Травелог в творчестве И. Во ("Девяносто два дня")

ew words

Еravelogue; E. Waugh; travel; English literature.

Ивлин Во (Arthur Evelyn St. John Waugh, 1903–1966) – один из самых известных английских писателей XX в., прежде всего прославившийся своими сатирическими романами («Пригоршня праха» ( A Handful of Dust , 1934), «Незабвенная» ( The Loved One , 1947) и пр.).

Отдельная страница биографии И. Во, как жизненной, так и творческой, – путешествия, он часто бывал за пределами островной Англии, в том числе в разных экзотических для европейца и неочевидных для рядового туриста местах планеты (Африка и Ближний Восток, Европа и Южная Америка). Англичанин побывал и в самых отдаленных частях тогдашней Британской империи (Британская Восточная Африка и Британская Гвиана). Результатом его многочисленных путешествий становились книги. Как правило, у И. Во каждая длительная поездка находила отражение сначала в дневниках, письмах, газетных статьях (документальная проза), затем в книгах путешествий (произведениях на стыке художественной литературы и литературы нон-фикшн) и, наконец, в переработанном виде в художественных текстах – романах и рассказах.

Причины, по которым путешествовал И. Во, многочисленны: это и искренняя любовь к перемене мест, и интерес к новому, и профессиональная необходимость (военная журналистика), и желание чему-то научиться, а также стремление заработать (для И. Во как для профессионального писателя это было немаловажно). Он отмечал: «Меня <…> влекут далекие, первозданные края, и в первую очередь пограничные территории, где сталкиваются культуры и этапы цивилизации <…> Именно в таких местах я черпаю яркие впечатления, достойные преобразования в литературную форму» [Во 2022, 269]. Однако сказать, что он ездил для того, чтобы собирать материал для книг, нельзя, наоборот, И. Во отмечал, что «мы путешествуем, как и влюбляемся не для того, чтобы собирать материал. Это просто часть нашей жизни» [Во 2022, 269]; «уважающие себя писатели не «собирают материал» для своих книг, или, скорее, они делают это всю свою жизнь на ежедневной основе» [Waugh 1985, 10] (перевод мой – Н.Б.).

Складывается впечатление, что И. Во был легким на подъем путешественником, до статочно гибко подстраивавшимся под меняющиеся планы (которые и не всегда у него были) и обстоятельства, а также постоянно возникающие мелкие и крупные неприятности.

В 2022 г. в издательстве «Колибри» впервые на русском языке вышел перевод книги «Когда шагалось нам легко» ( When The Going Was Good , 1946) – антологии из пяти частей, составленной самим И. Во после Второй мировой войны и содержавшей отрывки из четырех книг путешествий: «Наклейки на чемодане», «Далекий народ», «Девяносто два дня» и «Во в Абиссинии». Появление этой книги – свидетельство неослабевающего интереса как к личности и творчеству самого писателя, так и к жанру путешествия в целом.

А.А. Майга в своей статье «Литературный травелог: специфика жанра» отмечает, что «травелог – это литературный жанр, который развивался и преобразовывался на протяжении многих веков» [Майга 2014, 254], он трудно поддается однозначному определению и может соединять в себе разные виды повествования. Исследователь отмечает чередование описания и повествования как один из важнейших признаков жанра, среди родственных ему жанров находятся письмо, дневник и эпистолярный роман.

