Визиты Б.Н. Ельцина на Дальний Восток в контексте политики федерального центра в отношении дальневосточных регионов в 1990-е годы

A.S. Vashchuk, S.G. Kovalenko

B.N. Yeltsin’s Visits to the Russian Far East in the Context of Moscow’s Policy towards the Far Eastern Regions in the 1990s

Современная история Российской Федерации началась с непростых времен, связанных в первую очередь с «парадом суверенитетов» как на уровне Союза СССР, так и на федеральном поле России. Возникла серьезная проблема дезинтеграции уже самой России по образцу Советского Союза. Целостность государства должна была обеспечить элита страны. И это стало одной из причин визиты Б.Н. Ельцина на Дальний Восток в моменты наибольшей нестабильности государства.

В основу исторического анализа положена концепция отношения центра и регионов на разных этапах отечественной истории, которая уже апробирована в трудах предшественников1. В данной статье она дополнена позиционным анализом (в котором принадлежность человека или группы к элите определяется по их статусу и влиянию в институциональной структуре общества) и деятельностным подходом (в деятельностном понимании субъект рассматривается нами как некая система или комплекс определенных ресурсов). Ресурс субъекта, или потенциал возможностей действовать самостоятельно, определяется как совокупность качеств, обеспечивающих способность субъекта не только к выживанию, но и к расширению диапазона саморегуляции своего поведения, включая влияние на другие субъекты с учетом специфики региона. В таком контексте постановки вопроса визиты политических лидеров высших чинов восточных территорий можно рассматривать как часть управленче- ской культуры. Источниковую базу статьи составили архивные документы, материалы, освещающие хронику визитов в СМИ, а также результаты гайд-интервью управленческой элиты.

* * *

Традиция посещения окраин страны высшими чиновниками и руководителями различных ведомств существовала с самого начала истории России как единого государства. Этому способствовало то, что фактически, начиная с XVI в., в стране наряду с русским по происхождению имперским ядром, все больший удельный вес постепенно приобретали региональные этнополитические компоненты и как следствие этого процесса – складывались элиты территорий. В имперский период была создана особая система управления дальневосточной периферией. Ведущую роль играла поставленная государством цель по отношению к Дальнему Востоку. Появление института Приамурского генерал-губернаторства, система назначения генерал-губернаторов, Всеподданнейших отчетов лично императору, отношение губернаторов к проблеме планирования по освоению территории – это ярчайшие примеры методов управления в России в первой половине и первом десятилетии ХХ в. Отдаленность, транспортные трудности формировали особую структуру и методы управления. В 1891 г. на российском Дальнем Востоке побывал представитель самого высшего государственного руководства: наследник престола и будущий царь Николай II.

В советскую эпоху в результате внедрения в систему управления партийной вертикали и номенклатурного принципа, эта политическая традиция, включая постоянные передвижки кадров, видоизменялась. И как показывают исследования предшественников по Дальнему Востоку, посещение высшими партийно-государственными руководителями регионов стало входить в деловой стиль высшей номенклатуры, и, как правило, преследовало несколько целей. Одной из основных стала задача не только не допустить повышения усиления местной элиты, но и сохранение жестких отношений подчинения всех регионов центру2. Поездки использовались в целях контроля над процессом обеспечения дальнейшего индустриального освоения и укрепления обороноспособности на Дальнем Востоке. Первым высокопоставленным советско-партийным чиновником был глава Центрального исполнительного комитета М.И. Калинин, побывавший в Приморье 1923 г., что произошло после окончания Гражданской войны и вхождения ДВР в состав РСФСР. Вторым «визитером» стал секретарь ЦК ВКП(б), член Оргбюро ЦК, заместитель И.В. Сталина и глава РСФСР А.А. Жданов, приехавший в 1939

г., чтобы проконтролировать кадровую ситуацию после разделения Дальневосточного края на Приморский и Хабаровский и также чтобы решить важнейший стратегический вопрос о строительстве порта в бухте Находка.

По завершении Второй мировой войны начался процесс включения территорий Сахалина и Курильского архипелага в государственную структуру Советского Союза. На второй день осени 1945 г. лидер СССР выступил с публичным заявлением, разъясняющим официальную точку зрения на присоединение этих земель.

В последние месяцы того же года в рамках военной администрации Дальнего Востока было сформировано особое подразделение по управлению гражданскими вопросами. Его руководителем назначили Крюкова, который вместе с командой специалистов был направлен в южную часть острова Сахалин.

Впоследствии Крюкова пригласили в столицу для консультаций с высшим руководством страны, включая Сталина, Косыгина и Микояна. На этой встрече обсуждались стратегические вопросы обеспечения безопасности новоприобретенных территорий, их встраивания в общественно-политическую и хозяйственную систему государства, а также выбор лидера делегации для осуществления этих задач. Сталин настоял на кандидатуре Микояна, который по личному поручению Сталина в 1945 г.3 был направлен на Дальний Восток. Микоян тогда курировал рыбную промышленность и хорошо знал регион4.

