Визуализация архетипического образа благого отца в советской художественной культуре

Московский государственный лингвистический университет, Москва, Россия, ,

,

ние Его к чадам выражалось в словах «Будьте как дети», которыми Он призывал верующих быть чистыми и неискушенными, чтобы войти в Царствие Божие и обрести вечную жизнь. В христианстве это означает следование за Богом: «Если захотите и послушаетесь, то будете вкушать блага земли» (Ис. 1: 19). Поэтому душа человека открыта Божественным наставлениям искренне и бессознательно, и также искренне она стремится к добру.

В связи с этим у русского народа сложилось интуитивное представление о Боге как о благом Отце и покровителе. Об этом писал также Ф.М. Достоевский в своем «Дневнике писателя»: «Говорят, русский народ плохо знает Евангелие, не знает основных правил веры. Конечно, так. Но Христа он знает и носит Его в своем сердце искони»1. Народ носит в сердце не только сам образ Христа, но и «сердечно» следует заповедям, чтобы приблизиться к нравственному идеалу, чтобы обрести спасение от смерти и ада. Истинное знание об образе Божием, который испокон веков формировался в сознании народа, как любящий, милостивый, справедливейший и праведный судья2, передавалось от отца к детям, от старших к младшим, из рода в род. Архетипические черты Небесного Отца в культуре и в традиции формировались в образах главы семьи и правителя. Отец как Творец семьи, как старший давал наставления детям жить по христианскому учению, о чем сказано в «Домострое»3, памятнике древнерусской литературы.

Устройство земной жизни предполагало перенесение на нее иерархии небесной. В традиционном искусстве образ благого отца создавался в на основе личностии правителя: «Бог на небе, царь на земле». Русский народ с трепетом относился к своему лидеру, сердечно верил в справедливость и великодушие «царя-батюшки», потому что видел в его образе родственные религиозному народу черты: милосердие, строгость, любовь к труду и др. Вследствие этого отношение народа к власти было простым и понятным, для простых людей царь был батюшкой, но при этом сохранял авторитет и власть, а религиозная народная душа ему всецело доверяла.

Принципы патриархального уклада сохранились и в советской богоборческой культуре. Для управления общественным сознанием в культуре пролетариата применялась пропаганда, которая транслировала необходимые обществу ценности и смыслы через доступный язык советского плаката и представленные на нем художественные образы. Обществу требовались новые, но понятные и узнаваемые идеалы.

В качестве эталонов выступали реальные личности, которые влияли на развитие советского государства. Образы вождей революции создавались благими, идеально нравственными, будто созданными по христианским заповедям, любящими свой народ и порицающими безнравственность.

В социальном конструкте социалистического государства образ вождя часто представлялся общественности в окружении детей, которые олицетворяли советский народ в его простоте и искренности, в восприятии вождей идеалом справедливости.

Рассмотрим подробнее архетипический образ благого отца в традиционной русской и советской культуре как олицетворение нравственности, аскетичности, милосердия.

Архетипический образ благого отца в русской традиции . Благодаря искупительной жертве Христа, люди обращаются к Богу «Отче наш», в соответствии с Евангельским свидетельством «Тем, которые приняли Его, верующим во имя Его, дал власть быть чадами Божьими» (Ин. 1: 12). Для подробного раскрытия отношений богосыновства, обратимся к иконе «Благословение детей» (рис. 1).

Иконописный образ Христа, к которому подходят дети, объясняет всю суть христианского домостроительства: Бог является Творцом всего, Он создал мир, помышляет о нем и ведет к конечной благой цели — вечной жизни в Царствии Небесном. Высшей степенью благости для человека является наследование Царствия Божиего, то есть состояние души, когда Бог пребывает в уме и сердце человека действием Святого Духа . Тогда в душе появляется совесть. Согласно словам святителя Игнатия Брянчанинова, это «чувство духа человеческого, тонкое, светлое, различающее добро и зло» . Человеческая душа, поврежденная первородным грехом, томится между добром и злом, но интуитивно тянется к добру. Чтобы унаследовать Царствие Божие в земной жизни, человеческая душа должна стать чистой от пороков и открытой к божественной истине. Такая открытость естественно присуща детям. Приближенные к Христу, они олицетворяют вечную целостность души и ее нравственную чистоту. Поэтому постоянное единение с Богом, вечность сопряжены с состоянием детскости. Таким образом, человек, стремясь к благу, становится «младенцем во Христе», приобретая защиту Небесного Отца. Любовь Христа к Его творениям направлена на то, чтобы это чувство приумножалось в земном мире. В толковании апостола Петра: «Служите друг другу каждый тем даром, какой получил, как добрые домостроители многоразличной благодати

