Уголовно-правовая защита адвоката: необходимы новации

Академик В.С. Нерсесянц справедливо утверждал, что процесс формирования эффективной правовой системы неотъемлемо связан с адекватным, ясным и определенным формулированием в виде норм законодательства сложившихся или складывающихся форм и норм права [9]. Нарушение этого строгого правила неизбежно влечет дисбаланс в развитии общественных отношений. Одна из сфер социальной деятельности, где равные возможности участников гарантируют справедливость в решении вопросов, – это правосудие. Когда в конкретной ситуации государством ограничиваются свобода человека, пределы осуществления им прав и законных интересов, важнейшее значение приобретает статус лица, профессионально оказывающего этому гражданину квалифицированную юридическую помощь. В России такие профессионалы появились лишь в 1864 году с рождением российской адвокатуры. Изучение эволюции отечественного законодательства, регулирующего вопросы оказания юридической помощи адвокатами, показывает две интересные тенденции. Периоды расширения компетенции адвокатов хронологически совпадали с развитием институтов гражданского общества. И наоборот: понижение реальной роли таких защитников в правоприменительном процессе происходило на фоне тоталитаризации. Так, 153 года назад в России получили силу Судебные уставы [12], кардинально преобразившие отечественное судоустройство. Благодаря этому в уголовном судопроизводстве была организована система присяжных поверенных, ставшая прообразом современной адвокатуры. Октябрьская революция 1917 года не только покончила с существовавшей судебной системой, но и значительно умалила статус профессиональных защитников в уголовном процессе [10]. Теперь к этой роли допускались любые дееспособные граждане (общественные защитники), а сам адвокат, если и назначался в судебном процессе, то небрежно именовался «ЧКЗ» – член коллегии защитников [5].

Возрождение института адвокатуры стало возможным лишь в ситуации ослабления тоталитарного давления в стране со второй половины 1950х годов, когда были приняты УПК РСФСР 1960 г., а также Положение об адвокатуре РСФСР [4]. Несмотря на это, вплоть до коренных преобразований последнего десятилетия ХХ века, защищая интересы граждан, адвокаты в одиночку противостояли репрессивной машине государства. В настоящее время в стране действуют различные правозащитные организации, наличие которых не умаляет роли адвоката как главной фигуры, процессуально уполномоченной отстаивать права граждан. При этом работа адвокатов нередко связана с конфликтными ситуациями, а иногда и личным риском, что повышает их виктимизацию [6].

В этой связи следует говорить и о другой особенности. Так, при изучении уголовно-правовых норм, охраняющих жизнь и здоровье профессиональных участников судопроизводства, выясняется, что традиционно жизнь и здоровье адвоката защищены уголовным законом по-иному, нежели те же блага представителей стороны обвинения. Например, нормы первых уголовных кодексов РСФРС (1922, 1926 гг.) напрямую не упоминали судей, прокуроров, следователей и адвокатов как потерпевших. Однако в качестве отягчающего обстоятельства признавалась «возможность нанесения совершением преступления ущерба интересам государства или трудящихся, хотя бы преступление и не было направлено непосредственно против интересов государства или трудящихся» (п. «б» ст. 47 УК РСФРС 1926 г.). Кроме того, посягательства на советских должностных лиц на практике квалифицировались по ст. 588 УК РСФСР 1926 г. как террористический акт [8]. В отличие от предшественника Уголовный кодекс РСФСР 1960 г. напрямую предусмотрел ответственность за преступления против судей и сотрудников правоохранительных органов. Такие потерпевшие упоминались в статьях 1762 и 1912 УК РСФРС 1960 г. Кроме того, в статье 102 данного Кодекса появился пункт «в», предусматривающий убийство лица в связи с выполнением им своего служебного долга или его близких родственников, а также иных лиц, убийство которых совершено с целью воспрепятствовать законной деятельности указанного должностного лица.

На сегодняшний день действующий Уголовный кодекс РФ прямо рассматривает жизнь судьи, присяжного заседателя или иного лица, участвующего в отправлении правосудия, как объект уголовно-правовой охраны (ст. 295–296 УК РФ). Однако, оценивая правоприменительную практику, ученые отмечают, что деятельность адвоката гораздо шире, чем участие в судебных процессах. В конкретных случаях при обнаружении трупа адвоката с признаками насильственной смерти инициируется уголовное преследование лишь по ст. 105 УК РФ, то есть отсутствует «повышенная ответственность защищаемого лица» [13, с. 54]. Такие обстоятельства обуславливают вопрос о соответствии уголовно-правовой защиты адвоката и других профессиональных участников судопроизводства.

Отечественная правовая наука чаще всего рассматривает проблемы ответственности за недобросовестное осуществление адвокатской деятельности. Однако теоретическим и практическим проблемам безопасности адвокатов, членов их семей, а также осмыслению противодействия вмешательству в адвокатскую деятельность уделяется недостаточно внимания.

Так, по сведениям И.Л. Трунова, в 2000–2014 гг. в России против адвокатов было совершено более 70 убийств и тяжких преступлений [14]. За 2016 г. только в Хабаровском крае от преступлений против личности пострадали 3 адвоката (ст. 105, 119 УК РФ). Причем насильственные преступления в отношении судей, прокуроров и следователей не совершались (по данным Информационного центра УМВД России по Хабаровскому краю). По мнению участников круглого стола, организованного 1 марта 2016 года комиссией Адвокатской палаты г. Москвы по защите профессиональных и социальных прав адвокатов, число нарушений и посягательств на права адвокатов за последнее время не уменьшается [14]. Однако в силу специфичного статуса адвоката большинство посягательств на его жизнь, здоровье, имущество, а также тайну не связывается органами предварительного следствия с профессиональной деятельностью. Это обусловливает как значительную латентность совершаемых преступлений [7], так и их некорректную квалификацию.

