Теоретико-методологические основы исследования ментальности и обусловленных ею стереотипов поведения

Исследование ментальности общества и отдельных социальных групп и изучение её влияния на поведение и модернизационные процессы является важной и практической, и научной задачей. Относительно практической значимости рассмотрения данного вопроса следует отметить, что ментальность задает основания национально-культурной идентичности, а также способствует формированию жизненных стратегий и способов самореализации, предопределяет культурные различия и может выступать фактором межкультурного непонимания. Деформация «ментального базиса» может сопровождаться глобальным кризисом идентичности, различного рода девиациями (деиндивидуализация, деперсонализация), поэтому процессы, связанные с формированием «ментального поля», требуют регулирования [14, с. 23-24]. Неслучайно этим проблемам уделяется особое внимание на государственном уровне.

на заседании международного дискуссионного клуба «Валдай» (19 сентября 2013 года) В.В. Путиным была обозначена иде- ологическая парадигма развития российского государства: «Наше движение вперёд невозможно без духовного, культурного, национального самоопределения, иначе мы не сможем противостоять внешним и внутренним вызовам, не сможем добиться успеха в условиях глобальной конкуренции» [9].

Понятие «ментальность» в своей эволюции прошло ряд этапов, которые различались его употребимостью и содержательной наполняемостью. В обобщенном виде выделяют три таких этапа.

На первом понятие «ментальность» достаточно редко употреблялось в научной литературе в целом. Наиболее широко оно использовалось в философии (такие понятия, как «психика народа», «дух народа», «этническое сознание»). В схоластической философии, например, «ментальность» впервые встречается в ХІV в. как производное от прилагательного «умственный» («mens» и «mentis» – ум и мышление соответственно) [27, с. 99-110].

Второй этап характеризуется популяризацией изучения ментальности, активным введением этого термина в научный оборот вследствие формирования и развития французской историографической школы «Анналы», а также применения в общественных науках. К 20–30-м гг. XX в. ментальность выступает как самостоятельный предмет исследования, используется в качестве узкоспециального исторического (Л. Февр [46] и М. Блок [7]) и культурноантропологического термина (Л. Леви-Брюль [30]) [20, с. 55-78]. В дальнейшем это понятие становится общепризнанным и применяется в исследованиях нематериальной, духовной сферы деятельности человека (Радбиль, 2012 [38]).

На третьем этапе ( 90-е гг. ХХ в.), связанном с радикальными политическими и экономическими изменениями, понятие ментальности активно применяется в психологических, социологических и других гуманитарных науках [17], а также рассматривается в качестве объекта не только исследования, но и управления [39, с. 89102].

Научная значимость исследования ментальности обусловлена тем, что этот термин имеет совершенно разные интерпретации, содержит в себе существенный неиспользованный ресурс для исследования влияния данного феномена на развитие общества [27, с. 99-110; 49, с. 251-262].

Анализ научной литературы позволяет привести ряд примеров, иллюстрирующих различия в толковании ментальности. В таблице 1 они упорядочены по принципу «от абстрактного к конкретному»: вначале даны более общие характеристики (выражение группового сознания в историческом времени и пространстве), затем – более содержательные, конкретизирующие проявленность этого феномена в поведении различных социальных групп, групповые поведенческие стереотипы и т.д.

Исходя из анализа приведенных определений ментальности, можно сделать вывод о широте её трактовок – от социального мышления и ценностных ориентаций групп населения до национального характера. Среди общих черт, относимых авторами к сущности ментальности, можно выделить образ мышления (склад ума), способ видения мира, систему ценностей, особенности психической жизни, национальный характер, регулятор нормативного отношения к миру, модель поведения, принадлежность к определенной общности по социальному или национальному признаку. Наличие общих черт позволяет сгруппировать подходы к исследованию ментальности: 1) с позиций

Таблица 1. Примеры определений понятия «ментальность»