Во второй половине ХХ в. в дальневосточной истории визитов состоялись две поездки Н.С. Хрущева в 1954 и в 1959 гг. Причины приезда Н.С. Хрущева и их значение5 в литературе трактуются по-разному. Наша точка зрения подробно изложена в книге «Мир после войны»6, и заметим, что до сих пор в литературе и публицистике присутствует мнение, что решение Н.С. Хрущева в 1959 г. по отмене дальневосточных льгот было спонтанным. Наши исследования показывают, что вопрос о реальной ситуации еще до начала поездки Н.С. Хрущева изучался в плановых органах, а политический лидер, в свойственной для него эмоциональной манере, озвучил финансово-экономические трудности страны и необходимость изменений в финансовой распределительной системе.

Визиты Л.И. Брежнева в 1966, 1974, 1978 гг. во многом были связаны с решением международных проблем и новым циклом признания Центра необходимости комплексного развития Дальнего Востока, попыткой сохранить стабилизационную стратегию безопасности и также продолжать курс на консенсус между политической элитой центра и политической элитой региона7.

В основе причин визита М.С. Горбачева на Дальний Восток в

1986 г. лежал целый набор обстоятельств. Во-первых, в условиях курса «обновления» и позднесоветских реформ Горбачеву потребовалось закрепление своего личного авторитета у регионалов. В рамках анализа политических процессов периода начала перестройки следует отметить значимое событие, произошедшее непосредственно после вступления М.С. Горбачева в должность Генерального секретаря ЦК КПСС. Руководство дальневосточных субъектов, а именно Приморского и Хабаровского краев, Амурской и Якутской областей, направило коллективное обращение новому лидеру партии. В данном документе акцентировалось внимание на стратегической важности Дальневосточного макрорегиона и актуализировались проблемы его развития, требующие непосредственного участия высшего партийного руководства.

Исследование региональных политических процессов того периода позволяет сделать вывод о растущем осознании на местах расширенных возможностей нового центрального руководства. Провозглашение курса на реформы предоставляло возможность для пересмотра сложившейся в период правления Л.И. Брежнева системы взаимоотношений между центром и регионами, что потенциально могло привести к изменению баланса сил в пользу центральных органов власти.

Даже краткий ретроспективный анализ визитов советской политической элиты на Дальний Восток показывает, что они все были связаны как с поворотными событиями во внутренней жизни страны, так и эпохальными внешнеполитическими обстоятельствами, с определенными этапами изменений во властных взаимоотношениях, с попытками индустриального развития региона, активным вовлечением в общесоюзный хозяйственный комплекс ресурсов Дальнего Востока. Но при этом каждый из политиков проявлял свой ресурс в соответствии с личностными чертами, манерами поведения, опорой на свою креатуру.

В этой связи возникает вопрос: в чем же было отличие визитов первого президента РФ на Дальний Восток, в какой степени он использовал этот управленческий прием? Как бывший номенклатурный работник использовал свой прежний опыт работы и как личностные особенности влияли на формирование дальневосточной повестки?

* * *

Современная история Российской Федерации началась с кризисных политических явлений и событий, связанных в первую очередь с «парадом суверенитетов» как на уровне Союза СССР, так и на федеральном поле России. Поездки Б.Н. Ельцина по России состоялись в условиях, когда политическая элита пошла по пути радикальных реформ, и выбор дальнейшего пути социально-экономического развития был не очевиден ни для руководства СССР (в 1990 г.), ни для России. Более того, существовала серьезная проблема дезинтеграции уже самой России по образцу Советского Союза. Целостность государства в таких исторических условиях должна была обеспечить элита страны. Именно такие обстоятельства, во многом объясняют визиты Ельцина на Дальний Восток в моменты наибольшей нестабильности государства.

Однако своеобразие личности Ельцина, его ориентация на молодых реформаторов и курс на демократию на пути его к президен-ству, а также уже явная оглядка политика на Запад, его зависимость от западных политических кругов после 1993 г., во многом сказались на отношении к Дальнему Востоку. Анализируя личность первого президента Российской Федерации, можно согласиться с позицией, изложенной в труде «Эпоха Ельцина». Авторы, применяя метод позиционного анализа, приходят к заключению, что Ельцин, возглавив демократическое и антикоммунистическое движение, осознал важность легитимности в современном понимании как основы своего права на власть. Это особенно значимо в контексте страны, ранее использовавшей иные методы легитимации государственности8.

Ельцин стремился воплотить собственное видение демократического лидера, основываясь на личном понимании демократии. При этом наблюдалось недостаточное внимание к формированию долгосрочной стратегии политического устройства страны9. После принятия Конституции в декабре 1993 г., закрепившей доминирующую роль президента как гаранта демократии, процесс реформирования политических институтов существенно замедлился. Прекратились дискуссии о необходимости реформ в сферах местного самоуправления, судебной и правоохранительной систем, а также силовых структур. Вместо этого наблюдалось усиление практики издания президентских указов как инструмента управления.