Божией» (1Пет. 4: 10), — христиане, как носители Божественной любви, являются домостроителями на Земле. Добро человеческой души, ее великодушие являются даром от Небесного Отца. Святитель Игнатий (Брянчанинов) истолковал эти слова как возможность свершения добрых дел в земном преуспеянии: «Так богач может помогать нищей братии подаяниями, а вельможа может помогать им защитой от насилия» . Поступки богача и вельможи совершаются благодаря дару любви и великодушия, который они получили по милости Божией.

Рисунок 1 – Икона «Благословение детей»

Figure 1 – Icon “Blessing of the Children”

Русский народ по природе своей религиозный, он стремится к благу и распространяет этот дар на отношения к ближнему. Он не приемлет жестокости и деспотичности, поэтому «домостроительство» русской традиции было направлено на следование христианским заповедям в быту и в культуре. C какой сердечной простотой и открытостью русский народ возлюбил образ Христа, с таким же трепетом народ относился и к тем, кто своим примером показывал важность христианских заповедей. Н.О. Лосский отмечал, что человек предпочитает «жить по сердцу» – «это создает открытость души русского человека и легкость общения с людьми, простоту общения, без условностей, но с теми достоинствами вежливости, которые вытекают из чуткой естественной деликатности» (Лосский, 1957: 71).

О родственной простоте отношений русского народа говорится и в труде А.М. Нечволо-дова: «Наконец, вследствие общего благородства и одинакового происхождения установилась между предками нашими необыкновенная простота по отношению друг к другу: князья, бояре, дружинники, простые крестьяне – все говорят друг с другом вежливо, но просто, как с родными: старшие по летам называются дедушками и батюшками, равные – братьями, а младшие – детками, ребятами и племянниками»1. В таких сердечных, по-христиански простых отношениях проявлялась гармония и кристальность русской традиции.

О влиянии патриархального уклада на организацию семейных отношений сказано в «Домострое», в поучениях отца сыну: «Благословляю я, грешный и поучаю, и наставляю, и вразумляю единственного сына своего и его жену, и детей их, и домочадцев следовать христианским законам»2.

Таким образом, русский народ стремился к единству, к согласию христианской и народной традиций. В этой гармонии виделось ему стремление к вечной жизни и к благу.

Визуализация архетипического образа благого отца в советской культуре . Несмотря на свой богоборческий характер, советская культура формировала новые образы, вдохновленные идеями социального равенства и коллективного блага социалистического государства на основе традиционных взглядов. Олицетворением советской идеологии был вождь. Он выступал как творец нового бытия, отец народа, его друг и товарищ. Культура социалистического реализма основывалась на идее равенства и братства между людьми, поэтому и образы вождей создавались близкими и простыми народу. Для народа вождь был «товарищем» по коммунистической партии, управлявшей Советским государством. Поэтому, чтобы попасть в ряды коммунистов и быть достойным нести ответственность за советский народ, нужно было соответствовать идеалу советского вождя. Образы народных лидеров были созданы по нравственным, религиозным канонам, которые русские почитали испокон веков, и олицетворяли собой милосердие, добро, великодушие, справедливость и любовь (Коломыц, Коломыц, 2024).

Центральной фигурой в Советском государстве являлась личность В.И. Ленина. Он возглавил революцию, прекратил угнетение простого народа, тем самым представил себя творцом нового мира. Для народа В.И. Ленин был «типически русским человеком» (Бердяев, 1990: 94), потому что его образ передавал не только простоту, но и черты прометеевского героя, способного создать бытие из хаоса. В искусстве возникает жанр «ленинианы», где образ вождя представлен вездесущным: лидер страны всегда рядом с народом, всегда участвует в общественной работе и т. д. (Орех, 2021). Повсеместность вождя в советской культуре делала его образ духовно-нравственным ориентиром, совестью для народа.