Автор	Определение ментальности
Гершунский Б.С., Грошев И.В., Дубов И.Г., Сонин В.А., Стефаненко Т.Г.	Ментальность – нечто общее для всех людей данной группы, связывающее их и отличающее от представителей других групп.
Иванова Т.В.	Ментальность – это выражение группового сознания в историческом времени и географическом пространстве.
Дюби Ж.	Ментальность – система образов и представлений, различная у разных социальных групп и страт, которой они руководствуются в своем поведении и в которой выражено их представление о мире в целом и об их собственном месте в этом мире.
Метелев А.В.	Ментальность – система надиндивидуальных, устойчивых, преемственных и неосознаваемых предпосылок, представлений, образов и образцов мышления, которые стоят за многочисленными культурными явлениями и фактами, но вместе с тем проявляются в особенностях мышления и поведения.
Микешина Л.А.	Ментальность – неосознанные представления, верования, ценности, традиции, модели поведения и деятельности различных этнических и социальных групп, слоев, классов общества, над которыми надстраиваются теоретические и идеологические системы.
Алефиренко Н.Ф.	Ментальность – совокупность типичных проявлений в категориях родного языка своеобразного (сознательного и бессознательного) восприятия внешнего и внутреннего мира, специфическое проявление национального характера, интеллектуальных, духовных и волевых качеств того или иного культурно-языкового сообщества.
Калина Н.Ф., Черный Е.В., Шоркин А.Д.	Ментальность – процесс «вторичной перекодировки» картины мира с помощью знаковых систем, способ реализации модели мира в различных семиотических воплощениях, которые образуют универсальную систему.
Гуревич А.Я., Оборина Д.В.	Ментальность – принятые в конкретном сообществе способы реагирования на окружающую действительность определенным образом или «групповые поведенческие стереотипы».

Источники: составлено по [4; 10; 12, с. 25-46; 13, с. 75-89; 18, с. 20-29; 19, с. 48-59; 21, с. 168-177; 24; 34, с. 145-148; 35; 42, с. 183-191].

