Сущность нравственного выбора в народной философии (региональное исследование)

В теории нравственности до сих пор нет единого представления о правомочности рассмотрения нравственного выбора как системы, но общепризнано, что нравственный выбор — это не единичный и изолированный акт и даже не совокупность таких актов, а сложное и многогранное явление со своими закономерностями функционирования и развития. Для их понимания и решения вопроса о возможности представления нравственного выбора как системы с прогнозируемым развитием нами были выделены следующие элементы или подсистемы, определяющие процесс принятия решений персонажами сказок:

• 1)    описание или определение потребностей и интересов субъектов, объясняющих их мотивацию и причину совершения или выбора способа реализации поступков;

• 2)    способ реализации или детерминирующая нравственная траектория поступка с присущими ей атрибутами (диспозиции, ориентации, установки личности);

• 3)    осознание персонажем присутствующих в нравственной ситуации ограничений, определяющих выбор решения при совершении поступка и детерминирующих ту или иную нравственную траекторию реализации;

• 4)    прогнозирование последствий поступка;

• 5)    собственно моральное деяние или посту-

• пок с описанием его атрибутов (волевые качества личности, средства совершения и прочее);

• 6)    осознание социальной значимости объективного результата совершения поступка, с соответствующим этой значимости поощрением или наказанием.

Такое вычленение элементов структуры было сделано автором в результате изучения сказочных текстов и осмысления теоретических материалов. Нетрудно заметить, что реализация приведенной последовательности элементов представляет замкнутый цикл «целеполагание» — «планирование» — «деяние» — «оценка результата». Соответственно, мы рассматриваем выбор как целостный нравственнопсихологический процесс. Учитывая, что все перечисленные элементы нравственного выбора всегда присутствуют в сказочных текстах, а их вариативность легко объясняется сохраняющимися в сказках особенностями архаического сознания, можно сделать вывод, что нами выделены элементы, определяющие структуру нравственного выбора и в сказках. Также, учитывая полноту цикла (от целеполагания — к результату и его осмыслению), можно рассматривать нравственный выбор именно как систему, обладающую способностью к развитию и совершенствованию и имеющую свои закономерности и особенности функционирования.

Итак, человеческая деятельность — это цепь реальных поступков, причем, согласно научно-материалистическим представлениям, она имеет своё отражение в мире нравственности в виде совокупности циклов системы нравственного выбора, с центральным звеном в цикле — поступке как нравственном явлении. Причем в поступке сосредоточена глубокая нравственная семантика, диалектика противоречия объективного и субъективного, сущего и должного, мотива и результата.

Значимость поступка и как фрагмента общественного бытия, и как нравственного явления, вытекает из того, что он — решающее звено в цепи событий, связанных с актом рефлекторного запуска практических действий, влекущих социальные последствия. По сути, в прогнозировании цели и оценке результата заложен принцип полезного конечного эффекта, который, по мнению П. К. Анохина, присутствует не только в обычных рефлекторных, но и в высших формах поведенческих актов [1, с. 400].

Чувашский ученый М. Я. Сироткин обратил внимание на особенность чувашской сказки: «Сравнительно с русскими волшебными сказками чувашская сказка не имеет той пышной, как социально-бытовой, так и словесно-образной орнаментики, которая характерна для народов с развитыми феодальными отношениями и соответствующим им бытовым укладом [2, с. 63].

В родовом обществе нравственные нормы традиционно на первое место ставят интересы и потребности коллектива и общества. Именно поэтому в сказках положительный главный герой, совершая поступки, выполняя целеопределение как первый элемент структуры нравственного выбора, основное внимание уделяет поступкам, цели которых определяются интересами рода.

Некоторые исследователи полагают, что структура поступка тождественна структуре нравственного выбора как процесса, они считают, что поступок сам по себе не существует. Полагая, что поступок, являясь, с одной стороны, лишь моментом нравственного выбора, исследователи главное внимание обращают на то, что поступок — это некоторая целостность, отражающая в сжатом виде всю процедуру нравственного выбора [3, с. 97].

Зачастую сама свобода личности зависит от ее способности выбирать адекватные внешним условиям цели и средства реализации целенаправленной деятельности. Можно сказать, что в ситуациях нравственного выбора свобода и необходимость находятся в постоянном диалектическом взаимодействии.

Обращаясь к сюжету сказок, отметим, что их герои, как правило, умеют отличать желаемое от действительного, идеальное (воображаемое) от материального, воспринимая как необходимость вторгающиеся в проблемную ситуацию факторы, не зависящие от воли и желания людей.

К таким факторам в сказках относятся и общественно значимые системы норм и ценностей, которые детерминируют человеческие поступки. Осознание их необходимости неразрывно связано с подлинной свободой личности. Эта необходимость отражается в сознании в виде цели и мотивов, которые человек должен реализовать. Традиционно в сказках принятие решения должно проходить через дихотомию, то есть противопоставление добра и зла .

