Уровень и качество жизни в советском городе периода НЭПа (на материалах г. Саратова)

Автор: Блонский Леонид Владимирович

Журнал: Общество: философия, история, культура @society-phc

Рубрика: История

Статья в выпуске: 8, 2019 года.

Бесплатный доступ

В статье рассматриваются особенности уровня и качества жизни жителей советского города на примере Саратова. После окончания Гражданской войны население городов сформировало запрос на стабильность, которая выражалась в наличии хорошо оплачиваемой работы и возможности приобрести необходимые продукты питания, одежду и обувь. В годы нэпа (1921-1928) Саратов являлся одним из крупнейших городов СССР. Его жители прочувствовали на себе все катаклизмы Гражданской войны и катастрофического голода, охватившего Нижнее Поволжье в начале 1920-х гг. Период нэпа принес саратовцам очевидное продовольственное облегчение, не решив при этом проблемы, связанной с дефицитом одежды и обуви. На примере жителей Саратова мы можем сделать вывод, что в это время советская власть на деле утверждала основы пролетарского строя, назначая самые высокие зарплатные ставки именно представителям рабочего класса.

Еще

Нэп, городское население, 1920-е гг, советская власть, уровень жизни, продукты питания, одежда, обувь

Короткий адрес: https://sciup.org/149134018

IDR: 149134018   |   DOI: 10.24158/fik.2019.8.17

Текст научной статьи Уровень и качество жизни в советском городе периода НЭПа (на материалах г. Саратова)

Один из доминирующих факторов развития отечественной исторической науки последних десятилетий обусловлен очевидным интересом к изучению различных сфер повседневности советского общества. Такая заинтересованность аспектами быта объясняется длительным господством в исторической науке советского периода фундаментальных направлений, в рамках которых в основном рассматривалась история политической, экономической, социальной и духовной областей человеческого общества, но при этом не акцентировалось внимание на истории «маленького человека». В западноевропейской гуманитарной науке анализ повседневной жизни индивида становится актуальным уже во второй половине ХХ в., а в числе первых ученых, обосновавших необходимость оценки обыденного мира простого человека, традиционно называют А. Шюца [1]. Крушение коммунистической идеологии позволило отечественным ученым-гуманитариям начиная с 1990-х гг. осваивать новые сегменты исторического исследования, среди которых особую нишу заняло в том числе изучение микроистории советского человека и мира его повседневности [2].

Актуальность исследования уровня жизни в советском городе эпохи нэпа обусловлена историческими параллелями, которые прослеживаются между периодом 1920-х гг. и реалиями современного российского общества, когда политические, социальные, экономические и духовные институты предыдущего этапа еще не утратили влияния, а новые институты находятся на стадии формирования. Научная новизна статьи объясняется обращением к источникам, впервые вводимым в научный оборот. Основными из них при проведении исследования стали региональные периодические издания, раскрывающие особенности уровня жизни саратовцев в рассматриваемый период.

Одной из главных категорий, которая позволяет определить качество жизни городских жителей эпохи нэпа, является уровень заработной платы. В 1925–1926 гг., т. е. в период расцвета нэпа, средняя зарплата в Саратовской губернии по всем отраслям труда составляла 44 р. 09 к. К 1926–1927 гг. она возросла на 7,7 % и достигла 48 р. 64 к. Средний уровень оплаты труда в различных отраслях промышленности Саратова в 1925 г. можно определить по данным таблицы 1 [3].

Таблица 1 – Данные о средней заработной плате рабочих по отраслям промышленности Саратова в 1925 г.

Профсоюз

Средняя зарплата, р.

Союз горнорабочих

35,53

– текстильщиков

30,99

– строителей

57,75

– деревоотделочников

35,97

– пищевкус

40,71

– кожевников

56,48

– швейников

60,73

– печатников

44,75

– транспортников (авто-мост)

38,97

– коммунальщиков

44,92

– нарсвязь

50,76

– металлистов

55,07

Итого

42,07

Из таблицы 1 видно, что средняя заработная плата по разным отраслям промышленности Саратова составляла 42 р. 7 к. Самую высокую зарплату получали рабочие завода им. В.И. Ленина (бывшего завода Гантке) – 57 р. 12 к. [4]. Для сравнения – рядовой саратовский милиционер получал 23 р. 51 к. [5]. Такая разница, очевидно, говорила о приоритете пролетариата в Советском государстве.

Качество жизни населения зависело не только от размера зарплаты, но и от уровня цен. В середине 1920-х гг. средние цены на наиболее востребованные продукты питания и товары первой необходимости в Саратове выглядели следующим образом [6]:

  • –    ржаной хлеб стоил 7 к.;

  • –    самым дорогим из хлебобулочных изделий был пшеничный калач – 16 к.;

  • –    кусковой сахар – 68 к/кг;

  • –    сахар-песок – 63 к/кг;

  • –    высший сорт говядины – 65 к/кг;

  • –    третий сорт – 50 к/кг;

  • –    подсолнечное масло – 62 к/л;

  • –    мыло – 60 к/кг;

  • –    керосин – 14 к/кг.

