Технологии, опередившие своё время: роль советской научно-технической разведки в получении передовых образцов военной и специальной техники в предвоенный период времени

Актуальность настоящего исследования связана с возрастающей потребностью в предметном изучении такого фактора исторического процесса, как военно-технический детерминизм. В современной исторической науке уже сложилось определенное направление в исторических исследованиях, занимающееся комплексным изучением данного феномена и объяснением его связи с другими сферами общественной жизни и, прежде всего, с политикой. Понимание логики инновационного процесса в военно-технической сфере в исторической ретроспективе позволяет нам увидеть целостную картину эволюции военных технологий позднеиндустриальной эпохи и выявить закономерности этого процесса.

• II.    ОБСУЖДЕНИЕ И РЕЗУЛЬТАТЫ

Развитие военных технологий представляет собой сложный эволюционный процесс, в ходе которого одни технические решения выбраковываются и часто остаются нереализованными, а другие получают импульс к ускоренному развитию. В основе данного феномена лежит целый комплекс причин: от отсутствия целесообразности дальнейшей разработки ввиду огромной стоимости до осознания бесперспективности боевого применения на текущем этапе развития. Однако некоторые, на первый взгляд, "тупиковые" проекты получают вторую жизнь намного позже. Так, сегодняшний опыт боевых действий на Украине показал особую роль беспилотной авиации. Между тем, эта технология активно развивалась уже в период интербеллум, то есть межвоенного времени, однако не получила должного распространения. В этой связи будет интересным рассмотреть, по какой логике развивалась военнотехническая мысль предвоенного времени и какие коррективы в этот процесс могла внести разведка.

Перспективы военно-прикладного аспекта радиотехники были осознаны довольно рано. Совершенно очевидно, что дистанционное управление военной техникой открывает принципиально новые возможности в тактике боевого применения, выводя на новый уровень этот аспект по отношению к тем, кто не обладает подобными технологиями и дает несомненное тактическое и даже стратегическое преимущество перед ними. Одним из продуктов военно-технической мысли, опередивших свое время, стали разработки в сфере телемеханики, которые представляются нам важным этапом на пути к появлению таких передовых вооружений, как беспилотные авиация и танки, а также другие образцы дистанционно управляемой военной техники. Представляется интересным, что в нашей стране достаточно рано осознали перспективы развития подобных технологий. Старт практических разработок в данном направлении в СССР начался в 1920-е годы. Уже в 1921 году было создано Особое техническое бюро под руководством В.И. Бекаури, которое специализировалось на высокотехнологичных для того времени разработках. Безусловно, на качество работы данной структуры не могла не сказаться международная изоляция Советской России, которая распространялась и на научную сферу. Новой отрасли требовались свежие идеи, опирающиеся на самую передовую фундаментальную науку, что подстегивало поиск путей выхода из сложившейся ситуации. История показывает, что на пути преодоления научно-технического застоя в условиях внешней изоляции существуют две основные стратегии, актуальные для стран с догоняющей моделью развития: легальные закупки технологий на основе международных договоров и разведывательная деятельность, ориентированная на агентурные способы добывания интересующих технологий. По мере выхода из дипломатической блокады появлялись предпосылки для реализации одного из сценариев - налаживания военно-технического сотрудничества с иностранными государствами. Постепенно одним из подспорий в развитии отечественной телемеханики стало сотрудничество с западноевропейскими фирмами, специализирующимися в данном направлении [3, 133]. Дальнейшие события показали, что в СССР использовали не только легальные способы получения информации по данному спектру проблем, но и ориентировали разведку на добывание перспективных сведений по телемеханике.

