Трансгуманистическая литература новейшего цикла (на примере фантастики Рамеза Наама)

Горно-Алтайский государственный университет, Горно-Алтайск, Россия, ,

Gorno-Altaisk State University, Gorno-Altaisk, Russia, ,

Рамез Наам – американский специалист в области компьютерных технологий, один из ключевых сотрудников корпорации «Майкрософт», а также куратор компании, занимающейся разработкой ПО для исследований в области нанотехнологий. О своей работе в сфере ИТ-технологий он написал так: «Я основал и руководил Apex NanoTechnologies, первой в мире компанией, полностью посвятившей себя разработке программных средств для ускорения молекулярного про-ектирования»1. Как ученый он продвигает на теоретическом и практическом уровнях теорию управляемой эволюции, в том числе через такие организации, как Институт ускоряющихся изменений, Всемирное общество будущего, Институт предвидения, Институт этики и новых технологий и Университет Сингулярности. В настоящее время Р. Наам читает авторские курсы в контексте теории экспоненциального развития (на основе авторской теории Р. Курцвейла1) в Университете Сингулярности2. Он позитивно относится к радикальным технологиям, предлагаемым в проекте Human Enhancement. Р. Наам написал две научные книги (2010; 2015) и трилогию «Нексус» (2016) в жанре трансгуманистической фантастики, где тиражирует научные идеи (интерфейс «мозг – машина») и продвигает идеологию трансгуманизма в массовую культуру.

В целом Р. Наам разделяет взгляды идеолога трансгуманизма Р. Курцвейла3, разработавшего теорию экспоненциального развития человечества посредством технологий, ставшую современной версией концепции управляемой эволюции. Писатель высоко оценивает проект Human Enhancement, в разработке которого принимают участие многие трансгуманисты, в том числе Р. Курцвейл, Н. Бостром (2003) и др. В отношении онтологических оснований мироустройства Р. Наам последовательно отстаивает теорию моделируемой Вселенной, или теорию матрицы4.

Обратимся к писательской деятельности Р. Наама и выделим главные идеи, концепты и методы, реализуемые в современной трансгуманистической художественной литературе на примере его творчества. Трилогию «Нексус» Р. Наам написал в жанре технотриллера, еще правильнее обозначить его как анархический нейрокиберпанк, или посткиберпанк, и дистопия. Сюжет футуристической трилогии Р. Наама построен вокруг одной инновации – применения нанотехнологии в виде некоего наркотического препарата нексус-5, позволяющего усиливать мозговую активность, проявлять сверхспособности – чтение мыслей людей, принявших аналогичный наркотик (наркотическая телепатия, ограниченная диапазоном связи). В итоге это создает возможность коллективного командного мышления, взаимопроникновения, эмпатии, разговора без слов (телепатии), усвоения различных знаний и навыков, но с оговорками (не идеально, с побочными эффектами). Государственные службы, в частности Управление по противодействию возникающим рискам (УПВР) Министерства внутренней безопасности США, создают блокировку на воздействие нексуса, которая нейтрализует или обращает в минус вышеперечисленные сверхспособности. Главный герой – молодой нейробиолог Кейден Лейн, написавший программу, т. е. создавший нанонаркотик нексус-5, и выступающий за внедрение радикальных технологий в обществе. УПВР пытается блокировать их продвижение или ограничить применение в рамках узкой группы посвященных. В развитии сюжета важную роль играют другие персонажи: доктор Шу (Су-Ен Шу) – китайский нейробиолог с клонированным телом и цифровым интеллектом, универсальный солдат Сэм (Саманта Катаранес) – девушка с улучшениями генетического и прочего плана, телохранители Шу, в частности клон Фенг. Они взаимодействуют с обычными людьми. События разворачиваются в хронологической последовательности в недалеком будущем, начиная с 17 февраля 2040 г. В первой части трилогии К. Лейн разрабатывает нексус-5. Затем его вместе с группой ученых захватывают агенты УПВР во главе с агентом Сэм. Им удается посредством шантажа принудить Лейна к сотрудничеству. Для встречи с Шу он едет в Бангкок, где знакомится с различными учеными и студентами, попутно решая философские вопросы применения радикальных технологий. На вечеринке, используя К. Лейна как приманку, американские спецслужбы пытаются захватить торговцев, которые нелегально продают нексус и другие препараты, но операция проваливается. Почти все погибают, а агент Сэм переходит на сторону повстанцев. США решаются на еще одну операцию в глубине Таиланда, где высоко в горах в буддийском монастыре укрываются Кейден и Сэм, на помощь которым спешит Шу. Операция снова терпит провал, но запущенные с беспилотников роботы-пауки находят Кейдена Лейна, стреляют нейротоксином, в результате чего Шу погибает. В момент опасности Кейден распространяет через Сеть нексус-5. Параллельно с возможностями нексуса описываются технологии генной терапии. Так, потеряв руку, К. Лейн с помощью «факторов роста» и генов геккона отращивает себе новую.

