Традиции как необходимое условие социокультурной целостности человеческой природы

Одним из факторов социокультурной целостности человеческой природы являются традиции. Социокультурная целостность человеческой природы предполагает развитие, совершенствование через усвоение социокультурного опыта конкретного общества, а традиции являются фундаментальным средством развития.

В общем формальном смысле традиция – это «универсальная форма фиксации, закрепления и избирательного сохранения тех или иных элементов социокультурного опыта, а также универсальный механизм его передачи, обеспечивающий устойчивую историкогенетическую преемственность в социокультурных процессах» [1].

Сам механизм традиционности не является чисто социокультурным явлением, но во многом обусловлен физиологией человека. Поэтому нельзя просто взять и отказаться от традиций. Традиции – действия, представления, совокупность мыслительных операций, наиболее часто использовавшихся (использующихся) в том или ином обществе. А психофизиология человеческого организма такова, что те мыслительные операции, которые используются часто, переходят в «автоматизированный режим», совершаются уже неосознанно [12]. По аналогии с индивидуальным автоматизированным неосознаваемым действием традиции можно определить как действия, автоматизированно выполняемые некоей общностью.

С другой стороны, этот переход повторяющихся действий на автоматизированный неосознанный уровень отвечает закону экономии, согласно которому чем меньше затрачивается средств на то или иное действие, тем оно эффективнее. Ведь если каждый раз осознанно выполнять все действия, то это будет существенным тормозом в научении и познании окружающего мира. А будучи однажды осознаны и встроены в структуру опыта индивида, большинство действий уже не требуют больших затрат энергии.

Традиции являются естественной (выводимой из биологической природы человека) основой эффективного развития и общества и индивидов. Традиции помогают закрепиться на достигнутом уроне развития и создают комфортную основу для перехода на следующий уровень. То, что укоренилось, уже не требует приложения больших сил, поэтому на таком основании можно строить, конструировать, производить, искать новое. Принятие нового обыкновенно сопряжено с различными рисками, поэтому всегда должно оставаться некоторое место для отступления, и традиции такое место обеспечивают.

Традиции обеспечивают социокультурную преемственность, они предоставляют эффективный способ социализации индивида. Если каждое новое поколение людей будет «запросто» отказываться от традиций, то тем самым оно само будет создавать труд- ности в развитии и социализации. Отвержение старых устоявшихся традиций не дает возможность сразу приступать к дальнейшему развитию. Необходимо время, чтобы устоялись новые стереотипы. Если это справедливо в отношении отдельного индивида, то тем более – для общества. Поскольку даже в малых социальных группах снизить инертность происходящих в них процессов не всегда является легкой задачей. «Решительное» искоренение старых традиций – это путь к расслоению, фрагментации общества, так как одна часть общества всегда будет более инертна, чем другая.

Значение традиций в социальном и индивидуальном развитии по некоторым пунктам не сравнимо с непосредственным опытом. Ф. Хайек пишет: «Большую часть знания дает нам не непосредственный опыт и не наблюдение, а непрерывный процесс «пропускания через себя» усваиваемых традиций – процесс, необходимым условием которого являются признание и соблюдение отдельной личностью нравственных традиций, не поддающихся обоснованию с позиций общепринятых теорий рациональности… В процессе отбора, формировавшем обычаи и мораль, могло учитываться количество фактических обстоятельств – большее, чем то, которое могли воспринять индивиды; как следствие, традиция в определенных отношениях выше или «мудрее» человеческого разума» [16].

В общем смысле традиции – это определенные знания. Однако такое понимание упускает один важный момент, связанный с «работоспособностью» традиций. Дело в том, что просто знания еще не обеспечивают действенности, а традиции – это знания в действии, знания с элементом действенности, с реализовавшимся потенциалом действенности. Я. С. Турбовской затрагивает данный аспект традиций в контексте нравственного воспитания. «Никогда знание любой нравственной нормы при всей ее разумности и очевидной социальной значительности не обеспечивало адекватного ей поведения… Мы потому и обращаемся в современных условиях к традициям, что именно они – единственно они – могут обеспечивать в органическом и целостном единстве знания и соответствующее им поведение» [15, с. 13–14].