Если предположить, что после получения зарплаты саратовский горожанин покупал по килограмму или литру каждого из этих товаров, то расходы составляли бы около 2 р. 70 к. На среднюю зарплату рабочего, таким образом, можно было вполне приемлемо существовать. На милицейскую зарплату в 23 р. жить было уже труднее. Если человек курил, то за 50 г махорки он должен был заплатить 7 к. [7].

Начало нэпа означало принятие в молодой Советской республике рыночных основ экономики. Однако простому советскому человеку декреты о введении нэпа вселяли в первую очередь надежду на переход к мирной жизни после длительного периода войн и революций.

Актуальной для обычных граждан была проблема нормального питания, а для Саратова как одного из центров Нижнего Поволжья она являлась особенно острой. Ведь именно население этого региона пережило в начале 1920-х гг. катастрофический голод. В 1922 г. в Саратове, который только начал оправляться от его страшных последствий, в здании этнографического музея на Армянской улице (теперь Волжской. – Л. Б. ) профессором В. Соколовым был даже организован музей голода, где было представлено свыше сотни хлебных суррогатов (из крапивника, шиповника, лебеды и т. д.) [8].

С переходом к нэпу в Саратове появилось разнообразие продуктов питания. Так, в центральных саратовских газетах часто можно было встретить следующую рекламу: «Получена партия мессинских лимонов. Продажа во всех бакалейных универмагах ЦРК. Цена от 10 до 15 копеек штука» [9]. Конечно, большинство горожан были не настолько богаты, чтобы приобретать экзотические товары. Покупка таких фруктов была уделом скорее нэпманов, чем простых саратовцев.

Обычные горожане ограничивались приобретением самых необходимых продуктов питания – хлеба, картофеля, реже сахара и мяса. Хотя и здесь нэп учитывал вкусовые потребности различных категорий граждан. Ведь даже при покупке хлебобулочных изделий у саратовцев появилась возможность выбирать. Помимо традиционного ржаного хлеба, стоившего в среднем по 7 к/кг, при желании можно было найти ситный хлеб по 13 к/кг, пеклеванный – 10, наконец, знаменитый саратовский калач – 16 к/кг. Так же дело обстояло с сахаром, который в Саратове был представлен несколькими видами – кусковым по 68 к/кг, головным – 65, крупным – 66, песком – 63 к/кг. Мясо в городе условно делилось на четыре сорта, начиная с высшего, стоившего 65 к/кг, и заканчивая третьим сортом, продаваемым по 50 к/кг [10].

Поскольку разветвленная система водопровода, а тем более горячее водоснабжение в саратовских домах периода нэпа отсутствовало, городской житель должен был регулярно посещать баню, где действовали следующие тарифы:

  • –    номера первого класса с ванной и паром – 1 р. 50 к.;

  • –    номера первого класса с ванной без пара – 1 р. 25 к.;

  • –    номера второго класса – 75 к.;

  • –    общая баня первого класса – 20 к.;

  • –    детские до 8 лет – 10 к. [11].

Иными словами, если допустить, что саратовец пользовался общей баней первого класса, в месяц на одного человека уходило около 1 рубля.

Таким образом, можно сделать вывод, что на продукты и личную гигиену среднестатистическому работающему саратовцу в целом хватало получаемых денежных доходов.

Если с питанием в городских условиях нэпа ситуация относительно быстро стабилизировалась, то с оснащением горожан одеждой и обувью зачастую возникали проблемы. После Октябрьской революции 1917 г. на многих фабриках и заводах в силу дефицита было организованно распределение одежды и обуви рабочим. В Саратове в некоторых организациях такие выдачи продолжались и в годы нэпа. Так, в «Саратовских известиях» за 1926 г. описывалась следующая ситуация: «В коллективном договоре трампарковских рабочих с администрацией относительно спецодежды очень ясно говорится, что рабочий получает: шубу – на два года; пальто – на три года; шапку и валенки – на один год. По истечении этих сроков вещи переходят в собственность рабочего» (орфография и пунктуация статьи сохранены. – Л. Б. ) [12].

Постепенно люди привыкали к новым экономическим условиям. Тем не менее материальное положение большинства населения улучшалось очень медленно. Свидетельством плохого состояния гардероба в первые годы нэпа являлся практически каждодневный труд горожан по починке одежды и обуви. Много сил отнимала и переделка платьев. Вообще типичной чертой внешнего облика жителей города было ношение перешитых вещей дореволюционного образца.

В Саратове до войны имелась одна фабрика механического производства обуви («Российско-Германское общество») с производительностью до 60 тысяч пар в год. За время войны было оборудовано несколько мастерских для пошивки обуви полумеханическим способом: фабрики «Пионер», «Богатырь», мастерская Айзермана. Однако этого было ничтожно мало для удовлетворения запросов жителей Саратовской губернии. В 1922 г. единственная на все Нижнее Поволжье механическая обувная фабрика «Российско-Германское общество» за изношенностью оборудования прекратила существование. В целом в 1924–1925 гг. выработка обуви государственной и кустарной промышленностью составляла лишь 69 % потребности населения Саратова в обуви [13].

