Судебная практика в России по индивидуальным трудовым спорам профессиональных спортсменов

3 декабря 2016 г. вступил в силу Федеральный закон от 22.11.2016 № 396-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон “О физической культуре и спорте в Российской Федерации” в части регулирования спорта высших достижений и профессионального спорта»1. Помимо прочих множественных изменений, указанный нормативный документ дополнил Федеральный закон «О физической культуре и спорте в Российской Федерации» от 04.12.2007 № 329-ФЗ2 (далее — ФЗ «О физической культуре и спорте») гл. 5.1, нормы которой были посвящены рассмотрению споров в профессиональном спорте и спорте высших достижений. Отныне субъектам профессионального спорта при возникновении спора (в том числе индивидуального трудового спора) позволялось обращаться за его разрешением в арбитраж (третейское разбирательство). Подобное решение законодателя давно назрело и было продиктовано рядом объективных причин. Во-первых, арбитраж как способ разрешения правовых конфликтов в сфере профессионального спорта давно зарекомендовал себя на международном уровне. Признание его важности российским законодателем позволяло приблизить отечественных спортсменов и тренеров к мировым стандартам урегулирования такого рода разногласий, что, безусловно, повышало уровень защиты указанных субъектов, а также интегрировало спорт Российской Федерации в глобальную спортивную семью. Во-вторых, суды общей юрисдикции в силу специфики спортивной деятельности далеко не всегда были способны надлежащим образом разрешать возникающие споры: третейское разбирательство же, напротив, располагало всем набором достоинств для своевре- менного и эффективного выхода из возникшей конфликтной ситуации. Кроме того, были все основания полагать, что решения, вынесенные арбитражем, будут исполняться субъектами спорта гораздо охотнее, нежели вынесенные государственными судами3.

СТАТ Ь И

Между тем, хоть принять решение об арбитрабельности споров (включая индивидуальные трудовые споры) и было необходимо, с формальной точки зрения оно стало поспешным. Дело в том, что нормы, введенные в ФЗ «О физической культуре и спорте» Федеральным законом от 22.11.2016 № 396-ФЗ, вступили в противоречие с положениями Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации от 14.11.2002 № 138-ФЗ (далее — ГПК РФ)4. П. 3 ч. 2 ст. 22.1 ГПК РФ однозначно определял, что споры, возникающие из трудовых отношений, не могут рассматриваться в третейском суде5.

Поскольку ГПК РФ представляет собой, если так можно выразиться, ядро правовой регламентации процессуальных правоотношений в Российской Федерации, другие федеральные законы (в том числе ФЗ «О физической культуре и спорте») не могут ему противоречить. Этот вывод подтверждает и норма ч. 1 ст. 1 ГПК РФ, которая гласит, что «порядок гражданского судопроизводства в федеральных судах общей юрисдикции определяется… настоящим Кодексом и принимаемыми в соответствии с ним другими федеральными законами…»6. На основании данных рассуждений можно утверждать, что в результате внесенных в ФЗ «О физической культуре и спорте» поправок индивидуальные трудовые споры не получили статус арбитрабельных и по-прежнему должны были разрешаться комиссиями по трудовым спорам и судами общей юрисдикции, во всяком случае до устранения возникшей коллизии. Полагаем, именно это и происходило в последующие годы: стороны правовых конфликтов в профессиональном спорте продолжали обращаться не в третейские суды, а в уже ставшие привычными органы по рассмотрению споров — комиссии по трудовым спорам и, в первую очередь, конечно, государственные суды.

Данный факт подтверждает и статистика. В период с января 2016 г. по октябрь 2020 г., по оценкам К. С. Якимовой, было рассмотрено 220 трудовых споров с участием профессиональных спортсменов (216 из них являлись делами по искам спортсменов и только 4 — по искам работодателей)7, 8. Конечно, это совершенно незначительное количество судебных разбирательств в сравнении со спорами, стороной которых являются другие субъекты трудового права. Тем не менее стоит констатировать, что такие дела существовали.