После принятия Конституции РФ в декабре 1993 г., в основу которой была положена идея гегемонии президента как гаранта демократии, реформа других политических институтов замедлилась. Практически прекратились дискуссии о необходимости местного самоуправления, о демократизации судебной и правоохранительной систем, силовых структур, зато усилилась практика в виде «указного законодательства», что укрепляло позиции Ельцина. Он демонстрировал свой стиль общения с регионалами- политиками10. Это откладывало свой отпечаток на все его визиты на Дальний Восток.

С 1987 г. Ельцин будто бы проверял окружавшую его полити- ческую действительность на прочность11. «Первым таким пробным камнем стала сакральная фигура здравствовавшего Генерального секретаря ЦК КПСС и провозглашенная им политика перестройки, в промежуточных результатах которой Ельцин дерзнул публично усомниться в канун 70-летия Октябрьской революции»12.

Первый вояж Ельцина наглядно продемонстрировал стратегию новоизбранного председателя Верховного Совета РСФСР (выборы состоялись в мае 1990 г.). Но заметим, что «парад суверенитетов» начался еще до распада СССР. Так, уже в 1987 г. многие республики перестали платить в союзный бюджет. В контексте анализа политических процессов конца 1980-х – начала 1990-х гг. в СССР необходимо отметить значительное усиление центростремительных тенденций, катализатором которых стало принятие 12 июня 1990 года Съездом народных депутатов РСФСР «Декларации о государственном суверенитете РСФСР». Данный документ устанавливал примат российского законодательства над союзным, что существенно трансформировало баланс политических сил в стране.

Принятие Декларации привело к значительному повышению политического статуса председателя Верховного Совета РСФСР, ранее находившегося в субординационной позиции по отношению к Верховному Совету СССР. Этот факт ознаменовал начало нового этапа в развитии российской государственности и обострил противоречия между республиканским и союзным уровнями власти.

Кульминацией данного процесса можно считать выступление Б.Н. Ельцина на XXVIII съезде КПСС 12 июля 1990 г. В своей речи он подверг критике как саму Коммунистическую партию Советского Союза, так и ее лидера М.С. Горбачева, завершив выступление публичным заявлением о выходе из рядов КПСС. Этот акт символизировал окончательный разрыв Ельцина с партийной номенклатурой и его переход в оппозицию к действующему союзному руководству.

Таким образом, в политическом поле новоиспеченный лидер Российского государства был уже абсолютно свободен как от влияния государственных и партийных структур. Хотя на встречах с электоратом Дальнего Востока он не раз подчеркивал необходимость сотрудничества с КПСС13.

Во многом это объяснялось тем, что у Коммунистической партии, во-первых, оставалось достаточно сторонников, а, во-вторых, потерпев неудачу в инициировании альтернативных выборов генерального секретаря и переименования КПСС в партию демократического централизма, и разрешив при этом в ней свободу фракций, Ельцин выбрал стратегию необходимости сотрудничества с КПСС, о чем он и открыто сказал на встрече с депутатами Союза ССР и РСФСР во Владивостоке, не позволив в регионе втянуть себя в дис- куссию о роли КПСС и ее критике14. Или, по мнению коммунистов, занял позицию «…соглашательства и договоренностей на союзном и российском уровнях»15. Однако несмотря на необходимость считаться с другими политическими силами, Ельцин фактически уже тогда чувствовал себя главой России, независимым от союзного центра, и это подтверждалось его стратегией на встречах с избирателями и руководителями территорий.

Сразу после занятия новой должности он с официальным визитом поехал по стране. Ему было очевидно, что он не обладал ресурсами для того, чтобы навязывать волю российского центра регионам. Преимуществом его как политика была готовность открыто использовать процедуру всенародного избрания. Став избранным главой Верховного Совета РСФСР в 1990–1991 гг., а в 1991–1992 гг. и главой правительства, он возглавил борьбу за российский суверенитет, но своими действиями открыл клапан для роста амбиций у региональных политических элит16.

Анализируя поведение Ельцина во время визитов на Дальний Восток, важно учитывать два важнейших обстоятельства.

В период 1990–1995 гг. наблюдалась амбивалентная ситуация в отношениях между федеральным центром и Дальневосточным регионом. С одной стороны, в окружении Б.Н. Ельцина формировалось восприятие Дальнего Востока как территории с повышенным уровнем протестных настроений. Это мнение базировалось, в частности, на результатах электоральной статистики. Анализ итогов голосования 12 июня 1991 г. демонстрирует неоднородность поддержки кандидатуры Ельцина в регионе: от минимальных 37,72 % в Амурской области до более высоких показателей в Приморском и Хабаровском краях17. В целом, уровень доверия к Ельцину на Дальнем Востоке был ниже среднероссийского.

Дополнительным фактором, вызывавшим озабоченность федерального центра, стало создание в 1990 г. Дальневосточной ассоциации Советов народных депутатов, впоследствии (15 июля 1993 г.) трансформированной в Межрегиональную ассоциацию экономического взаимодействия субъектов Федерации Дальнего Востока и Забайкалья. Это интерпретировалось как потенциальное усиление региональных элит.

