Видовое разнообразие сенокосов и пастбищ Республики Калмыкия

Автор: Убушаев Б.С., Скиданов Д.С., Бадмаев В.С.

Журнал: Известия Самарского научного центра Российской академии наук @izvestiya-ssc

Рубрика: Биологические ресурсы: флора

Статья в выпуске: 1-4 т.13, 2011 года.

Бесплатный доступ

Современный растительный покров опустыненой степи представлен сообществами с доминированием ковыля волосовидного (Stipa capillata), на территории сухой степи - лишь фрагментарно типчаково-ковыльной растительностью, где они представлены ковылём Лессинга (Stipa lessingiana), а также разнотравьем (Festuca valesiaca, Salvia tesquicola, Phlomis tuberosa, Vicia villosa).

Пастбища, сенокосы, остепененная пустыня, сухая степь, ковыль, разнотравье, биоценозы

Короткий адрес: https://sciup.org/148199770

IDR: 148199770

Текст научной статьи Видовое разнообразие сенокосов и пастбищ Республики Калмыкия

Естественные сенокосы и пастбища в России и странах СНГ занимают площадь 320 млн. га. Природные сенокосы (суходольные, низинные, приморские, пойменные, лиманные, степные, горные и др.) составляют 12% всей площади кормовых угодий. От всей площади природных пастбищ на Казахстан приходится 55%, на государства Средней Азии – 21%, Российскую Федерацию – 18%. На пастбищах и сенокосах произрастает свыше 4000 видов трав, что составляет 23,3% всей флоры Российской Федерации. Самое богатое видами семейство – сложноцветные (900 видов), за ним следуют злаки (350 видов), бобовые (250 видов). У осоковых, лютиковых и норичниковых по 200 видов. Достаточно обычны на пастбищах также зонтичные, гвоздичные, губоцветные. Природные сенокосы и пастбища неоднородны. Они различаются по условиям местообитания, видовому составу травостоя и обилию трав, поедаемости различными видами и группами животных, отавности, урожайности, производимой с единицы площади животноводческой продукции, сезонности, длительности использования.

Согласно геоботаническому районированию территория Республики Калмыкия относится к сухим дерновинно-злаковым степям и зоне опустыненных степей. Опустыненные степи представляют собой наиболее ксерофит-ный тип степной растительности и являются

зональными для южной подзоны Причерно-морско-Казахстан-ской подобласти Евразиат-ской степной области [3, 4]. Сложность геоботанического районирования территории Калмыкии заключается в её пограничном расположении на стыке двух природных зон: степной и пустынной. Выравненность рельефа за исключением Ергенинской возвышенности, засолённость почвообразующих пород, дефицит влаги и огромное испарение – это те факторы, которые определяют комплексность растительного и почвенного покровов, дополнительно осложняют выделение определенной зональной растительности.

Немалый вклад в структуру и динамику развития ценозов, как в отдаленные исторические времена [1], так и в ближайшем историческом прошлом [5] внесла хозяйственная деятельность человека. Наличие залежей и интенсивно используемых пастбищ, способствуют широкому распространению полынных полукустарничковых сообществ, которые оказываются более стойкими к воздействию неблагоприятных антропогенных факторов. Экономическая депрессия последних десятилетий в аграрном секторе республики привела к сокращению поголовья скота на территории Черных земель, вследствие чего прекращён выпас скота на значительных территориях опустыненных степей. В настоящее время растительный покров этого региона, к которым относятся восточные районы Республики Калмыкия, восстанавливается, но все ещё не является окончательно сформировавшимся устойчивым образованием, так как в его ландшафтах присутствуют сообщества, находящиеся на разных стадиях демутационного процесса: здесь можно встретить как сложившиеся ценозы с характерной зональной растительностью, так и пионерные группировки, представленные сорно-рудеральными, эфемеровыми и псаммофитными ассоциациями.

Значительные коррективы в демутацион-ный процесс растительности вносят степные пожары [6]. Отметим, что разные растительные группировки неоднозначно реагируют на пирогенный фактор. Так, ковыльные ассоциации лучше выдерживают выгорание, в то время как полынно-житняковые ассоциации край- не уязвимы, и зачастую на месте последних после пожара происходит возврат на первую ступень сукцессионного процесса - к эфемер-нооднолетниковым ассоциациям с преобладанием неравноцветника кровельного (Anisantha tectorum) и мятлика луковичного (Poa bulbosa). Причём дальнейшая демутация иногда приводит к восстановлению на этом месте ковыльников, а не «допожарного» аборигенного сообщества. Таким образом, очень вероятно, что именно пирогенный фактор является одним из определяющих в формировании современного растительного покрова изучаемой территории и развитии на плакорах сообществ с доминированием ковыля волосовидного (Stipa capil-lata) с незначительной примесью степного разнотравья (Phlomis pungens, Tanacetum achilleifolium, Dianthus leptopetalus).

