Трансформация моделей социального доверия под влиянием цифровизации финансов в современном китайском обществе

В современную эпоху ускоренной цифровизации социальное доверие не только стало ключевым элементом конкурентоспособности цифровой экономики страны, но и представляет собой неотъемлемую предпосылку для будущего развития цифрового общества [1].

Процессы цифровизации инициируют фундаментальные изменения в организации финансовых систем, затрагивающие не только экономические механизмы, но и социально-антропологические основы доверительных отношений между людьми, социальными группами и организациями. Происходит переход от традиционной модели интерперсонального доверия, базирующегося на персонифицированных отношениях и институциональном авторитете, к системному доверию, опосредованному алгоритмическими платформами и смарт-контрактами. Эта трансформация требует концептуального переосмысления онтологии доверия в контексте формирующейся цифровой социальности.

Сравнительный анализ результатов научных исследований и публикаций демонстрирует ограниченную представленность транзитологических исследований цифрового доверия в российских и китайских академических кругах. В российской социологии концептуализацией данного феномена занимаются Ю.В. Веселов [2; 3; 11], В.И. Чупров, Д. Палишкевич и др. [6]. В китайской социологии можно отметить труды Ху Юй, Чжоу Юньбо, У Синьхуэй и др. Их исследования сосредоточены на влиянии цифрового доверия на социальные аспекты экономического развития, например, на таких проблемах, как безопасность, финансовая грамотность и измерение транзакционных издержек. Следует отметить, что в целом эти исследования проводятся в рамках парадигмы изучения социально-экономического доверия.

Подобная синтетическая парадигма все-таки позволяет преодолеть ограничения традиционного социально-экономического подхода, обеспечив адекватный концептуальный аппарат для анализа цифрового доверия, как emergent-свойства социотехнических систем.

Классические социологические теории доверия, разработанные М. Вебером, Г. Зиммелем и Н. Луманом, сохраняют эвристическую ценность для анализа цифровой трансформации финансовых отноше-

Общество

ний. Их концептуальные рамки позволяют выявить ключевые векторы эволюции доверительных практик в условиях алгоритмизации экономических процессов.

М. Вебер в рамках теории рационализации обозначил переход от персонали- зированного доверия к системно-институциональным формам, связывая этот процесс с технологическим развитием и разделением труда [8]. В цифровой экономике данная тенденция достигает апогея: смарт-контракты на блокчейне и алгоритмические скоринговые системы полностью исключают человеческий фактор из цепочек доверительных коммуникаций. Это выражается в парадигмальном сдвиге в развитии цифровых финансов – от роста доверия к децентрализованным системам (DeFi) до замещения институциональных гарантий технологическими протоколами. Финансовые операции здесь всё чаще опираются на автоматизированные решения и институционализированные технические регламенты, трансформируя традиционные механизмы межличностного

Общество. Среда. Развитие № 1’2025

доверия в алгоритмически управляемые процессы. Таким образом, рационализация, по Веберу, обретает новое измерение, где доверие становится функцией технологической инфраструктуры, а не социального взаимодействия.

Цифровые финансы достигли уровня «деперсонализации доверия» через институциональные правила. Однако данный процесс не только повышает эффективность организации финансовых коммуникаций, но и порождает новые проблемы управления, такие как прозрачность алгоритмов, адаптивность регулирования.

От веберианского «системного доверия» до лумановской «функциональной дифференциации» цифровые финансы трансформируют доверие в объективированный инструмент, где традиционные межличностные отношения не исчезают, а реинтерпретируются через цифровые следы – например, влияние поведения в социальных сетях на кредитный рейтинг в системе Sesame Credit. Социальный капитал, ранее формировавшийся через прямые взаимодействия и институциональные гарантии, теперь кодируется в блокчейн-транзакциях и алгоритмических репутационных моделях, превращаясь в формализованный цифровой артефакт [8]. Эта трансмутация доверия отражает диалектику между антропоцентрической природой социальных связей и их технологической медиацией: если веберианская рационализация сме- щала акцент с персонализированных обязательств на институциональные системы, то цифровая эпоха доводит этот процесс до абсолюта, трансформируя доверительные отношения в криптографические протоколы и предиктивные алгоритмы. При этом функциональная дифференциация Н. Лу-мана обретает новое измерение – доверие перестает быть монолитным социальным феноменом, распадаясь на множество алгоритмически управляемых подсистем, каждая из которых оперирует собственной логикой валидации (от репутационных баллов до смарт-контрактных условий), что создает гетерогенный ландшафт, где человеческая агентность и машинная детерминированность сосуществуют в состоянии перманентного взаимодействия.