Во второй части трилогии через 6 месяцев после распространения нексуса и начала злоупотребления им в различных странах активизируется фаза войны между людьми и постлюдьми (усовершенствованными). Цифровой мозг Шу находится в китайском дата-центре в Шанхае (компьютеры с квантовыми процессорами) (Наам, 2016: 426–427). Чтобы вернуть мобильность, Шу использует способности нексуса в мозгу своей дочери Линг Шу и завладевает ее телом.

В третьей части трилогии разворачивается война между США и Китаем, между людьми и постлюдьми. Шу через тело своей дочери пытается осуществить контроль над всеми цифровыми системами, а через них – управление миром, который должен трансформироваться в соответствии с представлениями Шу (мир постчеловечества). Р. Наам утверждает, что указанные технологии практически вышли на уровень реализации некоторых сверхспособностей, так при применении генетических препаратов уже фиксируются повышение выносливости и скорости реакций у испытуемых, особенно в военной сфере.

Выделим ряд главных идей, позиционируемых Р. Наамом. Во-первых, это достижение некоей цели – создание технологии, возможно, через нанотехнологии, для установления всемирной всечеловеческой связи посредством компьютерной загрузки мозгов, нанотрубок и генетических модификаций. Такая система будет воплощать планетарное единое сознание (точнее, будет создана техно-человеческая сеть коллективных разумов или боргов, т. е. киборгов с коллективным разумом) с возможностями сверхскоростного решения различных задач, моментальной связи всех со всеми и т. п. Такое мышление не является абсолютно свободным, так как зависит от технологий и тех сознаний, которые его питают (Наам, 2016: 59). Для достижения вышеозначенной цели необходимо реализовать следующие три задачи: «Первое – прямое общение “мозг – мозг”. Второе – усиление человеческого интеллекта до сверхчеловеческих уровней. И третье – загрузка человеческого сознания в машинные системы» (Наам, 2016: 180). Все задачи подчиняются общей концепции тождества сознания и мозговой активности, отсюда важность картирования мозга, кластеров нейронных узлов для более точного воздействия нанопрепаратов (Наам, 2016: 94–95). Р. Наам вводит термин «новая парадигма в нейробиологии», где он описывает нексус-5 как наномашину (Наам, 2016: 99).

В трилогии Р. Наам проповедует идеалы буддизма или вариации восточной философии (элементы индуизма, суфизма), которые, по его мнению, максимально точно отражают идеи трансгуманизма – создание единого планетарного мышления (Наам, 2016: 28). Новая парадигма в нейробиологии заключает мысль, которую Наам берет из буддизма: «…от отдельного сознания к объединенным парадигмам сознания и мозга… Важнейшая буддийская практика – медитация – это практика исследования сознания… Цели нейробиологии и буддизма почти совпадают, тогда как их методы различаются и в то же время дополняют друг друга... Наркотики действуют быстрее… Как ментальные инструменты. …все мы одно целое» (Наам, 2016: 143–145). Планетарное единое сознание работает быстрее и эффективнее, чем одно сознание. Трансгуманисты хотят поставить на службу прогрессу всех людей, подключив их к одной сети (единое человечество) (Наам, 2016: 147). Итак, Р. Наам как бы готовит массового потребителя через образ прекрасного общего сознания и опыта к нейрочипизации, утрате приватности, личного пространства и переходу в постоянное состояние общего континуума и контроля со стороны искусственного интеллекта.