С другой стороны, региональные элиты, находясь в условиях трансформации политической системы, вырабатывали собственные стратегии взаимодействия с федеральным центром. В политическом дискурсе того периода возникло понятие «дальневосточного сепаратизма», которое в современной историографии подвергается критическому переосмыслению18. Анализ событий 1993–1995 гг. позволяет интерпретировать их не столько как проявление сепаратизма, сколько как форму диалога между центром и регионами в условиях политической нестабильности19.

Официально объявленной целью первой поездки Ельцина в дальневосточный регион было ознакомление с ситуацией на восточных территориях, и подготовка регионального руководства и населения к восприятию новой политической линии. Свою знаменитую фразу «Берите столько суверенитета, сколько сможете проглотить» он произнес 6 августа 1990 г., выступая в Казани. Отдельного внимания заслуживает выбор очередности территорий для посещения. После центра России он посетил автономные республики Поволжья, Урала, Кузбасс и Дальний Восток. Так как именно они вызывали наибольшую озабоченность главы России, о чем он откровенно сказал на встрече с избирателями Сахалинской области20.

На Дальнем Востоке новоиспеченный глава страны первым посетил Приморье 20–21 августа 1990 г., побывав во Владивостоке и Находке, затем поехал на Сахалин с 22 по 25 августа. За время визита он посетил остров Кунашир, а также побывал в Охе, Рыбинске, Долинске, Быкове, Синегорске и Южно-Сахалинске21. Общее настроение визита проходило под эгидой демократических изменений, лидером которых новый глава России считал себя. Встречи с управленцами региона и избирателями позиционировались как начало большой программы, которую предстояло реализовать дальневосточникам при поддержке республиканского руководства. Это и вопросы самоуправления, свободных экономических зон, жилищная проблема, ремонт флота судоремонтными компаниями Юго-Восточной Азии, покупка новых судов и многое другое. Фактически все наиболее актуальные проблемы жизни региона затрагивались и обсуждались во время этого визита22.

Чрезвычайная щедрость Ельцина на обещания коснулась прежде всего наиболее проблемных вопросов и не решенных союзной властью, хотя и многократно обсуждаемых.

В ходе визита обсуждалась, в частности, роль Советов в политической системе. На тот момент позиция Ельцина заключалась в том, что Советы должны были стать наиболее демократичными органами власти в стране и полностью решить вопрос самоуправления в субъектах федерации.

Однако следует отметить, что уже 1 ноября 1991 г. по инициативе Ельцина ему были предоставлены расширенные полномочия. Среди них – право назначать и отстранять глав администраций, которые, в свою очередь, получили возможность назначать руководителей местных администраций.

Частично некоторые ожидания дальневосточников сбылись. Так, многие жители Владивостока очень надеялись на то, что столи- ца Приморья станет открытым городом.

Именно этот дискурс стал одним из раскрученных в средствах массовой информации событий. Периодические издания того времени демонстрировали повышенный энтузиазм в отношении встречи главы государства с представителями научного сообщества Дальневосточного отделения Российской академии наук.

Особое внимание в публикациях уделялось диалогу между руководителем страны и учеными, в частности, обсуждению перспектив развития региона. На вопрос о длительном отсутствии стратегического видения будущего города и его закрытом статусе глава государства ответил утвердительно о планах по изменению статуса на открытый, запросив при этом определенный временной период для реализации данного намерения.

Вспоминания жителей города свидетельствуют о том, как Ельцин раздавал народу множество обещаний, в которые тогда многие верили. Указ об открытии Владивостока был подписан 20 сентября 1991 г. президентом Ельциным сразу после поражения ГКЧП.

Определенную роль в открытии города сыграл городской Совет народных депутатов, так как федеральный центр не поддержал эту идею. В начале сентября 1990 г. во Владивостоке состоялось значимое международное мероприятие – форум стран Азиатско-Тихоокеанского региона. Советскую делегацию на этом мероприятии возглавлял министр иностранных дел Эдуард Шеварднадзе. В ходе своего выступления он обозначил перспективы открытия города Владивостока, отнеся их к периоду 1993–1996 гг.

Данное заявление вызвало неоднозначную реакцию у представителей местной власти, в частности, у заместителя председателя городского Совета народных депутатов профессора Ю.А. Авдеева. Находясь на этой должности в течение полугода, он регулярно сталкивался с проблемами, связанными с приемом иностранных делегаций в условиях закрытого статуса города.

Реагируя на сложившуюся ситуацию, профессор Авдеев инициировал разработку проекта решения Городского Совета об открытии Владивостока. Этот проект был представлен на ближайшей сессии 19 сентября и получил практически единогласное одобрение23.