Жанр путешествия весьма популярен в английской литературе. Сам феномен путешествия существует в английской традиции с древнейших времен. В разные временные периоды цели путешественников разительно отличались от сугубо утилитарных (дипломатических и торговых, религиозных) до развлекательных (зарождение феномена туризма, т.е. путешествия без особой причины – в полной мере явление эпохи романтизма). В своей диссертационной работе А.А. Белякова говорит о трех подконцептах динамического, развивающегося во времени, концепта «путешествие» в зависимости от цели поездки – travel (дословно «путешествие»), tourism («туризм») и exploration («исследование»). Она отмечает: «…tourism абсолютно противопоставлен travel и exploration, которые имеют схожие импликации, но различаются по одному существенному признаку: цели. <…> Exploration предпринимается с определенными целями (например, научными), в то время как travel в сознании носителя совершается <…> по велению “some impulse of non-utilitarian pleasure”» («некий импульс бесполезного удовольствия», перевод мой – Н.Б.) [Белякова 2005, 16]. Так в древние времена и средневековье путешествия предпринимались в основном с прикладными целями. Путешествие как инструмент самопознания – открытие эпохи Ренессанса. А.А. Белякова пишет, что рыцарское путешествие становится важной вехой в формировании современного понимания концепта «путешествие». В XVII–XVIII вв. в период так называемого the Grand Tour путешествие по Европе становится необходимым этапом в образовании молодого человека. В XVIII в. в Британии литература о путешествиях приобретает по-настоящему большую популярность. Многие известные писатели обращались к этой теме в своих художественных текстах и произведениях, существовавших на стыке художественной литературы и литературы нон-фикшн. XIX в. – время развития туризма и масштабирования путешествий. Именно в этот период появляется огромное количество путевых записок и все большее стремление к субъективной передаче увиденного.

Среди ключевых англоязычных авторов, формировавших традицию литературы о путешествиях в рамках художественных текстов, можно упомянуть, например, Д. Свифта (1667–1745) и его «Путешествия Гулливера» (1726) или Л. Стерна (1713–1768) с его незаконченным «Сентиментальным путешествием по Франции и Италии» (1768).

Начиная с рубежа XIX–XX вв. и далее традицию развития путевой прозы связывают с именами таких англоязычных писателей первой величины, как Л. Даррелл, Г. Грин, Р. Киплинг, Дж. Конрад, Д.Г. Лоуренс, У.С. Моэм, Р.С. Стивенсон, Э.М. Форстер и другие. Все перечисленные авторы – создатели как всемирно известных художественных текстов, так и книг путешествий, становившихся итогом поездок в самые разные уголки планеты. Нередко пережитый в поездках опыт, а также материал книг путешествий находил свое отражение в художественном творчестве писателей. Среди мотивов, которые преследовали в путешествиях многие англоязычные авторы, А.Г. Савельева выделяет, например, «стремление найти заповедную землю, уйти от пороков цивилизации» [Савельева 2016, 1018]. И. Во – еще один подобный яркий пример в этой галерее авторов.

В целом для творчества английского писателя характерны сочетание сатирической (здесь он выступает наследником таких авторов, как Д. Свифт, Т. Смоллет, У. Теккерей, Г. Филдинг), лирической (особенно в более поздних текстах) и развлекательной линий повествования. Его проза психологична. Для этого автора также всегда была свойственна особая наблюдательность, внимание к деталям окружающей действительности. Это же характерно и для его путевой прозы, ярким примером которой и является травелог «Девяносто два дня».

Зимой 1932–1933 гг. И. Во предпринял путешествие в Британскую Гвиану. Это была чуть ли не единственная длительная поездка англичанина без специального журналистского задания и, по-видимому, за свой счет. Сегодня эта страна в Южной Америке, обретшая независимость от Великобритании в 1966 г., известна как Гайана (официальное название – Кооперативная Республика Гайана). Писатель начал свое путешествие из столицы Джорджтауна в глубь страны (что изрядно удивляло местных: «одни рассматривали мой поход как пресный и весьма утомительный пикник, другие – как безотлагательный и мучительный способ самоубийства» [Во 2022, 276]) и добрался до границ с Бразилией. Не достигнув конечной точки назначения, он отправился в обратный путь, проведя в дороге чуть более трех месяцев. В книге издательства «Pinguin» 1985 г. приложена карта с маршрутом писателя. Результатом поездки в литературном плане стали травелог «Девяносто два дня», роман «Пригоршня праха», а также рассказ «Человек, который любил Диккенса» (The Man Who Liked Dickens, 1933). В травелоге, написанном по итогам этой поездки, И. Во отвечает на вопрос, почему он выбрал для своего путешествия столь отдаленную точку на карте. Точного ответа на этот вопрос у него нет, однако он отмечает, что эта точка, о которой он знал так мало, годами привлекала его внимание. Английский писатель плохо учился по географии в школе и во взрослом возрасте занимался своеобразным восполнением пробелов в образовании. Британская Гвиана была одной из самых отдаленных частей Британской империи, о которой мало что было известно, в некоторых ее частях, казалось, никогда не ступала нога европейского колонизатора. По итогам путешествия писатель понял, что существующие карты этих мест неточны, содержат фактические ошибки. Добравшись до границ Британской Гвианы с Бразилией, И. Во понимает, насколько зыбки в этих местах границы: «С моей точки зрения, жизнь на граничащих с Бразилией местах – это уникальный опыт для подданных Британской империи <…> Индейцы, скорее всего, даже не берут в толк, на территории какой страны находятся: они бродят туда-сюда через границу Бразилии и Великобритании так же спокойно, как до эпохи Уолтера Рэли» [Во 2022, 323]. Упоминаемый в цитате Уолтер Рэли (англ. Sir Walter Raleigh, 1554–1618) был английским государственным деятелем, писателем, путешественником, одним из первых колонизаторов. Удивительным следствием подобной зыбкости границ становится, например, магазин португальца, сеньора Фигейреду, который на одной своей половине торгует бразильскими товарами, на другой – товарами из Джорджтауна.