Во-вторых, осуществляется реклама различных усовершенствований или гаджетов: системы распознавания лиц (с помощью контактных линз), дополнительной реальности, системы сканирования зданий, пекинской технологии принуждения (заставить принять решения, рассказать скрытую информацию и т. п.), реализации с помощью нексуса программ «Дон Жуан», «Брюс Ли» (Наам, 2016: 7–8). Идея планетарного интерфейса поддерживается ссылками на реальные научные достижения. Так, несколько раз Р. Наам упоминает эксперимент, когда у двух обезьян установили беспроводную связь между участками их мозга. В результате одна из них могла видеть глазами другой. Аналогичный опыт был проведен с мышами. При этом происходило совместное использование «…пространственной памяти мышами с помощью машинного обучения через нанодатчико-вое подключение. Исследования, которые частично проводились на средства DAPRA (Управление перспективных исследований Министерства обороны США). Тем временем в Атланте ученый по имени Фил Кеннеди подал в Управление по контролю за пищевыми продуктами и медикаментами… просьбу разрешить имплантировать подобное устройство в мозг человека» (Наам, 2016: 19, 259, 440–441). Такое управление на расстоянии обещает решение проблем людей с ограниченными возможностями. Аналогично в области генной терапии «…отдельные инъекции с дополнительными экземплярами избранных генов (доставляемых с помощью ослабленных вирусов) смогли добиться пожизненного эффекта в плане увеличения силы и физического состояния различных видов животных – от мышей до бабуинов. …DAPRA США уже продемонстрировало определенный интерес к использованию подобных технологий для будущих солдат» (Наам, 2016: 445).

Р. Наам время от времени прерывает ход повествования в трилогии, помещая врезку – «информацию для размышления», где даются определения, приводятся фрагменты трансгуманистических манифестов и деклараций. Так, трансчеловек понимается как человек с различными «усовершенствованиями» и одновременно новый эволюционный вид. Постчеловек – это уже следующий эволюционный вид, более не человек (или имеющий предка не человека) (Наам, 2016: 24, 113).

Среди близких друзей Кейдена Лейна фигурирует Ильяна Александер, русская по происхождению, бежавшая с родителями из России «…после пудовкинских чисток 2027 года» (Наам, 2016: 7–8). Политический режим в России у Наама обозначен как фашистский (Наам, 2016: 433).

Писатель придерживается типичного для трансгуманистов и довольно старого шаблона: Россия – фашистская диктаторская страна. Трансгуманисты, по мнению писателя, борются за свободы, как ранее боролись за свободы чернокожие и женщины. Для привлечения новых сторонников Наам стремится доказать, что трансгуманисты ратуют за максимально демократическую и распределенную власть (Наам, 2016: 437). Однако теории и манифесты трансгуманистов говорят об обратном, скорее, об их больших амбициях.

Китай представлен аналогично России как тоталитарное общество, но, в отличие от США, в нем разрешено активно развивать радикальные технологии. Китайцы описаны как убийцы очередного Далай-ламы, борющегося за свободу Тибета (Наам, 2016: 80).

В трилогии фиксируется культ наркотиков, психоделиков, что соответствует современным стандартам американской жизни. Трансгуманисты борются за легализацию наркотиков во всем мире из-за «их широких возможностей» в деле усовершенствования людей. Законы, ограничивающие применение наркотических препаратов, считаются проявлениями деградации и невежества (Наам, 2016: 7–8). Отсюда следует заключить, что центральная идея, выраженная еще О. Хаксли в образе «волшебной сомы»1, никуда не ушла из трансгуманизма. Со стороны УПВР все опасные наркотики классифицированы, так, нексус-5 относится к технологиям класса альфа в списке 1. Создание особого нечеловеческого интеллекта трактуется как опасная нелицензиро-ванная технология, а также нарушение главного закона – Акта Чэндлера (Наам, 2016: 49, 208).