Коллизия, не позволяющая передавать трудовые споры с участием профессиональных спортсменов (тренеров) на рассмотрение арбитража, существовала вплоть до августа 2020 г. 11 августа 2020 г. вступил в силу Федеральный закон от 31.07.2020 № 246-ФЗ «О внесении изменений в Трудовой кодекс Российской Федерации в части передачи индивидуальных трудовых споров спортсменов, тренеров в профессиональном спорте и спорте высших достижений на рассмотрение третейских судов»9, дополнивший гл. 54.1 Трудового кодекса Российской Федерации от 30.12.2001 № 197-ФЗ, устанавливающую особенности регулирования труда спортсменов и тренеров, статьей 348.13. В этот же день начал действовать Федеральный закон от 31.07.2020 № 245-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон “О физической культуре и спорте в Российской Федерации” и ст. 3 и 22.1 ГПК РФ»10. Произошедшие в законодательстве изменения наконец исключили индивидуальные трудовые споры профессиональных спортсменов и тренеров из перечня неарбитрабельных. Помимо этого, были конкретизированы требования к арбитражному соглашению и процедуре разрешения индивидуальных трудовых споров.

Таким образом, с середины августа 2020 г. все препятствия, не позволявшие разрешать трудовые споры субъектов профессионального спорта посредством третейского разбирательства, были устранены. Отметим, что, несмотря на подобное нововведение, комиссии по трудовым спорам и суды не были исключены из перечня органов, способных рассматривать правовые конфликты с участием профессиональных спортсменов и тренеров. Более того, именно они разрешают возникшие противоречия, если между работодателем и спортсменом (тренером) в письменной форме не заключено арбитражное соглашение (одновременно с заключением трудового договора, в период действия трудового договора, а также в любое время до принятия судом первой инстанции судебного

СТАТ Ь И

постановления, которым заканчивается рассмотрение дела по существу). Также, конечно, не стоит забывать и о дисциплинарных органах спортивных федераций и лиг.

Важно заметить, что арбитражное соглашение о рассмотрении индивидуальных трудовых споров, в соответствии с ч. 4 ст. 36.2 ФЗ «О физической культуре и спорте», не может быть включено в нормы, утверждаемые общероссийской спортивной федерацией или профессиональной спортивной лигой и устанавливающие права и обязанности субъектов физической культуры и спорта в профессиональном спорте, в положения (регламенты) спортивных соревнований и иные акты федераций и лиг и должно заключаться в виде отдельного соглашения11.

Некоторые общероссийские спортивные федерации более или менее своевременно отреагировали на подобные изменения законодательства и привели свои регламенты в соответствие с ними. Например, Статус игрока, утвержденный Российской федерацией баскетбола (РФБ), был дополнен п. 3.1.16, закрепившим, что при заключении трудового договора клуб и игрок заключают арбитражное соглашение (Приложение 9 к настоящему Статусу) в виде отдельного документа о передаче в арбитраж, администрируемый Национальным центром спортивного арбитража (НЦСА) при автономной некоммерческой организации «Спортивная арбитражная палата» (АНО «САП») в соответствии с положениями Регламента спортивного арбитража на основании п. 4 ст. 36.2. Федерального закона от 22.11.2016 № 396-ФЗ, а также на основании п. 7.1. типового трудового договора с игроком (Приложения 2 и 3 к настоящему Статусу)12. Приложение 9 (Арбитражное соглашение) также появилось на страницах Статуса игрока.

Регламент Российского футбольного союза (РФС) по статусу и переходам (трансферу) футболистов также был дополнен похожей нормой: «В случае, если в соответствии с подп. 23 п. 1 ст. 7 настоящего Регламента рассмотрение жалоб на решения, принятые органом РФС в порядке досудебного урегулирования (разрешения) споров, отнесено к компетенции НЦСА при АНО «САП», стороны трудового договора обязаны заключить Арбитражное соглашение по форме, установленной Приложением 1 к рекомендуемой форме трудового договора между профессиональным футбольным клубом и футболистом-профессионалом (Приложение 4 к настоящему Регламенту)»13.

Не остались в стороне и профессиональные спортивный лиги. К примеру, правовой регламент Континентальной хоккейной лиги (КХЛ) был дополнен восемью новыми приложениями (все под заголовком «Арбитражное соглашение») — к каждой из стандартных форм контракта хоккеиста (тренера)14.

Итак, как же подобные законодательные новации и вытекающие из них изменения регламентных норм отразились на и без того скудной статистике обращений субъектов спортивной деятельности в суды в целях разрешения индивидуальных трудовых споров в профессиональном спорте. Полученные данные говорят о том, что за период с 1 августа 2020 г. по 15 октября 2022 г. (для удобства назовем его периодом А) в судах общей юрисдикции первой инстанции было рассмотрено 83 дела с участием профессиональных спортсменов (3 из них инициированы работодателями, 80 — работниками)15. Напомним, что в период с января 2016 г. по октябрь 2020 г. (период Б) суды разрешили 220 дел16. Если мы сравним две эти «эпохи», которые были разделены поправками об арбитрабельности индивидуальных трудовых споров профессиональных атлетов, то придем к любопытному выводу о том, что количество таких споров если и снизилось, то совершенно незначительно: период Б продолжительнее периода А примерно в 2,2 раза, при этом число рассмотренных дел в периоде Б больше примерно в 2,65 раза. Таким образом, можно утверждать, что статистические данные двух периодов примерно сопоставимы. Кроме того, совершенно очевидно, что произошедшие нормативные изменения (как правовые, так и регламентные) не привели к полному и решительному отказу работодателей (спортивных организаций) и работников (спортсменов) от обращений за защитой нарушенных прав в государственные суды.

