Транспортно-экспедиционная деятельность в области почтовых услуг

Богатое научное наследие советского периода свидетельствует о том, что правовое регулирование транспортно-экспедиционных услуг, связанных с перевозкой почты, находилось в центре внимания цивилистов. Бурные дискуссии, длящиеся на протяжении многих десятилетий, а также современное состояние гражданского законодательства до сих пор не привели к консенсусу в вопросе разграничения услуг почтовой связи и транспортно-экспедиционных услуг. Между тем в настоящее время квалифицировать деятельность по отправлению посылок транспортными экспедиторами, специализирующимися на отправке посылок (пакетов), среди которых American eBox, AUSFF, Boxinus, ForwardVia, myGermany GmbH, Parcelbound, с участием специализированных перевозчиков Аramex, Borderlinx, CDEK, DHL, FedEx и др., однозначно не всегда возможно. Где услуги почтовой связи, а где транспортная экспедиция на практике при вольностях, допускаемых при оформлении документов, приходится только гадать.

Понятие и правовые особенности транспортно-экспедиционных услуг в области почтовой деятельности

Вопрос о возможности договорного регулирования оказания транспортно-экспедиционных услуг, связанных с перевозкой почты, обсуждался в 1950–1970-х годах специалистами в области транспортного права. Г.Н. Чуб, например, характеризовала предмет договора почтовой экспедиции как совокупность действий, связанных с отправкой и получением корреспонденции от транспортных органов. При этом автор квалифицировала органы связи как посредников между фактическими отправителями (получателями) и перевозчиками [1].

Экспедиция в юридической литературе советского периода рассматривалась как общее родовое понятие, охватывающая различные обязательства, связанные с доставкой. Так, Н.Г. Рыженкова видит экономический смысл экспедиции в освобождении «непосредственных исполнителей различных договорных обязательств от самостоятельного осуществления этого дополнительного условия – доставки» [2, c. 4]. При этом почтовая экспедиция признается ею разновидностью экспедиции. Следует обратить внимание, что общее понятие экспедиции все же относится автором к сфере транспорта, поскольку все его виды неразрывно связаны с перевозкой.

В этой связи экспедицию не следует путать с почтовой экспедицией, которую, например, осуществляли личные канцелярии монархов [3, c. 45], а также с экспедитором писем, понятие которого имеется в немецком языке (Briefspediteur или der Korrespondenz spediteur) [4, c. 63].

Соотношение понятий «экспедиция», «почтовая экспедиция» и «транспортная (грузовая) экспедиция» не могло не отразиться в сфере правового регулирования экспедиционных отношений. Нет ничего удивительного в том, что договор экспедиции многими исследователями также рассматривался как родовое понятие. Предлагалось, например, дать общее определение договора экспедиции, который включает такие его разновидности, как транспортная экспедиция, связанная с доставкой людей, корреспонденции, грузов. М.А. Тарасов, подчеркивая сложность этой задачи, пишет: «Договор экспедиции, по условиям которого одна сторона (экспедитор) обязуется обеспечить доставку адресату корреспонденции или совершить отправку (получение) грузов на транспорте либо оказать транспортно-экспедиционные услуги граждан, а другая сторона – уплатить вознаграждение за эти услуги, не укладывается в рамки какого-либо традиционного договора» [5, c. 120].

Показательно в данном аспекте и умозаключение, сделанное Н.Г. Рыженковой: «Анализ содержания договоров грузовой, почтовой и бытовой экспедиции приводит ... к выводу о том, что деятельность всех экспедиционных организаций подчинена одной общей задаче – обеспечению доставки определенных грузов, вещей, корреспонденции» [2, c. 5–6].

Общность договоров экспедиции, по мнению исследователей, не исключает их видового многообразия. Так, наряду с грузовой экспедицией В.В. Залесский выделяет почтовую экспедицию [6, c. 206]. А.И. Хаснутдинов, выделяя наряду с транспортной экспедицией почтовую экспедицию, полагает необходимым разграничивать транспортно-экспедиционный договор и договор почтовой экспедиции [7, c. 63]. Что касается договора транспортной экспедиции, который, по мнению А.И. Хаснут-динова, обладает всеми признаками родового понятия договора экспедиции, то автор в качестве особого его признака считает наличие обязанности экспедитора осуществить вспомогательную автомобильную перевозку груза [7, c. 67].

Договорное регулирование почтовой экспедиции непременно связывалось с необходимостью заключения договора перевозки грузов. Так, М.А. Тарасов, подчеркивая общность экономической задачи транспорта и связи, заключающуюся в обеспечении нужды перемещения, пишет: «Когда предприятия связи заключают договор перевозки, они стре-мятсяполучитьвозможностьреализовать экспедиторские обязанности перед клиентурой, а не обеспечить те интересы, которые имеют в виду отправители, поручая доставку своей корреспонденции» [8, c. 120].

Как отмечают Д.И. Половинчик и А.Г. Быков, договоры на перевозку почты заключаются между предприятиями связи и перевозчиками. При этом обращалось внимание на существование двух видов таких договоров: длящиеся (годовые) и договоры конкретной почтовой отправки [9, c. 195].

В науке высказывались и противоположные мнения. Не признает почтовой экспедиции М.К. Александров-Дольник. В обоснование своего мнения он указывал, что отправители (адресаты) и адресанты почтовой корреспонденции в отношениях по перевозке не состоят [10, c. 62].

Н.Ф. Лопатина в качестве аргумента против отождествления почтовой и грузовой экспедиции указывает, что почтовые организации не передают груз под ответственность перевозчика, поскольку почтовые отправления сопровождают сотрудники почты, а доставка почтовых отправлений происходит транспортом почты либо в арендованных вагонах. Кроме того, договоры органов связи с транспортом заключаются в централизованном порядке и не на каждое почтовое отправление, а на перевозку почты в целом [11, c. 147].