Следует заметить, что по смыслу ст. 18 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре» государство не только обеспечивает возможность свободно заниматься законной адвокатской деятельностью, но и гарантирует безопасность адвоката, членов его семьи, неприкосновенность от посягательств принадлежащего им имущества. Зачастую в уголовном и административном процессе адвокат противостоит тем же государственным органам, на которые возложена обязанность его защищать. Это объясняет сложности в практической реализации предписаний закона. Например, меры по заявлению адвоката о поступивших угрозах в связи с участием в уголовном деле принимаются тем же правоохранительным органом, который обеспечивает оперативное сопровождение по такому уголовному делу. Хотя адвокат (защитник) и упоминается в пп. 4 ч. 1 ст. 2 Федерального закона «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства», но применение соответствующих мер защиты на практике затрудняется тем обстоятельством, что в случае их реализации адвокат сам попадает в зависимость от правоох- ранительных органов. С аналогичными трудностями сталкивается защитник при обжаловании действий должностных лиц, вмешивающихся в его деятельность [2]. Может ли это не умалять состязательность в процессе? Отвечая на этот вопрос, отдельные исследователи предлагали изменить уголовный закон в части положений статей 296 и 298.1, поменяв в них термин «защитник» на «адвокат» [3]. Однако, на наш взгляд, назрел момент, чтобы восполнить правовые пробелы в действующем уголовном законе новыми статьями 294.1 и 295.1, предусмотрев ответственность не только за незаконное вмешательство в адвокатскую деятельность, но и за посягательство на жизнь, здоровье, свободу адвоката и членов его семьи. В этих целях примечанием к ст. 294.1 УК РФ предлагается разъяснить, что под вмешательством в деятельность адвоката следует понимать незаконное создание препятствий для выполнения адвокатом своих обязанностей, предусмотренных законом, при этом предусмотреть такое строгое наказание, какое сможет обеспечивать уголовно-правовую превенцию совершения подобных преступлений [11]. Ввиду этого видится разумным в качестве основных видов наказания применять штраф и лишение свободы. С учетом этого статьи 294.1, 294.2 УК РФ предлагается изложить следующим образом:

«Ст. 294.1. Вмешательство в осуществление адвокатской деятельности

• 1.    Вмешательство в деятельность адвоката при осуществлении им профессиональной деятельности в рамках гражданского, административного и арбитражного судопроизводства – наказывается штрафом в размере от ста тысяч до трехсот тысяч рублей.

• 2.    Вмешательство в деятельность адвоката при осуществлении им профессиональной деятельности в рамках уголовного судопроизводства – наказывается штрафом в размере от ста тысяч до пятисот тысяч рублей или лишением свободы на срок до трех лет.

• 3.    Деяния, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи, совершенные лицом с использованием своего служебного положения, – наказываются лишением свободы на срок от четырех до семи лет.»

«Ст. 295.1. Угроза или насильственные действия, посягательство на жизнь адвоката

• 1.    Угроза убийством, причинением вреда здоровью, уничтожением или повреждением имущества в отношении адвоката, а равно его близких родственников в связи с осуществлением адвокатской деятельности – наказывается штрафом в размере от ста до пятисот тысяч рублей.

• 2.    Деяние, предусмотренное частью первой настоящей статьи, совершенное с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья, – наказывается лишением свободы на срок до пяти лет.

• 3.    Деяние, предусмотренное частью первой настоящей статьи, повлекшее тяжкие последствия, – наказывается лишением свободы на срок от шести до двенадцати лет.

• 4.    Деяния, предусмотренные частями первой, второй или третьей настоящей статьи, совершенные лицом с использованием своего служебного положения, – наказываются лишением свободы на срок от восьми до пятнадцати лет.

• 5.    Посягательство на жизнь адвоката, членов его семьи в связи с осуществлением адвокатской деятельности либо из мести за такую деятельность – наказывается лишением свободы на срок от десяти до двадцати лет либо пожизненным лишением свободы.»

Конечно, научный поиск надлежащих уголовно-правовых средств противодействия преступлениям, совершаемым в отношении адвокатов в связи с их профессиональной деятельностью, не исчерпывается исключительно рассматриваемыми аспектами. Вместе с тем, думается, что мир и согласие в обществе не могут быть достигнуты исключительно репрессивными мерами. В обществе, где строгость законов нивелируется их исключительным невыполнением, правопорядок невозможен. Напротив, построение правового государства напрямую зависит от развитости институтов гражданского общества, призванных защищать индивидуума. Место и возможности адвокатов в системе уголовного, гражданского и административного судопроизводства напрямую влияют на законность принимаемых властными органами решений. В связи с этим реализация принципа состязательности судопроизводства немыслима без обеспечения реальных гарантий безопасности для представителей обеих сторон процесса. Вместе с тем разработка правовых решений должна исходить из объективно назревшей потребности модернизации традиционно сложившихся и законодательно регламентированных на протяжении эволюции правовой системы России общественных отношений [1].