Традиции укореняются очень глубоко в общественном/индивидуальном сознании – нельзя просто так взять и отказаться от какой-то конкретной традиции. Даже если индивид или общество хотят отказаться от конкретной традиции, это невозможно будет сделать, не поняв, в чем она заключается. Дело в том, что ребенок усваивает ту культуру, в которой вырастает, не задумываясь о ее содержании и не сравнивая с другими культурами – он усваивает традиции неосознанно. У ребенка в силу его психологических и физиологических возможностей просто нет другого выбора. Но взрослый человек уже не может так же неосознанно отказаться от традиций, в которых вырос. Ведь традиции уже стали частью его самого. В этом смысле изучение, понимание и следовании традициям, в которых вырос, связано с познанием самого себя. Необдуманный отказ от традиций приводит к внутренним личным конфликтам.

Взрослый человек уже может рефлексировать над культурой, может пересмотреть свое понимание и принятие той культуры, в которой он вырос. Но и среди взрослых немногие доходят до уровня рефлексии. В результате некоторые традиции либо поспешно отбрасываются, либо настолько укореняются в обыденном сознании, что наделяются как бы априорным статусом.

Традиции выполняют различные функции: социальную (социализирующую, со-циетальную), идентифицирующую, межгенерационную (передача опыта между поколениями), коммуникативную, психологическую, психотерапевтическую, развивающую.

Традиции формируют и дают чувство общности. На то, какое большое значение в жизни человека играет осознание общности с неким социальным целым, указывали многие психологи: А. Маслоу, Д. Макклелланд, Ф. Герцберг. Большинство людей, конечно, знают это и из собственного опыта. На многочисленных исторических примерах мы видим, что отказ от таких коллективных форм жизни как традиции и даже сбои в передачи традиций оборачиваются кризисами идентичности, социокультурной фрагментацией. Чувство общности, достигаемое посредством традиций, очень доступно. Но эта «легкость доступа» не означает незначитель- ность этого чувства. Напротив, именно «легкость доступа» способствует эффективной организации социального целого.

В психологическом отношении традиции дают некое чувство опоры, воспринимаются как островок постоянства, якорь в изменчивом мире. Человек воспринимает и формулирует этот аспект традиций таким образом: «Традиции укоренены в прошлом, они выдержали проверку временем». А в более интимном отношении: «Мой отец так делал, мой дед так делал, мой прадед так делал и я так делаю». Э. Тоффлер отмечает, что спрос на такую стабилизирующую функцию традиций рождает постоянное ускорение жизни [13].

Впрочем, традиции могут явиться и стеной, за которой индивид или общество прячется от решения наличных проблем. Не желая решать текущие проблемы, индивид оправдывает себя тем, что в реальности все построено неправильно – не то что в прошлом. Часто прошлое бывает связано с какими-то положительными моментами в жизни, вследствие чего возникает естественная ностальгия. Ностальгия дает чувство некоего покоя, удовлетворения, но может удерживать и от активности, способствовать «социальной лени». Поэтому нужно трезво осознавать, когда ностальгия и связанное с ней следование традициям начинают работать только на чувство удовольствия и тем самым тормозят развитие.

В современном обществе отношение к традициям неоднозначное, но в целом значение традиций недооценивается, и эта девальвация традиций идет с эпохи Просвещения. По мнению многих философов и социологов, традиции/традиционализм противоречат возрастающей рационализации общества [4–5; 9]. А. Б. Гофман называет следующие причины утраты авторитета традицией: просветительская идеология, Французская революция, промышленная революция, начало индустриализации, прогрессирующая секуляризация, расширение контактов между различными обществами и культурами [8, с. 65]. В политике XX в. для многих умов руководством к действию служили известные слова К. Маркса: «Традиции всех мертвых поколений тяготеют, как кошмар, над умами живых» [10, с. 119].