Ранее уже упоминалось, что опыт этой поездки нашел свое отражение как в вышеупомянутой книге путешествий «Девяносто два дня», так и в одном из лучших романов писателя – «Пригоршня праха». Исследователь Е.Е. Рябчико-ва отмечает, что «пятая и шестая главы романа «Пригоршня праха» и путевая проза «Девяносто два дня» содержат много общих мест, местами почти полностью совпадающих эпизодов, которые передают путевой опыт и автора, и героя романа Тони Ласта, направляющихся из центра в периферию» [Рябчикова 2017, 136].

Ключевыми темами данного травелога становятся тема писательства (это можно назвать одной из отличительных черт английского травелога в целом, созданного большими писателями, у таких авторов, как Д.Г. Лоуренс или У.С. Моэм подобные книги также становятся своеобразной лабораторией писательского мастерства); тема путешествия как такового; в меньшей степени тема Я и Другой, сходство и различия европейца и жителя колонии (что характерно уже именно для жанра травелога).

Среди отличительных черт творческой манеры писателя, представленных в травелоге «Девяносто два дня»: ироничная интонация, пронизывающая все повествование (в этом прослеживается как национальная английская традиция, так и персональная авторская); подробная, порой очень скрупулезная фиксация того, что происходит вокруг с указанием точных дат, локаций и мельчайших событий (принцип «что вижу, то пишу»); описание бесконечных перемещений (на поездах, лодках, лошадях, пешком); внимание в первую очередь к людям и

«разыгрываемым» между ними сценкам, а не к достопримечательностям (что принципиальным образом отличает его книги от путеводителей, как отмечает в своей работе James D. Summer [Summer 2013]); интерес к истории того или иного места; подробное описание жилищ; повышенное внимание к еде (как правило, невкусной); и в целом, стремление передать атмосферу. По прочтении травелога у читателя может сложиться впечатление, что самому И. Во в этих местах не очень понравилось, европейцу там не уютно по разным причинам: «Впечатления от той поездки хранились у меня в памяти, но имели совершенно неудобоваримый вид на протяжении кипучего, бурлящего минувшего лета и всплывали по частям в самые неподходящие моменты» [Во 2022, 270].

Структурно книга поделена на 9 глав, в начале каждой из которых дается краткое описание ее содержания. Так, например, описание 1-й главы выглядит следующим образом: «Причины посетить Гвиану – и написать об этом – семейные связи с Тринидадом – Джорджтаун – история Рупунуни – Мистер Браун – отправление» [Waugh 1985, 7] (перевод мой – Н.Б. ). Исследователь G. Moroz отмечает, что «Во не поделил ее <книгу>» на 92 маленькие части, хотя это бы больше соответствовало названию. Возможно, он чувствовал, что это еще больше замедлило бы ритм книги. Однако он не пытался скрыть свою тоску, отсутствие энтузиазма и усталость» (перевод мой – Н.Б.) [Moroz 2016, 60].