Чтобы показать искреннюю любовь народа к В.И. Ленину и к правящей партии, в советской культуре использовался принцип изображения вождя в окружении детей. Появляется концепция «Ленин и дети» (рис. 2–4). Мальчики и девочки, изображенные рядом с вождем, олицетворяют не детство в его прямом смысле, а советский народ, который также искренне и сердечно тянется к своему лидеру. Образ вождя мягко формирует у зрителей представления о том, что совесть советского человека должна быть чистой, а сердце — искренним, истинно любящим вождя и коммунистическое братство. Партия борется с врагами, а значит те, кто в нее стремится войти, должны олицетворять добро. Принцип богосыновства в советской культуре задал вектор развития социализма среди религиозного народа. Концепция «Ленин и дети» передавала ценности и смыслы русской патриархальной традиции, но облаченной в идеи марксизма-ленинизма (Алиева, 2015).

Рисунок 2 – Шаулов Н.С. «Ленин и Крупская с детьми», 1966 г.

Figure 2 – Shaulov N.S. “Lenin and Krupskaya with children”, 1966

Рисунок 3 – Самойлов Л.С. «Ленин и дети», 1957 г.

Figure 3 – Samoilov L.S. “Lenin and Children”, 1957

Рисунок 4 – Гусев В.С. «Ленин с детьми в Горках», 1985 г.

Figure 4 – Gusev V.S. “Lenin with children in Gorki”, 1985

Следующий принцип, который использовался в советской культуре для передачи традиционных ценностей, – преемственность. Она означает распространение истинного коммунистического знания лучшим ученикам мудрого учителя, передачу наставлений от старшего к младшему, от отца к сыну.

Роль просветителя, преемника В.И. Ленина кристаллизовалась в образе И.В. Сталина. Искусство социалистического реализма продолжило свое развитие в «сталиниане», делая образ нового вождя таким же повсеместным, близким народу, представляя И.В. Сталина создателем новых возможностей для народного блага. Последний и сам называл себя «учеником Ленина»1.

Принцип аккумуляции в образе вождя героических качеств, милосердия и добра можно обнаружить в лозунге «Спасибо любимому Сталину за счастливое детство!» (рис. 5). «Счастливое детство» олицетворяет нравственность советского народа, его любовь к государству, к труду, к вождю, оно означает вечность и единство советских граждан. В послевоенные годы концепция его не изменилась (рис. 6). Народ, перенеся тяжелую ношу военного времени, не был сломлен, сохранил в своей душе стремление к доброте. «Будущее нашей детворы» олицетворяет искреннюю любовь советских людей к «народному отцу» (рис. 7).

Рисунок 5 – Говорков В.И. «Спасибо любимому Сталину за счастливое детство!», 1936 г.

Figure 5 – Govorkov V.I. “Thank You to the Beloved Stalin for a Happy Childhood!”, 1936

Рисунок 6 – Тоидзе И.М. «Озаряет Сталинская ласка будущее нашей детворы!», 1947 г.

Figure 6 – Toidze I.M. “Stalin’s Caress Illuminates the Future of Our Children!”, 1947

Рисунок 7 – Одайник-Самойленко З.А. «Сталин и дети», 1950-е гг.

Figure 7 – Odainik-Samoylenko Z.A. “Stalin and Children”, 1950s

Принцип повсеместности вождя и преемственности традиций обнаруживает себя в советской культуре и в образе Л.И. Брежнева. Он характеризуется спокойствием и стабильностью. Советский народ пережил много лишений и страданий, но не утратил нравственную чистоту души, следуя за благим образом вождя, поэтому теперь высшей наградой для него является спокойствие и защита коммунистической партии. Образ советского вождя, окруженного детьми, продолжает распространять основные идеи социализма: любовь к партии, к труду, к народу (рис. 8–9).

Рисунок 8 – Л.И. Брежнев среди пионеров Алма-Аты, 1979 г.

Figure 8 – Leonid Brezhnev among the Pioneers of Alma-Ata, 1979

Рисунок 9 – Пензов И.А. «Счастливое детство», 1973 г.

Figure 9 – Penzov I.A. “Happy Childhood”, 1973

Заключение . Таким образом, образ благого отца в советской культуре содержит архетипические черты Бога, которые русский народ бессознательно перенял из христианской традиции. Для него правитель был благим отцом, потому что сами русские люди всегда стремились к благу и нуждались в правителе, который бы наставлял их на верный жизненный путь. Советская культура не изменила архетипические черты эталонной личности, а оформила эти элементы в социалистической культуре в образах вождей. Концепция представления лидера страны в окружении детей призвана подчеркнуть чистоту русской религиозной души, при этом образ вождя олицетворяет высшую, Божественную нравственность.