Понятно, что это решение выходило за рамки компетенции Совета, было принято на волне демократизации и свидетельствовало о поддержке политики Ельцина, а не федерального центра, важнейшим органом власти Приморья. Профессор Ю.А. Авдеев, анализируя в своем интервью исторические прецеденты развития Дальневосточного региона, выдвигает гипотезу о ключевой роли местных инициатив в реализации проектов территориального развития. В качестве эмпирического обоснования данной теории он привел при- мер деятельности генерал-губернатора Восточной Сибири Н.Н. Муравьева-Амурского, чьи автономные решения, по его мнению, привели к значительному расширению российских владений в Приамурье вопреки централизованной политике имперского правительства. Более того, Авдеев постулирует, что именно благодаря инициативе Муравьева-Амурского был основан город Владивосток на ранее малоосвоенной территории, что послужило катализатором дальнейшего освоения восточных рубежей государства24.

В контексте своего исследования процесса открытия г. Владивостока профессор Ю.А. Авдеев акцентирует внимание на ключевых этапах данного политического процесса. Согласно его анализу, первостепенное значение имело получение поддержки со стороны регионального законодательного органа. В рамках этой стратегии А.А. Волынцев, возглавлявший Приморский краевой Совет народных депутатов, совместно с Ю.А. Авдеевым инициировали взаимодействие с высшим законодательным органом РСФСР.

Авдеев отмечает, что в ходе визита в Верховный Совет РСФСР состоялись переговоры с С. Горячевой, занимавшей пост заместителя председателя. По его оценке, данная встреча имела положительный результат, способствовав формированию специальной комиссии под руководством депутата В. Лопатина для оценки готовности города к открытию.

Далее ученый анализирует деятельность комиссии, указывая на ее численный состав (35 человек) и проведение выездного заседания во Владивостоке в июле 1991 г. Особое внимание Авдеев уделяет противоречиям, возникшим в ходе работы комиссии. Несмотря на позитивные отчеты учреждений военного ведомства, он отмечает, что 15 членов комиссии отказались подписать итоговый протокол, что привело к приостановке процесса25.

В период распада плановой экономики Ельцин, став президентом России, выстраивал новые взаимоотношения с региональными лидерами. Экономический кризис предоставил ему возможность лично курировать финансовые потоки между центром и Дальневосточным регионом. Его команда предложила концепцию региональной автономии, перекладывающую ответственность за экономическое благополучие с федерального уровня на местный. В условиях экономических трудностей самообеспечение регионов стало своеобразным испытанием для местных властей, организованным центром26. В результате, обращение регионов за поддержкой к президенту стало неизбежным следствием такой политики самостоя-тельности27.

Так производственные вопросы и проблема налогов стали причиной дискуссии с федеральным центром по поводу выплат в федеральный бюджет, размер которых серьезно волновал дальневосточников. Тогда налоги составляли 45 % от общей суммы прибыли предприятия. Это не устраивало ни сами предприятия, ни руководство края. Естественно, возник вопрос об уменьшении ставки. В дискуссиях с дальневосточниками называлась цифра 35 %. Однако Ельцин не рискнул связать себя обещанием уменьшения отчислений в бюджет, а пообещал принять «свой закон»: «Я не могу точно сказать какой это будет процент…, но мы будет ориентироваться на мировой опыт. В среднем где-то 35 %»28. Аналогичной была и позиция по вопросу размера валютных средств для регионального бюдже-та29. Тема строительства транспортной развязки (вопрос, поднятый Ю. Диденко, в то время начальником Управления производственных флотилий «Дальморепродукт») Ленинская–Луговая–Спортивная– Чуркин во Владивостоке получила одобрение главы России, однако в реальности строительство в 1990-х гг. так и не было начато.

Участники нашего опроса, проявившие интерес к приезду нового политического деятеля, поделились своими впечатлениями. Изначально казалось, что Ельцин намерен серьезно заняться проблемами региона. Однако спустя короткое время стало очевидно, что его подход был скорее продиктован сиюминутными политическими интересами. Никто не предполагал, что предприятия, добивавшиеся льгот, вскоре прекратят существование, или что населению станет не до валютных вопросов. В то время Советский Союз еще существовал, и многие, включая респондента, верили в сохранение единства страны, за исключением, возможно, Прибалтики30. (Из интервью Зинаиды Иовковой, которая в 1990–1993 гг. работала руководителем аппарата краевого Совета народных депутатов, а в 1993–1998 гг. в администрации Приморского края возглавляла Управление по связям с политическими партиями, общественными и религиозными организациями.) Многие управленцы региона разделяли подобную точку зрения31.

Жители Владивостока в своих записках во время встреч с Ельциным, состоявшихся в ходе первого визита, обращались к нему для содействия в решении самых разнообразных вопросов, что оставалось в традициях советского периода. Наибольшее их количество относилось к ухудшающейся экономической ситуации в регионе32, и население пыталось это донести до политика. Такое же настроение было у населения и на других территориях Дальнего Востока. Но неизменно Ельцин всячески подчеркивал, что в новых условиях есть все возможности для проявления инициатив снизу. В этом он был очень похож на М.С. Горбачева.

