Управление в организационных системах: культурный аспект

Дмитрий Владимирович Дмитриев – аспирант Санкт-Петербургского университета технологий управления и экономики.

Развитие управления в организационных системах во многом связано с неформальными правилами, которые складываются непосредственно в них самих [1], а также в их макросреде [2, 3]. Чем сложнее и динамичнее организационная система, тем сложнее формализовать правила, по которым она управляется. Попытка повысить уровень соответствия субъекта управления объекту управления (что является прямым следствием стремления к эффективности управления в рамках известного принципа необходимого разнообразия У.Р. Эшби [4]), в условиях усложнения последнего, неизбежно приводит к бюрократизации управления, снижающей его эффективность.

Вырваться из этого замкнутого круга, достигая разумного соответствия между усложнением самого управления и ограниченной его бюрократизацией, можно опираясь на культурный контекст организации. Культура в данном случае выступает в качестве совокупности неформализованных правил, принимаемых участниками управленческих взаимодействий, которые позволяют обеспечить рост (или, по крайней мере, сохранение) эффективности управления без излишнего усложнения его аппарата, что особенно важно в условиях турбулентной внешней среды [5].

Итак, мы подходим к пониманию того, что для достижения эффективности управления в организационных системах важен культурный аспект. А что же такое культура? Очевидно, что необходимо дать ей некоторую дефиницию. Как показывает анализ литературы, термин «культура» является по сути своей термином общего назначения, употребляется повсеместно, потому дать исчерпывающее определение ему крайне сложно или даже вовсе невозможно. Можно согласиться с достаточно общей точкой зрения, что «культура – это, прежде всего, деятельность по созданию материальных и духовных ценностей, в ходе, которой реализуется духовный потенциал, как личности, так и общества, как субъектов культуры» [6, с. 150].

Из этого определения (отметим – не единственного, в литературе по социологии и культурологии имеется значительное число и иных, аналогично общих, определений) следует, что сфера культуры рассматривается как область своеобразного «духовного производства», в которой деятельность людей приносит конкретный социальный результат в соответствии с социальным запросом, определяемым потребностями. Своеобразный «спрос» на культуру у человека возникает в момент формирования у него потребности в саморазвитии (по А. Маслоу), в этом смысле культура тесно связана с креативностью и инновациями [7], играющими в современной хозяйственной практике значимую роль, выполняющими функцию основного драйвера развития бизнеса.

Культура играет важную роль формирования социальных норм, что принципиально важно для эффективного управления в организациях. Культура накладывает свой отпечаток на стремления человека, порой направляя их в сторону целей, конкретному индивиду не столь уж и желанных, но социально приемлемых. Кстати, тот же самый механизм «культурного принуждения» может играть и деструктивную роль, формируя вредные для самого человека стремления. В итоге люди склонны, например, выбирать нездоровую пищу, пренебрегать своим здоровьем ради моды и т.п. [8]. В этой связи, в менеджменте следует уделять особое вниманию формированию продуктивных внутриорганизационных культурных норм.

Исходя из изложенного, можно сделать вывод, что культура влияет на мотивацию людей. Изучение человеческой мотивации сегодня часто соотносят с европейской школой психоанализа, которой около ста лет. Но этот вопрос рассматривался и ранее. Например, еще в III веке античный мыслитель Эпикур, разбирая различные виды человеческих потребностей, пришел к схожим выводам. В своем познании он решил отойти от разделения социальных и биологических аспектов и предложил категории оценки естественности и необходимости потребностей. Он различал «страсти», которые управляют людьми, и «желания», которыми люди управляют сами [9].

Эпикур считал [там же], что сохранение жизни – высшая ценность человека, и поэтому люди продолжают жить из-за своей способности поддерживать существование и продолжать свой род. Соответственно, потребность в пище и воде была признана им естественной и обязательной. В то же время, желания, возникающие исключительно в процессе жизнедеятельности, Эпикур рассматривал как необязательные и неестественные. Подобные желания могут проявляться у человека в контексте его воспитания, принятых им ролевых социальных моделей, убеждений и взглядов, моральных установок. Поэтому одни люди, например, стремятся к власти, в то время как другим важнее, например, эмоциональная близость.

Следует отметить, что рассмотренные Эпикуром особенности человеческого поведения отчасти определяются личностными свойствами конкретных людей, а отчасти задаются социальным окружением. В этой связи, для эффективного управления необходимо не только формировать продуктивную культуру в организации и обществе в целом, но и учитывать личностные особенности членов коллектива, их биологические и психологические предрасположенности и склонность к их изменению. Сложность здесь составляет то обстоятельство, что культурные нормы с течением времени меняются. Распространена точка зрения, что разные поколения людей имеют несколько отличающиеся ценности, которые выступают стимулом для того или иного типа поведения [10]. Следовательно, этот факт тоже надо учитывать.