Характерные для зоны опустыненной степи белополынные ( Artemisia lercheana ), прутняково-белополынные ( Kochia prostrata, Artemisia lerchiana ) и житняково-прутняково-полынные ( Agropyron cristatum и A. fragile, Kochia prostrata, Artemisia lerchiana ) ассоциации распространены менее значительно и приурочены, в основном, к микропонижениям рельефа, причём на Чёрных землях в таких сообществах полынь Лерха иногда замещается другими видами белых полыней (в основном - Artemisia austriaca ).

Значительную часть территории занимают в разной степени закреплённые бугристые пески и массивы эоловых песков. Обычны урочища бугристых закрепленных песков с житняковыми и житняково-ковыльными сообществами на бурых пустынно-степных почвах. Часть из них в результате хозяйственной деятельности была лишена коренной растительности и в настоящее время имеет разреженный покров из псаммофитов, среди которых преобладает качим (Gypsophila paniculata) и в незначительных количествах присутствуют другие виды, способные расти на песках: козлобородник (Tragopogon dubius), вайда (Isatis sabulosa), цмин (Helichrysum nogaicum) и др. Нередко подобные места практически полностью покрываются однолетними сорными растениями (Anisantha tectorum, Bromus japonicus и др.). Такие песчаные массивы мы, с некоторой натяжкой, относим к так называ-

натяжкой, относим к так называ-емым слабо-закреплённым пескам.

Присутствуют и незакреплённые пески, обычно в виде линз выдувания. Растительность на них представлена небольшими пятнами колосняка (Leymus ramosus) и колосовки (Stipagrostis pennata), здесь же обычно растёт и козлобородник русский (Tragopogon rutheni-cus). Вокруг линз открытого песка часто формируются различные ксерофитные разнотрав- но-злаковые группировки, в которых встречаются различные виды костров (Bromus squar-rosus, B. japonicus), астрагалы (Astragalus testiculatus, A. longipetalus), крестовник весенний (Senecio vernalis) и др. До организации на этой территории заповедника часть барханных песков была закреплена джузгуном (Calligonum aphyllum) и терескеном (Krasche-ninnikovia ceratoides). По окраинам бугристых песков в микропонижениях встречаются небольшие участки осоковых и злаково-осоковых ассоциаций с осокой узколистной (Carex stenophylla). На нарушенных почвах в таких местах иногда попадаются сообщества с доминированием верблюжьей колючки (Alhagi pseudalhagi).

Более глубокие и влажные межбугровые депрессии обычно зарастают разными сложными по составу сообществами, в том числе -и разнотравно-злаковыми. Если в таких понижениях грунтовые воды расположены близко к поверхности почвы, то происходит её засоление и образование солонцов с типичной для них растительностью, где преобладают такие галофитные виды, как Salicornia perennans, Bassia hyssopifolia, Suaeda altissima и т.д. Подобные растительные группировки, но с присутствием рудеральных галофитных видов ( Atriplex tatarica ) растут и вокруг находящихся на территории участка действующих скважин, занимая береговую часть луж с горько-солёной артезианской водой.

Сорно-рудеральные комплексы так же имеют место на данном участке и чаще всего встречаются вокруг заброшенных чабанских стоянок и зимовий, вдоль грунтовых дорог. Эти сообщества в основном представлены различными простыми пионерными группировками и в зависимости от конкретных условий местообитания здесь преобладают следующие доминанты: марь городская (Chenopodium urbicum), гулявник Лёзеля (Sisymbrium loeselii), пырей ползучий (Elytrigia repens) - на участках бывших чабанских стоянок и брошенных поселений; Peganum harmala - на сильно выбитых выгонах, замусоренных местах у жилья и в понижениях у заброшенных колодцев; Anisan-tha tectorum, Bromus squarrosus, Ceratocarpus arenarius, Eremopyrum triticeum - по нарушенным пескам на микроповышениях и вдоль дорог. На сильно нарушенных песках встречаются опасные карантинные сорные виды, такие как паслены рогатый и трёхцветковый (Solanum cornutum, S. triflorum).

Центральные и западные районы Республики Калмыкия относится к Понтийской или Восточно-Европейской провинции степей. В [2] авторы рассматриваемую территорию выделяют в самостоятельный геоботанический и флористический район, где доминируют узколистные злаки с ведущей ролью ковылей и типчака, зональной растительностью является типчаково-ковыльная степь. Элементы зональной растительности присутствуют на этой территории лишь фрагментарно, где они представлены ковылём Лессинга ( Stipa lessingiana ), овсяницей валисской ( Festuca valesiaca ) с примесью ковыля украинского ( Stipa ucrainica ), а также разнотравьем ( Salvia tesquicola, Phlomis tuberosa, Vicia villosa и др.). Сообщества, представленные на плакорах, принадлежат к той или иной степени дигрессивного ряда, или относятся к другим интро- и экстразональным типам, что и определяет значительную комплексность растительности. Причиной такого состояния растительного покрова участка стало его интенсивное использование при хозяйственной деятельности во второй половине ХХ века. В западной части территории участка значительные площади были распаханы под посевы зерновых и других культур. В центральной и восточной частях региона, вплоть до 1990-х годов увеличивалось поголовье овец и крупного рогатого скота, что привело к пастбищной деградации и, как следствие, к негативной трансформации природных флористических комплексов. На значительных площадях естественная растительность была полностью уничтожена, а в местах, где она сохранилась, резко возросла доля синантропных видов. Так, например, на сильно сбитых участках Прима-нычья обилен мятлик луковичный ( Poa bul-bosa ), весной большими монотипичными пятнами разрастается клоповник ( Lepidium perfo-liatum ), а так же хориспора ( Chorispora tenella ). Залежная растительность представлена трёх-реберником ( Tripleurospermum inodorum ), мор-туком пшеничным ( Eremopyrum triticeum ), вьюнком полевым ( Convolvulus arvensis ), иногда здесь можно встретить дымянку ( Fumaria schleicheri ), а в весенний период - адонис ( Adonis aestivalis ), кардарию крупковидную ( Cardaria draba ).