Как уже было отмечено выше, одной из важных тем для И. Во становится тема писательства. Вводная глава среди прочего погружает читателя в творческую лабораторию автора, он подробно объясняет, почему писатели не могут не писать. Первые абзацы книги – описание прокрастинации, с которой столкнулся И. Во. Ему не хочется садиться за написание книги (англичане, по его мнению, вообще не любят работать), он делает все, чтобы этого не делать, что в свою очередь портит ему настроение. И. Во не из тех писателей, которые пишут по вдохновению. Он отмечает, что читателям нравятся легенды о писателях-романтиках, писавших в порыве того самого вдохновения, и они не могут поверить, что кто-то, живущий такой же жизнью, как они, может написать что-то стоящее прочтения.

И. Во задается вопросом, кому может в здравом уме прийти в голову мысль читать и покупать книгу о месте, в котором он, скорее всего, никогда не окажется. И приходит к выводу, что раз человеку как виду это интересно, значит человек – это коммуникативное животное, поэтому «подобно плотнику <…> писатель не может успокоиться, пока его впечатления остаются в аморфном, хаотическом состоянии, в каком их преподносит нам жизнь, а для писателя обработка впечатлений сводится к приданию им вида членораздельного сообщения» [Во 2022, 269].

И. Во, путешествуя, не скрывал своей личности и своей профессии писателя, что порой приводило к возникновению забавных ситуаций. Так, он отмечает, что местные «с наивной, но неистребимой в отдаленных краях верой в могущество пера высказывали предположение, что я сумею убедить имперское правительство “хоть как-то содействовать” улучшению местных экономических условий» [Во 2022, 271]. В другом эпизоде он с иронией вспоминает о том, как у него берут интервью два местных журналиста, но не потому, что он известный писатель, а потому что прибыл к ним в качестве пассажира 1-го класса корабля. Эти журналисты говорят ему, что он совсем не похож на типичного гостя Джорджтауна, приезжающего в эти края в поисках золота.

По ходу повествования И. Во вспоминает о своем старшем брате Алеке Во (Alec Waugh, 1898–1981), также ставшем достаточно известным писа- телем. Братья, оба зарабатывавшие написанием книг о тех местах, в которых они побывали, договорились о «разделении труда» – о том, кто о каких частях света будет писать: «папским жестом он <брат> подарил мне всю Африку и добрую часть Азии в обмен на Полинезийские острова, Северную Америку и Вест-Индию» [Waugh 1985, 16] (перевод мой – Н.Б.). И. Во отмечает: «Странно, мы с братом почти никогда не встречаемся в Англии и, кажется, не имеем общих друзей, но я часто натыкаюсь на его следы за границей» [Waugh 1985, 16] (перевод мой – Н.Б.). И. Во вспоминает об одном эпизоде в Тринидаде, когда он остановился объективно в одном из самых приличных отелей, о котором, как оказалось, его брат отозвался весьма нелицеприятно в своей книге. Это не повлияло, однако, на гостеприимство тринидадцев по отношению к самому И. Во. Писатель назвал это «образцовым примером отношения к критике» [Waugh 1985, 17] (перевод мой – Н.Б.).

Лейтмотивом всего путешествия И. Во становятся постоянные сборы, буквально сводящие его с ума, постоянное перекладывание багажа, выкидывание всего «лишнего» (например, консервов с мясом) или, наоборот, поиск каких-то действительно нужных вещей (например, седла). Все это весьма усложняло и так не простое путешествие. Обстоятельства постоянно складываются не в пользу путешественников: лодки опаздывают, насекомые донимают, лошади устают, дорога приводит не туда и пр. Это путешествие определенно научило его терпимости. Несмотря на все сложности И. Во не променял бы такой способ путешествия на более комфортный (на самолете или, как он иронично замечает, на ковре-самолете). Особенности страны, ее географии, характеры людей заметны только при непосредственном погружении в контекст: «Если кто-то путешествует в духе страны… он отождествляет себя с посещаемым местом в той степени, какая невозможна для более смелых летчиков» [Во 2022, 151].

