Теоретические аспекты отдельных элементов состава преступления мошенничества

Мошенничество, в общей структуре преступности, зарегистрированной в Российской Федерации за первое полугодие 2017 года, находится на втором месте по количеству совершенных преступлений после краж и составляет 10,5%1. В 2016 году показатель экономических преступлений снизился на 20 % вследствие реализации мер по борьбе с мошенничеством [1, с.65], что позволяет обратить пристальное внимание теоретиков и практиков правовой сферы на исследование теоретических и правоприменительных аспектов выбранной общественно значимой проблемы.

Кроме того, по результатам проведенного опроса, 46% следователей и 78% судей испытывают затруднения в установлении прямого умысла и корыстной цели при мошенничестве [2, с.145], что свидетельствует о высокой степени важности понимания сути субъективной стороны данного преступления.

Научно-исследовательский интерес к проблеме мошенничества наблюдался и в советском обществе, однако, значительно усилился с конца 1990-х гг. и не ослабевает до сих пор, что вполне объяснимо происходящими социально-экономическими потрясениями, высоким уровнем преступности в российском обществе, и отмечаемой положительной динамикой роста зарегистрированных преступлений именно по ст.159 УК РФ «мошенничество».

Анализируя довольно широкий пласт научных исследований данного направления последних двух десятилетий, можно выделить определенные тенденции. В частности, наиболее активный интерес ученые правоведы проявляют к изучению и анализу методики расследования мошенничества в самых различных сферах экономической составляющей общественной жизни, будь то страховой бизнес, незаконный оборот недвижимости, жилищная сфера, финансово-кредитные отношения, вексельные отношения, расходование бюджетных средств, банковские карты и др. Данные аспекты освещены в работах: Горобченко С.В.[3], Исаева С. С.[4], Бедрина С.И.[5], Филиппова М.Н.[6], Петросян Е.М.[7], Филатова О.Н.[8], Зыкова Д.А.[9], Курмаева Р.[10], Березина Д.В.[11], Трухина В.П.[12], Потаповой Н.И.[13] и др.

Не только сугубо научный, на наш взгляд, но и научно-популярный интерес представляют собой отдельные диссертационные работы, структурно рассматривающие женское мошенничество (Швец А.В.[14], Чикишева Н.А.[15]).

Однако, вопросы теоретического осмысления данного состава преступления, несмотря на имеющиеся в правоприменительной практике спорные моменты, не получили необходимого внимания.

В связи с чем, целью настоящей работы является структурный анализ элементов субъективной стороны состава преступления, предусмотренного ст. 159 УК РФ «Мошенничество».

Обратимся к академическому пониманию субъективной стороны состава преступления в общем.

Субъективная сторона представляет собой внутреннюю сущность преступления, характеризуется двумя элементами – это вина (как основной элемент преступления, без которого состава преступления не будет, и лицо не будет привлечено к уголовной ответственности) и мотив, цель, аффект, которые в зависимости от конструкции правовой нормы, предусмотренной УК РФ за конкретное преступление, является либо основным элементом (если прямо зафиксировано в диспозиции), либо факультативным элементом.

Форма вины – есть сочетание психических элементов субъекта преступления, таких как интеллектуальный элемент (сознание) и волевой элемент (воля). «Интеллектуальный элемент вины носит отражательнопознавательный характер и включает осознание свойств объекта посягательства и характера совершенного деяния, а также дополнительных объективных признаков (место, время, обстановка и т.п.), если они введены законодателем в состав данного преступления. В преступлениях с материальным составом интеллектуальный элемент содержит, кроме того, и предвидение (либо возможность предвидения) общественно опасных последствий» [16, c. 175]. В свою очередь, «сущность волевого процесса при совершении умышленных преступлений заключается в осознанной направленности действий на достижение поставленной цели, а при неосторожных преступлениях — в неосмотрительности, беспечности лица, легкомысленное поведение которого повлекло вредные последствия» [16, c. 175].

В зависимости от соотношения интеллектуального и волевого элементов образуется две формы вины: умысел и неосторожность. В соответствии с ч.2 ст. 25 УК РФ, «преступление признается совершенным с прямым умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их наступления». Очевидно, что прямой умысел лица выражается в сочетании интеллектуального элемента, когда оно осознает общественную опасность совершаемых деяний, а также предвидит возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий, и волевого элемента, когда лицо «желало их наступления».

Попытаемся глубже вникнуть в понимание категорий «воля» и «сознание», для этого обратимся к классическим трактовкам данных определений в дореволюционный период.

Воля понимается, как способность производить сознательно целесообразные действия. Волевые действия всегда предполагают сознание о цели действия, и именно эта сознаваемая цель и определяет направление и характер поступка или действия1. В физиологическом отношении, воля рассматривается как один из элементов сознания, наряду с чувствами, побуждениями, представлениями2. Оба определения рассматривают волю как структурный элемент сознания.