Таблица 2. Подходы к исследованию ментальности

Подход (авторы) Содержание подхода С позиций различных научных направлений Историко-философский и культурно-антропологический (Леви-Брюль Л., Дашковский П.К., Бердяев Н.А. и др.) Акцент на общем, типичном в духовной жизни человечества с учетом страновых, этнических аспектов, исторических эпох. Изучение ментальности обусловлено необходимостью понимания хода исторических событий. Социокультурный и социологический (Панарин А.С., Ядов В.А. и др.) Исследование связи между сознанием индивида и его принадлежностью к определенной социальной группе, между чертами личности и ее местом в обществе. Акцент на специфике ментальности как феномена социальных групп, на анализе социокультурных особенностей и ценностных ориентаций различных социальных общностей. Изучается изменение мотивационно-ценностной сферы личности под влиянием социокультурных факторов. Акцентируется внимание на влиянии внешней среды на внутренний мир личности. Социально-экономический (Аузан А.А., Латов Ю.В., Новиков А.В., Кожевников В.П. и др.) Исследование экономических ценностей и норм поведения, характерных для представителей тех или иных групп. Исследование ментальности в рамках данного подхода предполагает анализ отношения к труду, участия в тех или иных формах хозяйственной деятельности, исследование стереотипов потребления. Ментальность в рамках данного подхода отражает экономическое сознание. Изменение ментальности населения рассматривается как один из факторов модернизации экономики. С позиций традиций (школ) Англосаксонский (Маккиндер Х., Мэхэн А., Спикмен Н. и др.) Акцент на мыслительной составляющей. Ментальность характеризуется как ум, мышление, образ мыслей, культурный код, который связывает между собой людей. Подчеркивается, что ментальность является «личным достоянием индивидуума». Американский (Кардинер А., Бенедикт Р., Мид М., Липтон Р. и др.) Акцент сделан на мышлении, предопределяющем разные типы поведения. Учитываются специфические черты национального характера, проявляющихся в поведении. Рассматривается модель национально-этнической группы, в которой соединены общие для ее представителей черты национальной культуры Германский (Вунд В., Лацарус М., Штейнталь Х., Берстон А. и др.) Акцент на исторических традициях, детерминирующие особенности характера. При характеристике ментальности обращается внимание на способы социального поведения, укорененные в исторических традициях. Образ жизни каждого народа управляется господствующими в стране обычаями, определяемыми особенностями характера. Французский (Блок М., Февр Л., Ле Гофф, Дюби, Вовель и др.) Помимо мыслительной и чувственной составляющих, значительное место отводится социальному аспекту (социальным взаимосвязям между людьми). В рамках данного подхода ментальность занимает место между осознанным, структурированным (формами общественного сознания, представленными посредством морали, идеологии, религии) и неосознанным, бессознательным (индивидуальная психика людей). С позиций структурных составляющих Психологический (Иванов В.Н. Семигин Г.Ю. Давыдов А.П. и др.) Ментальность определяется через психологические категории (потребности, эмоции, склонности, мотивы, стереотипы и др.), выделяется сознательный и бессознательный уровень психологии этноса. Нормативный (Адрианов В.М., Пушкарев Л., Пушкарева Н. и др.) Сделан акцент на регулятивной функции ментальности, связанной с формированием социокультурных норм, позволяющих индивиду или группе ориентироваться в окружающем мире, обусловливающих специфику способов реагирования на феномены окружающей действительности. Описательный (Визгин В.П., Гуревич П.С., Шульман О.И. и др.) При характеристике ментальности выделяются установки и предрасположенности индивида или социальной группы воспринимать мир определенным образом, жизненные позиции, модели поведения. Генетический (Бех В.П., Додонов Р.А. и др.) Учитываются аспекты, раскрывающие происхождение феномена «ментальность». Обращается внимание на генетическое наследование информации. Ментальность характеризуется как историческая, родовая память. Источники: составлено по [1, с. 25-26; 2, с. 47-55; 5; 6, с. 3-10; 7; 8, с. 201–231; 16, с. 205-214; 17; 29; 32, с. 25-30; 40, с. 26-32; 45; 50; 52]. различных научных направлений, 2) с позиций традиций (школ), 3) с позиций структурных составляющих (табл. 2).

Показанные нами подходы к исследованию ментальности подтверждают противоречивость и разноплановость этой категории [6, с. 3-10], невозможность выражения глубины формирующихся в обществе фундаментальных мировоззренческих и исследовательских представлений средствами и методами одного какого-либо научного направления или школы. По мере эволюции данного понятия приходило понимание необходимости междисциплинарного подхода к исследованию этого феномена, поскольку «мы имеем дело с многоаспектными, многоактными рефлексивными переходами содержания ментальности в содержание культуры, а содержания культуры в содержание ментальности, в результате которых образное содержание ментальности усложняется» [43, с. 40].

Междисциплинарные исследования позволяют получить реальное представление о трансформации ментальности, ее объективизации, о воздействии человека на социальную динамику [28]. Например, Е.Я. Таршис выделяет несколько научных дисциплин, которые в той или иной мере связаны с изучением ментальности, таких как история и историческая антропология, социология, философия, лингвистика, социальная психология и т.п.

Мы видим свою нишу в «междисциплинарном поле» исследований ментальности. Это, с одной стороны, определение влияния ментальности населения на модернизационные процессы социально-экономического развития территорий. Поэтому основу исследования будет составлять социально-экономический подход, в котором важное место отводится изучению экономического сознания населения в целом, а также ментальных барьеров инклюзии

его социально уязвимых групп [51, с. 29-47]

ментальности, среди которых наря

для оценки их потенциальных возможно-

нятийно-смысловым и ценностным вы-

стей включения в процессы модернизации регионального сообщества. Этот подход обоснован ростом понимания той роли, какую играют в истории способы восприятия и мышления людей. С другой стороны, многообразие определений ментальности, отсутствие единых методик её измерения приводят к необходимости использования социологического анализа, методический инструментарий [31] которого позволяет идентифицировать респондентов с ментальными характеристиками российского народа, выявить их социокультурные ценности и т.д.