Отметим, что сам по себе свободный выбор еще не гарантирует высокой нравственности социальной направленности поступка, то есть положительно значимого поступка. Можно сказать, что результат выбора зависит от точки отсчета, от которой можно идти и к анархическому произволу, и к самым высоким идеалам гражданского служения. Реально определить внутреннюю направленность нравственного выбора можно, помещая человека в исключительные или экстремальные ситуации, когда проверяются на прочность его моральные принципы и убеждения. В исключительных ситуациях проверяется его способность отличать случайность и необходимость, желаемое (ставка на «авось») и подчинение принудительной необходимости.

Автор выделяет поступок как единственный нравственный процесс, который критичен по отношению к импульсному варианту выполнения процесса. Импульсивное совершение поступка влечет за собой самые неприятные последствия. Проанализировав сюжеты сказок, отмечаем, что герой, находясь в исключительной ситуации и совершая поступок, должен обладать силой воли, чтобы отказаться от импульсивного действия.

Для иллюстрации сказанного рассмотрим чувашскую народную сказку «Родной — через огонь» [4, с. 102]. В ней говорится о двух братьях, богатом и бедном. Старший общается только с богатыми, никогда не приглашает младшего в гости, как бы стыдясь его бедности. Однажды он замыслил проверить своих друзей на верность, придумав испытание. Можно утверждать, что «верность» в этой сказке — олицетворение общественно-ценного для рода качества, а именно взаимовыручки, даже при угрозе личному благополучию. Старший брат для выявления скрытой направленности нравственного выбора формирует чрезвычайную ситуацию. В один из праздничных дней он отправляется к своим друзьям за помощью — кто-то подкинул к нему в подпол мертвеца, которого надо оттуда вынуть и похоронить. Никто не откликнулся, кроме младшего брата.

В созданной в сказке «экстремальной» ситуации и друзья, и младший брат главного героя ставятся перед выбором: помочь и оказаться сопричастным к убийству или самоустраниться. Относительная свобода выбора проявляется в возможности каждого самому решить, какой выбрать поступок. Друзья брата решили самоустраниться, а младший брат, не раздумывая, бросился помогать. На выбор, с одной стороны, влияет социально-историческим контекст (требования к поведению индивидов со стороны общественных институтов диктуют вывод о том, что мнение людей может привести в тюрьму), а с другой стороны — сознание и чувствование долга, совести: «...ты ведь мой брат, родной человек, у нас и отец один, и мать одна. Разве я могу тебя оставить в беде?». Обычное течение жизни с его привычными ситуациями позволяло друзьям главного героя держаться в рамках положительного и в целом необременительного поведения. А атрибуты, которые были им присущи при обычном течении жизни (богатство и почет), не могут дать представления об их поведении (и, следовательно, направленности нравственного выбора) в критических ситуациях. И поэтому сказка учит анализировать «экстремальные» ситуации, в которых обнаруживается настоящее лицо персонажа, обычно спрятанное под маской, скрывающей его истинные мотивы. Можно сделать вывод, что еще одной причиной, диктующей вычленение поступка как самостоятельного процесса в структуре нравственного выбора, является необходимость компонента структуры нравственного выбора с контрольной функцией по отношению к действительному следованию выполнения принятого решения на предыдущих стадиях нравственного выбора, предшествующих деянию, и оценки его результата.

В объективном мире поступок не сводится к простому действию субъекта. Поступок — это поведенческий акт, совершаемый человеком в условиях соответствия цели, имеющимся возможностям и характеру сложившихся обстоятельств. Однако полное соответствие — это идеальный, бесконфликтный случай в жизни человека.

В жизненной ситуации между желаемым (потребностью, целью) и объективной реальностью возникают неконтролируемые человеком факторы, создающие для него серьезную проблемную ситуацию. В этом случае субъекту приходится осуществлять выбор, в том числе при наличии факторов, не имеющих прямого отношения к нравственности. Соответственно, при совершении поступка выбор субъекта определяется не только нравственными категориями.

Иногда это выводит поступок из области нравственных категорий, приводя к грубой ошибке ограничить сферу нравственности лишь сферой сознания. Хотя сам по себе поступок представляет собой фрагмент общественного бытия, но будучи материальным, он неотделим от сознания. Поэтому для его понимания в философии существует адекватное ему средство интерпретации — принцип бытия и сознания.

Итак, поступок — это особый социально значимый феномен бытия, а не просто действие субъекта в вещественном мире. О поступке надо судить с позиции нравственных принципов, относящихся к сфере общественного сознания. Анализ и учёт атрибутов поступка позволяют осознанно оценивать результаты поступка. Процесс совершения поступка — это сложный ментальный процесс.

• 1.    Анохин, П. К. Философские аспекты теории функционирования системы / П. К. Анохин. М., 1979.

• 2.    Сироткин, М. Я. Чувашский фольклор / М. Я . Сироткин. Чебоксары, 1965.

• 3.    Титаренко, А. И. Сущность поступка и его место в структуре морального выбора / А. И. Титаренко // Моральный выбор. М., 1980.

• 4.    Сказка «Родной — через огонь» («Хăв тăвану — вут урлă») // Чувашское народное творчество. Т. 2. С. 102—104.