Г. Зиммель в работе «Философия денег» концептуализировал доверие как фундаментальный механизм координации социальных взаимодействий, особенно в контексте монетарных отношений. Его тезис о трансформации персонализированного доверия в системное раскрывает диалектику развития денег как медиатора, который: замещает межличностные обязательства безличными институциональными гарантиями; создает условия для глобализации экономических транзакций через стандартизацию и объективацию стоимости. В современных обществах нормальное функционирование цифровых платежных систем действительно приобретает зависимость от общего доверия населения к денежной и финансовой системам [7].

Н. Луман в рамках теории социальных систем интерпретировал доверие как механизм редукции когнитивной сложности, позволяющий субъектам действовать в условиях неопределенности [14]. Концепция «упрощения социальной сложности» объясняет то, как современное общество справляется с присущими ему структурной неоднородностью и информационной избыточностью через институционализированные фильтры. Финансовые рынки, генерирующие ежедневно миллионы фрагментов данных, иллюстрируют этот процесс: инвесторы, неспособные анализировать каждый элемент в отдельности, делегируют оценку рисков системам институционального доверия – рейтингам Moody’s, скоринговым моделям FICO. Селективное игнорирование альтернативных сценариев, например, принятие банковских условий без детального аудита договоров, становится не когнитивным дефицитом, а стратегией адаптации к постоянно усложняющейся социально-э- кономической ситуации. Таким образом, доверие у Н. Лумана выступает не пассивным следствием, а активным оператором, трансформирующим хаос неопределенности в управляемые паттерны социального действия через символические социальные посредники – деньги, репутационные метрики, алгоритмические гарантии.

В традиционной парадигме институциональное доверие аккумулировалось преимущественно в узловых акторах финансовой системы – банковских структурах и биржевых институтах. Их устойчивость обеспечивалась: капитализацией репутационного ресурса, жестким регуляторным контролем, монополией на экспертно-аналитические компетенции.

Во-первых, глобализация финансовых коммуникаций, реализуемая через блок-чейн-платформы и P2P-сервисы, создает делокализованные сети экономического взаимодействия, где доверие перестает зависеть от централизованных институтов. Во-вторых, реинжиниринг социальных связей проявляется в возникновении цифровых сообществ (DeFi, криптосообщества), формирующих всеобщее доверие на основе прозрачности открытого кода и равноправного участия в сетевых структурах. В-третьих, «эрозия» институциональных монополий выражается в алгоритмизации доверительных отношений: смарт-контракты и репутационные системы перераспределяют функции традиционных посредников в пользу децентрализованных автономных организаций. Например, Япония в 2016 г. признала биткойн законным платежным средством. Китайское правительство, вводя ограничения на криптовалютные операции (например, запрет 2017 г.), продемонстрировало попытку установления баланса между финансовыми инновациями и системными рисками, подтвердив необходимость интеграции цифрового доверия в институты государственного управления [4, с. 64].

Современный цифровой финансовый рынок характеризуется экспоненциальным ростом структурированных и неструктурированных данных. В сегменте социально-ориентированных финансовых практик (краудфандинг, P2P-лендинг) наблюдается феномен дуа-лизации доверительных механизмов: институциональный уровень: соответствие алгоритмическим правилам платформы (например, смарт-контракты Kickstarter); персональный уровень: доверие к репутационному капиталу инициатора [9].

Таким образом, структура социального доверия в условиях цифровизации смещается в сторону системного доверия, основанного на технологических протоколах и институциональных гарантиях. Цифровая финансовая система требует постоянной адаптации и совершенствования для минимизации рисков, таких как кибератаки, алгоритмические сбои, и поддержание устойчивости доверительных механизмов коммуникаций на финансовом рынке.

Стоит отметить, что развитие цифровых финансов неотделимо от ряда передовых цифровых технологий, таких как блокчейн, облачные вычисления, искусственный интеллект и т. д. Эти технологии играют важную роль в обеспечении безопасности финансовых транзакций, повышении эффективности финансовых услуг и оптимизации управления финансовыми рисками, а также являются поддержкой доверия людей к цифровым финансам.