Изучение ментальности не исчерпывается анализом её структурных компонентов, важное значение имеет изучение её влияния на поведение человека. Необходимость такого рассмотрения обусловлена структурой и иерархическими уровнями

деляют поведенческий. В данном случае ментальность и поведение соотносятся как «целое – часть» и на поведенческом уровне ментальность рассматривается с позиции готовности действовать определенным образом в соответствии со сложившимися установками (устойчивыми, повторяющимися в различных ситуациях особенностями действий и поступков). Помимо этого, получил распространение и другой подход, когда ментальность и поведение характеризуются с позиций «объект – проявленность объекта вовне». Считаем целесообразным сочетание этих подходов и учёт как структурных компонентов, так и проявленности ментальности в поведении.

В зависимости от особенностей поведения в исследовательской литературе выделено несколько типов ментальности ( табл. 3 ).

Таблица 3. Типы ментальности в зависимости от особенностей поведения

Тип Основные характеристики Особенности поведения Инбредный – Недостаточно глубокое восприятие абстрактных форм – «Расплывчатость мировоззренческих убеждений», изменяемость взглядов и представлений – Низкая оценка человеческой жизни (отсутствие страха смерти) – Восприятие угрозы ближнему окружению (связь с личной опасностью) – Преобладание коллективных интересов над индивидуальными – Поддержание концепции силы и власти, основанная на физической и военной мощи – Высокая жизненная активность – Решительность – Стремление к риску – Наличие страхов, комплексов и недовольства в связи с противоречиями, не допускающими однозначного решения Ноблевский – Преобладание чувственных способов познания мира – Утонченное восприятие и возвышенное представление о мире – Служение идеалам, стремление к личной независимости – Обособление от других людей, одиночество – Страх показаться слабым – Противоречия между долгом по отношению к разным людям – Направленность на монархическую форму правления – Демонстративность поступков – Утонченность в манерах и стиле одеваться Интельский – Развитие научных способов познания мира – Стремление к абстрагированию, серьезное отношение к понятиям – Высокая значимость накопления информации и обобщения – Высокая ценность познания – Стремление к участию в научных сообществах, политических союзах – Отсутствие демонстративности – Пренебрежение к комфорту – Высокая работоспособность Бюргерский – Предпочтение овеществленных форм восприятия мира – Стремление к функциональности – Преобладание традиционных ценностей (семья, здоровье) – Страх потери социального статуса – Тяготение к демографическим формам правления – Высокая степень работоспособности – Рациональность и бережливость во всех сферах жизнедеятельности Источник: составлено по [11, с. 802-819]. сновными признаками, отличающими деляется два основных типа ментальности приведенные выше типы ментальности, выступают способ восприятия мира, глубина восприятия, преобладание тех или иных интересов, норм взаимодействия хозяйствующих субъектов (равенство/неравенство при взаимодействии), стереотипов взаимоотношений общества и индивида (самостоятельность или коллективный характер решения задач), стереотипов потребления (престижное, демонстративное поведение или психология прожиточного минимума) [33, с. 24-29].

То есть фактически можно говорить о том, что ментальность является своего рода выражением «доминирующих в обществе способов думать и чувствовать и отражением жизни в определенной среде» (Фрумкина, 1999 [47]). В свою очередь, социальная среда формируется на основе образцов социальных практик, которые закрепляются в обществе и становятся социальными институтами. Тем самым существует фактически двусторонняя связь между институтами как структурами общества и индивидами как носителями ментальных моделей. Подобные выводы содержатся, например, в работах П. Штомпки [56] и других ученых [3, с. 3-7].