Как представляется, подобное происходит по следующим причинам.

Во-первых, не все общероссийские спортивные федерации отреагировали на изменения ГПК РФ и ФЗ «О физической культуре и спорте», дополнив свои регламенты положениями об арбитражных соглашениях о рассмотрении индивидуальных трудовых споров. Здесь необходимо сделать ремарку о том, что, конечно, факт упоминания такого соглашения, а также указание на императивный характер его заключения (как это фактически сделано в Статусе игрока РФБ: «…При заключении трудового договора клуб и игрок заключают арбитражное соглашение…»17) в нормах, утвержденных федерацией, не говорят о том, что соглашение будет подписано на деле18. Однако нужно признать, что такая уловка спортивной федерации, равно как и «манёвр» с разработкой стандартной формы арбитражного соглашения, которая непременно попадет в «пакет» предлагаемых спортсмену при трудоустройстве документов, крайне эффективна, поскольку атлеты (как и все работники в целом), к сожалению, нередко игнорируют ознакомление с документами, которые они подписывают при приеме на работу. Единицы заинтересуются многостраничным регламентом и документом с непонятным для многих названием «Арбитражное соглашение», большинство — просто подпишут то, что им скажут представители юридической службы спортивной организации. Следовательно, если арбитражное соглашение так или иначе упомянуто в документах спортивной федерации, то, с большой долей вероятности, спортсмен, отдавая себе отчет или нет, согласится на передачу индивидуального трудового спора в арбитраж. Если же нормы о соглашениях в регламентах и прочих нормативных документах федерации отсутствуют, то вероятность того, что правовой конфликт будет рассмотрен в третейском суде, резко снижается.

СТАТ Ь И

Красноречиво об этом говорит и статистика. 20 % всех споров, которые имели место в период с августа 2020 г. по середину октября 2022 г. и участниками которых являлись представители командных видов спорта, составляют споры с участием спортсменов-регбистов19, 10 % — с участием волейболистов20, 8,75 % — гандболистов21, 7,5 % — ватерполистов22. Ни Регламент по статусу и переходам игроков Федерации регби России23, ни Регламент общественной организации «Всероссийская федерация волейбола» (ВФВ), ни Регламент Федерации водного поло России по статусу и переходам спортсменов24, ни регламентирующие документы Федерации гандбола России25 не содержат упоминания арбитражного соглашения и стандартной формы, по которой оно должно быть заключено. То же самое касается Федерации хоккея на траве России и Федерации адаптивного хоккея (споры с участием хоккеистов на траве и следж-хоккеистов составляют чуть более 1 % всех конфликтов). Из описанных выше статистических данных следует, что почти 50 % споров в командных видах спорта не передаются в арбитраж просто потому, что для этого не подготовлена соответствующая регламентная почва. Если бы арбитражное соглашение было упомянуто в регламентах указанных выше спортивных федераций и форма такого соглашения была бы предварительно подготовлена, то, несомненно, количество рассматриваемых в государственных судах индивидуальных трудовых споров было бы значительно ниже (как минимум в относительных цифрах). Однако, поскольку этого не произошло, возникшие правовые противоречия вынужденно передаются в указанные суды, а не в арбитраж.

Конечно, никто не запрещает заключить арбитражное соглашение и в отсутствие регламентных положений, а также во время действия трудового договора (а не только при трудоустройстве), когда непосредственно встанет вопрос о необходимости разрешить индивидуальный трудовой спор. Между тем сделать это будет гораздо сложнее, так как перспективы договориться о чем бы то ни было при наличии сформировавшихся противоречий, а не во время

СТАТ Ь И

заключения трудового договора, когда стороны еще максимально лояльны друг к другу, стремятся к нулю. Кроме того, существует вероятность, что спортсмен захочет придать возникший инцидент огласке, вынести его на публику, чтобы привлечь внимание общественности: государственный суд для этих целей является более подходящим органом, нежели третейский суд, разбирательство в котором осуществляется на основе принципа конфиденциальности согласно ст. 18 Федерального закона от 24.07.2002 № 102-ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации»26.

