Влияние факторов внешней среды на политическую систему Республики Тыва

приоритетные убеждения и ценности, связанные с политикой; функциональная – методы и технологии осуществления власти.

Цель работы – определить политическую роль основных факторов среды политической системы региона. Объект исследования: факторы среды политической системы Республики Тыва. Методологической основой выступают системный, сравнительный и структурно-функциональный подходы.

Анализ средовых факторов, влияющих на состояние политической системы, берет начало с теории политической системы Д. Истона (Easton, 1957), где среда рассматривалась им как системы, отличающиеся от политической системы и друг от друга. В литературе среда региональной политической системы чаще всего концептуально была представлена с опорой на методики политической географии и внутренней геополитики такими исследователями, как Э. Шилз (Shils, 1988), Ж. Готтман (Жиблан, 2003), Р. Ф. Туровский (Туровский, 2006), А. С. Макарычев (Макарычев, 2003), В. А. Колосов и Н. С. Мироненко (Колосов, Мироненко, 2005) и др.; с приоритетным анализом таких аспектов, как пограничная политика, региональная безопасность, регулирование конфессиональных и этнических конфликтов – например, И. П. Добаев (Добаев, 2004) и др. Данное исследование является первой попыткой описания среды политической системы Республики Тыва с точки зрения основных, на наш взгляд, факторов.

Республика Тыва c территорией 170 тыс. км2 расположена на юге Восточной Сибири. Протяженность с севера на юг – 450 км, с запада на восток – 700 км. На севере граничит с Красноярским краем, на северо-востоке – с Иркутской областью, на востоке – с Республикой Бурятия. На юге и юго-востоке проходит государственная граница с Монголией протяженностью 1371,2 км. На западе граничит с Республикой Алтай, на северо-западе – с Республикой Хакасия. В регионе имеется два города республиканского значения: Кызыл – столица республики с населением 120 тыс. человек (расположена в центральной части региона) и Ак-Довурак с населением 14 тыс. человек (расположен в западной части)1.

Исторический фактор. В 1911–1912 гг. внутренняя противоречивая ситуация в Китае привела к Синхайской революции, после которой из Урянхая (прежнее название Тувы), периферии маньчжурской империи, были изгнаны китайцы. Далее Тува в лице амбын-нойона Комбу-Доржу (высший правитель Урянхая), нойона Даа кожууна Буяна-Бадыргы (правитель административнотерриториальной единицы), Хамбо-ламы Чамзы (верховный священнослужитель буддийской общины Урянхая) прося «сохранить “установленные с давних времен порядки управления и обычаи”, а также право распространения “желтой религии” – буддизма на своей территории» (Доржу, 2014) обращалась к царскому правительству с просьбой принять ее в состав России. Таким образом, Урянхай в начале XX в. характеризовался иерархией политического управления и политическими ориентациями в сохранении своей идентичности.

Итогом данных обращений стало то, что резолюцией Николая II «согласен» от 4 (17) апреля 1914 г. ознаменовалось начало протектората Российской империи над Тувой. После прихода к власти в 1917 г. большевистское правительство отказывается от всех договоров Российской империи, в том числе от протектората над Тувой. В данный период в регионе отмечается переплетение монгольских, китайских и российских интересов с присутствием их вооруженных формирований и вовлечением в них местного населения.

В дальнейшем, в 1921 г. было образовано независимое государство Танну-Тува, которое в одностороннем порядке заявило о покровительстве Советской России в международных отно-шениях2. Позднее, 11 октября 1944 г. на основании Декларации Малого Хурала (представительного органа) от 16 августа 1944 г. о добровольном вхождении Тувы в состав СССР она на правах автономной области принимается в состав РСФСР. Так исторический фактор сказывается прежде всего на культурной подсистеме, основываясь на историческом опыте государственного строительства с политическими ориентациями в сохранении идентичности населения региона, и определяет вопросы международных взаимоотношений региона.

Международный фактор. С образованием государства Танну-Тува в 1921 г. пограничные территориальные споры с Монголией не были урегулированы. Например, после официального установления государственной границы между МНР и СССР в 1954 г. тувинцы-цаатаны, исконно проживающие на территории Хаасутского хошуна, теперь уже Хубсугульского аймака МНР, приняли гражданство Монголии только в 1955 г.1 Отметим, что Китай признал независимость Монголии в 1949 г., а Китайская республика (Тайвань) – только в 2002 г.

После распада СССР потенциал российского влияния на центральноазиатском направлении, в том числе в Монголии, резко сократился. Тем не менее между Монголией и Республикой Тыва приграничные и добрососедские отношения продолжают свое развитие. В 2001 г. Монголия открывает Генеральное консульство в г. Кызыле, а в 2003 г. Тува – Представительство в административном центре Убса-Нурского аймака в г. Улангоме и в 2013 г. – Представительство Тувы в столице Монголии г. Улан-Баторе. Вместе с тем обнажаются проблемы в организации охраны государственной границы между Россией и Монголией, которые в советское время отодвигались на второй план, ввиду дружественных взаимоотношений между государствами. На тувинском участке отмечался рост количества преступлений, связанных с незаконным переходом государственной границы как монголами, так и тувинцами. Правонарушения в большинстве случаев носили экономический характер (угон скота, контрабанда), что объяснялось сложной социальноэкономической ситуации на сопредельных территориях.

Кроме того, просматриваются интересы турецкой стороны к расширению своей деятельности. В 1993–2002 гг. свою деятельность вел Тыва-Турецкий лицей, по некоторым данным, аффилированный со структурами турка Ф. Гюлена (Надеин-Раевский, 2016). Таким образом, международным фактором определяются структуры в институциональной подсистеме во взаимоотношениях с другими государствами, а также потенциальные конфликты на государственной границе с Монголией, связанные с криминальной деятельностью граждан соседних государств, обусловленной сложной экономической ситуацией на их территориях.