Например, в газете «Свободный Сахалин» при освещении визита Ельцина подчеркивалось, что жалобы на плохую жизнь и просьбы о помощи к Москве и лично к нему звучали на всех встречах, но в особенности в Рыбинске. Ответ политика был таким: «Решайте сами, вы теперь зона свободного предпринимательства»33. На встрече с избирателями глава России также акцентировал внимание на инициативах с мест в решении наиболее злободневных территориальных вопросов.

В отношении Курил Ельцин предложил пятиэтапное решение данной проблемы и заключение договора с Японией. Пятый этап, по его мнению, должен был наступить через двадцать лет, и точку в этой серьезной проблеме поставит уже другой руководитель стра-ны34. То есть фактически линия отдать Курилы Японии четко прослеживалась в его стратегии, но окончательную ответственность, как он полагал, будет нести уже не он. Эта позиция соответствует особенностям личности, вышедшей из номенклатурных рядов 70– 80-х гг. ХХ в.

* * *

Следующий визит Ельцина на дальневосточную землю состоялся уже в новом его качестве – президента РФ.

3 апреля 1993 г. первый президент России с кратким двухдневным визитом посетил город Магадан по пути в Ванкувер (Канада), на встречу с американским президентом Б. Клинтоном. На встрече с представителями областной администрации (главой которой был В.Г. Михайлов) президент затронул вопросы золотодобывающей промышленности, а на митинге пообещал городу кредит в размере 10 тонн золота и ограничения вылова рыбы иностранными судами в Охотском море35.

Но на самом деле проблема состояла в том, что начатая приватизация сопровождалась разрушением единого социально-политического и экономического пространства российского Северо-Востока, сформировавшегося в советскую эпоху36. В первой половине 1990х гг. либеральный блок правительства не собирался увязывать реформу разгосударствления собственности ни с промышленной политикой в стране, ни со стратегий развития регионов. На местах это понимали многие управленцы. От таких тенденций Север в силу своей специфики пострадал гораздо сильнее других территорий Дальнего Востока37. И фактически визит главы государства не смог сколько-нибудь помочь в облегчении данной ситуации. По воспоминаниям современников, «вообще никто ничего не понял. Зачем человек приехал? В то время была очень острой борьба за золото – кто будет владеть приисками, люди боялись, массово уезжали из области, Ельцин фактически ничего не решил»38.

Но результат все-таки был. Ельцин, идя на поводу у МВФ, озвучил западные идеи: осваивать Север только вахтовым методом. И это было символично, ведь он направлялся на встречу с американским президентом. Тем более, что визиту на Северо-Восток предшествовали следующие события. В феврале 1992 г. МВФ и Россия подписали «Меморандум об экономической политике». Условием вступления РФ в МВФ было проведение политики структурного приспособления, которая включала реформу отношений центра и регионов. Еще до визита Ельцина в Магадан в 1992 г. исполняющий обязанности премьер-министра Е.Т. Гайдар побывал в Магадане; тогда же он заявил, что Север переселен и не рентабелен ³⁹. (В 1997 г. он еще раз высказал свой тезис о «перенаселении севера»⁴⁰). Фактически Гайдар одновременно отразил западную теорию «ресурсного проклятия» и «сжатия пространства»⁴¹. В этой связи правительство РФ для властей Магаданской области обозначило триединую задачу: приватизацию и привлечение иностранных инвестиций при сокращение населенных пунктов одновременно с отъездом населения из области. Хотя ученые Северо-Восточного комплексного научно-исследовательского института (СВКНИ) на тот момент установили: к началу реформ правильно было бы говорить не об избыточном населении, а о качестве и структуре квалифицированных кадров на конкретных предприятиях⁴².

После посещения Ельциным Магадана в 1993 г. правительству РФ было дано поручение: оказать помощь Магаданской области в строительстве жилых домов и квартир для северян, проработавших не менее 15 лет и выезжающих в центральные районы России. Тем не менее, эта программа не была профинансирована. И уже в 1999 г. Ельцин в своем послании Федеральному собранию высказал тезис о том, что Дальний Восток является отягчающим фактором для российской экономики.

Почти одновременно Всемирный банк вел разработку проекта реструктуризации российского Севера. Первый документ был готов к 2000 г. Это так называемый пилотный проект реструктуризации Севера , он реализовывался в Воркуте, Норильске и Сусумане. И уже с приходом иностранных компаний месторождения в Магаданской области золота Кубака и серебра Лунное и Дукатное полностью осваивались вахтовым методом. Фактически с 1992 г. правительство РФ пыталось создать жизнеспособную экономическую базу на Севере путем постепенного прекращения государственной поддержки в соответствии с общей целью перехода страны к рыночной экономике.

