Умолчание и вытеснение в романе Кейт Бернхаймер «Полное собрание сказок Люси Гольд»

The article analyzes the methods of implementing the aposiopesis as a result of the defence mechanism of repression, which becomes a narrative feature of the final novel of the Gold sisters’ trilogy, “The Complete Tales of Lucy Gold”, by Kate Bernheimer, a contemporary American writer who actively explores and develops the fairy tale genre in her work. On the one hand, Kate Bernheimer’s novels have much in common with personal diaries in which women reflect on their childhood spent in the same house, filled with both joyful and traumatic memories, as well as on their adult years and careers, on the other hand, the novels represent fairy tale collections that each sister creates herself, selecting fairy tales and illustrations. At the beginning of each book there is a list of German, Russian, Yiddish, and, in the novel “The Complete Tales of Lucy Gold” – Chinese, fairy and folk tales, the texts of which are actively transformed and recontextualized in the novels. The sisters are united by common traumas; as conceived by Kate Bernheimer, they suffer from the inability to talk about what happened to them, which, however, somehow manifests itself in their narrative. While Merry and Ketzia, the older Gold sisters, partially verbalize traumatic experiences, the youngest of the sisters, Lucy Gold, actively represses traumatic episodes from her past, related to taboo topics such as sex and violence, replacing them with false memories, which is emphasized by Kate Bernheimer through the use of the aposiopesis, expressed through text gaps, riddles, and graphic features of the text, illustrations.

s

Kate Bernheimer; contemporary American novel; aposiopesis; repression; fairy tales.

Кейт Бернхаймер – современная американская писательница и исследовательница фольклора, основательница литературного журнала «Сказочное обозрение» («Fairy Tale Review»), посвященного публикации новых сказок, популяризации сказки как обновленной формы искусства. «Полное собрание сказок Люси Гольд» («The Complete Tales of Lucy Gold», 2011) – заключительный роман трилогии о сестрах Гольд, публиковавшейся в течение 10 лет: первый роман и по совместительству литературный дебют писательницы «Полное собрание сказок Кетции Гольд» («The Complete Tales of Ketzia Gold») вышел в свет 2001 г., «Полное собрание сказок Мерри Гольд» («The Complete Tales of Merry Gold») в 2006 г.

Трилогия сестер Гольд – обширное исследование девичества и сказок. Каждый роман принадлежит одной из вымышленных сестер (старшей Мерри, средней Кетции и младшей Люси), которая повествует о своих детских воспоминаниях, последующих отношениях с людьми и карьере, при этом К. Бернхаймер дает читателю возможность увидеть общий эпизод из жизни героинь с разных точек зрения, подчеркивая тем самым разницу в их восприятии себя и окружающего мира. Кон- цептуальной особенностью трилогии является реконтекстуализация немецких, русских, еврейских и китайской сказок. Их список приводится в начале каждого из романов, при этом К. Бернхаймер ссылается на англоязычные издания сказок братьев Гримм [Grimm 1977], А.Н. Афанасьева [Afanas’ev 1945], еврейских сказок под редакцией Б.З. Вайнрайх [Weinreich 1988], китайской сказки под редакцией М. Робертса [Roberts 1980]. Стоит оговорить, что несколько раз К. Бернхаймер допускает ошибки в своих списках. Так, в «Полном собрании сказок Кетции Гольд» автор указывает в качестве издательства сказок братьев Гримм «Anchor Books», в то время как в 1977 г. публиковалась одноименная книга издательства «Doubleday and Company, Inc.». Еще две ошибки, допущенные автором, находятся в списке сказок «Полного собрания сказок Люси Гольд», в котором К. Бернхаймер неправильно указывает название одной из сказок (вместо правильного «The Star Talers» указано название «The Star Travelers»), а также одна из сказок братьев Гримм («The Bright Sun Will Bring It to Light») ошибочно записана в список еврейских.

Сказки в трилогии К. Бернхаймер призваны, во-первых, указать на особенности мышления героинь, самостоятельно выбирающих их и применяющих к своим жизненным обстоятельствам, во-вторых, подчеркнуть авторский замысел создания трилогии как образца «женского письма», трансформирующего сказочные сюжеты.