Р. Наам полагает, что применение новых технологий поможет людям контролировать эмоции. Так, нексус-5 разрабатывает «пакет спокойствия», который полностью контролирует организм по желанию клиента и делает это мгновенно, в отличие от обычных многолетних «бесполезных» тренировок по самоконтролю (Наам, 2016: 116). Решение любых проблем, выход из-под действия наркотического контроля в книге реализуется простым способом – введением пароля, кода, блокиратора, шифра или мантры (Наам, 2016: 31).

В трилогии отражены музыкальные предпочтения писателя, постоянно упоминается громкая психоделическая музыка, «…электронная и фольклорная, ритмическая и трансделическая. Этот жанр называется флюкс…» (Наам, 2016: 38).

Еще одна центральная идея трилогии – это «свободные» отношения, случайный секс по принципу «все со всеми», реклама ЛГБТ-ценностей. «Геи, натуралы, бисексуалы; одиночки, пары, тройки и более сложные сети» – такое разнообразие приводит героев произведения в полный восторг (Наам, 2016: 39, 136). Мир трансгуманистов – мир людей «без комплексов». В нем нет места верности, целомудрию, естественности и умеренности.

В качестве методологического обоснования создания постлюдей или, если рассматривать этот вопрос шире, согласия на радикальные трансформации человека с помощью технологий, имеющих необратимые последствия, Р. Наам использует ссылку на А. Эйнштейна: «“Наши нынешние проблемы нельзя решить на том уровне мышления, который их породил”. Это сказал Эйнштейн. Мы можем выйти на новый уровень мышления» (Наам, 2016: 60). Но вряд ли А. Эйнштейн имел в виду именно такую траекторию развития науки. Его слова предполагают развитие у людей мышления, а не изменение самого источника мышления – человека. Отказ некоторых людей от радикальных технологий в трилогии оценивается исключительно как невежество или проявление страха перед злоупотреблениями, что имеет основание в виде широко известных негативных случаев в истории развития науки. В произведении постоянно идет ссылка на неудачные эксперименты с клонированными детьми, некоторыми наркотиками, вирусами, атаками в Сети и технологией принуждения человека, превращающего его в зомби, секс-раба и т. п. Именно из-за предшествующих негативных событий общество в трилогии резко осудило радикальные технологии, поэтому был принят Акт Чэндлера и создано УПВР. А все страны, согласившиеся с таким подходом, подписали так называемые Копенгагенские соглашения по глобальным технологическим угрозам. Сам Р. Наам через своего героя оценивает подобную политику как деградацию общества и тормоз на пути прогресса, как проявление человеческого невежества и страха перед новым. Однако необходимо отметить, что у трансгуманистов существует достаточно конкретное и узкое понимание слова «невежество».

Писатель выступает за предоставление прав и свобод транс- и постлюдям, киборгам и боргам, а также другим сущностям (Наам, 2016: 282, 388). Он считает, что Земля неизбежно приближается к неминуемой войне между людьми и постлюдьми, и последние выиграют. Р. Наам постоянно возвращается к этому тезису-утверждению, полагая, что постлюди будут формировать элиту и единое правительство нашей планеты, а кто не с ними, тот погибнет или станет рабом (Наам, 2016: 265). Поэтому уже сейчас сторонники радикальных технологий должны сделать выбор в пользу постчеловека, тем самым обеспечив себе место в будущем. Те, кто против изменения человеческой природы, в трилогии характеризуются как трусливые и завистливые: «Люди… боятся нашего величия – как сказал Ницше, они будут бояться сверхчеловека. В своем страхе они будут стремиться нас уничтожить» (Наам, 2016: 171). Эти слова для большей убедительности и придания им вида так называемого самосбывающегося пророчества Р. Наам заключил в специальный документ – манифест. В своих произведениях трансгуманисты приводят большое количество манифестов, меморандумов, определений и т. п. Р. Наам также активно использует художественную литературу, научную фантастику как идеологическое средство пропаганды. Его герои проговариваются, что информацию они дают дозированно, в том числе членам правительств, для дальнейшего усиления своего превосходства и контроля (Наам, 2016: 192–194). Наам считает, что технологии смогут ускорить естественный ход эволюции и тем самым сократить жертвы. По мнению писателя, более свободное отношение к радикальным технологиям наблюдается в Китае, и поэтому «…первые постлюди – это китайцы» (Наам, 2016: 195–196). Выбор, который, как считает Р. Наам, стоит перед человеком, отражен в диалоге Шу и Кейдена Лейна. Шу требует, чтобы Лейн принял это важное решение: «Вы должны решить, на чьей стороне вы находитесь – на стороне прогресса... или на стороне застоя». В ответ Кейден, сделав свой выбор, заявляет: «…Я на стороне мира… и свободы» (Наам, 2016: 200). Словами героя Наам рассуждает об опасности выбрать зло в ходе реализации технологий. В качестве примера приводится Сукчай – нелегальный рынок продажи различных усовершенствований, имеющих опасные последствия. Писатель использует слова Ф. Ницше: «Тот, кто слишком долго борется с драконом, сам становится драконом. И если ты будешь слишком долго вглядываться в бездну, бездна тоже начнет вглядываться в тебя» (Наам, 2016: 210, 214).