Обувь саратовцы покупали на рынках или в магазинах. Самой дефицитной и, следовательно, самой дорогой была кожаная обувь. Так, яловые сапоги можно было приобрести по цене 18 р. за пару. Мужские галоши в среднем стоили 3 р. 30 к., дамские – 4 р. 70 к. Стоимость мужских и женских валенок была примерно одинакова – в среднем 8 р. [14].

Таким образом, с утверждением в 1920-е гг. политики нэпа жизнь в Советской России постепенно налаживалась. После окончания кровопролитной Гражданской войны для населения городов особенно актуальными стали простые обывательские радости, связанные с возможностью, получая стабильную зарплату, покупать необходимые продукты питания и промтовары. Население Саратова, пережившее, помимо тягот Гражданской войны, еще и катастрофический голод Нижнего Поволжья, воспринимало нэп как залог своеобразной продовольственной стабильности. Нэп, обеспечив саратовцев приемлемым и достаточно разнообразным питанием, не смог достичь таких же успехов в снабжении городских обывателей одеждой и обувью. Это было связано с главным противоречием новой экономической политики, когда развитие сельского хозяйства значительно опережало развитие промышленности.

Ссылки:

  • 1.    Schutz A. On Phenomenology and Social Relations. Chicago, 1970. 327 p. ; Schutz A., Luckmann T. The Structures of the Life-World / trans. by R.M. Zaner, T. Engelhardt. Evanston, 1973. 339 p.

  • 2.    Козлова H.H. Горизонты повседневности советской эпохи: голоса из хора. М., 1996. 216 с. ; Осокина Е.А. Иерархия потребления: о жизни людей в условиях сталинского снабжения. 1928–1935 гг. М., 1993. 144 с.

  • 3.    Нижнее Поволжье. Орган Нижне-Волжской областной и Саратовской губернской плановых комиссий. 1925. № 3. С. 60.

  • 4.    Там же. С. 61.

  • 5.    Административная жизнь. 1925. № 7. С. 17.

  • 6.    Нижнее Поволжье. 1927. № 4. С. 168.

  • 7.    Там же. С. 169.

  • 8.    Культура: журнал профессиональной жизни науки и искусства. 1922. № 1. С. 5.

  • 9.    Саратовские известия. Орган исполнительного комитета Саратовского губернского Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов. 1925. 12 янв.

  • 10.    Нижнее Поволжье. 1927. № 4. С. 168–169.

  • 11.    Коммунистический путь. Ежемесячный орган Саратовского губкома ВКП(б). 1925. № 2. С. 16.

  • 12.    Саратовские известия. 1926. 2 нояб.

  • 13.    Нижнее Поволжье. 1926. № 2. С. 111.

  • 14.    Саратовские известия. 1925. 5 февр.

Список литературы Уровень и качество жизни в советском городе периода НЭПа (на материалах г. Саратова)

  • Schutz A. On Phenomenology and Social Relations. Chicago, 1970. 327 p.; Schutz A., Luckmann T. The Structures of the Life-World / trans. by R.M. Zaner, T. Engelhardt. Evanston, 1973. 339 p
  • Козлова H.H. Горизонты повседневности советской эпохи: голоса из хора. М., 1996. 216 с.; Осокина Е.А. Иерархия потребления: о жизни людей в условиях сталинского снабжения. 1928-1935 гг. М., 1993. 144 с
  • Нижнее Поволжье. Орган Нижне-Волжской областной и Саратовской губернской плановых комиссий. 1925. № 3. С. 60
  • Нижнее Поволжье. Орган Нижне-Волжской областной и Саратовской губернской плановых комиссий. 1925. № 3. С. 61.
  • Административная жизнь. 1925. № 7. С. 17
  • Нижнее Поволжье. Орган Нижне-Волжской областной и Саратовской губернской плановых комиссий. 1927. № 4. С. 168.
  • Нижнее Поволжье. Орган Нижне-Волжской областной и Саратовской губернской плановых комиссий. С. 169.
  • Культура: журнал профессиональной жизни науки и искусства. 1922. № 1. С. 5
  • Саратовские известия. Орган исполнительного комитета Саратовского губернского Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов. 1925. 12 янв
  • Нижнее Поволжье. Орган Нижне-Волжской областной и Саратовской губернской плановых комиссий. 1927. № 4. С. 168-169.
  • Коммунистический путь. Ежемесячный орган Саратовского губкома ВКП(б). 1925. № 2. С. 16
  • Саратовские известия. Орган исполнительного комитета Саратовского губернского Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов. 1926. 2 нояб.
  • Нижнее Поволжье. Орган Нижне-Волжской областной и Саратовской губернской плановых комиссий. 1926. № 2. С. 111.
  • Саратовские известия. Орган исполнительного комитета Саратовского губернского Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов. 1925. 5 февр.
Еще
Статья научная