Помимо упомянутых ранее сказок, открывающих романы, каждая книга трилогии К. Бернхаймер содержит скрытую, ключевую сказку для жизни героини. Если для Кетции, жертвы брака с абьюзером, это «Синяя борода», для Мерри – «Русалочка», то Люси, предпочитающая блаженное неведение и находящаяся в «зачарованном сне», вызывает ассоциации со «Спящей красавицей».

В одной из глав романа к Люси приходит одна из старших сестер, Мерри, и рассказывает о прошлом, открывая ей глаза на некие травмирующие эпизоды, которые героиня пытается вытеснить из сознания: «– Я собираюсь тебе кое-что рассказать, – начала она. Но я не могу сказать вам, что последовало дальше. Заполните этот пропуск наихудшим, что вы могли себе вообразить: _____________________»

[Bernheimer 2011, 76]. Графически обозначенный пропуск, который Люси предлагает читателю заполнить самостоятельно, является одной из форм реализации приема умолчания и демонстрирует тенденцию Люси к неприятию действительности, вытеснению травмирующих воспоминаний. Таких пропусков в романе два, оба появляются в главах, где Люси посещают старшие сестры.

После разговора с Мерри Люси признается: «Я никогда не придавала особого значения тому факту, что после семнадцати лет у меня не осталось воспоминаний. Я словно зачарованная, если можно так выразиться, проспала всю свою жизнь. Мне это показалось весьма приятным» [Bernheimer 2011, 76]. На «Спящую красавицу» как скрытую сказку Люси указывают также события, происходящие в главе 15, в которой осуществляется контаминация сказочных сюжетов – китайской сказки «Испытание убеждения» («Test of Conviction») и элемента «Спящей красавицы». Как и в оригинальной китайской сказке, в романе происходит спор героя, в данном случае сотрудницы, находящейся в подчинении Люси, с призраком о существовании последнего, после чего призрак убивает одного из героев, забивая ему, в случае китайской сказки, кирку («pick») в макушку. В «Полном собрании сказок Люси Гольд» сказка трансформируется, призрак и подчиненная героини объединяются и с разных сторон вбивают вязальные спицы в виски Люси. Глава заканчивается признанием Люси в том, что она, теперь живущая в лесу, по сей день не имеет никаких воспоминаний об этом инциденте. Смена предмета неслучайна, вязальная спица вызывает ассоциацию с веретеном, так как оба предмета являются острыми и предназначены для ручного труда (вязания и прядения соответственно).

Однако в тексте романа присутствуют аллюзии и на другую, не менее известную сказку. В 5-й главе романа вновь обнаруживается контаминация еврейской сказки, в честь которой и озаглавлена глава романа, «Всегда может стать хуже» («Things Can Always Get Worse») и сказки «Белоснежка». Первая часть повествования близка к тексту еврейской сказки: Люси, как и бедняк, находится в бедственном положении, жалуется Богу на свою нищету, у обоих вырастает горб, только у бедняка к нему также прирастает человек, а у Люси – осел и птица. И человек, и животные поедают те крохи, которые перепадают на долю героев. Далее тексты расходятся: бедняк из еврейской сказки просит Господа вернуть все на круги своя, а Люси терпеливо несет на себе причудливый отросток до тех пор, пока не падает от истощения, думая о том, как она счастлива иметь новых компаньонов. Последующая часть главы имеет прямые отсылки к сказке «Белоснежка». Люси просыпается в белой кровати в белой комнате в окружении семерых мужчин в белых халатах. Здесь прочитывается отсылка к семерым карликам (гномам), приютившим Белоснежку в своей хижине. Практически сразу Люси замечает, что лишилась горба, осла и птицы, а в вену ей поступает «какое-то зелье – розовое, пахнущее яблоком» [Bernheimer 2011, 16]. Отравленное яблоко – средство убийства героини знаменитой сказки – в контексте романа Люси становится «лекарством», эффект от которого, однако, негативный, на что опять же указывает самое начало главы и признание героини в том, что темные силы забрали ее дух, ничего не оставив взамен.