На основании проведенного анализа художественного творчества Р. Наама можно сделать вывод, что он является типичным представителем американской ИТ-сферы, в которой часть программистов, возможно, из-за профессиональной деформации всё разнообразие мира, сложность человеческого сознания редуцирует до теории матрицы, концепции моделируемой Вселенной и концепта «управляемой эволюции». Такая модель продвигается через признание необходимости конвергенции НБИК-технологий, цифровизации всех отраслей жизнедеятельности и сведения человека к киборгу – трансчеловеку и далее – постчеловеку.

У трансгуманистов художественная литература выполняет ряд идеологических задач. Она не только знакомит читателей с некоторыми достижениями, идеями и мнениями авторов (традиционная функция), но и дает возможность публикации программных документов, проведения дискуссий, использования провокационных методов убеждения и т. д. (см. в трилогии «Нексус» вставки «Информация для размышления», определения и т. п.).

Описанные Р. Наамом высшие формы блаженства как результат действия нанонаркотика нексус-5 по характеристикам не превосходят уровень животного чувственного удовольствия. Даже в кульминации планетарного медитативного опыта со студентами персонажи лишь фиксируют желание быть дружественными в формате чувственности сексуального порядка, т. е. животного уровня. Шу, являясь высшим проявлением цифрового интеллекта или искусственного разума, свои действия соотносит с ненавистью к людям и правительствам и желанием отомстить им, что демонстрирует пример руководства чувствами низшего порядка. Представленные Р. На-амом транслюди, наделенные усовершенствованиями-модификациями, в реальности резко контрастировали бы своими способностями и внешним видом с обычными людьми, а отсюда неизбежно множились бы проблемы в коммуникации и иных видах взаимодействий. Так, героиня трилогии Сэм отличается процессами регенерации, идеальным состоянием кожных покровов тела, особыми линзами в глазах, скоростью реакций и т. п. Следует обратить внимание еще на один аспект: в это же время в самих США усовершенствования (включая нексус) находятся под запретом, т. е. большинство людей их не используют, а значит, разница между усовершенствованными агентами и обычными людьми должна быть еще более очевидной. Аналогично возникают сомнения относительно рассуждений автора о свободе под видом якобы войны против ограничения технологий в рамках элит. Очевидно, что именно элитам выгодно внедрение новых технологий в массы, и только таким образом элиты (имея код доступа, пароли, более продвинутые технологии) способны контролировать технически обусловленных людей. Сам формат противодействия (война людей и транслюдей) в трилогии носит имитационный характер.

Итак, необходимо подчеркнуть продолжающуюся тенденцию трансгуманистов продвигать любыми способами, в том числе через художественную литературу, исключительно позитивный взгляд на научно-технический прогресс. Реализация радикальных технологий применительно к самому человеку рассматривается ими как неизбежное эволюционное развитие, однако строго корректируемое идеологий трансгуманизма, где нет места «человеческим» и традиционным научным методам постижения объективной реальности (требование проведения многоразовых повторных экспериментов и получения результатов, гарантирующих сохранение человека как вида, без необратимых последствий). Р. Наам, как и другие писатели-трансгуманисты, в некотором роде «выносит приговор» человечеству, который, по мнению технооптимистов и неофилов, нельзя отменить.