М.А. Тарасов, хотя и являлся сторонником существования договора почтовой экспедиции, все же указывал, что «фактический отправитель корреспонденции в обязательство перевозки не вступает совсем. Он поручает органам общественной связи доставить и вручить адресату корреспонденцию» [8, c. 174]. Таким образом, подчеркивалось отсутствие неразрывной связи с договором перевозки, которая в транспортной экспедиции обеспечивается одновременным участием в обоих обязательствах грузоотправителя либо грузополучателя.

Данное мнение, как и мнение Н.Ф. Лопатиной, в момент их высказывания были обоснованны, поскольку на тот момент почтовые организации были представлены как структурные подразделения областных и республиканских управлений связи. В то время была мыслима только одна схема взаимоотношений клиентуры органов связи, почтовых и транспортных организаций. Отправители почтовой корреспонденции вступали в договорные отношения с почтовыми организациями, а те, в свою очередь, заключали договоры с перевозчиками. Прямые контакты адресатов и адресантов с перевозчиками при такой схеме действительно были невозможны. Теперь же ситуация кардинально изменилась и посылки доставляются не только операторами связи, но и транспортно-экспедиционными организациями.

В настоящее время доставку посылок вряд ли можно отнести к услугам связи ввиду того, что она никакого отношения к передаче информации, составляющей суть таких услуг, не имеет. Почтовым отправлениям посылок и денежным переводам среди услуг почтовой связи нет места. При этом мы не склонны рушить традиции и призывать к тому, чтобы почта данной деятельностью не занималась. Просто это уже будут другие виды деятельности. Выходом из создавшейся ситуации может быть внесение в законодательство о связи изменений в части исключения из услуг связи отправлений посылок. При этом следует сформулировать родовое понятие «услуги почты», которое является собирательным и включает в себя услуги почтовой связи, транспортно-экспедиционные услуги в области почтовой деятельности, услуги по отправке почтовых переводов и дополнительные услуги. Соответственно, название закона должно быть скорректировано следующим образом: «О почтовой связи и иных почтовых услугах».

Говоря о родовом понятии «услуги почты», мы не имеем в виду существование отдельного гражданско-правового института, в рамках которого осуществляется договорное регулирование соответствующего вида услуг. Такого института нет и быть не может. Речь идет о собирательном понятии, относящемся к разным правовым институтам, но закрепленном в комплексном законодательстве, регулирующем не конкретный вид общественных отношений, а сферу деятельности, в данном случае – почтовой. Такая ситуация в настоящее время является достаточно распространенной.

Транспортно-экспедиционные услуги в области почтовой деятельности должны включать действия по выполнению или организации выполнения услуг, связанных с доставкой посылок. В качестве экспедитора должен выступать оператор почтовой связи. При этом своеобразие данных услуг должно быть отражено в законе «О почтовой связи и иных почтовых услугах». А специфика таких транспортно-экспедиционных услуг в данной сфере действительно существует.

В п. 2 ст. 1 Федерального закона «О транспортно-экспедиционной деятельности» следует заменить выражение «транспортно-экспедиционную деятельность, осуществляемую в области почтовой связи» на выражение «транспортно-экспедиционную деятельность, осуществляемую в области почтовой деятельности».

Решая вторую поставленную задачу, отметим, что специфика транспортно-экспедиционных услуг в области почтовой деятельности проявляется, прежде всего, по линии субъектного состава договора транспортной экспедиции в области почтовой деятельности и свидетельствует о целесообразности в качестве клиента назвать отправителя, а не грузоотправителя (грузополучателя) либо не расшифровывать понятие «клиент».1

Одним из существенных различий в законодательстве, регулирующем отношения почтовой связи и отношения транспортно-экспедиционной деятельности, является то, что невостребованное почтовое отправление подлежит возврату по обратному адресу. Невостребованные почтовые отправления могут быть вскрыты по судебному решению (ст. 21 Федерального закона «О почтовой связи»). Невостребованный же груз по договору перевозки, как правило, подлежит реализации перевозчиком по истечении сроков хранения. Представляется, что правила, предусмотренные ст. 21 Федерального закона «О почтовой связи»2, должны распространяться и на деятельность транспортного экспедитора в области почтовой деятельности. Также в новый закон «О почтовой связи и иных почтовых услугах» должны быть рецепиированы

Private Law Issues of Modern Jurisprudence требования ст. 20 Закона «О почтовой связи» к оборудованию транспортных средств, исключающего доступ в них посторонних лиц.

Существуют различия в ответственности исполнителя при утрате, порче либо повреждении посылки. Ответственность операторов почтовой связи за данный вид нарушения ограничена размером реального ущерба. Это следует из положений ст. 34 Федерального закона «О почтовой связи», а новые Правила оказания услуг почтовой связи особенности ответственности оператора почтовой связи не раскрывают, указывая в разделе VII только на порядок предъявления к нему2претензий3. Как справедливо указал суд Поволжского округа в своем постановлении от 18 ноября 2016 г. № Ф06-13955/2016 по делу № Ф 12-54480/2015, ограниченный размер ответственности оператора почтовой связи исключает полное возмещение убытков такой организацией, если договором на оказание услуг почтовой связи не установлена повышенная ответственность оператора почтовой связи4.3

Выводы

Таким образом, отправление посылок не является услугой связи, поскольку не носит информационный характер. Транспортноэкспедиционные услуги в области почтовой деятельности должны включать действия по оказанию или организации оказания услуг, связанных с доставкой посылок.