«Полное собрание сказок Люси Гольд» имеет схожие с предыдущими романами концепцию, структуру и нарративные особенности: книга написана женщиной, чье имя указано в заглавии; композиционно роман напоминает собрание сказок; повествование ведется от первого и третьего лиц; хронологическая структура сложная, временная упорядоченность глав, как правило, отсутствует. Историк искусств Катриона МакАра отмечает следующие особенности «Полного собрания сказок Люси Гольд»: «В этой эпизодической серии нехронологических коротких глав, типичной для остальной части трилогии, мы узнаем о счастливом детстве Люси, безвременной кончине ее парня, успешной карьере аниматора, а затем кукольника-отшельника и многих экстатических смертях. В некотором смысле она служит синтезом или концептуальным контрастом для двух старших сестер, которые представляют тезис и антитезис» [McAra 2017, 174].

Роман действительно заметно отличается от предыдущих. Являясь заключительной книгой трилогии, «Полное собрание сказок Люси Гольд» несет в себе «подытоживающую» функцию, на что, в том числе, указывают, во-первых, посвящение, адресованное старшим сестрам, чьи книги уже вышли в свет: «For Merry and Ketzia» («для Мерри и Кетции»), и, во-вторых, 240

эпиграф, в роли которого выступает фрагмент из эссе «О волшебных сказках» («On Fairy-Stories», 1947) Дж.Р.Р. Толкина. В приведенной цитате знаменитый британский писатель утверждает, что счастливая концовка является главным элементом волшебной сказки:

Но «утешение» волшебных сказок содержит в себе и еще один аспект, в придачу к воображаемому утолению древних желаний. Куда более важно Утешение Счастливого Финала. И я бы дерзнул утверждать, что все идеальные волшебные сказки должны заканчиваться счастливо. По крайней мере я бы сказал, что Трагедия – это истинная форма Драмы, ее высшая функция; а вот в отношении Волшебной Сказки справедливо прямо противоположное. И поскольку у нас, по-видимому, нет слова для обозначения этого противоположного понятия, я назову его «Эвкатастрофа» [Толкин 2006, 153].

Роман «Полное собрание сказок Люси Гольд» К. Бернхаймер – сборник сказок, не содержащий эвкатастрофы, в финальной книге трилогии нет счастливой концовки, финал является открытым. Книга Люси Гольд, такой же ненадежной рассказчицы, как и ее сестры, заполнена искаженными воспоминаниями, замещающими вытесненные из памяти травмирующие эпизоды. Именно в этом романе К. Бернхаймер активно прибегает к использованию приема умолчания, употребляя его для психологизации повествования, чтобы показать, к какому защитному механизму склонна младшая из сестер Гольд.

В первых двух романах К. Бернхаймер показывает, как женщины, чьи судьбы объединены общей травмой, связанной с развращающим отношением мужчин (дедушка показывал девочкам порнографические журналы, отец фотографировал их голыми), по-разному живут с ней: Мерри Гольд, старшая сестра, склоняется к агрессии и аутоагрессии, проявляющейся преимущественно в алкоголизме; Кетция Гольд, средняя сестра, вступает в абьюзивные отношения, переживает депрессивные эпизоды и попытку суицида. Люси Гольд утверждает, что не понимает, как старшие сестры могли предаться печали (Кетция) и ненависти (Мерри), когда они росли в таком чудесном доме, ведь она утверждает, что была счастлива и имела особую связь с волшебством. Характеризуя своих старших сестер и себя, Люси пишет:

В отличие от Кетции, которая ездила на трамвае и возвращалась домой с новыми дырками в ушах или зелеными прядями в волосах, с ароматом сигарет с гвоздикой, кофе и вина на теле и одежде, у меня не было причин марать себя или проявлять слабость характера через физические изменения. И в отличие от Мерри, проскальзывавшей в лес с водкой и парнями, я ощущала, что мое тело – кристалл – сверкающий камень, который кто-то нашел на земле и всегда держал в крошечном кармашке, как своего рода тотем или амулет – никаких блужданий в лесу, это не для Люси Кристалл! [Bernheimer 2011, 51–52].

Однако читателю требуется немного времени, чтобы осознать противоречивость слов Люси Гольд, стремящейся умолчать о прошлом, табуированных темах, она тяготеет к вытеснению травмирующих воспоминаний.