С учётом взаимосвязи ментальности и господствующих в обществе институтов в научно-исследовательской литературе вы-

– «западный» и «незападный», различающихся по таким параметрам, как восприятие мира (холистичность и взаимосвя-занность/аналитичность и атомичность), мерность мира (континуальность/дис-кретность), тип принятия решений (интуи-тивный/рациональный). В характеристиках обозначенных типов подчеркивается, что населению с западной ментальностью свойствен рациональный тип мышления и больший акцент на частях, чем на целом, во втором случае, напротив, все аспекты рассматриваются как взаимосвязанные и чаще встречается терпимость к противоречиям. Следствие этого – рациональные, логически обоснованные решения у «приверженцев» западной культуры, иная ситуация у принадлежащих к «незападной» культуре (Buchtel, Norenzayan, 2009 [53]) [3, с. 3-7]. В свете этого любопытны исследования ученых (С.Г. Кирдина, Ю.И. Александров, 2012) [3], которые на основе сопоставительного анализа стран предложили теорию институциональных матриц (Х и Y). Характер доминирующих в разных странах типов ментальности и институциональных матриц позволил им сделать вывод о том, что в странах с преобладанием Х-матрицы1 распространена «восточная» ментальность, а в странах с Y-матрицей – «западная». Соответ- ственно можно констатировать наличие связи между институциональным устройством в стране и преобладающим среди населения типом ментальности. Вместе

Этот тезис подтверждается и российской практикой. Трансформация социально-экономического строя в 1990-е гг., переход к рыночным отношениям носили

с тем следует оговориться, что на практике в социальных системах зачастую распространено сосуществование Х- и Y-институциональных форм, отчасти потому, что доминирование институтов одного типа может порождать системные риски. Например, преобладание институтов Х-матрицы будет приводить к незаинтересованности субъектов рыночной экономики в производстве общественных благ, к формированию образа жизни «каждый сам за себя», к пренебрежению общественными интересами в пользу частных и, как следствие, к отчуждению членов общества [26, с. 322]. Тем самым ментальность оказывается связанной с политическим, экономическим, идеологическим устройством общества. Это подтверждает ряд исследований, в которых представлены результаты оценки влияния институтов на межличностное доверие, а также доказательства положительной связи доверия как структурной компоненты ментальности с экономическим ростом (Guiso, Sapienza, Zingales; 2013 [54], Nunn, Wantchekon; 2011 [55]).

В последние годы стало появляться все больше работ, в которых приводятся

новый смысловой характер для населения, что было обусловлено изменением отношений собственности, быстрым ростом кооперативных, совместных, частных предприятий, акционерных обществ, глубокой перестройкой природы и механизмов включения человека в трудовые отношения. Все это актуализировало не только вопросы формирования навыков нового хозяйствования, но и проблему образа жизни вообще, ценностных ориентаций, установок, норм поведения (в частности, см. 44, с. 60-67). Тогда только половина населения (49%) позитивно воспринимала термин «рынок», 67% –«частная собственность» [23]. Через 15 лет (повторно исследование было проведено ВЦИОМ в 2007 г.) позитивные отклики эти термины вызвали уже более чем у двух третей опрошенных (66% – «рынок», 73% – «частная собственность»). При этом отношение к «рынку» и «частной собственности» было заметно хуже в старших возрастных группах – среди респондентов старше 45 лет. Так, понятие «рынок» вызывает положительные эмоции у 73–78% в группе опрошенных до 45 лет, у 65% – в группе 45-59 лет и у 45% – в группе 60 лет и старше; «частную собственность»

аргументы в пользу наличия связи между доминирующей в обществе когнитивной моделью и типом сформированной в нем экономики (Uskul et.al., 2008 [58]; Kitayma, Uskul, 2011 [57]). Опыт развитых стран, осуществивших глубокие социально-экономические преобразования, свидетельствует, что их успех был возможен при одном важном условии – если результаты реформ отражают интересы широких слоев населения и получают их поддержку.

воспринимают позитивно соответственно 80–84%, 71 и 53%. Надо отметить, что старшее поколение в этом вопросе проявило максимальное невосприятие новых понятий, выразив сомнения в улучшении качества жизни при переходе к рынку и тревогу по поводу утраты ряда социальных гарантий. Это пример боязни нового, сопротивления изменениям, что, несомненно, переносится из сферы сознания в сферу поведения, выступая определенным тормозом обновления общества.