Экономический фактор. В постсоветский период с переходом на рыночные отношения, падением объемов государственных инвестиций, прекращением финансовой поддержки отраслевыми ведомствами проявилась неконкурентоспособность, как следствие, банкротство многих сельскохозяйственных, строительных, промышленных и других производственных предприятий Республики Тыва (Бегзи, 2019). Имея минерально-ресурсный потенциал, сопоставимый с такими регионами Сибири, как Томская область, Красноярский край и Кузбасс, регион значительно уступает им в социально-экономическом развитии2.

Республика, где основным видом деятельности местного населения является сельское хозяйство, сегодня производит продукции сельского хозяйства намного меньше, чем соседние регионы (Соян, 2017). По такому важнейшему показателю, как валовой региональный продукт, регион увеличивает свое отставание и занимает 73 место3. Структура ВРП является стабильной, в ней преобладает сектор государственного управления, который представляет собой расходы местных, республиканского и федерального бюджетов.

Для решения социально-экономических проблем региона Правительством РФ совместно с Правительством Республики Тыва разработана Индивидуальная программа социально-экономического развития Республики Тыва на 2020–2024 годы. Мы видим, что экономический фактор сказывается прежде всего на функциональной подсистеме, поскольку властям всех уровней приходится принимать решения в сложных экономических условиях, которые на выходе политической системы способствуют разрешению проблем всех социальных слоев населения региона.

Социальный фактор. На начало 2021 г. численность населения Республики Тыва составляет 330,3 тыс. человек, плотность – 1,9 человека на 1 км2. Уровень урбанизации – 54,3 %. Слабая ур-банизированность объясняется природно-климатическими условиями, общим укладом жизни населения, малой сетью городов и аграрностью хозяйственного профиля, обусловленного историческими особенностями развития хозяйства. По мнению исследователей, слабая урбанизирован-ность региона (на уровне 50 %) является дополнительной причиной его недостаточного развития и слабой включенности в национальную и глобальную экономику (Балакина, Кылгыдай, 2015).

Национальный состав: тувинцы – 82 %; русские – 16,3 %; другие национальности – 1,7 %4. Особенностью Республики Тыва является то, что составляющий большинство населения тувинский этнос по мировой и российской классификации относится к группе малочисленных народов.

В период с 2013 по 2020 гг. 30-процентный уровень бедного населения кроме Тувы имели только два субъекта федерации: Республика Калмыкия (2013–2014 гг.) и Республика Ингушетия

(2018–2020 гг.). Основными причинами бедности являются низкий размер оплаты труда, безработица, отсутствие собственного производства и т. д. На протяжении многих лет в регионе безработица остается одной из самых острых проблем, в 2018 г. она была на уровне 14,8 %, а в 2019 г. – 13,2 % (Соян, Чолдаголова, 2021). Очевидно, что социальный фактор отражается также на функциональной подсистеме, поскольку при длительном неразрешении существующих актуальных вопросов потенциал повышает требования к политической системе. Игнорирование указанных выше проблем приводит к политической нестабильности с усилением миграции населения в другие, прежде всего соседние сибирские регионы.

Миграционный фактор. В истории Республики Тыва в общей динамике выделяется пять этапов миграционных процессов (Бадмаева, Натсак, 2021). Первый этап связан с переселением в Урянхайский край русских старообрядцев и крестьян, второй – с периодом существования ТНР, третий – с периодом Тувинской АССР, с притоком советских специалистов, что в советской научной литературе называлось механическим приростом1. Четвертый этап – постсоветский период, связанный с возвратной миграцией тех, кто прибывал ранее, и внутрирегиональной миграцией «село – город». Пятый этап – настоящее время. По сравнению с другими субъектами РФ, в 2019 г. в республике отмечался низкий уровень миграционной подвижности трудоспособного населения. В этом же году выезжающие на работу в другие регионы составили 1 % от численности занятого населения.

Как утверждают Н.В. Бадмаева и О.Д. Натсак, «… потенциал межрегиональной трудовой миграции в Туве высок – около 28 % опрошенных желают выехать для сезонных работ в другой регион, 29 % рассматривают возможность переезда в другой город/село республики или другой регион для поиска более подходящей работы…» (Бадмаева, Натсак, 2021). Таким образом, миграционный фактор отображает прежде всего неформальные правила (в обычаях и традициях) нормативной подсистемы: менее выраженную, по сравнению с другими субъектами федерации, миграционную активность жителей региона.

В заключение отметим, что сегодня функционирование политической системы Республики Тыва осуществляется под воздействием рассмотренных факторов на все ее уровни и элементы. Выделяются социальный и экономический факторы с воздействием на функциональную подсистему, что является естественным при существующих сложных социально-экономических условиях региона. Это, в свою очередь, требует согласованных действий властей регионального и федерального уровней для кардинального изменения ситуации в положительную сторону. Вместе с тем явно прослеживается тесная связь всех факторов с историческим фактором. Его потенциал в возможной дестабилизации политической ситуации, на наш взгляд, невелик. Тем не менее исторический фактор в руках политических акторов будет инструментом формирования требований к политической системе, оказывающих влияние на социальное поведение отдельных людей и социальных групп. Вопрос лишь в том, какие это будут требования. Как отмечали Т.В. Федорова, А.В. Степанов «… некоторые претензии подобного рода могут быть исторически обоснованы» (Федорова, Степанов, 2018).

Дальнейшие исследования возможны по указанным и другим факторам, углубляющим и конкретизирующим наш анализ, с учетом их роли в социальной среде и политической системе Республики Тыва.