Телемеханические технологии потенциально могли найти применение во всех видах войск. За рубежом также велись перспективные опытно-конструкторские работы по данному направлению, в том числе и в области военной авиации. Хорошо известно, что 1933 год является поворотным в развитии беспилотной авиации. Именно в этом году в Великобритании был создан первый беспилотный самолет DH.82B Gueen Bee [17, 714]. В этой связи выглядит интересным тот факт, что по данному образцу советской научно-технической разведке удалось получить необходимую информацию и предоставить ее в распоряжение НИИ-20, в котором работали над этой проблемой [4, 43]. Именно так после 1937 года называлось бывшее Остехбюро, ставшее позднее Телемеханическим институтом (НИИ-20) [13, 45]. Стоит отметить, что в планах Остехбюро на 1937 год намечалось поставить на службу телемеханический самолет [15, 29]. В 1940-1941 годах работы в этом направлении продолжились и были проведены испытания самолетов с телеуправлением ТБ-3 "Бомба", СБ, УТ-3 [6, 88]. Так, ТБ-3 представлял собой тяжелый бомбардировщик без пилота, используемый для уничтожения мостов.

Между тем, советской военно-технической разведке удалось получить сведения не только в отношении английских беспилотных самолетов, но и американских. В соответствии с "Перечнем наиболее ценных технических материалов, переданных VII отделом ГУГБ в Военно-техническое бюро при КО СССР" 15 августа 1936 года датирован материал под названием "телемеханический самолет". Была передана переписка технического характера между американскими фирмами по вопросу о постройке телемеханического самолета для СССР, а также схема телемеханического устройства. По предварительной оценке материал представлял большой технико-информационный интерес для Технического Управления РККА [10, Л.71]. В дальнейшем переписка по постройке телемеханического самолета утратила важность, так как удалось получить более поздний и лучший материал. По этой причине была дана команда уничтожить 13 страниц фототекста, 5 фотосхем и 12 листов рукописи перевода, ранее полученных в интересах Остехуправления [11, Л.18]. Таким образом, советские ученые систематически получали секретные сведения по телемеханике, которые по мере необходимости обновлялись и дополнялись. Наиболее ценная и актуальная информация позволяла осуществлять мониторинг развития телемеханической отрасли за границей и при необходимости использовать зарубежные наработки при осуществлении собственных опытно-конструкторских работ.

Особый интерес научно-технической разведки к данной проблематике подтверждается и тем фактом, что в Едином задании разведывательным органам на 1937 год, базовом документе по планированию ее работы, указывалось, что в числе прочего, основные усилия добывающих органов необходимо направить на вопросы остановки авиамоторов в воздухе и телемеханике (поражение на расстоянии) [7, Л.4]. Данное обстоятельство говорит о том, что советские ученые видели большой потенциал в развитии беспилотной авиации и более широко представляли себе перспективы боевого применения беспилотных летательных аппаратов, в отличие от их английских коллег, которые изначально сводили их применение к использованию в качестве мишеней.

Изыскания советских ученых в сфере телемеханики не ограничивались только лишь авиационной отраслью. В задании разведке для обеспечения нужд Особого Технического Управления обозначалось, что добывающие органы должны были ориентироваться на получение сведений по радиоподвижным объектам - танкам, катерам, кораблям-мишеням, радиоаппаратуре и селекторной аппаратуре, а также общим схемам телемеханических объектов. В документе фигурировали зарубежные фирмы, которые по предварительной информации могли быть носителями искомой информации. К ним относились американские фирмы "Сперри", "Вестингауз электрик". Очень интересно, что в задании обозначалась конкретная фамилия американского исследователя, чьи патенты интересовали советскую научнотехническую разведку [7, Л.127]. Это некто Джон Хэммонд, который еще в годы Первой мировой войны вел перспективные разработки в сфере радиоуправляемого оборудования для США [23]. Таким образом, советская сторона располагала сведениями по конкретным персоналиям, чьи изыскания могли позволить внести вклад в развитие отечественной телемеханики.