Понятие «вытеснение» («repression») было введено в психологию И.Ф. Гербартом, позднее развито З. Фрейдом, подчеркнувшим особенности механизма, в том числе, его длительность:

…процесс вытеснения не следует представлять себе, как однажды совершившийся процесс <…> вытеснение, напротив, требует длительного напряжения сил, с исчезновением которого успех его становится сомнительным, так что возникает необходимость в новом акте вытеснения [Фрейд 1999, 114].

Наиболее полное и актуальное рассмотрение вытеснения как механизма защиты мы обнаруживаем в работе «Единая теория вытеснения» («The Unified Theory of Repression», 2006) профессора психологии М.Х. Эрдели, бережно компилирующего и подытоживающего опыт предшественников в своем исследовании вытеснения. Главная героиня романа «Полное собрание сказок Люси Гольд» утверждает, что у нее «<…> не осталось воспоминаний после семнадцати лет» [Bernheimer 2011, 76], именно в этом возрасте происходит переломный момент, так как именно тогда девушка решает, что хочет выйти замуж за Сэма Хана, соседского юношу, который накладывает на себя руки в тот же вечер, когда Люси знакомит его со своими родителями. В контексте анализа романа важными представляются рассуждения М.Х. Эрдели об особенностях памяти в общем и о травматических воспоминаниях, в частности при которых человеческая психика в равной степени тяготеет и к психогенной амнезии, и гипермнезии, а также о том, что в рамках вытеснения зачастую формируются ложные воспоминания [Erdelyi 2006], которыми изобилует роман «Полное собрание Люси Гольд», так как именно на такого рода воспоминаниях держится «сказка» жизни Люси, сконструированная ей для самой себя.

Другое направление изучения защитных механизмов, актуальное в рамках нашего исследования, представлено в работе Д.П. МакАдамса «Роль защитных механизмов в истории жизни» («The Role of Defense in the Life Story», 1998). Ученый пишет о том, что в контексте появления нарративных теорий в психологии личности механизмы защиты могут рассматриваться как нарративные стратегии , определяющие рассказываемость жизни себе, для рефлексии и осмысления своего опыта, и другому, выступающему в роли критика, что помогает определить степень разумности и приемлемости истории [McAdams 1998].

Роман открывается главой под названием «Золотой ключ» («The Golden Key»), отсылающей читателя к одноименной сказке братьев Гримм («Der goldene Schlüssel», в приводимом переводе К.М. Азадовского «Золотой ключик»), указанной в списке сказок в начале книги. В реконтекстуализированной сказке Люси повествование ведется от первого лица, а также происходит гендерная трансформация, главным действующим лицом становится женщина, сама героиня. «Золотой ключ» Люси следует за претекстом до того момента, 242

когда обнаруживается железный ларец. Сказка братьев Гримм оканчивается следующими словами:

Стал мальчик искать замочную скважину и не смог ее найти; наконец он с трудом ее разглядел: она оказалась такая маленькая, что сразу и не заметишь. Он примерил к ней ключик, и тот подошел как нельзя лучше. Мальчик повернул его один раз – и тут нам придется малость подождать, пока он до конца не откроет замок и не приподнимет крышку; лишь тогда мы узнаем, что за редкостные вещицы спрятаны в том ларце [Гримм 2020, 862].

«Полное собрание сказок Люси Гольд» трансформирует сказку путем ее продления:

Вы могли бы ожидать, что мне захочется копнуть глубже и обнаружить закрытый железный ларец. Вы могли бы ожидать, что мне хотелось бы, чтобы этот железный ларец был полон блестящих вещей. Вы могли бы ожидать, что ключ идеально войдет в замок ларца и я буду с надеждой поворачивать его снова и снова. Вы можете даже задаться вопросом, какие ужасные чудеса я нашла там, какую печаль и зло они принесли в мир. Однако у меня не было желания обнаружить печаль или зло. Конечно, как лес состоит из деревьев, грязи, иголок и червей, теперь и вовек могут быть счастливые деревья, грязь, иголки и черви. Это стремление к миру – ловушка разума. Тем не менее, уверяю вас, никакая история меня не ждала. Только темная ночь со смертью на троих. Все счастье однажды у меня отобрали. Пожалуйста, разгадайте загадку; Я больше не могу говорить [Bernheimer 2011, 1–2].