Тем не менее если 50 % разрешенных за последние два с небольшим года индивидуальных трудовых споров спортсменов пришлись на командные виды спорта, в которых федерации просто забыли (а может быть, и не знали) об арбитражных соглашениях, то почти те же 50 % выпали на командные виды спорта, федерации которых более ответственно подошли к нововведениям и оговорились о соглашениях в своих регламентах — футбол (31,25 %), в том числе мини-футбол, и баскетбол (16,25 %).

Еще около 5 % споров пришлись на хоккей, при этом важно заметить, что ни в одном из них участником не являлся клуб КХЛ, в котором, как уже было указано, разработкой формы арбитражного соглашения озаботились. Ответчиком в одном из споров выступал новокузнецкий хоккейный клуб «Металлург»27. ХК «Металлург» в сезоне 2021/2022 принимал участие в париматч «Высшей хоккейной лиги — Кубка Шелкового пути» (Всероссийского соревнования по хоккею среди мужских команд), Регламент которого не содержал положений об арбитражном со-глашении28, в двух других — краевое автономное учреждение «Хоккейный клуб “Алтай”»29, которое в последние годы участия в спортивных соревнованиях не принимало, выступая учредителем другого хоккейного клуба — «ДинамоАлтай». Таким образом, в указанных спорах арбитражное соглашение со спортсменами не заключалось и, вероятно, не могло быть заключено.

Теперь постараемся разобраться со спорами в футболе и баскетболе, которые ввиду изменений Регламента РФС по статусу и переходам (трансферам) футболистов и Статуса игрока РФБ соответственно должны были, как кажется, разрешаться в арбитраже.

Ответ на вопрос о том, почему это не так, очень прост. Дело в том, что спортсмены, ставшие субъектами индивидуального трудового спора, были трудоустроены у своих работодателей — спортивных клубов — раньше, чем в ГПК РФ и ФЗ «О физической культуре и спорте» были внесены поправки, касающиеся заключения арбитражного соглашения. То есть при приеме на работу арбитрабельность трудовых споров атлетов была под сомнением, а в последствии заключить соглашение уже не было возможности, в том числе по причинам, которые были описаны выше.

Почти все судебные дела с участием спортсменов-футболистов и баскетболистов, рассматривавшиеся в период с 1 августа 2020 г. по 15 октября 2022 г. (за исключением, конечно, тех, данные (включая даты) в которых скрыты30), свидетельствуют о том, что трудовой договор с работником был заключен до вступления в силу рассматриваемых в настоящей статье законодательных поправок31. Но есть и исключение, которое приводит нас к любопытному выводу. В Решении Фрунзенского районного суда г. Ярославля Ярославской области от 03.02.2022 по делу № 2-460/2022 указано, что истец (спортсмен-баскетболист) работал у ответчика с 15 августа 2020 г. …в должности спортсмена-ин-структора32. То есть спортсмен начал работать в баскетбольном клубе уже после принятия поправок и вступления их в законную силу, однако спор тем не менее рассматривался в суде общей юрисдикции, а не в арбитраже.

Причина произошедшего кроется в том, что на момент заключения трудового договора со спортсменом действовал Статус игрока РФБ в редакции от 02.08.2019, в которой никакого упоминания арбитражного соглашения в принципе не было. Следовательно, Российская федерация баскетбола также несвоевременно отреагировала на реформы законодательства. Более того, и последующее изменение Статуса игрока от 01.02.2021, имевшее место без малого через полгода после вступления в силу Федерального закона от 31.07.2020 № 245-ФЗ и Федерального закона от 31.07.2020 № 246-ФЗ, — не привнесло нормы об арбитражном соглашении. Это произошло только 1 октября 2021 г. или даже 30 августа 2022 г. (к сожалению, редакция Статуса игрока от 1 октября 2021 г. на официальном сайте отсутствует, поэтому невозможно точно установить, когда впервые в нем появился п. 3.1.16, формулировка которого была приведена выше). Таким образом, если положения об арбитражном соглашении и появились в регламентных нормах РФБ (что следует признать несомненным плюсом), то сделано это было довольно поздно (что, конечно, очевидное упущение).