Сегодня тенденция рационализации продолжается – ей благоприятствуют вызовы времени – появляется все больше новых проблем, которые не могут быть решены существующими методами, но требуют принципиально новых подходов. Так что традиции, кажется, нисколько не могут помочь в нахождении путей решений, а только мешают лучшему будущему. НТП как будто делает оправданным разрыв с традициями. С этой точки зрения традиции противопоставляются инновациям.

Но такой взгляд необоснован – это заблуждение, связанное с непониманием логики прогресса. На самом деле развитие, инновационная деятельность предполагает преемственность. Характерны слова И. Ньютона: «Если я видел дальше других, то потому, что стоял на плечах гигантов». Традиции и инновации хорошо согласуются между собой. «Инновация только тогда приживается в социуме, когда вписывается в систему имеющихся значений социокультурного опыта, согласуется с имеющейся традицией или порождает новую традицию» [1]. «Любая традиция – это инновация, выдержавшая проверку временем и доказавшая свою необходимость в жизни нескольких поколений» [3, с. 274].

Мы сказали, что в современном мире высоких скоростей и постоянных перемен часто можно слышать призывы к отказу от традиций. Только вот почему-то такие призывы редко слышны из развитых стран. Для многих успешных коммерческих компаний, образовательных учреждений развитых стран стало общим местом указывать на своих эмблемах год их возникновения – тем самым подчеркивать сформировавшуюся традицию своей деятельности. Смысл профессиональных девизов многих компаний часто заключается в словах «качество, скрепленное традициями». Даже совсем юные фирмы стараются указать, что за 10–15 лет существования у них устоялись определенные традиции качества, корпоративного духа и т. д. Например, это относится к производителям экипировки для новых видов спорта, которых буквально еще вчера не было (сноуборд, скейтборд, роллерспорт). Почему даже агенты рынка, где так быстро все изменяется, такое большое значение придают традициям? Таким образом, теоретическое положение – развитие требует традиций – подтверждается на практике.

Кроме того, сегодня традиции могут выступать (они и выступают) фактором безопасности общественной жизни, своего рода иммунитетом от различных социальных болезней – обеспечивать безопасность личности от фрагментирующего влияния рынка и массовой культуры, от различных технологий манипулирования сознанием [14, с. 44]. Конечно, роль традиций в современном обществе отличается от той роли, которую она играла в традиционном обществе. «Традиционное общество не знает понятия традиции. Оно руководствуется ею, живет ею, но не предается рефлексии о ней» [7, с. 334]. А для работоспособности традиций в современных условиях уже недостаточно одной социальной солидарности, необходимы рефлексивный подход, рефлексивная проверка действенности традиций. После модерна требование анализа и рефлексии всех социальных феноменов стало необходимостью. А. Б. Гофман пишет: «Одним из аспектов рефлексивной модернизации в российском обществе сегодня должна стать рефлексивная традиционность, предполагающая постоянное осмысление и анализ роли традиций и традиционности, их взаимодействия с инновационными процессами, понимание их сложности и неоднозначности» [6, с. 51]. Я. С. Турбовской отмечает, что в условиях утраты традиций они должны восстанавливаться не путем прямого переноса из прошлого, а через выявление механизмов, «которыми пользовался этнос в своем историческом развитии, создавая свои традиции» [15, с. 14].

Оптимальная модель социокультурной целостности человеческой природы должна быть согласована с окружением, с социальным контекстом, должна быть локальна. Исходя из близости индивида к информации, ее можно подразделить на первичную и вторичную. К первичной информации относится та ее часть, которая непосредственно локализована вокруг индивида во времени и пространстве. Ко вторичной информации индивид получает доступ опосредованно. С. К. Бондырева и Д. В. Колесов пишут: «Каждому из нас следует учиться анализировать окружающую повседневную жизнь – первичное информационное пространство. Источники вторичного информационного пространства – чужие тексты, сообщения средств массовой информации – должны восприниматься не сами по себе, а в свете того, что вытекает из впечатлений реальной жизни. Кто умеет это делать, обязательно будет ценить свои традиции, образ своей жизни, черты своей повседневности и не сделается игрушкой в руках манипуляторов от “инноваций”, от “прогресса”, от “зарубежного опыта”, своекорыстно пытающихся подменять в сознании граждан национальное “интернациональным”, свое – чужим» [3, с. 273–274].