Загадка, которую оставляет Люси читателю в начале романа, является первым примером умолчания в книге. К. Бернхаймер трансформирует устойчивую для сказочного текста функцию загадки. В данном случае не героине нужно найти ответ, чтобы пройти инициацию, а читателю, чтобы отделить ложное от истинного, дойти до глубоко спрятанной Люси истории.

Романы старших сестер Гольд, Кетции и Мерри, отличаются прямолинейностью, в них женщины открыто формулируют свой опыт, не пряча от читателя информацию о травмирующих событиях детства и взрослой жизни, в то время как Люси стремится к замалчиванию темных моментов из прошлого, которые тем не менее проявляют себя.

Интересно, что помимо сказок, К. Бернхаймер обращается и к известной американской детской считалке «Мисс Люси» («Ms. Lucy»), строящееся на умолчании. Таким образом автор акцентирует внимание, с одной стороны, на невозможности Люси говорить слова с негативной коннотацией, которые подчеркнуто отсутствуют в конце некоторых стихов, с другой, инфантильность и тягу к «запретным» темам:

Один из вариантов считалки «Мисс Люси»	Баллада в «Полном собрании сказок Люси Гольд»
Ms. Lucy had a steamboat, the steamboat had a bell. Ms. Lucy went to heaven and the steamboat went to…	Miss Lucy had two sisters The sisters had two bells One sister went to heaven And the other went to
Hello operator, please give me number nine, And if you disconnect me I will chop off your…	Hello operator Please get me number nine And if you disconnect me I’ll kick your fat
Behind the refrigerator, there was a piece of glass. Ms. Lucy sat upon it and it went right up her…	Behind the Frigerator There was a piece of glass Miss Lucy sat upon it And broke her big fat
Ask me no more questions, I’ll tell you no more lies. The boys are in the bathroom pulling down their…	Ask me no more questions Tell me no more lies The boys are in the bathroom And they’re pulling down their
Flies are in the meadow The meadow’s in the park The boys and girls are kissing in the	Flies are in the meadow The bees are in the park Miss Lucy and her brother Are kissing in the
D.A.R.K. D.A.R.K. D.A.R.K. dark dark dark… [Sherman, Weisskopf 1995, 33–34].	D-a-r-k D-a-r-k D-a-r-k Dark dark dark! [Bernheimer 2011, 56–57].

Дж.Т. Томас, автор книги о культуре современной американской детской поэзии, отмечает игру считалки «Мисс Люси» с языком, пластичность которого стихотворение использует для лавирования между социальной приемлемостью и табу, «в стихотворении существует напряжение между желанием выразить сексуальное любопытство и желанием подвергнуть это любопытство цензуре» [Thomas 2007, 57]. Детская заинтересованность в темах секса и жестокости, привлекательная загадочность «взрослого» мира гарантируют бытование считалки. Баллада Люси близка к приведенному выше варианту считалки, однако, стоит обратить внимание на изменения, вносимые героиней. Остановимся лишь на тех, которые касаются жизни Люси, другие изменения незначительны, они встречаются в других версиях считалки.

В первом четверостишье пароход («steamboat») сменяется двумя сестрами, одна из которых (очевидный намек на Кетцию) попадет на небо, другая (Мерри) – в ад (пропущено слово «Hell»); в четверостишье, в котором упоминается поцелуй, девочки и мальчики («the boys and girls») меняются на Люси и ее брата. В тексте романа, за исключением баллады Люси, нет упоминаний присутствия интимных отношений между сестрой и братом, однако, мы можем предположить, что они могли присутствовать, но, очевидно, были вытеснены Люси из памяти.

Интересна и другая разновидность умолчания в «Полном собрании сказок Люси Гольд», выражающаяся в графически выделенном пропуске, который Люси предлагает заполнить читателю. Первый из таких пропусков, появляющемся в момент встречи с Мерри, мы рассматривали ранее в контексте контаминаций сказок. Второй раз мы встречаем графический пропуск во время посещения Люси Кетцией: «Мне очень жаль, но я не могу поделиться с вами тем, что она сказала. Вам придется представить это здесь: _________________________» [Bernheimer 2011, 92].

