, супружеству, прежде всего, это базовые лексемы муж , жена , супруга . Слова данной семантической группы проявляют в исследуемых текстах специализированность, регулярность, частотность. Анализ лексиок-на говорящих позволил зафиксировать наличие внутриязыковых и межъязыковых лексических параллелей при репрезентации некровного родства. В качестве синонимичных лексем к обозначению мужа были выделены русское хозяин и его украинские эквиваленты мужик , чоловiк (РУС, с. 310), для номинации жены в речи украинцев был зафиксирован эквивалент жiнка . Лица, намеревающиеся вступить в брак, названы лексемами жених и невеста . Характеристика женщины, не вступившей в брак после смерти мужа (БТСРС, с. 123), представлена словообразовательной парой вдова – вдовица .

Итак, рассмотренные выше лексемы выступают специализированными средствами обозначения типового значения ‘кто-либо состоит с кем-либо в родственных отношениях’, соотносятся с рядом лексических па- радигм кровного или брачного родства, элементы которых регулярно представлены в нашем материале и отмечены во всех трех исследуемых районах. Частотность реализации данной семантики проявляется не только в количественных показателях употребительности слов, но и в активности производных образований, использовании разных лексем данной группы, в широкой сочетаемости, наличии лексических параллелей.

Периферийную зону рассматриваемого ФСП формируют ближняя и дальняя периферия.

Ближнюю периферию ФСП «Родственные и семейные отношения» образует группа существительных, обозначающих людей, ставших родственниками через брачные связи, и характеризующаяся отсутствием широких формально-смысловых отношений и ва-лентностных возможностей. Данное семантическое множество не отличается разнообразием лексем, поскольку многие термины свойства в настоящее время перешли в пассивный словарный запас, их значение нередко вызывает затруднение или путаницу у говорящих. Существование тех или иных семейных связей (а соответственно, и терминов родства) обусловлено внешними обстоятельствами: вступлением в брак и составом новой семьи (диал. диверь, золовка, диал. шуряк): Ну, вот яво [мужа] сестры для меня золовки, а брат его был жывой, диверь мене был. Хто тебе Юрка с Ягоркой? Шуряки? [А если сестра, была у вас она?] Да Бох ее знает. У меня-та ее не была (А.В. Александрова, 1936 г. р., х. Калиновский); смертью кого-либо из родителей и повторным вступлением в брак (отчим, мачеха и синонимичные им сочетания неродной отец, укр. мати нерiдна): Таг-да сироты, ани ж, я и ни знаю, у нас вроди такова не была, штоб дети без радителей расли. Кто-то у них обизательна был, если мать умирла, то тетка жыла с ними или атец жынился, брал мачеху, а так дети у нас ни хадили (А.В. Александрова, 1936 г. р., х. Калиновский); Ну, атец мне неродный был (В.В. Черноусова, 1936 г. р., ст. Преображенская); Война кончылась, батько jого и маты неридна, она мачешанска, приихалы в Мачеху (М.И. Корчакина, 1933 г. р., с. Семенов-ка). Наиболее частотны в данной группе сло- ва, указывающие на круг близких родственников: зять и производное зятек, сноха и синонимичные ей невестка, укр. невістка, ласк. невiсточка: Николы, яку нэвистку привив – заступаюсь тилько за невисток, потому шо чужа девочка пришла, а я своего сына знаю и знаю его недостатки и яки у него успехи. И учу, наоборот, невисто-чек, як нэ пиддаваться и шоб вин не обижав (В.Д. Магомедова, 1950 г. р., с. Мачеха). Для репрезентации брачного родства диа-лектоносители могут использовать сочетания существительных с притяжательными прилагательными: Она была сынина ево жына, сна-ха была (О.М. Бочарова, 1901 г. р., х. Калачев-ский) и др.; притяжательные формы имен собственных, характеризующие родство через брачные связи: Он нашэй Вальки муж был. Иван Матвеичевой жыне (О.М. Бочарова, 1901 г. р., х. Калачевский).

Мать мужа именуется свекровью , производным свекруха и донск. диал. свякры (СДГВО 5, с. 137): Ну в общем свякры меня не хотела (Р.П. Самоходкина, 1941 г. р., х. Дубровский). Слова, обозначающие родителей мужа / жены, а также характеризующие отношения между родителями супругов ( свекор, тесть, сват, сваха ) представлены в лексиконе носителей русского и украинского языков в единичных случаях. При этом в диалектной речи термины свойства могут смешиваться, например: Ну, свякры – это тесть и свекр (З.М. Рогожина, 1938 г. р., с. Мачеха). В данном случае диал. свякры указывает не на родственника по браку, то есть мать мужа, а на взаимоотношения сватов – отца жены и отца мужа.

К ближней периферии могут быть отнесены имена, обозначающие группу родственников. В исследуемом массиве языковых фактов выделяется прежде всего лексема семья и ее украинский эквивалент сім’я, в единичных случаях были также зафиксированы суб-стантивы, характеризующие ряд лиц, объединенных кровной связью: поколение и синонимичное ему колено, фамилия, контекстуальные синонимы (отцова) линия и (материна) сторона, например: Дальнии роцтвиники. Ну, траюрадные. Ани траюрадныи, а мы вот ужэ с ними читвертае калена (Д.В. Иванова, 1932 г. р., с. Большая Ивановка); А па атцовай линии я ни знаю ни прабабушку, ни бабушку, ни дедушку – ани померли, ани рана померли (А.В. Александрова, 1936 г. р., х. Калиновский).

Таким образом, конституенты ближней периферии отражают признаки специализи-рованности и регулярности употребления языковых единиц при выражении указанного значения, однако отличаются слабой развитостью парадигматических, синтагматических, эпидигматических и функциональных связей.

Дальняя периферия включает группу слов, обозначающих людей, ставших родственниками через христианский обряд крещения, установивших так называемое духовное родство: крестная, крестный, кум, кума ( множ. кумовья ). Данное семантическое единство характеризуется низкой частотностью в лексиконе диалектоносителей, выделенные лексемы используются не во всех исследуемых районах и не проявляют разнообразия межсловных, сочетаемостных, формально-смысловых и функциональных отношений в контексте.

Анализ массива фактов показал, что рассмотренная в рамках предпринятого исследования именная лексика в речи сельских жителей представлена терминами, обозначающими кровное и некровное родство, а также словами и сочетаниями, приобретающими данное значение в контексте. К ядерной зоне функционально-семантического поля «Семейные, родственные отношения» в лексиконе диалекто-носителей, проживающих на территориях со смешанным составом населения, можно отнести субстантивы, обозначающие людей, которые связаны наличием общих предков; при-ядерную зону образуют имена, которые характеризуют вступивших в брак людей, супругов. В зоне ближней периферии находятся существительные, именующие людей, ставших родственниками через брачные связи, либо обозначающие группу родственников, а в зоне дальней периферии – лексемы, обозначающие людей, ставших родственниками через христианский обряд крещения.

Результаты проведенной работы позволяют сделать выводы об относительной закрытости данной группы слов. Тем не менее это не изолированная группа, а часть семантического поля слов, объединенных значением «родство», в котором собственно терми- ны родства занимают важное место и связаны с остальными единицами этой системы семантическими отношениями. Представления о семье в значительной степени формируют картину мира жителей края, являются немаловажным фактором в определении способов взаимодействия и взаимовлияния близкородственных народов, контактно проживающих на территории Волгоградской области, обнаруживаются в различного рода межъязыковых и междиалектных параллелях в лексиконе диалектоносителей.