СТАТ Ь И

К слову, говоря о конфликтах в профессиональном футболе, нельзя не упомянуть и то, что подтверждается тезис, высказанный К. С. Якимовой, относительно наличия большого количества споров по искам к клубам, которые находятся в предбанкротном или банкротном состоянии33. В значительном числе индивидуальных трудовых споров футболистов за рассматриваемый в статье период в качестве ответчика выступали футбольные клубы «Мордовия» (Саранск)34 и «Зенит» (Иркутск)35, которые лишились профессионального статуса и были ликвидированы36.

Теперь проанализируем полученные в период с августа 2020 г. по октябрь 2022 г. статистические показатели по иным основаниям и сравним их с данными за 2016–2020 гг.

• 1.    Трудовые споры в индивидуальных видах спорта . Стоит признать, что стороны трудовых отношений не в командных видах спорта редко обращаются в суды за защитой нарушенных прав: в 2016–2020 гг. процент таких споров составлял 13 % от общего числа рассмотренных правовых конфликтов, за последние два года этот показатель снизился еще больше — до 3,6 %. Связано это, как отмечает К. С. Якимова, с несколькими обстоятельствами, одно из которых заключается в том, что работодателями «спортсменов-индивидуалов» являются, как правило, государственные или муниципальные структуры, которые в отличие от частных спортивных организаций редко допускают нарушения прав спортсменов и не прекращают деятельность из-за отсутствия финансирования³⁷. Однако и это случается: ответчиками в спорах со спортсменом-гребцом и спортсменом-самбистом соответственно во временной промежуток с августа 2020 г. по октябрь 2022 г. выступили организации, созданные в организационно-правовых формах краевого государственного автономного учреждения³⁸ и муниципального бюджетного учреждения³⁹.

• 2.    Инициатор трудового спора . Как показывает статистика, всего в 3.6 % (в 2016–2022 гг. – 1.8 %⁴⁰) случаев истцом выступает работодатель. Это говорит о том, что именно работник является слабой стороной трудового правоотношения, и именно спортсмену, как правило, требуется судебная защита. Работодатель обращается в суд только в экстраординарных случаях: например, когда трудовой договор был расторгнут по инициативе работника в отсутствие уважительных причин без выплаты клубу денежной компенсации, равной размеру подтвержденных фактических расходов работодателя на содержание, обучение и иных затрат, связанных с организацией трудового процесса работника⁴¹, или в случае когда работник допустил распитие спиртных напитков и находился в состоянии алкогольного опьянения⁴².

  СТАТ Ь И

  
  

• 3.    Предмет исковых требований. В 2016—2020 гг. судебные дела, классифицированные по предъявленным исковым требованиям, в процентном соотношении распределялись следующим образом: 70 % – иски о взыскании заработной платы и иных выплат, причитающихся работнику, включая компенсации расходов на питание и проч.; 22 % — иски о признании увольнения незаконным; <8 % — иски об установлении факта трудовых отношений; <8 % — иски о взыскании с работодателей расходов на лечение, медицинские услуги⁴³. В период с 2020 г. по 2022 г. в данном отношении мало что изменилось. По-прежнему самую значительную часть судебных споров составляют споры, связанные с невыплатой или несвоевременной выплатой спортсмену заработной платы, включая оклад, стимулирующие выплаты (в том числе премии), отпускные, компенсации за неиспользованный отпуск, компенсации за покупку авиабилета, компенсации за спортивную экипировку и т. п., — это 83 % от числа всех рассмотренных судебных дел. Вторая по популярности группа требований связана с признанием увольнения незаконным и/или восстановлением на работе. Доля таких дел — примерно 6 %. Категории дел об установлении факта трудовых отношений и отмене приказов об отстранении от работы составляют по 2,5 % каждая. Отдельно стоит выделить иски о признании действующим контракта профессионального спортсмена-волейболиста и признании незаконными пунктов контракта⁴⁴; об обязанности предоставить квартиру, а в случае невозможности выплатить компенсацию⁴⁵; о признании локального акта незаконным⁴⁶.

Подводя итог, стоит сказать, что внесенные поправки об арбитрабельности индивидуальных трудовых споров с участием спортсменов несущественно изменили статистические показатели, касающиеся обращения субъектов профессионального спорта в государственные суды, соотношения судебных разбирательств в командных и индивидуальных видах спорта, предмета исковых требований и т. п. Представляется, что не последнюю роль в этом сыграло попустительское отношение спортивных федераций к изменению регламентов и приведению их в соответствие с нормами законодательства. Полагаем, однако, что в будущем количество судебных процессов по трудовым спорам с участием атлетов в судах общей юрисдикции будет снижаться и приоритет будет отдан третейским судам.