Утевский Б.С., анализируя категорию «вины» в советском уголовном праве, приходит к выводу о том, что «советская теория считает сознание (включая предвидение последствий) существеннейшим, но не единственным элементом умысла. Сознание как элемент умысла – это явление сложное. В сознание при умысле входят следующие психологические процессы: 1)сознание виновным совершаемых действий; 2) сознание виновным противоправности совершаемых им действий; 3) предвидение виновным последствий совершаемых им действий» [17, с.78].

В настоящее время, сознание понимается в психологии как высший уровень психической активности человека как социального существа, а в юридической науке сознание соотносится с интеллектуальной составляющей деяния человека.

Мошенничество законодательно закреплено в ст. 159 УК РФ: «хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество путем обмана или злоупотребления доверием» .

Поскольку субъект и объект мошенничества не вызывает особых разногласий в теории и правоприменительной практике, перейдем к анализу наиболее спорных моментов - субъективной и объективной сторон.

Субъективную сторону рассматриваемого состава преступления представляет собой прямой умысел. Объективная сторона мошенничества – деяние выражаемое хищением. В примечании к ч.4 ст.158 УК РФ, отмечается что, «под хищением … понимаются совершенные с корыстной целью противоправные безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества». Законодательно закреплены два способа совершения мошенничества - это обман и злоупотребление доверием.

Анализируя данные способы, обратимся к опыту уголовного законодательства зарубежных стран.

В Болгарии обман является квалифицирующим признаком мошенничества. В английской уголовно-правовой доктрине выделяются разные виды обмана, сопровождающие мошеннические действия. В Германии №263 УК, согласно которому деяние причиняет вред имуществу другого лица путем сообщения неправильных фактов или искажения подлинных фактов или поддерживает заблуждение потерпевшего. По УК Франции объективная сторона мошенничества характеризуется активным поведением – введением в заблуждение физического или юридического лица. Способом введения в заблуждение является обман или злоупотребление доверием [18, c.32]. Ст.313-1 УК Франции закрепляет четыре вида обмана. Три способа обмана – это те, в отношении которых допустима простая ложь: использование ложного имени, ложного статуса, злоупотребление настоящим статусом. Четвертый способ обмана – «обманные приемы» [19, с.19].

Итак, обман выступает ключевым квалифицирующим признаком в составе преступления «мошенничество» не только по российскому уголовному законодательству, но и законодательству иных государств.

Розенцвайг А.И.[20], анализируя соотношение мошенничества и сделок, совершенных под влиянием обмана, отмечает, что в данной категории сделок вина сторон является обязательным свойством. Субъективную сторону такой сделки характеризует умышленная вина, сделка может быть совершена как с корыстной целью, так и из личной заинтересованности. «Умысел на совершение сделки возникает до ее заключения, его направленность зависит от конкретных обстоятельств дела, в частности от действий контрагентов» [20, с.77]. То есть признаком, объединяющим эти два противоправных деяния, является умысел, возникающий еще до получения имущества (или имущественных прав).

Говоря о соотношении понятий «обман» и «злоупотребление доверием» снова обратимся к классикам дореволюционной мысли.

Находим определение обмана в энциклопедическом словаре Ф.А.Брокгауза и И.А.Ефрона. «Обман — сознательное введение в заблуждение другого лица с корыстными целями; состоит в сообщении ложных сведений о положении дела или в извращении истинных фактов. При О., сторона, заключающая юридическую сделку, выражает желание совершить то, что ей предложено и потому наличность воли, как необходимое условие сделки, здесь существует; но несомненно и то, что если бы сторона знала истинное положение дела, она не дала бы своего согласия на заключение сделки»1. То есть, обман рассматривается как одна из форм введения в заблуждение, в которое лицо само позволяет себя ввести посредством своей воли.

Семина Л.В., анализируя многочисленные труды ученых о злоупотреблении доверием (С.А. Сироты, Г.А. Кригер, А.А. Филимоновой, Г.Н. Борзенкова, В.А. Владимирова и др.), приходит к собственному пониманию и определяет его, как «использование сложившихся доверительных отношений с другим лицом с целью введения его в заблуждение» [21, c.78]. Той же позиции придерживается и П. Яни, который выделяет два вида злоупотребления доверием, одно из которых происходит с использованием доверительных отношений [22, c.36].

С целью уяснения разграничения между обманом и злоупотреблением доверием, а также их смыслового содержания, обратимся к разъяснениям, которое дает Пленум Верховного Суда РФ от 27.12.2007 № 51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате».