Реструктуризация обходилась России в 94, 4 млн долл. Из них 80 млн должны были быть взяты нашей страной в кредит у Всемир- ного банка. Правительство РФ вкладывало 13,87 млн долл. Международный банк реконструкции и развития – 79,2 млн долл. Другие источники (не идентифицированные) – 1,41 млн долл. Общая стоимость проекта – 94,4 млн долл. К этому кредиту были привязаны ряд условий, например, необходимо было отменить социальные гарантии для предприятий и населения в северных регионах, осуществить переход на вахтовый метод работы и уволить лишнюю рабочую силу. Реформа предусматривала поддержку миграции из региона минимум 25 тыс. человек. Правительство РФ запланировало сократить 38 населенных пунктов. За 1993–1994 гг. в Магаданской области было ликвидирована большая часть запланированных – 30 поселений43.

* * *

В контексте анализа политических процессов в Российской Федерации начала 1990-х гг. особый интерес представляет изучение конфликта между региональными и федеральными властями в Амурской области, а также методов его урегулирования, примененных президентом Б.Н. Ельциным.

Политическая ситуация в Амурской области характеризовалась значительным влиянием левых политических сил. Назначение на пост главы областной администрации А.А. Кривченко, сторонника президента Ельцина, послужило катализатором серии политических событий. Областной Совет инициировал кампанию по отстранению Кривченко от должности.

Но поводом вмешательства центра в амурские события стала запоздалая реакция на оценку поведения председателя исполкома областного Совета народных депутатов А.Н. Белоногова. 22 августа 1991 г. президент РСФСР издал Указ «О некоторых вопросах деятельности органов исполнительной власти в РСФСР»44. В соответствии с ним исполнительно-распорядительные функции государственного управления в регионах передавались вновь создаваемым администрациям. Их главы назначались, по согласованию с соответствующим Советом народных депутатов, президентом России и были подотчетны ему. На следующий день, 23 августа, Ельцин подписал Указ «Об отстранении от исполнения обязанностей председателей исполкомов областных Советов народных депутатов». В нем говорилось: «За поддержку антиконституционной деятельности так называемого Государственного комитета по чрезвычайному положению в СССР, невыполнение указов Президента РСФСР, … постановляю: отстранить от исполнения обязанностей председателя исполкома областного Совета народных депутатов… Белоногова

А.Н. (Амурская область)…»45. А.Н. Белоногов, опираясь на значительную поддержку общественного мнения, не согласился с такой оценкой его позиции в августе 1991 г. Малый Совет областного Совета 28 декабря 1992 г. принял решение, в котором содержалась просьба к президенту освободить от должности главу администрации Амурской области А.А. Кривченко как назначенного с нарушением установленной процедуры согласования46.

Развитие событий на территории и дальнейший шаг Ельцина показали, что он добивался победы, иногда идя даже на компромисс. Так, он уступил давлению народных депутатов РФ, требовавшим проведения выборов глав региональных администраций там, где представительные органы выразили им недоверие. Амурская область – единственная из территорий Дальнего Востока, вошла в число восьми субъектов федерации, где в первой половине 1993 г. Ельцин разрешил выборы главы администрации. 10 февраля 1993 г. 14-я сессия областного Совета народных депутатов назначила выборы главы администрации на 11 апреля 1993 г.47 В дальнейшем при поддержке Управления по работе с территориями Администрации Президента РФ в области появилась новая политическая фигура – В.П. Полеванов, 18 декабря 1993 г. Указом президента он был утвержден главой администрации Амурской области48. Свою победу Ельцин закрепил поездкой в область 15 июня 1994 г.49

Согласно анализу Д.Е. Фурмана, идеологические воззрения Ельцина характеризовались значительной неопределенностью, пластичностью и подверженностью изменениям. Примечательна стремительность его идеологической трансформации: за крайне короткий период, около одного-двух лет, он совершил беспрецедентный переход от позиции убежденного коммуниста-ленинца к демократическим взглядам.

При этом Ельцин обладал исключительно сильным стремлением к власти и был готов использовать любые популярные идеи и лозунги для достижения своих политических целей. Фурман предполагает, что в определенной степени Ельцин искренне разделял те идеи, которые он продвигал в борьбе за власть, хотя и использовал их инструментально50.

Глава государства посетил прокоммунистическую область, так как хотел лично проверить обстановку в единственном регионе Дальнего Востока, руководство которого активно поддержало ГКЧП. Но сам визит заставил руководство области доказать, что оно готово работать в новых условиях, используя известные советские приемы. В 1994 г. к этому событию готовились особенно активно: в предельно короткий срок заасфальтировали участок дороги к селу Раздольному, в котором Ельцин в соответствии с регламентом про- вел десять минут. Президент посетил еще Благовещенский судостроительный завод и – совсем неожиданно для принимающей стороны – магазин № 61 на пересечении улиц Ленина и Шимановского. Хотя к визиту высокого гостя там были не готовы, но марку хорошего обслуживания населения не уронили и приняли президента достойным образом. По окончании визита главы страны губернатор В. Полеванов провел пресс-конференцию, на которой отметил, что Ельцин произвел на него хорошее впечатление и, что он обаятельный, и на редкость энергичный человек51. Однако за фасадом видимого благополучия остался целый комплекс нерешенных проблем в одной из самых тогда депрессивных южных территорий Дальнего Востока, где политическая обстановка по-прежнему настораживала центр. В Амурской области центральная и региональная власть не могли прийти к консенсусу. Подтверждением этому служит тот факт, что в 1990-е гг. из 6 губернаторов трое назначенные центром не были избраны на прямых выборах, а из троих оставшихся только один был переведен на другую должность, а остальные были просто сняты с должности.