,цые пере?| время мы можем наблю- дать похожую ситуацию, например, в оценках населением приватизации. Ожидания россиян от новой волны преобразования государственной собственности существенно отличаются от тех, что были в 1990-х годах. 25 лет назад половина граждан РФ (51%) ждала, что приватизация поможет стране выйти из экономического кризиса. Сегодня в это верят только 19% населения (молодежь в этом вопросе более оптимистична, чем люди пенсионного возраста: 33% среди 18–24-летних против 12% среди респондентов от 60 лет и старше). Данные исследований показывают, что от нынешних преобразований люди (65%) ждут усугубления проблемы несправедливости распределения доходов, тогда как ранее 43% верили в обратное. Как отмечают эксперты ВЦИОМ, очередная программа приватизации практически не имеет поддержки в российском общественном мнении и для её осуществления необходимо в первую очередь заручиться поддержкой населения [36].

Такое отношение к проводимым в стране преобразованиям не случайно. Например, судя по данным социологического исследования ИСЭРТ РАН2 за 2016 г., проведенного в регионах СЗФО, значительная часть общества (46%) сохраняет в себе «дух коллективизма», связанный с приоритетом общественного над личным, а также с сохранением ключевых черт русского народа (доброты, щедрости, простодушия). Это приходит в противоречие с новой реально- стью, в которой рыночные преобразования требуют индивидуализма, замещения общественных интересов личными. Последние качества постепенно становятся неотъемлемой чертой молодого поколения. Так, в указанном исследовании ИСЭРТ РАН выявлено, что у юношей и девушек снижена мотивация к трудоустройству в государственный сектор с гарантированными, стабильными, но невысокими доходами и увеличена заинтересованность в трудоустройстве в коммерческий сектор с высокими доходами, но без гарантий на будущее. Этим отчасти можно объяснить тот факт, что молодежь чаще дает положительную оценку в отношении проводимых реформ.

Несмотря на их поддержку отдельными слоями населения, сохраняется множество проблем, касающихся механизмов преодоления ущемления прав социально уязвимых групп населения (квотирование рабочих мест для инвалидов, оплата листов временной нетрудоспособности и др.). На отсутствие таких механизмов указали 24% респондентов, на их плохую работу – 44%. Например, в Калининградской и Мурманской областях население пенсионного возраста отмечало, что эти механизмы, несмотря на их наличие, работают плохо (51 и 47% соответственно). А в Республике Карелия такой позиции придерживается другая социально уязвимая группа населения – инвалиды (56%).

Значимый вывод из вышесказанного состоит в том, что при осуществлении социально-экономического развития территорий принципиально важно учитывать ментальность населения. Стратегические цели развития должны принимать во внимание интересы всех его категорий и ориентироваться на консолидацию общества, рост его доверия к государству. Поэтому исследование ментальности, ее динамики, скорости изменения различных ее со-

коллективизм, историческое единство народов России и преемственность истории.

ставляющих, воздействия на социальные и экономические перемены становится актуальной исследовательской задачей.

В утвержденной в 2015 г. Стратегии национальной безопасности России [37] подчеркивается, что одной из стратегических целей страны является сохранение традиционных духовно-нравственных ценностей. К таким ценностям отнесены приоритет духовного над материальным, гражданственность, семья, созидательный труд, служение Отечеству, нормы морали и нравственности, гуманизм, ми-

Рассматривая в нашем исследовании ментальность как систему устойчивых ценностей, убеждений и норм, которые определяют поведение членов общества и служат выражением исторически сложившегося образа мыслей, детерминирующего характер действий и взаимодействий индивидов, мы акцентируем внимание на необходимости учета ментальности в качестве одного из факторов социально-экономических преобразований – на этапе разработки стратегий социально-экономического развития территорий и во время ее

лосердие, справедливость, взаимопомощь,

реализации.