Влияние антидепрессивной терапии на уровень мозгового нейротрофического фактора в сыворотке крови больных меланхолической депрессией: пилотное исследование

Изучение патогенетических механизмов депрессии, а также прогнозирование и реализация принципов эффективной терапии этого заболевания выдвигаются на первый план. Мозговой нейротрофический фактор (BDNF) рассматривается как один из ключевых компонентов патогенетических механизмов депрессивных расстройств. Цель: определение уровня BDNF в сыворотке крови больных меланхолической депрессией на фоне антидепрессивной терапии. Материалы. В выборку вошли пациенты с диагнозом: текущий эпизод легкой или умеренной депрессии (F32.3). Данное состояние по критериям МКБ10 и DSM5 квалифицировано как меланхолическая депрессия в структуре биполярного аффективного расстройства II типа. В основной группе (n=54) преобладали пациенты женского пола (63% против 37%). Медианный возраст пациентов 26 лет; IQR [22; 37]. Контрольная группа состояла из 11 здоровых добровольцев без диагноза психических расстройств, которые по полу и возрасту соответствовали пациентам основной группы. 21 пациент из 54 обследован на содержание BDNF в сыворотке крови. Методы: клиникопсихопатологический, клиникодинамический, лабораторный, математической статистики. Клиникопсихопатологическое обследование проводили дважды: при поступлении в стационар до начала лечения и на фоне антидепрессивной терапии (венлафаксин 75‒150 мг/сут, ламотриджин 125150 мг/сут) на 2830й дни. Выраженность депрессии и тревоги определяли с помощью клинических шкал Гамильтона. Концентрацию BDNF в сыворотке крови определяли методом ELISA с помощью набора реагентов для количественного определения (96 определений) BDNF методом иммуноферментного анализа (Human Brain derived neurotrophic factor, BDNF, ELISA Kit, Cusabio Technology LLC, USA). Результаты. Несмотря на выявленное улучшение клинического статуса больных, через 30 дней после начала терапии не было установлено нормализации уровня BDNF в сыворотке крови при сравнении показателей пациентов при поступлении на стационарное лечение (n=21) и после проведенного лечения (n=8): Me 15,2; IQR [8,2; 34,1] нг/мл сыворотки против Me 13,35; IQR [9,73; 43,1] нг/мл сыворотки (p>0,05), а также по сравнению с уровнем BDNF у здоровых контрольной группы: Me 19,84 IQR [13,47; 26,32]; n=11) нг/мл. Вместе с тем обнаружена статистически значимая (p<0,05) более низкая концентрация BDNF в сыворотке крови при сравнении с контрольными величинами (здоровые добровольцы; n=11): Me 19,84; IQR [13,47; 26,32] нг/мл сыворотки. Обсуждение. У больных меланхолической депрессией антидепрессивная терапия не оказывала влияния на содержание BDNF в сыворотке крови, так как уровни BDNF в сыворотке крови до начала терапии и после антидепрессивной терапии практически не различались между собой, однако были статистически значимо ниже относительно величин у здоровых добровольцев контрольной группы. Заключение. Отсутствие динамики в содержании BDNF в сыворотке крови у больных меланхолической депрессией до и после проведенной антидепрессивной терапии объясняется дисфункцией гематоэнцефалического барьера. Мы высказываем гипотезу, что в этом патологическом процессе задействованы окислительный стресс, нарушение функции транспортного белка Pglycoprotein, нарушение обмена кортизола и влияние сосудистого эндотелиального фактора роста (VEGF) на секрецию BDNF из клеток мозга.