С 1992 по 1996 гг. единой системы формирования региональной власти в России не существовало. Одни губернаторы назначались президентом, другие избирались всенародно. И лишь в сентябре 1995 г. был принят закон, согласно которому все главы субъектов РФ должны были избираться населением путем прямого, равного и тайного голосования. Хотя российская Конституция 1993 г. позволяла губернаторам избираться, эта практика в России не устоялась изначально. В частности, сам Ельцин всячески препятствовал таким выборам до середины 1996 г.

* * *

Очередная волна визитов состоялась во время предвыборной компании Ельцина в 1996 г., которая проходила очень проблематично. Это напрямую было связано с разочарованием избирателей в либеральных реформах. Об этом свидетельствует и тот факт, что выборы проходили в два этапа и стали единственной в России избирательной компанией, на которой электорат вынужден был голосовать дважды, так как в первом туре голоса разделились практически поровну между Б.Н. Ельциным и Г.А. Зюгановым. Многочисленные скандалы сопровождали выборы. Во-первых, это противозаконное использованием ельцинским предвыборным штабом бюджетных средств для избирательной кампании (о деле «коробки из-под ксерокса»). Во-вторых, очередной инфаркт Ельцина. Хотя его предвыборный штаб и контролируемые им СМИ прилагали все усилия, направленные на то, чтобы опровергнуть данную информацию и даже создали видимость работоспособности президента, обустроив его домашнюю гостиную как рабочий кабинет, в которой он провел пресс-конференцию, слухи о сердечном приступе все равно распространялись. В-третьих, после фактического присоединения В.В. Жириновского к ельцинскому лагерю часть «демократического электората» решила отдать свои голоса Г.А. Зюганову, исходя из принципа «наименьшего зла» (с их точки зрения) и т.д.

Победа Б.Н. Ельцина была обеспечена благодаря активной поддержке назначенных губернаторов и представителей нового олигархического класса, использовавших широкий спектр методов влияния на избирательный процесс. Однако эта победа может рассматриваться как «пиррова» в силу ряда негативных последствий: дискредитация института выборов в общественном сознании, ограничение демократических процессов и принципов федерализма, создание предпосылок для формирования патерналистских режимов на региональном уровне.

Понимая всю сложность предстоящей компании, глава государства посетил Дальний Восток. В ходе своего маршрута в Пекин, президент вновь посетил Хабаровск. Согласно воспоминаниям очевидца тех событий, Хабаровский край всегда отличался своей промышленной направленностью. Несмотря на то, что отношения президента с В.И. Ишаевым (губернатор Хабаровского края с 1991 по 2009 гг.) были более конструктивными, чем, например, с Е.И. Наздратенко (губернатор Приморского края с 1993 по 2001 гг.), президенту было важно лично удостовериться в ходе подготовки к предстоящим выборам52.

По мнению очевидца, это и являлось главной целью визита. Продолжительность пребывания Бориса Николаевича в городе составила всего около половины дня. За это время он успел продемонстрировать себя электорату, совершить обход нескольких торговых точек, после чего отправился далее по маршруту в Пекин53.

* * *

Таким образом, во время становления новой модели отношений центр–регион визиты высшей политической элиты страны играли незначительную, но стабилизующую роль. Личная лояльность новой власти занимала не последнее место в системе властной вертикали. Специфику управленческого стиля Б.Н. Ельцина составляла тесная связь так называемого «указного законодательства» и его визитов в регионы. В тактике давления на регионалов Ельцин чаще всего прибегал также к указам.

Первый президент России традиционно использовал советскую политическую практику: Дальний Восток он посещал проездом, решая международные вопросы. Так поступали и Н.С. Хрущев, и Л.И., Брежнев, и М.С. Горбачев. Но в отличие от советских лидеров Ельцин в своих установках для регионалов апеллировал как к западному опыту, так и даже к имперскому опыту.

Дальневосточные визиты дают основание для вывода, что Ельцин очень непродолжительное время шел на союз с Советами. Хотя публично он стремился демонстрировать тактику баланса интересов. Этот политик достигал консенсуса путем личного взаимодействия центральной и региональной власти, что хорошо видно на примере Хабаровского края с одной стороны (как пример наиболее удачного взаимодействия с центром) и Амурской области (как пример использования своих указов для урегулирования обстановки в руководстве области), а также в Приморском крае, на Сахалине и Магаданской области. Курс Ельцина на развитие капитализма, освобожденный от бремени идеологии (в отличии от либерализма Горбачева, который правил с оглядкой на советский «социализм»), неуклонно проявлялся во время его дальневосточных визитов.