Анализируя изложенные выше положения с точки зрения современного понимания, можно отметить, что Эпикур стал первым аналитиком в мировой истории философии, кто поднял проблему противостояния консьюмеристского подхода (ориентированного на быстрое удовлетворение человеческих желаний; по сути дела, именно такой подход культивируется в рыночной экономике и экономическом обществе, он – основа маркетинга не как способа организации сбыта, но как рыночной философии) и фиксации на высших духовных ценностях, свойственных человеку и его личности. Заметим, что этот конфликт, отмеченный еще в античные времена, активно проявляется и в современном обществе, где довольно ярко проявляется противостояние либерально-реформаторского консьюмеристского подхода и традиционных ценностей, базирующихся на сохранение и преумножение накопленных многими поколениями той или иной социальной общности духовных богатств.

С позиций управления, указанный конфликт является препятствием для трансграничной экспансии бизнеса. Действительно, проникая в иные юрисдикции (страны и группы стран), транснациональный бизнес сталкивается не только с иными формальными институтами, но и с различием в культурных нормах (неформальных институтах):

• 1.    Примером различных формальных правил могут служить обусловленные национальными целями различия в правилах регулирования прямых иностранных инвестиций (ПИИ). Например, ЮНКТАД в Докладе о мировых инвестициях (2022) отмечает: «Развитые страны в основном ввели или усилили свои режимы проверки инвестиций на основе критериев национальной безопасности или расширили временные режимы, принятые во время пандемии, для защиты стратегических компаний от иностранных поглощений… Наоборот, развивающиеся страны продолжали в первую очередь принимать меры по либерализации, поощрению или упрощению процедур инвестиций, подтверждая важную роль, которую ПИИ играют в их стратегиях экономического подъема» (цит. по: https://unctad.org/system/files/official-document/wir2022_overview_ru.pdf ).

• 2.    Примером, весьма наглядным, когда бизнес сталкивается с культурными барьерами при выходе на рынки новых для себя стран, являются сложности иностранного (точнее –

Сознательная и осознаваемая потребность человека является весьма важным аспектом успешности его деятельности в организационных системах. Социально-культурная среда, где находится индивид почти все свое время, и его степень принятия культурных норм имеют ключевую роль в формировании границ его поведения. Представления людей о своих потребностях отражают объективные явления через призму разделяемых ими культурных программ, включающих правила интерпретации симптомов неудовлетворённых потребностей. Речь идёт не об одной культуре, а о комплексе культурных программ. Наряду с общенациональной культурой действуют субкультуры различных групп: семей, компаний друзей, рабочих коллективов и т.д. Эти программы могут пересекаться самыми разнообразными способами.

Неизбежно будут возникать значительные искажения действительности, поскольку объективные потребности деформируются сквозь призму культурной программы. Осознанные потребности нередко оказываются весьма далеки от реальности, а иногда и вовсе противоположны ей. Стоит отметить и то, что демонстрация своего статуса индивидом отображает его принадлежность к конкретной субкультуре. Чтобы заявить о своей статус-ности и принадлежности к группе, человеку крайне важно демонстрировать и реализовать именно статусные потребности. С точки зрения социальной психологии этот процесс усиливает конформизм, что характерно для консьюмеристской цивилизации.

Наличие социокультурного аспекта у природных потребностей не означает, что их можно игнорировать. Отказ от упрощённого экономического взгляда на потребности не должен приводить к другой, столь же наивной крайности. Герберт Маркузе в середине XX века разделил потребности современного человека на две большие группы: истинные и ложные. Ложные потребности, по мнению философа, угнетают человека (например, агрессия, тяжёлый труд, несправедливость, бедность). Парадоксально, что удовлетворение этих ложных потребностей приносит людям кратковременное чувство эйфории. Примером ложной потребности может служить рекреационная функция массовой культуры. Ложные потребности создаются главным образом идеологией общества потребления, целью которого является создание унифицированной массы стандартных и однотипных индивидов [11].

В заключение отметим, что позитивный модус человеческого существования, частью которого является воля к самореализации, оказался в современных условиях смещенным. Современные потребности, как бы это ни звучало прозаично, продиктованы не только внутренними устремлениями человека, но и внешними обстоятельствами: социальной системой, их востребованность и легитимация одобряются повсеместно с подачи общества [12]. И эти аспекты в обязательном порядке должны учитываться при формировании эффективных моделей управления.