Еще в середине 1920-х годов в СССР начались разработки перспективных образцов радиоуправляемых танков, могущих выполнять целый спектр боевых задач, без риска потерь для личного состава [12, С. 2797]. Даже несмотря на прокатившуюся по Остехбюро в 1937 году волну репрессий, нанесших непоправимый ущерб военной науке и технике, ряд перспективных разработок, по которым разведка добывала сведения в интересах Остехбюро, продолжился. Так, советским ученым удалось создать телемеханическую танкетку [15, с.13]. Возможно, в данном процессе была задействована иностранная информация. По крайней мере, получение таких сведений было в приоритете для добывающих органов, что видно из Единого задания разведывательным органам на 1937 год и других документов, связанных с деятельностью Военно-технического бюро при КО при СНК СССР. На сегодняшний день не возникает сомнений относительно значимости ракетного вооружения в современных вооруженных конфликтах. Между тем, путь к освоению данной технологии начинается еще в начале прошлого века. В СССР делались конкретные шаги на пути разрешения этого сложнейшей технической проблемы. Так, в 1933 году постановлением СТО СССР был создан Научноисследовательский институт № 3 НКОП, образованный объединением Ленинградской аэродинамической лаборатории УВИ РККА и Московской группы ГИРД.

Институт успешно работал над созданием конструкции ракетного мотора на жидком топливе и различными его приложениями, а также над равнозначными применениями, главным образом боевых ракет на твердом топливе (порохе) [19, Л.11].

В соответствии с постановлением Военно-технического бюро при КО при СНК СССР от 23 июля 1936 года руководителям разведывательных органов (Урицкому и Слуцкому) поручалось добыть сведения по данному вопросу. Таким образом, разведывательные аппараты и РККА, и НКВД параллельно работали над получением секретных иностранных сведений в этом направлении. В задании № 37 от 23 июля 1937 года, посвященном ракетной технике, были обозначены два блока вопросов: по реактивным снарядам и по ракетам на жидком топливе. Первый блок касался сведений о химическом составе пороха, идущего на снаряжение ракетной каморы, чертежи приспособлений, придающих снаряду устойчивость при полете и устройство ракетных станков для стрельбы, чертежи трубок и взрывателей, предназначенных для ракетных снарядов. По вопросу о ракетах на жидком топливе были поставлены задачи заполучить следующие сведения: состав применяемого жидкого топлива и способ подачи топлива в камеру сгорания, способ смешения компонентов топлива в камере сгорания, способ зажигания, способ охлаждения ракетного двигателя, способ автоматического управления крылатыми и бескрылыми ракетами (телемеханические приборы), применение воздушноракетных двигателей в качестве двигателей к самолетам.

Работы по созданию как твердотопливных, так и жидкотопливных ракет в межвоенный период осуществлялись во многих странах, в том числе в Германии, Японии, Франции. Особенно активно по жидкому ракетному топливу работали ученые в Германии [5. с.88]. Также к заданию прилагались персоналии иностранных ученых, работающих в сфере ракетной технике: Германия – Герман Оберт (фактически учитель знаменитого Вернера фон Брауна), Вилли Лей, А. Зенгер (этот ученый позднее работал над проектом "Silbervogel"), во Франции – Роберт Эспано-Пельтри, Морис Руа, в Италии – Джованни Крокко, в США – Роберт Годдард [8, Л.2].