В последние годы китайское общество придает особое значение развитию цифровых финансов, которые, с одной стороны, являются важной частью цифровой экономики, с другой стороны, с помощью Интернета и мобильных технологий цифровые финансы разрушают географические ограничения, повышают доступность финансовых услуг, а также создают условия для социальной справедливости, сокращая разрыв в доходах и открывая возможности для развития, в то же время значительно повышают уровень социального доверия среди граждан Китая.

Используя сопоставленные данные Индекса цифрового инклюзивного финансового развития Китая и Китайского обследования семей (CFPS), китайский социолог Чжоу Юньбо выявил, что цифровое инклюзивное финансирование оказывает наибольшее влияние на социальное доверие в центральных и западных регионах Китая, а также среди сельского населения, где доступ к традиционным финансовым услугам ограничен. Это связано с тем, что цифровые финансовые услуги, такие как мобильные платежные системы Alipay и WeChat Pay, предоставляют удобные и доступные финансовые каналы, упрощая доступ к кредитам и сберегательным инструментам, снижая транзакционные издержки и укрепляя межличностное доверие через прозрачность и предсказуемость операций. Таким образом, цифровое инклюзивное финансирование не только способствует экономической интеграции, но и выступает катализатором

Общество

Общество. Среда. Развитие № 1’2025

повышения общего уровня доверия в обществе [20, с. 17].

С другой стороны, проникновение цифровых финансов привело к усложнению и диверсификации финансового рынка, что, в свою очередь, вызвало изменения и в структуре социального доверия. На рынке конкурируют различные типы финансовых учреждений и платформ, каждая из которых формирует свою пользовательскую базу и уникальные механизмы доверия. Помимо традиционных финансовых институтов и развивающихся интернет-платформ, таких как Alipay и WeChat Pay, в сектор цифровых финансов активно вовлекаются нефинансовые компании, предлагающие трансграничные финансовые услуги. Например, платформы электронной коммерции (такие как, JD Finance) предоставляют потребительские кредиты, а технологические гиганты (например, Tencent) разрабатывают инновационные технологические решения. Это создает многомерную экосистему, где доверие пользователей распределяется между различными акторами, что усиливает конкуренцию и стимулирует инновации, но также требует более сложных регуляторных подходов для обеспечения стабильности и прозрачности.

В качестве примера можно рассмотреть китайские платформы электронной коммерции, такие как Ant Huabei от Alibaba и Baitiao от JD.com. Эти потребительские финансовые сервисы предоставляют удобные кредитные решения благодаря своей обширной пользовательской базе и данным о транзакциях, накопленным в сфере электронной коммерции. Доверие пользователей к этим платформам частично основано на их высокой репутации в области качества предоставляемых услуг и обслуживания клиентов. Такая миграция доверия позволила платформам электронной коммерции быстро закрепиться в секторе цифровых финансов [12].

Технологические компании, такие как Tencent и Baidu, также играют ключевую роль в цифровых финансах благодаря своей технологической экспертизе и широкому охвату пользователей. Например, WeChat Pay от Tencent и Du Xiaoman Finance от Baidu активно развивают мобильные платежи, интеллектуальное управление финансами и другие инновационные решения. Доверие пользователей к этим компаниям основано на их репутации в области технологических инноваций, способности обеспечивать безопасность данных и на влиянии бренда.

Существование разнообразных организаций предоставляет пользователям больше выбора финансовых услуг, что приводит к распределению социального доверия среди множества игроков, а не его концентрации в руках нескольких финансовых гигантов. Такая диверсификация доверия не только усиливает конкуренцию на финансовом рынке, но и усложняет управление доверием потребителей, требуя более гибких регуляторных подходов.

С другой стороны, динамичные изменения и инновации на цифровом финансовом рынке приводят к постоянной перестройке социального доверия. Новые финансовые продукты и услуги появляются регулярно, а устаревшие модели могут быстро исчезать.