Другой повторяющийся мотив – это несовпадение ожидания и реальности, чаще реальность проигрывает, но бывают и исключения. Так, столица Джорджтаун оказалась благоустроенным городом-садом, что, как это ни удивительно, скорее разочаровало И. Во. А вот многочисленные ранчо, попадавшиеся по пути следования, наоборот, оказались более прозаичными, чем он предполагал: «Я, признаться, ожидал большего. Ранчо представлялось мне – видимо, под влиянием кинематографа – несколько иначе <…> Не сказать, что здесь, в Варанане, я ожидал увидеть именно такую картину, но чувствовал, что слово “ранчо” упало в моих глазах» [Во 2022, 292]. Кульминацией реализации этого мотива можно считать двухнедельное пребывание И. Во в местечке под названием Боа-Виста на границе с Бразилией (сегодня это бразильский город), которое стало для И. Во последней каплей и привело его к решению возвращаться обратно. Степень разочарования этим негостеприимным местом передается писателем иронически с использованием приема амплификации: «За считанные часы пребывания в Боа-Висте все мои иллюзии, связанные с этим городом, потерпели крах. Исчезли; их разметало землетрясение, с корнем вырвал смерч, а ветер унес в небо клочками соломы; их опалило серой, как Гоморру; их смели иерихонские трубы, их перепахали и засыпали солью, будто Карфаген, а потом разобрали завалы, чтобы за деньги переправить по кирпичику на другой континент, словно они приглянулись мистеру Херсту; они пали, как великая Троя» [Во 2022, 329–330].

Эпизод, описывающий отъезд писателя из этих мест, также пронизан иронической интонацией и в полной мере достоин появления в юмористическом художественном тексте. И. Во, наконец-то уладивший, как ему казалось, все формальности, вспоминает: «Получив таким образом и оснащение, и благословение, я почувствовал, что наконец-то отправляюсь в путь. Но это было не так просто: силы хаоса все еще грозили моему отступлению и наносили сокрушительные удары. Следующие двое суток обернулись дешевым фарсом, который временами поднимало до высот фантазии долгожданное появление приора» [Во 2022, 350]. В течение следующих нескольких дней И. Во несколько раз со всеми прощался, но каждый раз возвращался во внеурочное время, опаздывая то на обед, то на ужин, вызывая у нового приора то сомнения в честности англичанина, то в его здравомыслии, то просто чувство отчаяния.

Немало строчек в книге И. Во, прославившемуся психологизмом своей прозы, посвящено анализу человеческой природы. Британская Гвиана – этнически и расово неоднородная территория, на которой проживают коренные народы, выходцы из Африки и Европы, а таже люди смешанного происхождения (метисы, креолы). И. Во отмечает, что «чем дальше от Джорджтауна в направлении Нового Амстердама, тем чернее кожа, ярче негроидный тип и жизнерадостнее характер местного населения» [Во 2022, 281]. В другом месте он, наоборот, отмечает, что аборигены-индейцы не вызывают у него особой симпатии: «все они были непривлекательными, приземистыми и грязными, без всякого изящества, которое можно ожидать от дикарей» [Во 2022, 122]. Автор развенчивает стереотип о «сильных и молчаливых» европейских колонизаторах: «Молчаливых нужно искать среди юных завсегдатаев лондонских ресторанов, а на широких открытых просторах, как показывает мой опыт, мужчины неудержимо говорливы и жаждут высказаться на любую тему <…> Причем любимый конек – богословие» [Во 2022, 281]. Наблюдая за окружающими его людьми, он отмечает поразительное сходство между индейцами и англичанами: стремление жить семьей обособленно от соседей, недоверие к чужакам, отсутствие амбиций и желания прогресса, любовь к животным, но и к охоте с рыбалкой, сдержанность в проявлении эмоций, честность и миролюбивость. По всем этим параметрам, кроме пристрастия к выпивке и недальновидности, они представляются английскому писателю полной противоположностью чернокожему населению.