В результате успешной работы разведки и Военно-технического бюро в июле 1937 года Председателю СНК СССР В.М. Молотову были направлены информационные американские материалы по ракетным двигателям, состоящие из обзора развития ракетного изобретательства в США, графиков и рисунков, брошюры профессора Р. Годдарда [8, Л.3]. Этот американский профессор собственно и есть родоначальник "жидкотопливного направления" в ракетостроении. Еще в 1926 году он совершил первый пуск ракеты на жидком топливе на высоту 12 метров [1, с. 90]. В 1935 году его ракета достигла высоты в 2290 метров [14, с. 358]. В соответствии с заключением специалистов полученные материалы квалифицировались как ценные сведения по ракетам на жидком топливе и представляли большой практический интерес. В СССР в рассматриваемый период времени использовались пороховые реактивные снаряды, подъем которых в зенит был ограничен высотой 4200 метров. Еще в ноябре 1935 года по линии научно-технической разведки через агента "Брайтенбаха" стало известно о создании принципиально нового типа вооружения – ракет на жидком топливе, работы по которым велись молодым инженером В. фон Брауном, о котором упоминалось выше [22, с. 38]. При помощи ракет на жидком топливе открывалась возможность постановки воздушной завесы на высотах 6-10 км [8, Л.7]. По заключению начальника НИИ № 9 Грознова данные сведения представляли собой ценный материал, однако решение задачи установления воздушной завесы на подобной высоте было выполнимо только с применением ракет на жидком топливе [8, Л.16]. Для получения более важных сведений по ракетной технике в соответствии с заданием № 136 от 10 июля 1937 года было необходимо дополнительно получить сведения по работам профессора Г. Оберта в Германии, Онена-Цугаро в Японии, Р. Годдарда в США, Эсно-Пельтри во Франции [8, Л.9]. Особый интерес вызывали работы по ракетной технике, производимые в Германии и Италии, начавшиеся в этих странах в период с 1925-1927 гг. [8, Л.10]. Стоит отметить, что советская разведка была ориентирована на поиски искомой информации в правильном направлении, так как все эти ученые действительно стояли у истоков ракетостроения. Но если Эсно-Пельтри ограничивался лишь теоретическими исследователями, а его практические опыты были лишь попыткой повторить сделанное ранее в Германии, то других ученых из этого перечня можно назвать патриархами практического ракетостроения [18, с. 5].

Профессор Г. Оберт, хотя и не работал непосредственно в ракетном центре Пенемюнде, однако его сотрудники получали от него консультации и свежие идеи относительно конструкции ракет. Он же оказал решающее влияние на становление научных взглядов Вернера фон Брауна - автора первых в мире баллистических ракет ФАУ-1 и ФАУ-2 [20, с. 108]. В 1939 году в Германии при участии профессора Г. Оберта уже была создана ракета А 5, которая могла достигать высоты 13 км, на ней имелись гироскопические автоматы для управления полетом [18, с.78]. Таким образом, советское ракетостроение уже в довоенный период времени пользовалось наиболее перспективными иностранными наработками в сфере ракетостроения в широких масштабах.

Как известно, ракетно-ядерная гонка между СССР и США развернулась в полной мере уже в послевоенные годы. Однако еще в период интербеллум в ряде развитых стран были проведены теоретические изыскания в области физики атомного ядра, которые могли иметь серьезный прикладной военный аспект. Практические работы в данном направлении впервые стартовали в США в августе 1939 года в рамках Манхэттенского проекта [2, с. 9]. Несмотря на определенные шаги в сфере теоретических работ, СССР в общем отставал от конкурента в данной сфере. Однако отдельные иностранные научнотехнические разработки, добытые нашей разведкой, вызывали интерес ввиду возможности их использования в рамках решения ядерной проблемы в будущем.

Советская научно-техническая разведка еще до создания Военно-технического бюро проявляла серьезный интерес к вопросу создания генераторов высокой мощности в свете возможности их использования в исследованиях атомного ядра. Берлинской резидентуре удалось завербовать агента -Герберта Муравкина, который передавал информацию по этой проблеме Г.Б. Овакимяну, курировавшему научно-техническую разведку [16, с. 404]. Подобного рода сведения по линии НКЭП удалось получить и в США. Речь идет о генераторе системы Ван де Граафа и Д. Трампа, который был отправлен в Физико-Технический Институт. Интересно, что эти ученые работали в Массачусетском институте, который был постоянным источником технической информации для советской разведки, а его академическое сообщество принимало активное участие в реализации Манхэттенского проекта. Так, один из отцов ядерной бомбы Р. Оппенгеймер вспоминал, что в Лос-Аламос данный генератор доставлялся для производства работ по ядерной тематике. Следует отметить, что перспективы использования данного материала при производстве работ по расщеплению атомного ядра хорошо понимались в СССР, где над этой тематикой работали в Академии Наук, ЛЭФИ и ХЭФИ. Речь шла о принципиальной возможности применения импульсов в высоковольтных установках. Однако от данного генератора на данном этапе посчитали нужным отказаться ввиду его большой технической сложности [9, Л.33].