Согласно данному разъяснению, при мошенничестве, владелец имущества, находясь под влиянием обмана или злоупотребления доверием, сам передает свое имущество или право на него другим лицам, или не препятствует изъятия данного имущества. Федеральным законом от 29.11.2012 г. № 207 – ФЗ, УК РФ был расширен квалифицированными составами мошенничества (статьи 159.1-159.6), такими как - мошенничество в сфере кредитования, при получении выплат, с использованием платежных карт, в сфере страхования, в сфере компьютерной информации.

Обман «может состоять в сознательном сообщении заведомо ложных, не соответствующих действительности сведений либо в умолчании об истинных фактах, либо в умышленных действиях (например, в предоставлении фальсифицированного товара или иного предмета сделки, использовании различных обманных приемов при расчетах за товары или услуги или при игре в азартные игры, в имитации кассовых расчетов и т.д.), направленных на введение владельца имущества или иного лица в заблуждение»1. То есть, субъект данного преступления, используя внутреннюю личную способность к свободному совершению выбора или действия (волю), сознательно выбирает и совершает такое действие, при котором он вводит в заблуждение (обманывает) другое лицо, с целью получения имущества в свое владение, либо прав на него.

Обман будем рассматривать как одно из проявлений введения в заблуждение. К ложным сведениям, сообщаемым субъектом преступления, могут относиться юридические факты и события, качество, стоимость имущества, личность виновного, его полномочия, его намерения. Так, А., в августе 2008 г., имея умысел на хищение чужого имущества, представившись адвокатом, обманным путем получила у гражданки Б. деньги в сумме 600000 рублей, якобы на оформление правоустанавливающих документов в администрации города на земельный участок с правом передачи его в собственность. В последующем, А. не предоставила земельный участок и не возвратила деньги, чем причинила Б. крупный ущерб. В данном случае, ложные сведения были сообщены о личности виновного, его полномочиях и намерениях.

«Злоупотребление доверием при мошенничестве заключается в использовании с корыстной целью доверительных отношений с владельцем имущества или иным лицом, уполномоченным принимать решения о передаче этого имущества третьим лицам2». Злоупотребить доверием, то есть использовать доверительные отношения во зло (с корыстной целью) возможно в случае, если виновный и потерпевший находятся родственных, личных, служебных отношениях. Для возникновения доверительных отношений между виновным и потерпевшим необходимо какое-то время (в отличие от обмана, когда умысел может возникнуть внезапно), и умысел на хищение чужого имущества является заранее обдуманным. Так, некий Р., используя похищенные паспорт и сберкнижку своей родной сестры А., ввел в заблуждение относительно своих истинных намерений свою знакомую Ю. и, злоупотребив ее доверием, попросил снять денежные средства, начисленные в качестве процентов по вкладу, с похищенной им сберегательной книжки № ...... Сбербанка России, принадлежащей А., объяснив, что снять денежные средства попросила его сестра А., находящаяся в Турции, передав при этом Ю. указанные документы.

Подводя итоги, отметим следующее. Субъективную сторону состава преступления, предусмотренного ст. 159 УК РФ «мошенничество» образует вина (как обязательный элемент состава) в форме прямого умысла. Прямой умысел, в свою очередь выражается в сочетании интеллектуального и волевого элементов. В дореволюционный период воля рассматривалась как структурный элемент сознания, наряду с чувствами, побуждениями и представлениями. Наибольшее затруднения в правоприменительной практике вызывает доказывание именно субъективной стороны мошенничества. Сделки, совершенные под влиянием обмана и мошенничество объединяет, в частности, умысел на ее (его) совершение, возникающий до заключения сделки. Объективную сторону данного состава преступления составляет неправомерное действие в форме хищения, совершенное с корыстной целью и причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества. В действующем российском законодательстве закреплено два способа совершения мошенничества – это обман и злоупотребление доверием. При этом обман, как одна их форм введения лица в заблуждения относительно истинных намерений, является квалифицирующим признаком мошенничества и в законодательстве зарубежных стран (Великобритании, Франции, Германии, Болгарии и др).

Итак, проанализировав отдельные структурные элементы состава преступления «мошенничество», можно его определить следующим образом.

Состав преступления, предусмотренный ст. 159 УК РФ «Мошенничество» образует совокупность объективных и субъективных признаков, при которой вменяемое физическое лицо, используя внутреннюю личную способность к свободному совершению выбора или действия (волю), сознательно выбирает и совершает такое противоправное действие с корыстной целью, направленное на безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества (хищение), при котором он вводит в заблуждение другое лицо, сообщая заведомо ложные, не соответствующие действительности сведения либо умалчивает об истинных фактах или умышленных действиях (обманывает), либо использует с корыстной целью доверительные отношения с владельцем имущества (злоупотребляет доверием), с целью получения имущества этого лица в свое владение, либо прав на него.