Религия не становится основной темой этой книги, как это нередко бывало у И. Во, однако он уделяет внимание верованиям местных индейцев. Так он отмечает, что жизнь каждого местного индейца омрачена присутствием вездесущей «Кенаймы», явления трудно объяснимого для европейца, несущего в себе нечто злое и сверхъестественное. Все попытки антропологов объяснить значение этого понятия (он приводит две трактовки), по мнению, И. Во оказываются неудачными, во многом благодаря ограниченным возможностям языка. Среди других любопытных наблюдений о языке, например, следующее. И. Во замечает, что в большинстве языков первым изучаемым словом, является слово «сэр» и лишь немногие языки индейцев имеют понятия, связанные с подчинением или выражением уважения. Таким образом люди-руководители в этих местах не обладают силой или привилегиями. Е.Е. Рябчикова отмечает, что «обычаи и ритуалы автохтонного населения Южной Америки кажутся представителю западной цивилизации непонятными и нелогичными, поскольку европейцам бывает крайне трудно взаимодействовать с индейцами, у них иная концепция времени и пространства, а также иное отражение этих категорий в языке, что делает взаимопонимание между индейцами и европейцами практически невозможным» [Рябчикова 2019, 17].

Что касается европейцев, которые встречались И. Во в этой поездке, то это англичане, португальцы, немцы. Последние – это, как правило, представители народа, покинувшего родную территорию после поражения Германии в 1918 г. и разбредшиеся по всему свету. Англичан на этих территориях крайне мало, у них нет привычки пожимать друг другу руку (в отличие от других европейцев за рубежом, например, португальцев). Есть места, где по-английски говорит буквально несколько человек, а есть и такие, жители которых никогда не видели ни миссионера, ни полицейского, ни другого белого человека.

И. Во за время своего путешествия посетил несколько христианских миссий и общался с местными проповедниками. Один из них, м-р Кристи, сетует на отсутствие успехов в деле обращения местных в христианство: «Я здесь уже тридцать лет, и никто до сих пор не принял веру. Даже моя собственная семья одержима дьяволом» [Во 2022, 317]. Миссия Сент-Игнатиуса похожа на ранчо, без животных в саванне не прожить: «Невзирая на все препоны и проволочное ограждение, за алтарем регулярно неслась чья-то курица» [Во 2022, 321]. Местные миссии разительным образом отличаются от таковых в Африке. И. Во вообще часто сравнивает эти территории с африканскими, отмечая, что они совсем не похожи друг на друга ни пейзажем, ни поселениями.

И. Во в поездке много размышляет. Одна из тем подобных размышлений – что лично ему дают подобные путешествия. Он развенчивает распространенную мысль о том, что «наибольшего физического и душевного благополучия можно достичь только в диких частях света» [Во 2022, 114]. Вещи, которые действительно приносят ему удовольствие в походных условиях и удовольствие от которых исчезает по возвращении в Европу, – это мытье и чтение книг. И. Во, постоянно что-то читающий, отмечает, что за последние десять лет жизни он не читал ничего просто ради удовольствия. Такой книгой становится для него «Жизнь и приключения Николаса Никльби» Ч. Диккенса – одного из самых английских авторов в истории английской литературы. Интересно, что главный герой романа «Пригоршня праха» Тони Ласт, оказавшийся в плену в глуши у полусумасшедшего не умеющего читать англичанина м-ра Тодда, вынужден бесконечно читать тому вслух один за другим романы Диккенса, что превращается в настоящую пытку. Третьим подобным удовольствием становится для И. Во исправление официальной карты, содержащей большое количество неточностей: «эта практика заставляла меня наблюдать за страной так, как я не делал этого ранее, и увеличивало удовольствие от смены обстановки» [Во 2022, 120], таким образом, путешествие обратно было для англичанина приятнее.

Путешествие – способ раздвинуть рамки времени и пространства. За те три месяца, которые И. Во провел в путешествии, в Англии глобально ничего не изменилось. Для себя же он отмечает следующее: «Мне представляется, что основу всех – а также итог всех без исключения – странствий составляет ощущение нереальности происходящего» [Во 2022, 280]. На какое-то время он оказывается как будто бы зачарованным и после путешествия, так, например, задержки продолжают его преследовать даже в цивилизованном мире.

И. Во не претендует на то, что его путешествие – это «духовная одиссея. Какие бы внутренние изменения ни происходили (а всякий опыт привносит какие-то изменения), они являются собственностью писателя, а не рыночным товаром» [Во 2022, 167].

Книга «Девяносто два дня» – пример раннего творчества И. Во в жанре травелога – сочетает в себе как ключевые черты этого жанра, так и индивиду- альные черты творческой манеры писателя, который выступает в этой книге представителем огромной Британской империи, доживавшей последние десятилетия своего существования.