В предвоенный период еще не сложилось представление о том, что в рамках следующего технологического этапа и нового типа общества приобретут особую значимость процессы хранения, обработки и передачи информации. Такая парадигма сложится на излете позднеиндустриального общества при переходе к информационному обществу уже после Второй мировой войны. Собственно и феномен интернета можно рассматривать как "спин-офф" военных информационных технологий. В этой связи будет интересным рассмотреть, на каком уровне находилась данная отрасль в предвоенные годы и каково было ее прикладное значение.

На сегодняшний день нам известно, что советскую научно-техническую разведку интересовали сведения в области создания счетно-аналитических машин. Иностранный материал под названием "Счетно-аналитическая машина Голлерит" (табулятор) из США во многом опережающий свое время, также удалось получить разведке. Вероятно, речь идет об изобретенной Германом Холлеритом машине, принцип работы которой основывался на использовании перфокарт [21, с. 35]. Без сомнения, работа этого ученого является важной вехой в развитии мировой кибернетики и вычислительной техники, а понимание принципов работы устройства могло продвинуть собственные НИОКР в данном перспективном направлении исследований. В отчете по данному материалу сказано, что владеющая им фирма "Голлерит" монопольно владеет патентом и никому его не продает, а лишь сдает в аренду машины, в частности Госбанку и Госплану.

В Военно-техническое бюро было передано несколько тысяч рабочих чертежей, что было вполне достаточно для воспроизводства данной машины в СССР, а данный материал, признанный очень ценным, лег в основу ее проектирования в СССР [10, Л. 88]. Таким образом, иностранный опыт в этой сфере, полученный разведкой, мог использоваться на практике в государственных учреждениях и в теоретических изысканиях.

Подводя итоги, стоит отметить, что современный вооруженный конфликт невозможно себе представить без кибероружия, беспилотной авиации и боевых ракет. Это образцы современных высокотехнологичных вооруженных сил, воспроизводить и развивать которые могут позволить себе далеко не все государства в мире. Однако достижение такого уровня развития военно-технической отрасли есть результат симбиоза фундаментальной и прикладной науки, деятельности разведки и высокоэффективной модели государственного управления. Как можно заключить из настоящей статьи, на сегодняшний день наша страна пожинает плоды усилий не одного поколения ученых, разведчиков и государственных деятелей.

Рассмотренные нами примеры показывают, что военно-техническая мысль в СССР в предвоенные годы опережала свое время на десятилетия благодаря целому комплексу факторов, о котором было сказано выше. Однако в силу комплекса причин, таких как репрессии, отсутствие данных фундаментальной науки, несоответствие полученных образцов условиям ведения боевых действий, в рассмотренный нами период времени принципиального технологического прорыва не удалось добиться, но и наши конкуренты тогда не смогли первыми освоить рассмотренные выше технологии и добиться в этих сферах решительного перевеса.

• III.    ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В рамках настоящего исследования были продемонстрированы несколько ярких примеров добывания и использования технологий военно-прикладного значения, которые на сегодняшний день составляют основу военно-технического потенциала современных государств. В период интербеллум перспективы их боевого применения были еще неочевидны, а стоимость НИОКР по их внедрению могла не оправдать себя. Были и другие причины блокировки дальнейших исследований – недостаток теоретического материала. Вероятно, свою роль сыграл и фактор времени – предвоенный цейтнот требовал конкретных практических результатов в краткосрочной перспективе. В этой связи в ряде случаев от некоторых перспективных разработок приходилось отказываться. Однако история показала, что данные наработки существенно опережали свое время, они представляли собой промежуточный этап в эволюции систем вооружения в рамках уже следующего технологического этапа.