После встречи с сестрой Люси проводит рефлексию о проблеме памяти, на этот раз не со сказочной стороны («зачарованный сон»), а подходя к ней с научной точки зрения:

В наши дни ученые полагают, что мозг придумывает свои собственные истории, основываясь на своих лучших догадках о том, что на самом деле произошло. Мой мозг изобрел для меня прекрасные истории, но потом я обнаружила, что они были фальшивыми. И были ли они? [Bernheimer 2011, 93].

Этот саморефлексивный комментарий подтверждает способность героини, несмотря на приписываемые ей отрешенность, эксцентричность и закрепившийся за ней ярлык «отсталой», «airy-fairy» (витающей в облаках), что началось с детства, когда Люси определили в класс для отсталых детей, осознать не только действующий механизм вытеснения, но и предположить конструирование мозгом ложных, гипертрофированно радостных воспоминаний.

Стоит отметить, что обе главы с участием старших сестер Люси оканчиваются заявлением героини о том, что она умерла, как и все главы, в которых ей открывают глаза на мрачные стороны действительности или же она самостоятельно отходит от своего амплуа счастливого и благодарного чада. Тема смерти является лейтмотивом романа. На протяжении 7-й главы героиня рассказывает о том времени, когда ей было семнадцать, и она решила выйти замуж, однако, после знакомства родителей со своим избранником, она узнает, что тот совершил самоубийство:

На следующее утро я узнала, что Сэм Хан умер, наложил на себя руки. И я знаю, что это вас шокирует, ведь я всегда была так счастлива, ваша мечтательная лесная фея, девушка, которая живет во тьме, но не знает об этом: именно так в конце концов я и умерла [Bernheimer 2011, 23–24].

Последняя смерть Люси Гольд, как, впрочем, и предыдущие, может рассматриваться как метафорически, «смерть Люси-сестры», «смерть Люси-кор-поративного работника», то есть смерть прошлого, отречение от части себя, заблуждений и ложных воспоминаний, так и буквально, ведь именно ей оканчивается книга. В финале романа вновь проявляется умолчание, во-первых, через фотографию маленькой девочки, размещенную на последней странице романа, и сопровождающую подпись «Покойся с миром, Люси Гольд» («Rest in Peace Lucy Gold»), во-вторых, через загадку, которую Люси задает читате- лю. В последней главе сестры оборачиваются цветами, и Люси слышит, как Кетция и Мерри сочувственно обсуждают ее, называя сестру «отсталой», ведь только такой человек может быть счастливым, после чего Люси задает читателю загадку, тем самым закольцовывая композицию романа: «Вот вам важная загадка. Где теперь живут мои сестры, мои истории? И почему та, кто мертва, это я?» [Bernheimer 2011, 114].

Таким образом, заключительный роман «Полное собрание сказок Люси Гольд» ставит отнюдь не точку, а многоточие в трилогии о сестрах Гольд. К. Бернхаймер создает историю, существенно отличающуюся от предыдущих романов, идущую вразрез с выбранной в качестве эпиграфа цитатой из эссе Дж.Р.Р. Толкина, в которой счастливая концовка предстает самоцелью сказки.

Книга изобилует недосказанностями, ложными воспоминаниями, усердно конструируемыми женщиной, стремящейся вытеснить травмирующие эпизоды из памяти. К. Бернхаймер кропотливо составляет психологическую картину внутреннего мира младшей сестры Гольд, смысловым центром которого становится умолчание, проявляющееся через загадки, которые Люси задает читателю, графически обозначенные пропуски, которые она просит заполнить самыми страшными догадками касательно того, что ей рассказывают сестры, многократные «смерти» в моменты, когда кто-то или что-то выводит героиню из состояния блаженного неведения. Гипертрофированно оптимистичный тон «Полного собрания сказок Люси Гольд», контрастный по отношению к романам Кетции и Мерри, может ввести читателя, знакомого с предыдущими книгами трилогии, в недоумение. Однако, здесь проглядывает авторское стремление к саспенсу, постепенному раскрытию глубины травмы, которая становится очевидной, если обратить внимание на вытеснение как главенствующий защитный механизм в жизни Люси Гольд, в наррации проявляющийся посредством умолчания.