Из плотно-дерновинных злаков на слабо засоленных почвах типичны ковыли, из рыхло-дерновинных злаков - тонконог гребенчатый ( Koeleria cristata ); в составе разнотравья выделяются луки ( Allium sphaerocephalon , A.

paczoskianum ), гвоздика тонколепестная ( Dianthus leptopetalus ), пранчос противозубной ( Prangos odontalgica ), шалфей степной ( Salvia stepposa ), зопник клубненосный ( Phlomis tuberosa ) и др. Здесь же весьма обильны эфемеры и эфемероиды; последние, в частности, представлены такими редкими видами, как Bellevalia sarmatica , Tulipa gesneriana , T. biflora , T. biebersteiniana , Fritillaria meleagroides и Iris pumila .

Из-за большого распространения на территории этого региона солончаков, луговых солонцов, широко распространены сообщества засолённых лугов, в составе которых много таких пустынно-галофитных видов, как солерос солончаковый ( Salicornia perennans ), лебеда бородавчатая ( Atriplex verrucifera ). В местах с лучшими условиями увлажнения и при отсутствии засоления почвы в регионе можно встретить фрагменты луговой степи, представляющие собой самый мезофильный вариант степной растительности. Участки луговой степи характеризуются пышным, почти сомкнутым травостоем и богатым видовым составом со значительным участием двудольных, которые местами преобладают над злаками. Основными элементами растительности этих сообществ являются пырей ползучий ( Elytrigia repens ), лисохвост луговой ( Alopecurus pratensis ), клевер раскидистый ( Trifolium diffusum ), люцерна румынская ( Medicago romanica ), различные виды горошка ( Vicia spp.), серпуха эруколистная ( Serratula erucifolia ) и др. Эти же виды обильно цветут весной вдоль ветрозащитных лесополос, искусственные посадки которых сформированы как разнообразными древесными ( Ulmus pumila , Acer negundo , Armeniaca vulgaris и др.), так и кустарниковыми ( Caragana arborescens , Ribes aureum и др.) породами.

Выводы: пастбищные ресурсы Калмыкии, несмотря на большую фрагментарность зональной растительности можно рассматривать как две зоны: сухую степь и опустыненную степь. Одним из определяющих в формировании современного растительного покрова опустыненой степи является развитии на пла-корах сообществ с доминированием ковыля волосовидного ( Stipa capillata ) с незначительной примесью степного разнотравья ( Phlomis pungens, Tanacetum achilleifolium, Dianthus leptopetalus ). Элементы зональной типчаковоковыльной растительности присутствуют на территории сухой степи лишь фрагментарно, где они представлены ковылём Лессинга ( Stipa lessingiana ), овсяницей валисской ( Festuca valesiaca ) с примесью ковыля украинского ( Stipa ucrainica ), а также разнотравьем ( Salvia tesquicola, Phlomis tuberosa, Vicia villosa и др.).

Список литературы Видовое разнообразие сенокосов и пастбищ Республики Калмыкия

  • Гольева, А.А. Динамика природной среды Северо-Западной Калмыкии во второй половине голоцена/А.А. Гольева, В.П. Чичагов, О.А. Чичагова//Изв. РАН. Сер. географ. 2006. № 2. С. 103-110.
  • Зозулин, Г.М. Систематическая структура флоры Нижнего Дона/Г.М. Зозулин, В.В. Федяева//Известия Сев.-Кав. науч. центра высш. школы: Естеств. науки. №1. 1985. С. 75-77.
  • Карта восстановленной растительности Центральной и Восточной Европы. 1:2500000.-СПб.: Винница, 1996. 6 л.
  • Карта растительности СССР. Для высш. учебн. заведений. 1:4000000.-М.: ГУГК, 1990. 4 л.
  • Куваев, А.В. Флористические находки в Калмыкии/А.В. Куваев, В.Б. Куваев, Н.Ю. Степанова//Бюл. МОИП. отд. биол. 2008. Т. 113. вып. 3. С.80-82.
  • Опарин, М.Л. Влияние палов на динамику степной растительности/М.Л. Опарин, О.С. Опарина//Поволжск. экол. журн. 2003. № 2. С. 158-171
Статья научная