Традиции отвечают оптимальной модели социокультурной целостности человеческой природы, поскольку они выражают в первую очередь локальный во времени и пространстве конкретно-исторический опыт. Традиции выражают самобытность общества – «интегральное выражение совокупности различных ее особенностей: климатических, территориальных, национальных, религиозных, хозяйственных, повседневно-бытовых, поведенческих» [3, с. 3]. Традиции – это практические знания с определенными этнокультурными атрибутами, и именно благодаря этим атрибутам конкретное общество их воспринимает. Чтобы знания были восприняты, они определенным образом должны быть «поданы».

Хотя локальность создает некоторые коммуникационные препятствия, все же на более глубинном уровне социального уклада подобные препятствия оправданны.

Глобальные проекты установления единого социального пространства (рыночного, информационного, образовательного), преследующие цель снижения издержек, таят в себе недооцененную опасность. Дело в том, что глобальная массовая культура, вытесняя локальные этнокультурные традиции, снижает «меру разнообразия» знания. Подобная унификация и стандартизация уменьшает возможности социального и индивидуального развития, число научных открытий. К тому же глобализация изменяет «локальное» не на «универсальное», а на «чужое локальное». Глобализация совершается не «надкультурно, а по лекалам американской культуры. Английский язык уже несколько десятилетий является универсальным язы- ком общения. Конечно, очень удобно иметь единый язык для общения, это упрощает взаимопонимание. Но язык – это не просто прикладной инструмент, язык влияет на мышление. «Использование иностранного языка не проходит для людей бесследно. Любой язык имеет под собой культурный пласт познавательных, нормативных и даже эмоциональных коннотаций» [2, c. 10].

Глобализационные процессы, изменяя социальное пространство, чаще всего исходят из главенства экономических факторов. Но социальное пространство, конечно, не сводится к экономическому. При постулировании главенства экономических факторов, другие факторы естественно исчезают из поля зрения или попросту игнорируются.

Серьезный недочет протагонистов глобализации в том, что они не понимают значение жизненного пространства для индивидов. По-видимому, глобализация вызывает такое жесткое, агрессивное неприятие, потому что она «бесцеремонно» изменяет схемы жизненного пространства конкретных культур, а в конечном счете нарушает, разрушает личное пространство индивидов. Между тем потребность в личном пространстве является необходимой для человека в силу как биологических, так и социальных причин. В социальном конструировании обязательно нужно учитывать данную потребность в самих основаниях конструкции. В. А. Писачкин отмечает: «Обеспечение качества жизненного пространства несет важное психологическое значение в со- хранении индивидуальности, возможности ее раскрытия» [11, с. 85].

Глобализация, наверное, неотвратима. Но ее плоды должны приниматься с должной осмотрительностью, рефлексией, они должны локализовываться, усваиваться в контексте существующих традиций. Решений, готовых, универсальных для всех обществ, не существует.

Итак, традиции не являются чем-то вроде суеверий или ненужным балластом прошлого, но необходимым условием эффективного социального устройства. Традиции являются необходимым компонентом социокультурной модели целостности человеческой природы. Их значимость выводится из особенностей функционирования нервной системы человека, закона экономии и связана с эффективностью социального и индивидуального развития. Невнимание и непонимание традиций и механизма традиционности приводит к «топтанию на месте», к многократному повторению уже пройденного, а в худшем случае – к регрессу.

Далее проблема традиций сводится к вопросу дифференциации «хороших» и «плохих» традиций, менее эффективных и более эффективных. Нахождение критерия эффективности конкретной традиции выходит за рамки данной статьи, поэтому мы не выделяли конкретные виды традиций. Но отметим, что, говоря о традициях вообще, в первую очередь мы подразумевали традиции социальные и политические, культурные, научные.