Например, появление новых цифровых валют, таких как биткойн, требует от пользователей понимания их технических принципов, механизмов выпуска и рыночных перспектив. Биткойн, как первая децентрализованная криптовалюта, вызвал широкий интерес и споры. Одни пользователи ценят его децентрализацию и анонимность, видя в нем потенциал для инвестиций и будущего использования в качестве валюты, в то время как другие выражают обеспокоенность из-за высокой волатильности цен и неопределенности регулирования. Со временем рыночная эффективность биткойна и нормативная среда продолжают меняться, что требует постоянной корректировки уровня доверия пользователей [10].

Другой пример: быстрое развитие инноваций в сфере финансов, таких как ро-боэдвайзинг и блокчейн-финансирова-ние. Робоэдвайзинг использует большие данные и искусственный интеллект для предоставления персонализированных инвестиционных рекомендаций, но пользователям необходимо постоянно оценивать точность и надежность алгоритмов. Блокчейн-финансирование, несмотря на свои преимущества, такие как децентрализация и защита от фальсификации, всё еще находится на ранних стадиях развития, что создает неопределенность в отношении зрелости технологии и масштабируемости.

Таким образом, пользователи сталкиваются с необходимостью постоянно изучать новые финансовые продукты и услуги в условиях быстро меняющегося рынка [19].

Диверсифицированные и динамичные характеристики социального доверия в условиях цифровизации финансов предъ- являют более высокие требования к финансовому надзору и построению системы социального кредита. Проникновение цифровых финансов привело к значительным изменениям в структуре социального доверия, что, с одной стороны, открывает новые возможности для развития финансового рынка, а с другой – создает вызовы для регуляторов и институтов, ответственных за формирование системы социального кредита. Эти изменения тесно связаны с трансформацией моделей межличностной коммуникации в условиях цифровизации.

В эпоху цифровых финансов модели межличностного взаимодействия постепенно смещаются от традиционного общения лицом к лицу к диверсифицированным онлайн-взаимодействиям. Расширение сферы общения и разнообразие способов взаимодействия позволяют людям контактировать с большим количеством финансовых субъектов и продуктов, что способствует более глубокому пониманию финансового рынка. В этом процессе концепция доверия также трансформируется от исключительного доверия традиционным финансовым институтам к комплексной оценке и выбору среди множества цифровых платформ и услуг.

Например, пользователи осуществляют финансовые операции через цифровые платформы, такие как Alipay или WeChat Pay, где доверие формируется не только на основе традиционных межличностных отношений, но и под влиянием таких факторов, как безопасность платформы, надежность технологий и отзывы других пользователей. В сценариях мобильных платежей пользователи должны доверять не только техническим возможностям платформы, но и опыту использования, что делает доверие более многомерным [18].

В условиях цифровых финансов люди уделяют больше внимания кредитоспособности и соблюдению договорных обязательств, что напрямую влияет на структуру социального доверия. Это способствует его диверсификации и укрепле- нию системы социального кредита. Кроме того, быстрые изменения и инновации на финансовых рынках требуют постоянной адаптации моделей взаимодействия. Например, появление новых финансовых продуктов, таких как криптовалюты, может привести к формированию цифровых сообществ, где пользователи обмениваются инвестиционным опытом и рыночной информацией, что еще больше влияет на динамику социального доверия [13].

Рост доверия к цифровым технологиям и платформам стимулирует участие пользователей в цифровых финансовых операциях, что, в свою очередь, способствует дальнейшей диджитализации и онлайни-зации межличностных взаимодействий. Например, популярность криптовалют, таких как биткойн, привела к тому, что всё больше продавцов и потребителей принимают цифровые валюты в качестве средства оплаты, формируя новую экосистему межличностного общения, основанную на цифровых активах [15].

Заключение

Развитие цифровых финансовых технологий реконфигурирует онтологические основания социального доверия, меняя его: от использования антропоцентрической парадигмы к гибридному режиму, где алгоритмические протоколы и криптографические метаструктуры становятся аксиоматическими медиаторами социально-экономических взаимодействий. Данный процесс, имплицитно отражающий диалектику веберианской рационализации, проявляется через «эрозию» традиционных институциональных онтологий – банковские системы и биржевые институты уступают эпистемологический авторитет децентрализованным автономным организациям и смарт-контрактам, чья легитимность укоренена в имманентной ве-рифицируемости блокчейн-консенсуса. Данные сложные процессы заслуживают более пристального внимания современных социологов, и не только в Китае.